Охранник для дочери

После недолгой паузы Леон усмехнулся: - Приглашаешь меня в романтическое путешествие? Очень мило с твоей стороны. Особенно учитывая тот факт, что я не имею возможности отказаться. Сопровождать тебя везде и всюду - моя святая обязанность. Эшли обрадовалась: - Так ты согласен? Круто! Не беспокойся, все расходы я беру на себя. Обещаю, мы отлично проведём время. А через десять дней вернёмся обратно - счастливые, отдохнувшие и с багажом незабываемых впечатлений. - Незабываемые впечатления ты мне обеспечишь, в этом я нисколько не сомневаюсь, - с сарказмом в голосе ответил Леон. - Начало уже положено, и оно было воистину фееричным. Я отправлюсь с тобой, но у меня есть два условия... - Сделаю всё, что угодно, - клятвенно заверила девушка. - Первое: ты будешь вести себя тише воды, ниже травы. Ещё хотя бы одна дурацкая выходка - я немедленно звоню твоему отцу и снимаю с себя все полномочия по охране объекта. - Хорошо, я буду паинькой, - широко улыбнулась Эшли. - И второе: с тебя новый смартфон взамен убитого твоими руками. - Замётано, - согласно кивнула Эшли. - Если хочешь, поедем за ним прямо сейчас. А потом ты отвезёшь меня домой и можешь начинать собирать вещи. * * * Удобно расположившись в кресле самолёта, Кеннеди проверил, надёжно ли пристёгнуты ремни безопасности, и глубоко вздохнул. Воздушное судно стремительно набирало высоту. Агент надеялся как следует вздремнуть в полёте, благо, время пути обещало быть долгим. Однако, стоило ему на пару мгновений закрыть глаза, как сидящая возле иллюминатора Эшли неожиданно задала вопрос: - Ты ни словом не обмолвился о своей семье, Леон. Быть может, что-нибудь расскажешь? Мужчина внутренне напрягся, пытаясь придать тону своего голоса как можно больше равнодушия: - Что ты хочешь знать? Эшли замялась: - Ну... Кто твои родители, живы ли они. В разводе или до сих пор вместе. Есть ли у тебя братья и сёстры. Как часто ты видишься с родными и какие между вами отношения... - Похоже, у Вас напрочь атрофировано чувство такта, мисс, - иронично усмехнулся Леон. - Задавать подобные вопросы своему телохранителю по меньшей мере некорректно. Девушка густо покраснела: - Прости мне моё любопытство. Это действительно меня не касается. - Не бери в голову, я пошутил, - мягко произнёс Кеннеди. - Твоё любопытство будет удовлетворено. Моя мать - преподаватель физики в старших классах средней школы. В данный момент она живёт и работает в Канаде. Отец всю жизнь был успешным архитектором. Он умер от инфаркта пять лет назад. Ему едва исполнилось пятьдесят... - Голос Леона дрогнул, но он сумел взять себя в руки и продолжил: - За год до его смерти они с моей матерью официально оформили развод. Братьев и сестёр у меня нет, я единственный ребёнок в семье. С мамой вижусь нечасто. В последние пару лет мы и созванивались-то только для того, чтобы поздравить друг друга с каким-нибудь праздником и сухо поинтересоваться, как обстоят дела. Сколько себя помню, у нас с ней всегда были натянутые отношения. Она весьма жёсткий человек. Если не сказать - жестокий. А вот отца мне по-прежнему очень сильно не хватает. - О Господи, Леон, - в ужасе пробормотала Эшли. - Мне так жаль. Если б я знала, то никогда не стала бы спрашивать... Он спокойно перебил её: - Всё в порядке. Просто давай теперь немного помолчим. На сегодня моя исповедь закончена. - Леон, ты не общаешься с мамой, потому что считаешь её виновной в смерти твоего отца? - с обезоруживающей откровенностью осведомилась его подопечная. Кеннеди ощутил, что ему стало трудно дышать, а в висках запульсировала тупая ноющая боль. - Эшли, - сквозь зубы процедил