Остров - специальное предложение

Ливень усилился, шаги замедлились, а кровь в венах практически закипела. «Как он может так больно ранить меня? Как может продолжать изводить?» — злилась Бора. Слёзы смешивались с холодной водой, что без конца стекала вниз. Неожиданная хватка и глухой удар спиной о дерево. Юнги крепко держит руки девушки, чтобы она не дала отпор, чтобы не сбежала. Зол? Взбешен? Да он просто в ярости. Убийственный взгляд тёмных глаз напугал бы любого, но не Бору.  — Исчезни! — стиснув зубы и готовясь вцепиться в его шею, лишь бы сбежать, Бора испепеляла Юнги ненавистным взглядом. Он не видит её слез, не замечает, как кровоточит от ран сердце, прижимает сильнее, сдавливает, причиняя телесную боль. Но и она не замечает, как он страдает, как потерял смысл жизни после её ухода, как задохнулся, хотя вокруг достаточно кислорода. Им больно видеть друг друга. Больно думать, что они счастливы с другими, хотя на самом деле одиноки.  — На этот раз мы поговорим, хочешь ты этого или нет, — грубо и твёрдо произнёс Юнги.  — Я сказала тебе свалить! — повышая тон, сопротивлялась Бора. Но все её попытки вырваться заканчивались провалом. Юнги настроен серьёзно. Один раз он отпустил её, но не сейчас. «Достала», — злится он внутри. — С кабелём вроде тебя мне не о чем говорить. Сгинь! Исчезни! — кричала Бора, всё сильнее вырываясь и причиняя новую боль.  — Закрой рот, иначе это придется сделать мне! — приказал мужчина, в туже минуту впиваясь в женские губы. Скользкий, глубокий и властный поцелуй. Руками девушка сопротивлялась, но её язык, будто под гипнозом, следовал за его, переплетаясь в грязном танце. Юнги можно было сравнить с диким волком, что голодал неделю, а сейчас ему показали свежий кусок мяса, что точно не сможет убежать.  — Я тебя ненавижу, — задыхаясь, произносит Бора. Губы искусаны, кровь выступает тонкой струйкой, намереваясь скатиться вниз или исчезнуть во рту, будучи слизанной.  — Хотел бы я сказать тоже самое, — грубо, но на удивление спокойно произносит Юнги. — Почему ты ушла? Как смогла променять меня на него? — в голосе проскальзывают нотки печали и разочарования.  — Ты точно самовлюбленный идиот, раз осмеливаешься спрашивать о таком, после того как сам изменил мне перед свадьбой, — продолжала злиться Бора, хмурясь и ненавистно наблюдая за притворно удивленным Юнги.  — Ты головой ударилась? Я не изменял тебе! Ушла, оставив меня ждать тебя у алтаря. А потом так нахально представила своего нового парня, — злился Юнги. Он не желал слышать ложь, и уж тем более обвинение в измене. — Лучше признайся, когда это началось, признайся, а не выдумывай ложных обвинений.  — Ложных? — возмущенно усмехнулась Бора. — Фото было достаточно и твои постоянные опоздания после работы. Я ведь приходила к тебе, но в кабинете никого не было. Кому нужно признаться, так это тебе, — её слова уверенные и правдоподобные, такие, что даже Юнги начал верить в них. Но он точно не изменял, он готовился к свадьбе, проводил много времени за подарком, торопясь закончить его в срок.  — Где оно?  — Кто?  — Фото, где оно?! — они оба теряли терпение, и даже холодный дождь не мог остудить их, скорее он служил топливом, что только сильнее разжигало пламя ненависти и вражды.  — Отпусти, — гневно приказала Бора, получая от парня подозрительный направленный взгляд. — Идиот, я не смогу показать, если продолжишь держать! — злясь, продолжила она.  — То есть… ты всё ещё хранишь это фото? — не знал Юнги, как реагировать на подобное. «Смысл хранить то, что стало причиной разрыва?»  — Нет, но оно есть в облаке, — быстро ответила девушка, доставая телефон. — Теперь ты не сможешь ничего отрицать, — ткнула она телефоном в лицо Юнги. Мужчина недовольно выхватил устройство, чтобы лучше рассмотреть снимок. И, стоило ему увидеть его, как гнев с новой силой сорвал крышу.  — Сука, да ты издеваешься! — сквозь зубы прорычал Юнги, зажмуривая глаза, а потом яростно поднял их к девушке, что всё ещё была уверена в своей правоте.  — Хватит доставать меня. Исчезни, — забрав телефон, Бора собиралась уйти. Ей всё порядком надоело, она хотела побыть в тишине и дать волю чувствам.  — Раскрой уже глаза и хватит насиловать мой мозг, обвиняя в том, чего не было, — остановил Юнги девушку, снова поворачивая к себе. Она была готова ударить его, лишь бы он уже отстал и дал спокойно вздохнуть, но Юнги продолжил: — Этому фото больше трёх лет, оно было сделано до встречи с тобой, — успокаивая гнев, пытался он достучаться до здравого смысла девушки, что недоверчиво смотрела на него. — Присмотрись, ты ведь помнишь, что я проколол ухо, проспорив тебе, хотя на самом деле ты купила подарок, считая, что уши проколоты с двух сторон, — смягчился Юнги, предаваясь тёплым приятным воспоминаниям, которые не смог выбросить, как и подаренную серёжку. Бора продолжала хмуриться, но сомнения и желание, чтобы услышанное оказалось правдой постепенно взяли верх. Она снова открыла раздирающее сердце фото. Приблизив к нужному месту, широко раскрыла глаза.  — Эта сука, я убью её своими руками. Я изживу её, заставлю потерять всё, что она любит, — шипела Бора, готовая разбить телефон о землю. «Как теперь быть с Юнги? Что нам теперь делать? Мы так сильно ненавидели, что теперь я не вижу просвета в наших отношениях», — Бора была в смятении: она злилась, плакала и чувствовала облегчение внутри, но как дальше быть не знала, как и то, что следует сказать.  — Хватит материться, этим ты побуждаешь меня использовать силу, — недовольно предупредил Юнги. — И скажи мне, какого чёрта ты поверила в подобное?! — открыто сердился Юнги. Он заметил изменение в поведении Боры: она медленно пыталась отойти, опустив глаза. — Из-за какой-то твари мы потеряли слишком много, — ругался Юнги, наступая, чтобы в любой момент поймать девушку.  — Эй, не выражайся, — возмутилась Бора, поднимая разгневанный взгляд к лицу мужчины. Он стоит рядом, давит своей аурой и бесстрашно тянет руки к ней.  — Давай вернём наше счастье, мне нужен твой кислород, — хрипло произнёс Юнги, заключая девушку в объятиях. Горячее дыхание касалось шеи, мокрая одежда прилипала и сковывала, а сам дождь пробирал до костей. Слишком долго в их жизни не было тепла.  — Мы изменились, Юнги. Я боюсь… — дрожащим голосом ответила Бора. Она чувствовала себя беззащитной в его руках.  — Люди всегда меняются, но, даже став другим, я все ещё люблю тебя, — прижимая девушку ближе к себе, он пытался донести до неё, что больше никогда не отпустит и не оставит в одиночестве.  — Я хочу тебя, — на выдохе прошептала Бора, чувствуя, что больше не может быть сильной. Нет смысла отталкивать то, что так долго требовало сердце, чего желало тело и о чём молила душа. «Ненависть, злость, обида — мы всё это закопаем на дне океана и больше никогда не достанем. Мы и так потратили время на страдания, вместо того чтобы быть вместе. Я хочу вернуть всё. Нет, я хочу создать лучшие отношения с ней (с ним). Нас ничто не разлучит. Ты лишь только мой кислород. Этой ночью… я напомню тебе, как умею любить».

