***
— Ты уверен, что это та сумасшедшая забрала Коперникуса? — Руперт сидел на паркете и листал свою давно прочитанную книгу «Возможности блуждающих душ». Тайрон восседал на кровати и неаккуратно зашивал дно порванного во время боя рюкзака. — Да, — спокойно ответил он. — Я уверен, что Крул украла его, чтобы выманить меня и убить. — Не льсти себе, Компростарзер, — ухмыльнулся полтергейст, — Не находишь ли ты это странным в своем поведении? — Ты о чём? — Тайрон не отрывал взгляда от работы. — Ты убеждал её, что убивать — это бессмысленно и нехорошо. Компостер кивнул. — Но при этом ты воспользовался звездопадом, — заметил Руперт, — Если битву на катанах ещё можно было бы назвать самообороной, то факт, что ты чуть не разнёс Крул взрывом огромной звезды, не есть самооборона. Компростарзер закончил зашивать. Он оторвал зубами нитку, и воткнул иголку в маленькую розовую игольницу. — Убил бы я Крул — стало бы на одну идиотку меньше. Я бы спас от ее бесконечных убийств десятков, а то и сотен невинных жизней! — Не зазнавайся. — С такими темпами она доберется до меня, тебя, Йоки и Гаврила за компанию. А очисти она все Отрадное — ринется дальше. — Не преувеличивай. — А я говорю правду, — возмещался Тайрон, — Это недопустимо! — Компростразер, умолкни! — рявкнул полтергейст, со злости захлопнул книгу. — Ее слепая жажда смерти сведет в могилу либо ее, либо всех нас! Она продолжит убивать и убивать не подобных себе! Всех тех, кто не укладывается в рамках ее понимания! Крул полна решимости и желания мести из-за своего кота! — Но ведь ты готов сравнять ее с землёй, если Коперникус все-таки у нее, верно? Не тоже ли это самое? Компостер опомнился и промолчал. Руперт улыбнулся и уселся поудобнее. — Твой взгляд на жизнь довольно-таки несуразен, Тайрон. Компостер кинул взгляд на висящие на стене катаны. — Все благодаря встрече с вами всеми, — холодно произнес Компростарзер, — До этого я и подумать не мог о самом смысловой нагрузки справедливости и мести. Внезапно дверь заскрипела и приоткрылась. Полтергейст мгновенно спрятался под кровать. Компростарзер и не пошевелился. На пороге стоял Йока Кинг. Бледный, с приоткрытым ртом и растрёпанными волосами. Тайрон встал с кровати и подошёл к нему. — Йока? Что ты хотел? Ответа не последовало. — Йока, эй! Чего молчишь? Он пощелкал пальцами у него перед носом. Кинг никак не отреагировал. Только после этого Компростарзер понял, что глаза у Йоки закрыты. — Руперт… Руперт, выходи. Темный сгусток вылез из-под кровати и обрёл привычную форму полтергейста. — Что? Все таки решился показать меня своему другу? — его красные глаза засияли. — Как-нибудь в другой раз. Смотри, — он указал на товарища,— что это с ним? — Тайрон продолжил щёлкать пальцами. Руперт подошёл, почесывая свою длинную бороду костлявой рукой. Он обошел Кинга, осмотрел его, тоже пощелкал пальцами у него перед носом, точь-в-точь как Компростарзер. — Обычный лунатизм, — улыбнулся Руперт. — Но Йока же им не страдает. — А идиотизмом - да, — полтергейст откашлялся. — Ну, знаешь: сегодня не страдаешь, а завтра суешь руку спящего деда в холодную воду. Это такая вещь. Он повернул юношу в сторону выхода и протолкнул в проем двери. — Мне кажется, что лучше вернуть его в свою комнату, не так ли? Компростарзер глубоко вздохнул. Он прошел дальше и отворил дверь в комнату Йоки. Кровать, приоткрытое окно, ободранные обои и разбившийся ноутбук. И жуть как темно, черт возьми! Полтергейст прошёлся по этому мраку, ведя Кинга впереди себя. В конце концов, он толкнул его на кровать, и Йока шлепнулся лицом в подушку. Кровать заскрипела. — Красная лошадка уже здесь! Она хочет скушать мои сны! Посмотри ей в глаза — это тайник всех кошмаров! Тайрон перепуганного посмотрел на Руперта. Тот не подал и вида, что испугался. — Йока бредит, не волнуйся. Компростарзер наклонился и поднял разбившийся ноутбук. Точнее, треснувший отломанный экран. — Ты до сих пор так считаешь? Окно резко отворилось и ударилось об стену, что стекло аж затряслось. Дунул холодный ветер. Компостер на цыпочках подошёл и выглянул в проем. Внизу, метрах в тридцати от дома, прямо на него, своими красными глазами, смотрела черная лошадь с ярко-оранжевой, искрящейся гривой. Конь заржал, подпрыгнул и завис в воздухе. Через секунду он уже бежал над землёй в сторону открытого окна. — Тайрон! Тайрон! — кричал Руперт, — Закрой окно, быстрее, Компростарзер! Юноша послушался, захлопнул окно и дёрнул ручку вниз. Лошадь растворилась прямо перед стеклом, а Тайрон продолжал стоять в той же позе, пытаясь понять, куда делось существо. — Что это было? — наконец выдавил он. — Это кошмар, — быстро ответил полтергейст. — огненная лошадь, питающаяся энергией страха во время плохих сновидений. Кинг перевернулся на бок и упёрся лицом в стену. — В доме есть ещё открытые окна, Тайрон? — поинтересовался Руперт. — На кухне, кажется. — Надо быстрее закрыть! Нельзя позволить этому монстру проникнуть внутрь! Руперт мигом вылетел из комнаты и побежал по ступенькам вниз. Компостер кинул взгляд на спящего Йоку и побежал следом за полтергейстом. Миновав комнату Гаврила и Таисии и зал, они прошмыгнули на кухню. В такой же мрачной кухоньке, где мертвую тишину прерывал только протекающий кран, отдавало холодом, ибо форточка окна напротив кухонного стола была открыта. Руперт протянул руки и закрыл её. В это время Компростарзер стоял около полтергейста, вглядываясь в сгущающийся мрак впереди. И вроде ничего такого, но Тайрон готов был поклясться, что этот мрак тоже смотрит на него. Круглые, глубокие глаза, круглая голова, мощные руки и суровый взгляд. Такого жуткого создания Компростарзер и представить себе не мог. Монстр сидел за кухонным столом, который стоял посередине комнаты. Он, не отрывая взгляда, встал из-за стола, держа в правой руке длинный, странный меч. — Руперт, — шепнул юноша, дёргая полтергейста за рукав. — Что это за мракобес? Полтергейст повернулся и застыл на месте. — Такое ощущение, — продолжал Компостер, — Что эту тварь несколько раз прожевали