Ашур
Во время ужина я сидел рядом с человеческим мальчишкой Микитом. Я приметил его уже давно, ещё тогда, когда он несмышлёнышем помогал своему отцу охранять обоз с товаром, и с тех пор ни на миг не забывал. Сидел и боялся, что не сдержусь, уволоку его в своё логово и залюблю до потери сознания. Именно залюблю и никак иначе. Пора уже признаться самому себе, что все попытки оттолкнуть его от себя ни к чему не привели: парнишка хмурился, сердился и ревновал, но упорно при каждой встрече смотрел на меня с немым обожанием. И сам — как ни старался выкинуть его из головы и жить свободным от всяких чувств — я проиграл эту битву с собой. «Не могу больше! Столько сдерживался, и ради чего? Свобода? Кому нужна она, эта свобода, если рядом нет этого милого, любимого котёнка! Он вошёл в группу захвата наравне с вампирами, потому что этот вампирский завтрак приказал ему не подчиняться ментальным приказам ничьих взглядов. И он один (один!) смог этот приказ выполнить! А знание всех подземных ходов сделало его незаменимым проводником в их лабиринте. Да он погибнуть может одним из первых! Что тогда останется мне, как я буду жить в этом мире один, зная, что уже никогда не увижу взгляда этих голубых, как летнее небо, глаз? А я его даже не поцеловал ни разу!» — внутренняя истерика била меня на протяжении всего ужина, и когда все встали из-за стола, и этот их Василий, не определившийся со своим зверем оборотень, собрался провожать моего котёнка и будущую супругу брата, я отозвал его в сторону и известил, что провожу их сам, на правах будущего родственника. «Что? О будущей свадьбе никто не знает, и не было даже помолвки? Да всем оборотням ясно, что перед ними будущая супруга их вождя! Она даже пахнет им, не зря же он свой особый запах удержать не смог, по законам оборотней помолвка уже состоялась. Осталось лишь попросить руки царевны у её отца и жениться по человеческим обычаям», — объяснил я этому недооборотню. Вот и брат спешит сюда, успев со всеми распрощаться до утра, кажется, пойдём провожать вместе. Эх, не хотелось бы, да ладно, он меня давно уже понял и только, казалось, ждал, когда я сам приму свою судьбу. К моему удивлению, Василий возражать не стал, только прошипел, склонившись в мою голову: — Будь с ним поласковее. Если расстроишь, я твою безмозглую голову поверну направо до щелчка! За что он только любит тебя, непонятно! — и, развернувшись, отошёл к своему принцу.***
Подойдя к двери Анюткиной комнаты, мы начали со всеми прощаться. Асита, пожелав девушке доброй ночи и легко коснувшись её губ своими, проследил, чтобы она закрылась на задвижку, кивнул нам на прощание и удалился в свои апартаменты. Я же, поймав удивлённый взгляд Микита, вошёл вслед за ним в его комнату. Растерявшийся парень не знал, что ему делать, сел на кровати и стал теребить край застилавшего кровать покрывала, то поднимая, то сразу же опуская испуганные глаза. — Ашур, ты что-то спросить хотел? А то поздно уже, — осмелился, наконец, произнести Микит. Я, всё это время не сводивший с него глаз, любуясь красотой своего котёнка, тряхнул головой и очнулся. Подошёл к нему и просто повалил его на спину, закинув ноги на кровать, устроился на нём сверху и, пристально глядя ему в глаза, сказал как выдохнул: — Не могу без тебя больше. Прости, что долго не мог признаться, только сегодня осознал, что скоро могу потерять тебя. Боюсь, понимаешь? Никогда ни за кого не боялся, а теперь боюсь. Я знаю, что давно тебе нравлюсь, прими меня, а? Сейчас прими, завтра может быть поздно. Ну что молчишь? Не хочешь — так и скажи, уйду и не напомню о себе больше. Твёрдая ладонь Микита накрыла мои губы, не давая сказать больше ни слова. — Какой же ты дурак, да я люблю тебя больше жизни, давно уже. Мучился, что стыдное это чувство, что не