***

 — Я видел Бору и Юнги. И что странно, они точно обнимались, — недоумевая, высказался Ёндже.  — С добрым утром, — посмеялся над его потерянным и сонным видом БэмБэм.  — Значит, они разобрались в отношениях, отлично, — расслабленно произнёс Джексон, с наслаждением выпивая содержимое стакана.  — Ты спокоен? Я думал, она тебе нравится, — с интересом наблюдал за ним Хосок.  — Бора хорошая девушка, но я не был заинтересован в ней. Можно сказать, я хотел, чтобы они помирились, — подмигнул Джеки, порождая у других ещё больше вопросов.  — Просто скажи, что ты психолог, который не может пройти мимо проблемы в отношениях, — неохотно произнёс Чимин.  — О, а ты наблюдателен, — засмеялся Джексон, тем самым подтверждая слова парня.  — Интересно, наша бойкая Бора станет мягче? — задумчиво спросила Мирэ, вызывая лёгкие смешки, ведь мало кто в это верил.  — За это можно выпить, — воодушевлённо предложил БэмБэм.  — Согласна. Надеюсь, они больше ничего не сломают, — хихикая, поддержала Хэён.  — Только не переборщите с празднованием, — усмехнулся Хосок, понимая, что вечер точно затянется. Да и дождь не на шутку усилился. «Зато никто и никого не потревожит в самый неподходящий момент. Хотя, правильнее сказать, что Мирэ ещё немного останется в поле моего зрения», — посмеялся над собой парень, понимая, что слишком печется о сестре.