и выблевали, породив сие. Фантазия Компростарзера и дальше бы продолжала продумывать происхождение этой сущности, но оно подошло к стене и нажало на выключатель. Щелчок. Кухню залило светом. На Руперта и Тайрона сурово смотрел Гаврил, держа в руке незаряженное ружьё. — А ну как повтори, кого там выблевали, подонок! Это был, наверное, единственный раз, когда Тайрон и вправду был рад видеть Гаврила Дмитриевича, но своего мнения по поводу его происхождения он не поменял. — Я спрашиваю! Что вы тут делаете и что это за пыльный сгусток, закрывающий форточку?! Руперт не обиделся по поводу пыльного сгустка. Он подбежал к Гаврилу и схватил его за руку. — Прошу прощения! «Руперт» Ричхок Делалиус — полтергейст Тайрона. Дед не повел и глазом. Он продолжал холодно и с высока смотреть на странный облик полтергейста: средний рост, круглые красные глаза, два широких рога, белоснежные зубы, худые темно-серые руки, такого же цвета окрас и длинная борода до ног, ультрамариновая пушистая жилетка с рукавами и шорты с ботинками. Ничего из этого Гаврилу не казалось новым. — …но вы отрекомендуете себя позже, — продолжал Руперт, — Вашего внука поработил монстр-кошмар. Он сейчас в своей комнате, но вот в безопасности ли он? Дед мигом рванул из кухни, и через секунду уже были слышны его тяжёлые шаги по ступенькам. Полтергейст махнул Компростарзеру, что бы тот не отставал. — Открывай! Йока! Открой дверь и отпусти моего внука, паскуда! Дед бил ногами и дёргал дверь в комнату Кинга. Безрезультатно. Сзади объявились Компостер и полтергейст. Гаврил ещё раза три стукнул по двери и обратился к Тайрону. — Ну же! Что ты стоишь? Давай, пили там свой листопад! — Звездопад, — поправил его Тайрон. — Один хрен. — Если он им воспользуется, — заступился Руперт, — то тут разнесет пол-дома минимум. У меня есть идея получше! Он зашёл в комнату Компростарзера и полез под кровать, достав оттуда настоящий клинок стального цвета с черными узорами и в ножнах. Закрепив ножны на поясе, Руперт схватил оружие обеими руками и с разбегу вонзил его в дверь. Особенность клинка Руперта была в том, что, вонзившись его в любую вещь, та переполняется энергией настолько, что разносится на куски. К счастью, а может и к сожалению, этот прием не работает на живых существ. На двери появились трещины, переливающиеся ярко-жёлтым светом. Секунда — и дверь уже в облике кусков, от маленьких щепок до больших досок, обвалилась в проёме. В комнате Йоки стояла огромная лошадь. Черная гладкая кожа, массивные ноги, огненный хвост и грива. При этом под словом «огненный» имеется в виду, что они и вправду состоят из искрящегося пламени. Вытянутая морда, жуткий оскал, огромные ноздри, янтарные глаза. Верхом на этом монстре, свесив голову и приоткрыв рот, сидел спящий Йока Кинг. Из его рта шли клубы дыма. Медленно летя по воздуху, дым исчезал, протиснувшись между клыками кошмара. Лошадь заржала, встала на дыбы и кинула взгляд на стоящих в проёме двери Тайрона, Руперта и Гаврила. Конь успокоился, вдохнул дым сильнее, развернулся и ринулся в сторону окна, которое снова было открыто. Секунда, и огромный монстр, протиснувшись сверхъестественным образом в маленькую раму окна, исчез, забрав с собой Кинга. Гаврил схватился за сердце. — Что это за срань сельская происходит?! Пса Капитана на вас нет! — рявкнул он. — Кошмар выкачивает из него энергию, — призадумался полтергейст. — Тот дым — это страх плохих сновидений. — Мне до сраки что это! Как вернуть внука? Тайрон подошёл к окну и выглянул на улицу. В полном мраке на дороге искрились огненные следы копыт, идущие вдоль цепочки домов. — Этот конь оставляет следы пламени. — Тогда нужно немедленно следовать за ним! — Руперт с надеждой посмотрел на Гаврила, но тот уже развернулся и ринулся заводить машину, а Компростарзер забежал в свою комнату, взял ножны с катанами и, надев их за спину, последовал за дедом. Руперт не отставал. Так как прошлая копейка Гаврила сгорела в упрямой и глупой битве с червём на кладбище, то деду пришлось выбивать свою вторую машину у Романа Глебенко, которому он на время проиграл в карты И вот теперь Тайрон, Руперт и Гаврил ехали на Славуте белого цвета с ободранным салоном. Вылетев на щебенистую дорогу, машина тронулась в сторону огненных следов, отдаляясь от дома и гавкающего в след Демона. Гаврил жал на педаль газа со всей силы, но, как бы не летела Славута, ей все равно не догнать быстроногого Кошмара.***
Посреди дороги, сойдя немного в посадку, стояло штук восемь огненных кошмаров, мирно побивая копытами. Кто принюхивался, кто куда-то всматривался, кто глубоко вдыхал воздух своими большими ноздрями. На одном из кошмаров сидел лич Ян Мольфар. Длинная, потрёпанная темная мантия развивалась на холодном, но пронзительном ветре. Одна костяная рука держалась за шею коня около огненной гривы, но личу было нипочём. Пламя для Мольфара было только источником света и тепла, но никак не боли. Другая рука держала мощный посох с большим изумрудом на его конце. На голове Мольфара виднелся череп, когда-то принадлежащий корове или быку, словно головной убор. Сами глаза мертвеца были ядовито-зеленые и светились не хуже изумруда на конце посоха. Честер Паран, все ещё одетый в тряпье, сидел верхом на таком же Кошмаре, но спиной к голове. Однако тут блаженную тишину нарушили. Около стада пробежал ещё один конь, даже не останавливаясь. На нем сидел юноша, трясущийся во время прыжков кошмара. Когда лошадь миновала стадо, Ян ударил ногой свою, и та, заржав, ринулась в сторону Йоки Кинга. Вслед за ним двинулись и другие кошмары. В том числе и конь Честера Парана, который, все также сидя не той стороной, обеими руками вцепился в лошадь, чтобы не упасть. — Все идёт как надо, — воскликнул на бегу Ян. — Каких-то пятнадцать минут, и мы будем возле дома Пэнтола. — Господин Мольфар, — вставил Честер, — Заранее прошу прощения, но на кой-черт вам нужен этот мальчишка? Лич улыбнулся. — Всему свое время, Честер, — он выпрямился и посмотрел вперёд, где, словно глава табуна, бежал кошмар с Йокой. — Ты только представь, какой страх испытывает он сейчас! Какие жуткие сны ему снятся сейчас! Но в День Всех Слепых он будет завидовать, что все то были лишь сны, по сравнению с тем зрелищем, которое будет происходить!***