пристало мужикам любиться, и всё равно любил. Только здесь Василий растолковал, что так тоже может быть, спасибо ему, снял с моей души камень. Накрыв его руку своей, поцеловал её в ладонь и положил себе на шею. Обхватил любимое лицо с обеих сторон и, накрыв его губы своими, провалился в яростный поцелуй. Сходил с ума, кусая и зализывая, втягивал, посасывая, его язык в свой рот, радостно ощущая такую же ответную ласку. Тёрся своим телом о его, ощущая болезненное напряжение в паху и чувствуя, как затвердевшая плоть парня упирается в мой живот. Когда схлынуло первое сумасшествие, я посмотрел на припухшие искусанные губы своего котёнка и его глаза с поплывшим от желания взглядом, быстренько скинул с себя одежду, расшвыривая её по полу куда попало, и принялся раздевать Микита. Стянув через голову тунику, влажно лизнул маленький, со светло-коричневой ареолой, сосочек, взял его в рот и покатал на языке. Тело парня со стоном выгнулось подо мной, ещё больше себя предлагая. Приласкав и второй сосочек, принялся стаскивать с Микита штаны. Избавившись наконец-то от последней одёжки, устроился между его широко разведённых ног. Полюбовался на его лежащий на животе немаленький, прямой, красивый член с аккуратной головкой и поджавшиеся сейчас яички. Взяв член в руку, слизнул каплю выступившую из дырочки на головке, и накрыл её губами. Несильно посасывая, готовил себя к вторжению: подхватил пальцем потёкшую по члену Микиты слюну, ввёл его себе в дырочку и наскоро растянул, не в силах больше терпеть и опасаясь, что стонущий во весь голос котёнок изольётся мне в рот раньше времени. Выпустив орган изо рта, я оседлал бёдра любимого и с шипением начал медленно усаживаться на член. Опустившись до упора, посидел немного, привыкая к заполненности, и принялся вытанцовывать на нём древний танец страсти, лаская свои соски и подрачивая собственный стояк. На пике сильнейшего оргазма, выплёскивая семя на живот Микита, я склонился к его шее, укусил уже отросшими клыками, пуская кровь, и тут же почувствовал глубоко в себе пульсацию его извергающегося члена. Зализав ранку, я сполз с обмякшего члена и упал на постель рядом с Микитом. Он, найдя в себе силы, повернулся ко мне, глядя в мои глаза любящим взглядом. — Ашур, я правильно понял, я теперь твой навсегда? Этот укус, он что-то значит, это ведь брачная метка, правда? — Правда, котёнок, и больше я тебя никому не отдам, ты мой и только мой, клянусь, что буду любить тебя всегда, — голос дрожал от волнения и ещё не сошедшей оргазменной эйфории. — Я тоже клянусь любить тебя и никогда не оставлю по доброй воле. — вторил мне Микит. В комнате вдруг вспыхнуло яркое сияние, а когда оно пропало, на плече парня обнаружилась очень реалистичная татуировка чёрной пантеры в прыжке, а у себя я увидел татуировку орла, гордо смотрящего с моего плеча. — Благословение Богини судьбы, мы теперь настоящие супруги, — благоговейно прошептал Микит. — И слава Богине за это! —Ашур, а почему ты сделал так… Ну, не ты меня, а вроде я тебя? Ты же старше, к тому же брат вождя… Почему? — Глупый котёнок, первый раз это больно, а тебе завтра-послезавтра в группе захвата к врагу идти, ты туда больной идти собрался, чтобы подвести остальных? Не волнуйся, я своё не упущу, настанет время и мне тобой насладиться. Сам я во время оборота подлечусь. А теперь давай спать, завтра будет тяжёлый день — сбор и подготовка оборотней к походу, да на границе надо патрули проверить и как следует на наличие чужих следов посмотреть. Подтянул себе в объятия расслабленное тело любимого, уже засопевшего во сне, и уснул, уткнувшись носом в его пушистую макушку.***
