Охранник для дочери

Женщина протянула к ней руки: - Детка, как ты выросла! Я так по тебе скучала... Эшли поспешно отпрянула в сторону, настороженно глядя на мать. Когда она заговорила, в её голосе воедино переплелись ярость и жгучая обида: - Столько лет от тебя не было ни слуху ни духу, а теперь ты являешься как гром среди ясного неба и ждёшь, что я брошусь к тебе в объятия?! Женщина потупила взор: - Я очень виновата перед тобой, и мне никогда не удастся искупить свою вину. Ты вправе на меня злиться... - Как ты вообще меня нашла? - грубо поинтересовалась Эшли. - Твой отец наконец-то сменил гнев на милость и любезно сообщил, где мне следует тебя искать. - Дамы, может быть, вы побеседуете наедине, в более спокойном месте? - вмешался Леон. Он обвёл взглядом наполненный посетителями бар. Многие любопытные личности уже повернули головы в их сторону и беззастенчиво прислушивались к разговору. Эшли отрицательно покачала головой: - У меня нет от тебя секретов. А на этих праздных зевак мне плевать. - Милая, ты представишь меня своему молодому человеку? - вкрадчиво попросила бывшая миссис Грэхем. - Которого ты только что пыталась склеить? - ехидно фыркнула Эшли, скрестив руки на груди. Женщина густо покраснела: - Дочка, я же не знала, что он с тобой... - Леон Кеннеди, мой друг и охранник. Леон, познакомься, это... женщина, которая произвела меня на свет. Её зовут Оливия. А её нынешняя фамилия мне неизвестна. Видишь ли, она очень часто их меняет. - Оливия Дженсен. Я недавно развелась с мужем и взяла девичью фамилию. - С каким по счёту? - язвительно бросила девушка. - Очень приятно. - Леон пожал Оливии руку. Мать посмотрела на дочь взором, полным отчаяния: - Я осознаю, что сделала в этой жизни множество ошибок, которые уже никогда не смогу исправить. Я слишком рано сдалась, мне нужно было бороться за тебя до конца. Но у меня не хватило сил, влияния и денег, чтобы победить твоего отца. В своё оправдание скажу одно: вина лежит не только на мне одной. Не хотелось бы говорить дурно о твоём отце, но он далеко не ангел. Грэхем первый мне изменил. Однажды, придя к нему на работу без предварительного звонка, я застала его с молоденькой секретаршей прямо на рабочем столе. Они там явно не документами занимались. Хотела сделать сюрприз любимому мужу, а в итоге сюрприз ожидал меня... - Она горько усмехнулась. Глаза Эшли сверкнули гневом: - Я в курсе, что мой папа не святой. По крайней мере я никогда не замечала нимба у него над головой. Вы оба сумели здорово насолить друг другу. Вот только почему в вашей войне главной пострадавшей стороной оказалась я? - Девочка моя... - Всё, хватит! С меня довольно, - резко перебила её Эшли. - Не хочу тебя больше слушать. Мне необходимо побыть одной. Леон, я буду в нашем номере. Не беспокойся, я не натворю глупостей. С этими словами девушка направилась прочь из бара. Оливия печально посмотрела вслед стремительно удаляющейся дочери: - Как Вы думаете, мне следует пойти за ней? - спросила она у Леона. - Думаю, не стоит, - задумчиво промолвил он. - Дайте ей немного времени. - С ней правда всё будет в порядке? Кеннеди утвердительно кивнул: - Эшли разумная девушка. Я ей полностью доверяю. Оливия прерывисто вздохнула: - Она никогда не сможет меня простить... - А я почему-то уверен в обратном, - возразил агент. - Эшли очень по Вам скучала, но накопившиеся обиды не позволяют ей признаться в этом. Ей нужна мать. Она нуждается в Вас, Оливия. Женщина вымученно улыбнулась: - Спасибо Вам за эти слова, Леон. Вы подарили мне надежду. Кеннеди улыбнулся одними уголками губ: - Хотите выпить? Я угощаю. * * * Он вернулся в номер спустя сорок минут. Эшли лежала на кровати, глядя в потолок ничего не выражающим взглядом. На её лице были заметны следы недавних слёз. Леон присел рядом и взял её за руку: - Эй, ты как? - Это сложно описать словами, - глухо отозвалась Грэхем. - Я тебя понимаю... - Я по ней очень скучала, Леон. За все годы нашей разлуки не было ни одного дня, чтобы я о ней не вспоминала... - Слёзы вновь блеснули на глазах Эшли. - Тогда, я думаю, вам стоит поговорить об