И снова туман. И снова тот пустырь-кладбище. Две могильные плиты стояли перед затуманенным сознанием Йоки Кинга, которой под влиянием кошмара погряз в свои глубочайшие страхи и фантазии. На надгробии красовалась надпись «Гаврил Дмитриевич Дубровский», на другом — «Роман Баширович Глебенко». — Вот мы с тобой и доигрались, — послышался голос Глебенко из могилы. — М-да уж, вздохнул голос Гаврила Дмитриевича,— однако хорошая же была петарда! Смех из двух могил продолжался около трёх минут. — Эй, Гаврил! — Что? — А ты , — замялся Роман. — веришь в реинкарнацию? Ну что-то вроде, прожил жизнь как свинья — свиньёй и станешь. — Верно. — Хэй, Йока, — обратился Глебенко. — Обернись назад и скажи, кто я! Кинг попятился назад и упёрся спиной во что-то мягкое и пушистое. Обернувшись, он встретился взглядом с черным петухом Разо, но на этот раз он был метра три в высоту. — Ко-ко-ко, — закудахтал он, — Йока, говори! Кто я? Но не успел ошеломлённый Кинг и звука выдать, как клюв петуха резко раскрылся вверх на сто восемьдесят градусов, в сопровождении жуткого хруста черепа. Из клюва появилась фигура в синей мантии, медной бляшкой, круглой черной головой и синим цилиндром. — Напомни своему дружку про должок мне, — подмигнул он Йоке, — Передай ему, что Торговец Артефактами ждёт не дождется нашей следующей встрече! И, улыбнувшись, Торговец исчез, оставив обескураженного Йоку наедине с огромным петухом Разо-Глебенко, да и ещё с треснувший пополам черепом. Вот такие сновидения преследовали итак неспокойное и уязвимое сознание бедного Йоки Кинга.***
— Страх так и прёт с него, Честер, черт возьми! — ликовал лич, — Ты только посмотри! Сколько же энергии выкачивает кошмар с него! — Да я бы с радостью, — нахмурился слепой старик. — Ничего, — поправил себя Ян, — В День Всех Слепых ты познаешь, Честер! Познаешь! Но надо поспешить, пока этот монстр не оставил от мальчишки только оболочку! И все-таки страх — великая сила! Он ударил своего коня ещё раз, и кошмар Мольфара рванул быстрее. Лич, придержав рогатый череп на голове, залился злобным смехом. Однако его смех прервал сигнал машины сзади. Обернувшись, он увидел белую Славуту, несущуюся по огненным следам кошмаров. — За нами хвост, — прислушавшись, подсказал Честер. — Я это уже понял. Не слепой, видишь ли. — Господин Мольфар, это уже не смешно. Лич призадумался. Он сжал посох с изумрудом в одной руке и ударил им по другой. Почти сразу в свободной ладони появилось ярко-зеленое свечение, постепенно принимающее форму шара. — Ричард Пэнтол, — произнес лич, обращаясь к шару, — Это Ян Мольфар. — Я весь во внимании, — ответил голос, доносящийся из шара. — За нами следуют родные жертвы. Веди кошмаров по долгому пути, пока я их не остановлю. Они не должны добраться до нас. — Путь и так ещё длинный, господин, — ответил Ричард, — Я сделаю все возможное, но вы и сами в силах сего избежать. Лич сжал шар в ладони, и тот исчез. Кинув взгляд на белую Славуту позади, Ян Мольфар опустил конец своего посоха на землю и провел им на бегу, поднимая облака пыли и разбрасывая щебенку в разные стороны. Там, где он прошёлся, образовывался межпространственный разрыв, становясь все шире и больше. Лич поднял посох с земли, и разрыв перестал расти, из него стали тянуться жуткие конечности созданий других миров. Длинные, крючковатые, толстые, облупленные, скользкие и рогатые — все они хватались за край разрыва в попытках вылезти. А стадо кошмаров уже было далеко.***
— Гаврил Дмитриевич, поднажмите! — подсказывал Руперт, сидящий на заднем сидении. — Мы теряем их из виду! — Я прекрасно знаю, что делаю! — рявкнул дед, — Даже если мы отстанем, все равно сможем найти Йоку тпо следам. Тем более, что я уже догадываюсь, куда эти твари унесли моего внука. Славута неслась по дороге, наезжая колесами на следы пламени и периодически подпрыгивая на бугорках и ямах. Огненные следы кошмаров вели прямо к цели. Но не даром здесь написано «вели». Вдали пламенные огоньки на земле обрывались перед чем-то огромным и темным, занимающим всю дорогу между цепочками домов. — Что это? — вглядывался Гаврил. — Новостройка? — предположил Тайрон. — Тут уже лет пять ничего не строят, а тем более посреди дороги! Полтергейст просунулся между двумя передними сиденьями, прищурился. Когда машина уже подъезжала к этому нечто, он вскрикнул: — Гаврил, тормоз! — За тормоз ты сейчас ответишь, патлатый рогопил! — огрызнулся дед. — Не в этом смысле! — оправдывался Руперт, хотя и не был такого мнения. Гаврил чуть ли не вдавил педаль в пол. Машина резко остановилась, подняв облако пыли в воздух. Перед ними была огромная стена, состоящая из плоти. Метров восемь в высоту и занимающая всю ширину дороги. Из плоти тянулись руки, щупальца, клешни. Ревели рты, жвала, клювы. Моргали глаза: большие и маленькие, полные ярости и мольбы о помощи, с обычными зрачками и щелками. Торчали головы: человеческие и птичьи, рыбьи и непонятно чьи. Сплошное месиво всего живого. Все это двигалось, моргало, клацало, кричало, тянулось в сторону машины, норовя обхватить в свои объятия и сделать частью себя. — Что это за срань сельская? — не мог найти слов Гаврил. — Боюсь даже предположить, — протер глаза полтергейст. Стена, раскрыв все свои рты, заревела словно гром и машина затряслась. Теперь плоть потихоньку подползла к Славуте. Дед мигом развернул машину, нажал на газ и удалился в обратную сторону, оставив огромную тушу наедине. Хотя слово «наедине» тут не очень уместно. Отдаляясь от плоти, они также отдалялись от табуна кошмаров, но Гаврил знал, что делал. — Дорога, которую перекрыла эта тварь ведет только на местную помойку, — он развернул машину на первом же повороте. — Там сплошная прямая. Поворота нет и свернуть некуда. Надо ехать по длинному пути. — Но ведь кошмары могут летать. Почему бы им не перелететь через дома? — подметил Тайрон, — Я видел как тот, который унес Йоку, бежал по воздуху в сторону окна. Гаврил громко закашлял, осознавая, что сейчас просто тратит драгоценное время. — Просто так их летать ты не заставишь, — успокоил полтергейст деда, — Они способны на такое только при виде жертвы. Так что, Гаврил Дмитриевич, ваши знания местности могут спасти вашего внука. Дед еле слышно вздохнул и ещё раз вдавил педаль газа в пол.***