он, лишаясь остатков самообладания. - Если я захочу поговорить об этом, то схожу к психологу. Будь так любезна, перестань лезть ко мне в душу и найди себе другое занятие. Обиженно насупившись, девушка вновь отвернулась к иллюминатору. Шквал болезненных воспоминаний накрыл Леона с головой. Он сам не заметил, как погрузился в беспокойную дрёму... * * * - Папа, ты дома? Это я. Почему входная дверь не заперта? Переступив порог отцовского дома, Леон встревоженно смотрит по сторонам. Предчувствие беды как будто витает в воздухе, и проигнорировать его не представляется возможным. Продолжая звать отца и не получая ответа, молодой человек бегом взлетает вверх по лестнице, перепрыгивая через ступени. Дверь спальни Кеннеди-старшего слегка приоткрыта. Изнутри не доносится ни единого звука. Весь дом погружён в зловещую тишину, которая напоминает затишье перед бурей. Дрожащей рукой Леон касается дверной ручки и входит в комнату... Отец неподвижно лежит на полу. Бледный, как сама смерть. Леон бросается к нему, опускается на колени. Пожилой мужчина смотрит на сына широко открытыми, испуганными глазами. Его лицо покрыто холодным потом. - Папа, что с тобой? - в отчаянии кричит Леон. - Больно...в груди. Нечем дышать. Сердце...как будто сдавила невидимая рука... - еле слышно хрипит Фрэнк Кеннеди. Каждое слово даётся ему с огромным трудом. - Это конец, да? А я ведь...бегал каждое утро. И всё равно не смог убежать от инфаркта... Кеннеди-младший трясущимися руками извлекает телефон из кармана своих джинсов. - Сейчас я вызову "скорую". Врачи помогут тебе. Ты только держись, слышишь? Пожалуйста, ради меня... - Поздно, сынок. - Мужчина пытается улыбнуться, но терпит неудачу. Его лицо снова искажает гримаса невыносимой боли. - Прощай, мой родной. Ты - самое дорогое, что было у меня в этой жизни. И передай своей маме, что я никогда...не переставал любить её... - Отец, хватит говорить такие вещи! - срывающимся голосом восклицает Леон. - Не смей прощаться! Я тебя никуда не отпущу, понял? Сейчас я перенесу тебя на кровать и найду какие-нибудь таблетки. Где у тебя аптечка? Но Кеннеди-старший его уже не слышит... * * * В день похорон Фрэнка Кеннеди с утра зарядил проливной дождь. Словно само небо оплакивало этого доброго и приветливого человека, который за всю свою жизнь не сделал никому ничего дурного. Во время церемонии прощания мать Леона не произнесла ни слова и не проронила ни слезинки. Она просто стояла рядом с сыном, поджав губы и устремив лишённый каких-либо эмоций взор в одну точку. Если где-то в глубине души Рэйчел Кеннеди и скорбела по безвременно ушедшему бывшему супругу, то мастерски это скрывала. После того как тело покойного предали земле, проведя все необходимые ритуалы, миссис Кеннеди поспешила уехать, не сказав ни слова утешения своему убитому горем сыну. Леон не стал её останавливать. Он молча сидел на могиле отца. Лишь когда его одежда промокла насквозь от холодного дождя, а на улице начало смеркаться, молодой человек поймал такси и поехал домой. Две бутылки крепкого алкоголя в холодильнике терпеливо дожидались своего часа. И дождались. В ту ночь Леон Кеннеди первый раз в жизни напился до беспамятства. И впервые за долгие годы рыдал как ребёнок, ничуть не стесняясь собственных слёз... * * * - Леон, проснись! Кто-то настойчиво тряс его за плечо. Агент вздрогнул всем телом и открыл глаза, обнаружив в паре дюймов от себя встревоженное личико Эшли. - Ты разговариваешь во сне, - сообщила она. - И плачешь. Кошмар приснился, да? Хорошо, что я тебя разбудила. Леон в недоумении прикоснулся к своей щеке. На пальцах осталась тёплая влага...