Утреннее пробуждение было самым приятным за всю мою жизнь: мой теперь уже супруг пробовал меня на вкус, вылизывая головку члена, неумело, но старательно пытался сосать, не выпуская член изо рта, пока не высосал из него всё до капли. Прогнувшись, я поймал парня за ногу, подтянул его пах поближе к себе, взял в рот напряжённый орган и энергичными движениями довёл его до разрядки, проглотив всё, что попало мне в рот. Немного отдохнув, мы начали приводить себя в порядок, умылись и обтёрлись водой из стоявшего на стуле тазика. Уже выходя из комнаты вместе с Микитом, я почувствовал в душе странное волнение и гордость. Я теперь не один, у меня есть любимый супруг, мы — семья. Это было чистое, незамутнённое счастье, отголоски которого я ловил во взгляде и движениях любимого. Проходя к своим местам в обеденной зале, я машинально отмечал ошеломление на лицах всех присутствующих там оборотней. Лица вампиров были невозмутимы, и лишь широкая улыбка Василия и лукавый взгляд Анютки выделялись из общей массы удивления и отчуждения. — Мальчик стал твоим супругом, вы не могли оторваться друг от друга, поэтому опоздали? — кивнув на Микита, понимающе спросил Асита. — Да, теперь он мой супруг, впредь постараемся не опаздывать, — доложил с улыбкой я, подкладывая самые вкусные кусочки на тарелку Микиту, а потом и сам принялся за еду.***
После завтрака все разошлись по делам, оговорённым ранее на военном совете. Его Величество Михал порталом ушёл в своё королевство, чтобы объявить сбор лучших воинов и заняться их переправкой. Повсюду велись приготовления к военным действиям: формировались отряды из оборотней, собирались припасы. Ждали только появления разведчиков и прибытия отряда вампиров. Понаблюдав за работой, я решил поторопиться с обходом границы, предупредить посты, что значительная часть воинов в ближайшее время будет отсутствовать из-за военных действий в людском государстве. Подойдя с Микитом к Василию, я сообщил тому, что буду отсутствовать некоторое время и попросил чем-нибудь занять моего ненаглядного. Приняв поздравления с удачно заключённым браком и выслушав обещание присмотреть за котёнком, я улыбнулся, крепко поцеловал любимого, шепнул на ушко «люблю» и ушёл, в дверях последний раз на него оглянувшись. Перейдя порталом на границу, я известил всех живущих здесь же, на заставе, патрульных, о необходимости быть особенно внимательными, так как не исключены диверсии со стороны заколдованных людей, взял в помощь двух оборотней-тигров и, сам обернувшись в пантеру, начал внимательное исследование всех попадающихся мне на пути следов. Постороннее присутствие я почувствовал на подступах к дальним рубежам границы. Запахом людей тянуло всё ощутимее, и, пригибаясь в высокой траве, я осторожно начал двигаться к деревьям, от которых запах доносился сильнее всего; чуть позади меня так же бесшумно передвигались тигры. Но всё было зря, людей оказалось слишком много. Вступив в бой, я сопротивлялся изо всех сил, направо и налево полосуя противников лапами, разрывая зубами горла. Не менее смертоносные тигры сражались рядом, но на смену павшим всё новые и новые враги с завидным упорством бросались на нас с мечами наперевес, в пылу боя раня и нас, и своих товарищей. — Взять всех живыми! — раздался чей-то громкий приказ. Откуда-то сразу же появились серебряные сети, способные удержать и обездвижить оборотня, ими сразу же опутали обоих тигров. Увидев это, я попытался вырваться из круга обступивших меня людей с сетью наготове. Отчаянный рывок в сторону заставы не дала совершить прилетевшая откуда-то сверху злополучная сеть. Даже опутанный, я скалился и шипел, не пытаясь, правда, грызть сеть — раны от серебра заживают очень долго. Обратиться в ней было невозможно, так в облике пантеры и поволокли меня к сиявшему радужным светом порталу, возникшему рядом с местом боя. «Микит! Я вернусь к тебе! Люблю!» — мысленно, словно сквозь пространство, крикнул я.