В поле зрения лича (но никак не Честера) появились холмы и небольшой коттедж, чья черепица поблескивала под лунным светом. С каждой секундой здание становилось чётче и чётче. С каждой секундой было понятнее, что коттедж грязен и заброшен, а холмы возле него — ничто иное, как кучи мусора. Ричард Пэнтол, уперев руки в бока, с грустью и ностальгией смотрел на свой прошлый дом. Сад с боку, который раньше был ограждён металлической проволокой, зарос крапивой, крыжовником и другими бурьянами, впрочем как и весь первый этаж дома. Деревянные стены разваливались, отсырели. Веранда давно обвалилась, и осколки лежали около такого же разбитого крыльца. И кучи, горы, целый мегаполис из мусора! От обычных пакетов, палок, жестяных банок и бутылок до сломанных игрушек, телевизоров и тележек. А ведь с момента смерти Ричарда прошло только шесть лет, но и этого было достаточно. В облике мертвеца Пэнтол был деревянным гробом с круглым отверстием для лица, откуда выглядывали яркие и белые глаза. Руки и ноги были из крапивы и крыжовника, дружно сплетённых друг с другом в опору для корпуса. — Ну как так можно засрать, а? — Ричард с треском наклонился и медленно приподнял полиэтиленовый пакет. Выпрямившись, находка принялась колыхаться на ветру в его пальцах из стеблей растений. — Жалко, очень жалко, — сентиментально вздохнул мертвец и отпустил пакет. Сзади послышались удары копыт и ржание. Гроб также медленно повернулся и перед его глазами остановился табун кошмаров с искрящимися огненными гривами и хвостами. На трёх монстрах сидел русоволосый мальчишка, слепой старик и лич. Ян спрыгнул с лошади и зашагал к Ричарду. — Господин Ян Мольфар, — отдал поклон Пэнтол, — Вижу, вы сумели разрулить ситуацию с хвостом, так сказать, и без меня, верно? — его глаза ехидно блеснули. Лич поправил шлем-череп на голове и сжал посох сильнее. — Я бы мог тебя прям здесь и сейчас превратить в пепел, Ричард, но твоя идея с кошмарами слишком хороша. — Ох, что вы! — драматизировал гроб, — Это обстоятельства сыграли в мою пользу. Я не виноват, что табун этих монстров оказался поблизости, но, рассказав им о такой прелестной жертве с просто восхитительными снами, монстры бы в любом случае не удержались. — Честер, — приказал лич, — Сними мальчишку, пока кошмары полностью не измотали его. Слепой аккуратно слез с коня и, стуча тростью, стал искать нужную лошадь. — Все равно мне не понятно, Мольфар, — начал гроб. — Конкретнее. — Зачем тебе устраивать весь этот цирк со мной и мальчишкой, когда ты лич? — он взмахнул руками, — Ты человек, который продал свою жизнь ради новых знаний после смерти! Ты лич, а значит один из лучших магов! Зачем тебе воскрешать меня, брать в помощь целый табун кошмаров ради одного паренька? Да и зачем тебе он? Ведь… Ян поднял руку, и Ричард машинально замолчал. — Не все то золото, что блестит, — ответил Мольфар, — Магией нельзя удовлетворить все свои нужды, как бы этого не хотелось. Магия — это всего лишь поток энергии с определенной целью. Зачем насиловать себя ею, когда можно обойтись и без неё? А мальчишка мне нужен в ученики. — И именно поэтому ты рискнул отдать его во временную жертву кошмарам, которые выдули из него всю энергию страха? — недоумевал Ричард, — Ты, так сказать, противоречишь сам себе, Мольфар. — А другого способа у меня и не было, — вздохнул Ян, — Я ещё слишком слаб и не привык к новому телу. Я не успею восстановится до Дня Всех Слепых, Пэнтол. Мальчишка, словно марионетка, сам того не подозревая, будет делать все за нас… — За вас, — поправил гроб, — Я тут не причем. И, насколько мне известно, по всему селу есть подземные ходы. Почему ты не воспользовался ими при похищении мальчишки? — Было бы довольно-таки неразумно вести табун гигантских лошадей под землёй. Ты должен это прекрасно понимать. — Верно, — призадумался Ричард, — а зачем… — Шесть точек в Отрадном. Шесть сверханомальных зон, которые как-то связаны с бессмертием, указывают на главный портал, откуда и появляются все эти твари сего села. Осталось это все просто хорошо упаковать, обвязать розовой ленточкой и преподнести пареньку, и он, при поиске этих зон, так же будет убивать монстров, чьи части тела нужны мне для ритуала. Мальчишка обладает талантом убивать, но пытается это скрыть. Таким способом я побужу его продолжать раскрывать свой талант. Все ясно? — Да, — усмехнулся Ричард, — Но если он обладает талантом убивать, почему тогда не смог противостоять, так сказать, одному кошмару, а? Ян хотел было что-то сказать, но его прервал пронзительный голос Честера. — Господин Ян Мольфар! — вскричал он, — Это не он! Это не тот мальчишка! Лич мигом рванул в его сторону. На монстре сидел Йока Кинг — русые волосы, карие глаза, бежевое пончо поверх белой футболки. Лич достал из-под своей мантии скомканную фотографию. Расправив ее, на него смотрел другой юноша — светлые волосы, зелёная длиннорукавка, черный шарф, правый глаз чайного цвета и ржавая шестерня вместо радужки левого глаза. Паренек, которого принесли кошмары — не Тайрон Компростарзер. Лич взревел от злости и ударил кулаком по лицу Йоки. Тот свалился на землю с коня, не шевельнув и пальцем. Ян подбежал к Кингу и принялся колотить бедного ногой. — Это не тот! Не того поймали! Это не он! — кричал Мольфар, продолжая бичевать Йоку. — Господин, — насторожился Ричард, — я не виновен, что кошмары посчитали его более лакомым кусочком, чем вашего Тайрона. Лич посмотрел на него пронзительным взглядом. Будь у него здоровое лицо — было бы видно как нервно дергаются веки Яна. — Не виноват? — прохрипел