этом, - мягко посоветовал Леон. - Твоя мама проживает в двести одиннадцатом номере. * * * Примирение матери и дочери состоялось на следующий день, и Кеннеди был искренне рад этому. Его подопечная была счастлива как никогда прежде. Сияющая улыбка не сходила с её лица. Оставшиеся дни венецианских каникул Эшли и Оливия посвятили прогулкам и шопингу. Последнее оказалось поистине тяжким испытанием для правительственного агента. Картина была донельзя забавная: две без умолку болтающие блондинки и ковыляющий следом за ними вполголоса чертыхающийся мужчина, несущий в руках доверху наполненные брендовой одеждой пакеты. - Я охранник, а не носильщик! Это не входит в мои обязанности! - обиженно заявлял он, вызывая у своих спутниц безудержный смех. Они улетели из Венеции втроём. А в аэропорту Даллеса настала пора прощаться. Оливия оставила Леона и Эшли одних, отправившись выпить чашку кофе в ближайшем кафе. - Спасибо тебе за всё, Леон, - грустно улыбнулась Грэхем. - Я никогда не забуду время, проведённое с тобой. Но, зная, как сильно я тебе надоела и как ты соскучился по своей работе, я освобождаю тебя от должности моего охранника. С папой я это уже обсудила. Он не против, и уже подыскивает другого претендента. Гонорар будет выплачен тебе в обещанном размере, об этом можешь не волноваться... - Это последнее, что меня волнует. А вот недремлющее зло, ожидающее моего возвращения - совсем другое дело, - отшутился Кеннеди. Эшли опустила глаза: - Мне будет тебя очень не хватать. Я... люблю тебя, Леон. Ты же знаешь. И всегда буду любить... Кеннеди положил одну руку ей на плечо, а другой легонько приподнял девушку за подбородок: - Посмотри на меня. Я тоже тебя люблю. Ты как младшая сестрёнка, о которой я всегда мечтал, но которой у меня никогда не было. Снаружи упрямая, дерзкая и своевольная, а внутри добрая и мягкая, умеющая слушать, понимать и сочувствовать. А также очень-очень сильная. - Я никогда не была сильной... - всхлипнула Эшли, всем телом прижимаясь к нему. - Неправда, - возразил Леон, обнимая плачущую девушку за плечи. - Тебе столько всего довелось пережить за последние несколько месяцев, но ты не сломалась. - Я не сломалась только благодаря тебе. - В таком случае я рад, что смог быть полезен, - тихо промолвил он, гладя её по голове, как маленького ребёнка. - Ну-ну, не плачь, малыш, не надо. Всё будет хорошо, слышишь? Ты веришь мне? Эшли отстранилась от него и поспешно вытерла мокрые глаза, устыдившись своей минутной слабости: - Ты единственный в этом мире, кому я верю. О чёрт, Леон... Прости. Я нечаянно испачкала твою новую рубашку тушью для ресниц. - Ничего страшного, - улыбнулся он. - У меня дома есть стиральная машина. Эшли умоляюще посмотрела ему в глаза: - Только не пропадай, пожалуйста. Звони, пиши хотя бы иногда. Я больше ни о чём не прошу. - Обещаю, - заверил он. * * * В эту ночь Кеннеди спал крепким сном без сновидений, и его не мучили призраки прошлого. Он проснулся от того, что почувствовал чьё-то лёгкое прикосновение к своей щеке. В комнате уже было достаточно светло, и он без труда разглядел знакомые черты склонившейся над ним женщины. - Ада? - сонно пробормотал Леон. - Собственной персоной, - плотоядно улыбнулась азиатка. - В этот раз я зашла через дверь, как все нормальные люди. - Однако забыла постучаться, - заметил он. - Хотела сделать тебе сюрприз. Он удался? - хитро прищурилась она. - Более чем. - Как прошёл твой отдых в Венеции? - Откуда тебе это известно? - насторожился Кеннеди. - У меня свои источники, и раскрывать их я не собираюсь, - уклончиво ответила Вонг. - Как поживает президентская дочь? - Её зовут Эшли. Надеюсь, у неё всё хорошо. Ада ощутила болезненный укол ревности: - Вот как? Оказывается, эта девчушка много для тебя значит? Леон кивнул: - Она очень важна для меня. Эшли принадлежит частица моей души. Но это вовсе не то, о чём ты подумала. Ада игриво наклонила голову набок: - Только частица? А кому же принадлежит всё остальное, м? - Тебе. И душа, и тело... - еле слышно отозвался Леон, привлекая любимую к себе и накрывая её губы страстным поцелуем...