он, а потом повысил тон, — Не виноват?! Я даровал тебе второй шанс! Я воскресил тебя, поверил, понадеялся! И ты после этого всего даже не признаешь своей вины?! — Осмелюсь спросить, — отважился гроб, — А я вас просил воскрешать меня? Я и так прожил жизнь худо, и вы, вообразив, что помогаете мне, опять даровали мне эту жестокую жизнь с паскудным миром! Медвежья услуга, Ян Мольфар. Медвежья услуга. — Ты мог бы с моей помощью достичь высот, обрести нормальное тело и вернуть все то, что имел! Не забывай, что я маг. Я столько сил потратил, чтобы воскресить тебя ка здравомыслящего! — Но ведь не все то золото, что блестит, Ян. Неужели вы забыли, что с помощью магии нельзя достичь высот и желаний? Чьи это слова? — насупился Пэнтол, — Да и доверься я тебе, помоги во всех твоих планах, все равно бы настал момент, когда я буду просто не нужен. Лишний, обуза, так сказать. Ян не мог подобрать аргументов, поэтому выкрикнул: — Что бы Тайрон сегодня же был у меня в подвале, Пэнтол! Иначе… — Иначе что? — засмеялся гроб, — Я мёртв — мне нечего бояться. Да и что ты можешь сделать? Ты всего лишь шарлатан, который аргументирует свои неумения мудростью. Это низко, Ян. Низко выдавать себя за того, кем ты не являешься, так сказать. Да и ещё самому же в этом верить! — Ты прав, — улыбнулся лич, — Смертью тебя не напугать, но я могу напугать смертью других, если не хуже. — И кого же? Никого из моих родственников не осталось в живых… Его перебило яркое зелёное сияние из изумруда в посохе Мольфара. Через некоторое время из камня появилось белое облако, с каждой секундой обретая форму молодой девушки в белом и длинном платье, бледной кожей, заколотыми волосами и голубыми глазами. — Карина, — выдавил Ричард, пялясь на полупрозрачное очертание, — Ты не посмеешь! — Ты любил свою сестру, верно, Пэнтол? — усмехнулся Ян, — Ты её любил так, что даже сам сколотил гроб для неё. Как жалко, что Карине не посчастливилось его повидать, но я могу задать ей мучения и боль даже после смерти! Больше боли, чем ты испытываешь сейчас, Пэнтол! Внезапно лич замолчал. Мертвец почуял на себе чей то сторонний взгляд, да при этом при всем еще и не очень доброжелательный Он медленно повернул голову в сторону одного из кошмаров, мирно стоящим под деревом.Ожидая появления врага. Никто не обронил и слова, пока нечто не выпрыгнуло из чащи листьев прямо на коня, держа огромную косу в руках. Лезвие косы мгновенно разрубило кошмара, и тот, издав предсмертный стон, развеялся на тысячи маленьких кусочков. На месте коня стояла та самая Крул — воин, который желает избавить весь мир от нелюдей. Все те же сизые волосы до шеи и черная куртка. Она опиралась на косу, около которой крутился огромный кот с шрамом на одном глазу и страшным оскалом. По его виду было видно, что Бухарест — тоже ходячий труп: прогнившая кожа, запах тухлятины и слишком большой, как для кота, рост. Однако, по всей видимости, хозяйку сие никак не смущало. . Крул подняла голову и ее взгляд упал на лича. — Прекрати мучить людей и отпусти мальчишку! — крикнула она и, замахнувшись косой, набросилась на Яна. Тот быстрым движением руки защитился посохом. При ударе изумруд снова заbcrhbkcz, ослепив девушку на секунду, и лич пнул ее ногой в живот, отчего та отлетела обратно под дерево. — Вот мы и снова встретились, Шепши, — улыбнулся Мольфар. В глазах Крул потемнело и было слишком больно встать на ноги. — По фамилии будешь свою маму называть, грязный мракобес. Лич посчитал нужным промолчать. — Господин! Господин Ян Мольфар! — донёсся голос Ричарда, — Я забираю свою слова обратно, господин! Помогите же мне! Пэнтол лежал на земле, а на нем, царапая деревянный гроб, возвышался Бухарест, омерзительно мяукая и норовя расколоть тело Ричарда. Честер стоял рядом и пытался тростью отогнать кота, стуча то по его спине, то по телу Пэнтола, но кот-мертвец не реагировал на пинки слепца. Ян приблизился к Ричарду и отогнал Бухареста Тот, не выдавив и звука, лишь отскочил в сторону. Лич направил конец посоха в сторону Крул, и тут же неведомые силы медленно подняли девушку в воздух. Крул почувствовала жгучую боль в области шеи и каждый вдох давался с трудом, если вообще выходило набрать воздух. Ян поднял руку, сжал кулак и девушку стрелой потянуло в сторону лича. Через мгновение Мольфар уже держал воительницу за шею, сжимая свои костлявые пальцы все сильнее и сильнее. — Если ты и вправду считаешь, что я так легко дамся, Шепши, — начал он, — то максимум на что ты можешь рассчитывать — это честь быть убитою мною. — Насколько далеко тебя занёс эгоизм, — прохрипела Крул, — Рано или поздно ты проиграешь. Рано или поздно ты пойдешь на дно. И не сделай этого я — это сделает кто-то другой! Я клянусь — твоя плата за грехи будет страшнее, чем просто смерть. Внезапно послышался звук несущейся машины. Облик сестры Ричарда исчез, а Ян швырнул Крул на землю. Один удар посоха по земле, и табун кошмаров разбежался по разным сторонам. — Пэнтол! — приказал он, — Мне все равно, как ты достанешь Тайрона, но что бы сегодня же он был у меня! Усвоил? — Да, господин. — И избавься от этих троих! Он повернулся в сторону Честера и, схватив его за руку, скрылся за одним из «холмов» мусора, где дёрнул за старый почтовый ящик, тем самым открыв проход в свое убежище. Ричард с высока посмотрел на лежавшую рядом Крул, на Бухареста, все также шипящего в стороне, и на Йоку Кинга, валяющегося без сознания, время от времени подергивая ногами. — И что мне с вами делать? — вздохнул гроб, — Ну уж точно не убивать. Не мое это, так сказать, — поразмыслив немножко, он поднял руку, и из проемов окон его старого дома потянулись стебли крапивы и крыжовника в их сторону. Изгибаясь и удлиняясь, стебли достигли Крул. Крапива обвивала ее тело и руки, крыжовник — лицо и ладони. Девушка не могла пошевелиться, ибо хватка растений была слишком сильна. — Говори спасибо, что хоть рот не крапивой. Пекло бы просто адски, так сказать, — сжалился Пэнтол, наблюдая как тоже самое происходит с Йокой и Бухарестом. Когда процесс обматывания завершился, Ричард взмахнул рукой, и стебли резко дернулись обратно в дом, затягивая в его пучину три жертвы. Крул пыталась сопротивляться, но это было бесполезно. Каждое движение давалось с трудом, а стебли крапивы сильнее сжимали руки. Благо, что не пекло благодаря куртке и джинсам, но боль в груди одежда не могла предотвратить. Крул все ещё не могла нормально дышать и прохрипела что-то невнятное перед тем, как исчезнуть во мраке заброшенного коттеджа вместе с Бухарестом и Йокой. — Итак, — насторожился гроб, разглядывая яркий свет фар Славуты в метрах пятидесяти, — Теперь ваш черед, — и он тоже скрылся за горами мусора. Машина остановилась около одного из «холмов» мусора. Первым из нее выпрыгнул Гаврил, держа ружьё на готовые. Руперт вылез вторым, достав клинок из ножен и разглядывая местность. Тайрон долго не мог открыть дверь, поэтому оказался последним. — Ну и где эти твари? — дед оборачивался в разные стороны, не спуская пальца с курка ружья. — Ваше оружие бесполезно, Гаврил Дмитриевич, — предупредил полтергейст, — Если, конечно, у вас нет серебряных пуль. — Конечно! Всегда ношу с собой, ты что! — саркастически ответил Гаврил, — Все, что связано с аурумом я забыл на уроках химии в седьмом классе. — Серебро это аргентум, а не аурум. — Один хрен. Руперт покачал головой. — Предлагаю разделится и взяться за поиски Йоки Кинга. Ну, или то, что от него осталось. Последние слова полтергейста бросили деда в дрожь, и он ринулся направо в поисках своего внука, перепрыгивая через многочисленный мусор. Руперт подмигнул Тайрону и убежал в сторону коттеджа налево. Компростарзер постоял немножко. Шестерня в глазу снова невероятно жгла, пекла и кровоточила. Без маскировочной линзы Тайрон полагал, что страданий будет куда меньше , но не тут то было. Казалось, что шестерня хочет расплавить его глаз к чертям. Тайрон вытер кровь с лица, облизнул окровавленные пальцы и побежал прямо. Но как только Компостер сделал первый шаг, как тут же осознал, что другая нога почему-то не может подняться. Нечто мертвой хваткой прикололо ее к земле. Компростарзер обернулся и заметил, как зелёные стебли растений вылезли из-под земли и медленно росли ввысь, обвивая собой ногу Тайрона до колена, давя с неимоверной силой. Компостер дёрнул конечность в попытках освободить ее из ловушки, но это ничего не дало. Стебли дошли до колена и росли дальше, не оставляя ни одного видимого участка ноги. Растения неимоверным порывом устремились вверх, подхватив Тайрона за собой. Тот беспомощно болтался в воздухе, пока ловушка не перестала расти и обхватила Компростарзера полностью в свои жгучие объятия. Тайрон, словно мумия, был обернут в крапиву и крыжовник. Только одна голова осталась нетронутой. Стебли остановились, покачались на ветру и под углом устремились в сторону помойки. Тайрон с грохотом упал к подножью одного из «холмов». Послышался треск жестяных банок и шуршание пакетов. Что-то острое вонзилось в бедро. Поднялось облако пыли, и юноша закашлял. Стебли не ослабили хватку, а наоборот сдавили ещё крепче. В облаке оседающей пыли Компростарзер разглядел фигуру странной формы, шагающую к нему. — Имя, — произнесла фигура, — Мне нужно имя! — Тайрон, — ответил тот, надеясь, что это какая-то ошибка и машинально добавил, — Тайрон Компростарзер. Пыль осела, и Компостер смог разглядеть фигуру под светом луны. Гроб, сколоченный из старых досок, где одна была приколота наискось. Круглый вырез, откуда светили два глаза. Ноги и руки сплетённых из крапивы и крыжовника. — Значит все верно, — улыбнулся Ричард, — Мне приказали поймать тебя живьём, а я повиновался. Прости, если это было, так сказать, слишком грубо. Я Ричард Пэнтол, — по его глазами было видно, что тот улыбнулся. — Очень-очень приятно, — пробормотал Тайрон. Взгляд Пэнтола упал на левый глаз Тайрона, откуда текла кровь. — Что это? — наклонился Ричард, разглядывая шестерню с детским любопытством. — Самому толком неизвестно. — Так это не механизм, а глаз? — удивился гроб. — Да, — ответил Тайрон, — Говорят, что из-за этой шестерни я и застрял между двумя мирами. Мир, откуда я родом, и Тайным миром. — Теоретически, это одно и тоже, — подсказал Ричард, — Обычные люди могут и не подозревать, что их соседи, хоть и не используют магию, но знают о ее существовании. — Вот значит я застрял между этими двумя прослойками людей. — Это очень странно звучит. Довольно неясно. — А мне неясно, на каком основании ты меня держишь в ловушке, — огрызнулся Компростарзер, — На кого ты работаешь? Пэнтол насторожился. — Понимаешь, Тайрон,— заколебался тот,— тут в подвале проживает один старый мудрец, чьи часы уже считают обратный отчёт. Он очень слаб и одинок, как я при жизни, — вздохнул Ричард, — и ищет себе ученика, которому сможет передать все свои знания. — А я тут причем? — Дело в том, что ты идеально подходишь на роль сего ученика. Ты знаешь о нас, о Тайном мире, но при этом стараешься сохранить свою неприкосновенность к нему, верно? Компростарзер кивнул. — А главное, старик сможет помочь тебе разобраться в проблемах. Например, как перестать убивать и нужно ли это делать вообще. Тайрон осекся. Сердцебиение ускорилось, в голове все перемешалось. Откуда ему известно такое? Теперь гроб любовался катанами за спиной Компростарзера. — Вот этим ты и орудуешь? Небось и меня хочешь прикончить? Не найдется ли в твоём списке место для уже мертвого Ричарда Пэнтола? — Так что ты скажешь? — продолжал гроб, — Отвести тебя к мудрецу? Тут недалеко. Около старого почтового ящика. Компостер, сидя на холодной земле среди кучи мусора, поднял голову на небо. Полная луна светила загадочным и белым светом. Вокруг нее развевались плоские облака, словно наст снега, и через эти трещины пробивалась синева ночного неба вместе с маленькими звездочками. Остальное небо было чистым. — Как ты стал таким? — не поднимая головы, спросил Тайрон. Ричард отвёл взгляд, а потом и совсем развернулся, подняв свой взор на небо. — Долгая и скучная история старого социопата Ричарда Пэнтола не будет тебе интересна. — Но все же, — настаивал Компостер, — Ты был обычным человеком, верно? Пэнтол невольно вздохнул. — Допустим и был, — начал он, — но слово «человек» тут вряд ли подойдёт, так сказать. Я был той самой серой массой из огромного количества людей. Ни с кем не общался, ни с кем не дружил. Семьи у меня нет, а родители довольно-таки рано скончались, оставив меня и мою сестру Карину одних. — Так все-таки ты был не один. — Возможно, — гроб ещё раз глубоко вздохнул, — Но мы фактически не общались, хоть и переживали друг за друга. Уж не было принято в нашей семье проявлять свои чувства, так сказать ,— послышался смешок, — Так и жили мы по разные стороны села, пока Карина не нашла себя мужа, и перед свадьбой скончалась. Тайрон завороженно слушал. — Наша семья была довольно состоятельна, так сказать. Ты можешь это увидеть по коттеджу. Но, черт возьми, насколько я был далек по отношению к деньгам! Экономил на себе и всех! Зато на сад денег не было жалко. Выращивал красивые орхидеи, а потом ставил у себя под окном. А виноград! Такой сочный и зелёный, — он откашлялся, — Меня чуть не туда занесло. Со смертью Карины я также решил сэкономить. Я знал, что она бы сделала тоже самое. И поэтому я сколол ее гроб, вместо покупного. Благо, руки у меня были золотые в то время, но это как раз и сыграло важную роль, так сказать. Оставив сколоченный гроб на первом этаже возле ступенек, я переодевался из свадебного наряда в что-то траурное. И, спускаясь вниз, споткнулся и полетел по ступенькам. Ричард замолчал. — Я разбился насмерть и пролежал, сгнивая, в этом гробу две недели, ведь никто даже не заметил моей пропажи. Пока конкурсанты с фестиваля орхидей не пришли зарегистрировать меня. Что было потом — мне не ведомо. Видимо, меня похоронили на заброшенном кладбище. Тоже решили сэкономить, так сказать. У Компростарзера уже звенело в ушах от этого «так сказать». — И где похоронили мою сестру, я тоже не имею понятия. Будь у Ричарда сейчас сигарета, он явно бы закурил. — А ты не плох, — вырвалось у Тайрона. — Правда? — Да. Ты так жалеешь о своем прошлом. Теперь ты явно не тот скупой социопат. — У меня ничего нет, — недоумевал Ричард, — Но все равно спасибо. Ты тоже не плохой слушатель. Дал мне выплеснуть все мои чувства и переживания. Тем более, ты первый, кто полностью послушал мою историю до самой моей смерти. — А какова она, — спросил Тайрон, — Какова жизнь после смерти? Ричард Пэнтол развернулся к нему полностью и долгое время просто молчал. — Сложно сказать, есть ли она вообще. Мои воспоминания о ней развиваются как сон спустя полчаса от пробуждения. А может быть это даже сейчас играет моя фантазия. Придёт время — сам узнаешь о жизни после кончины. Не мне тебе повествовать, так сказать. Он поднял руку, и стебли крапивы и крыжовника ушли под землю, полностью освободив Тайрона. Тот встал, осмотрелся. Всё та же свалка, ничего более. Сзади Ричарда тоже гора мусора с огромным старым зеркалом прямо за его спиной. Гроб протянул ему сплетенную руку. — Этого не видно, Компростарзер, но я улыбаюсь, — произнес он, — А я такое делаю не часто. Тайрон машинально пожал её. На ощущение рукопожатие сие — словно тысячи ос впиваются в ладонь, норовя полностью лишить руки. А Пэнтол добродушно сжимал пальцы, даже не подозревая, что крапива причиняет такую адскую боль. Компростразер машинально одернул коненость, покачнулся и оттолкнул Ричарда назад. Глаз опять кровоточил. Шестерня пекла. Тот упал на огромное зеркало, а вслед за тем последовал жуткой агонии стон. Зеркало буквально засасывало Пэнтола себя, норовя заключить в ловушку. В его глазах перемешались такие чувства, как страх, беспомощность и ярость, которые быстро затмились отчаянием. - Чёрт побери, что я творю! Пэнтол протянул руку в его сторону, моля о подмоге. Компостер вытянул катану из ножен и отрубил ему часть сплетенной руки. Вот так он и остался в зеркале, с обрубком из крапивы и крыжовника, застыв в позе, все ещё в попытках освободится. Компростарзер мгновенно пришел в себя и отступил назад, осознавая, что он натворил. Глубоко дыша, Тайрон смотрел на зеркало, где застыл Ричард Пэнтол. — Тайрон! — послышался голос Руперта где-то из дали, — Тайрон, мы его нашли! Компростарзер вытер кровь с щеки шарфом и, отогнав все мысли о внутреннем монстре и Ричарде, рванул в сторону голоса, который доносился из заброшенного коттеджа. На бегу он вернул обратно оружие в ножны. Внутри было даже ещё темнее, чем снаружи. На входе в дом, Тайрону сразу бросился в глаза яркий свет фонарика Гаврила. Дед направил свет в лицо юноше. Тот зажмурился и закрыл глаза руками. — Вот ты где! — обрадовался Руперт, — Не хватало нам с Гаврилом Дмитриевичем ещё и тебя искать. Что случилось, Тайрон? — его внимание привлекло бледное и испуганное лицо, измазанное в крови, а также правая ладонь, которая опухла от крапивы. — Все нормально, — отмахнулся он. Тайрон достал катану из ножен, на лезвии которой все ещё висели маленькие кусочки бывшей руки Пэнтола. Подойдя к Гаврилу, который держал в одной руке ружьё, а в другой фонарь, при этом прикуривая, Тайрон увидел стену коттеджа. Не было видно ни обоев, ни одной дощечки дома. Сплошные отвесные заросли крапивы, крыжовника и других бурьянов, неестественным образом проросших сквозь стены, показались перед ним. А ещё среди них Йока Кинг — с распростёртыми руками, привязанный этими самыми зарослями, точно на распятии. Лишь рот был облеплен крыжовником, а лицо было не тронуто. При этом Кинг не возражал, ведь он все ещё спал нездоровым сном и видел уже десятый кошмар. — Он жив? — в голосе Гаврила в первые за все время прозвучали нотки страха. Компростарзер поддел один из стеблей лезвием и моментально разрезал его. Он проделал эту процедуру ещё три раза, и Йока с глухим звуком плюхнулся на паркет. Гаврил выпустил фонарик и помог ему подняться. — Дед, — выдавил полусонный Кинг, — Красная лошадка ушла? — Да, — вздохнул с облегчением Гаврил, взяв Йоку под руку, — Она ушла. - Дед, обещаю, я куплю тебе канистру бензина... И они зашагал на выход. Руперт поднял фонарик и навёл его ещё раз на отвесную стену. — Тут есть ещё кто-то, — насторожился полтергейст. Тайрон достал вторую катану. В бледном свету фонаря показалась Крул, которая, как и Йока угодила в ловушку из крапивы, крыжовника и других бурьянов. Чуть ниже от нее расположился Бухарест. Стебли крепко сжимали его массивное тело. Он положил уродливую голову на пол и мирно дремал. Заметив Компростарзера, глаза Крул бешено заиграли, и она провыла что-то невнятное. — Ох, — улыбнулся Тайрон, облокотившись на одну из катан, — Кто это у нас? Это же наша слепая убийца, лишающая жизни всех нелюдей. Последние слова отбились странным эхом в голове Компостера. Девушка закатила глаза. — Это и есть Крул? — спросил Руперт, поглаживая рукоять клинка. — Собственной персоной, — Компостер снова поддел лезвиями стебли ловушки и разрезал их. Девушка ловко упала на ноги. — А это, наверное, Бухарест, — Тайрон погладил кота за ушком, что сильно взбесило Крул. Бухарест открыл свой здоровый глаз и облизнулся, позволяя юноше продолжать ласкать себя. — Убери от него руки, ржавоглаз! Компростарзер освободил Бухареста и повернулся к Крул, держа оружие наготове. — Верни Коперникуса! — закричал он. — Кого? — Не прикидывайся! — повысил тон Тайрон, — Ты специально украла его, чтобы выманить меня и прикончить! — Я не понимаю о чем ты! — Тайрон, я не уверен, что это сделала именно она, — влез Руперт, — Коперникус и сам мог куда-то запропаститься. Уж больно любопытный этот чайничек, — улыбнувшись, вздохнул полтергейст. — Чайничек? — повторила девушка и сняла рюкзак. Расстегнув молнию и порывшись в нем немного, она достала спящего Коперникуса, — Это он? — Крул протянула чайничек. Тайрон мгновенно выхватил любимца из ее рук и прижал к себе. Чайничек проснулся и задрыгал ножками. Это он был рад вернуться к дорогому ему хозяину. — Ты его пытала! — обвинял Компостер. — Ты идиот? Я его обнаружила вечером в рюкзаке в день нашей битвы. Чайничек не разрешал вытаскивать его наружу, бился и дёргался, — она наклонилась и погладила рядом стоящего Бухареста. Затем Крул зашагала в сторону дверного проема. — И это… — заколебалась она, — Спасибо, что освободил, а не прикончил. Я бы сделала второе, — она обернулась в его сторону, — Видимо и вправду, что не все нелюди такие монстры. Если найдешь что-то интересное в этом стиле — зови. И Крул выбежала из заброшенного коттеджа. Кот Бухарест запрыгал за ней. — Ну вот, — полтергейст зашагал в сторону выхода, — И нам пора возвращаться. Все теперь на своих местах. Верно? Компростарзер крепче сжал Коперникуса. — Пойдем, — позвал Руперт. — Погоди. Ты иди, я догоню чуть позже. Полтергейст пожал плечами и вышел на крыльцо. Старый, ржавый и никому ненужный почтовый ящик оказался довольно-таки далеко от коттеджа. Вряд ли в нем когда-либо лежали письма, ведь и почтового отделения в Отрадном, кажется, не было. Компростарзер, перепрыгивая через многочисленный мусор, наконец добрался до него. Дверца ящика давно отломалась. Полуразрушенный столбик еле держался. Приложи усилия — и почтовый ящик сможет поглубже войти в землю. Что Тайрон и сделал. Земля завибрировала, задрожала. Потайной люк потихоньку раскрывался. Перед Тайроном показался ступенчатый проход под землю, окутанный сплошным мраком.***
— …Вот таким образом я обзавелся этим посохом, — закончил свой рассказ лич. Сырая и темная пещера, в которой жили Ян и Честер, была частью, а точнее - тупиком подземных туннелей Отрадного. Единственным источником света были факела. В одной части пещеры вертикально стоял гроб, в другой — старый рабочий стол, усеянный разными колбочками и волшебными вещичками. Один угол грота скрывала тёмная штора, второй подпирал обычный стул и стулья. Рядом с ним, на простенькой лавочке, сидел и крутил трость слепой старик. — Захватывающе, господин, — Тайрон сидел рядом с личем, попивая из стеклянного бокала кровь. — Да, — вздохнул Ян, сидя прямо около факела, где играл огонь, — захватывающе, — его зеленые глаза остановились на левом глазу Компростарзера, — И давно это у тебя? Тайрон пожал плечами. — Больше полугода, — ответил он, — И никто не знает самой причины. Компостер отхлебнул алую жидкость. — А предназначение? — Это как знак того, что я застрял между двух миров. — Ах, вот оно как! — До недавнего времени я не знал о существовании вас и Тайном мире, но после я все равно сохраняю вид и стараюсь вести нормальный образ жизни. — И как успехи? — Пока никак. Мои попытки всегда заканчивались провалом. — Но это не причина твоей шестерни! — Ян поднялся, — И далеко не все ее способности. — Все что я знаю о ее способностях, так это кровотечение. — Она таит нечто больше, Компростарзер. Но пока ограничимся тем, что это твой ключ между двумя мирами. Закрой ты шестерню — ты обычный человек, покажи ее — ты им уже никак не являешься. Мольфар подошел к стене пещеры, где висела штора, одернул её и осветил тёмный угол зеленым свечением посоха. За шторой показалась большая карта Отрадного, висящая на стене. — Ты же хочешь перестать убивать? Тайрон еще раз отхлебнул крови. — И куда делся Ричард? Он же тебе рассказал обо мне, верно? — Пэнтол что-то там говорил о сестре и орхидеях, а затем побежал на заброшенное кладбище. Естественно, это была ложь, и, скорее всего, лич это прекрасно понимал. — Шесть точек Отрадного, — начал Мольфар,— которые отличаются от остальных мест повышенной энергетической аномальностью, указывают на портал, откуда появляются все монстры из других миров. — И что? — поинтересовался Компостер. — Из них мне известны только две: Змеиная гора и эта помойка. Я слишком слаб чтобы их отыскать остальные, а Честеру на такое не способен. Слепой откашлялся. — Вы хотите, чтобы я нашел эти аномальные зоны? — Если ты узнаешь их местоположение, то найдешь и портал. А тут уже выгодно мне и тебе: я активирую с его помощью День Всех Слепых, а ты перекроешь портал, что позволит не убивать монстров! — А как я пойму, что это та самая точка? Ян улыбнулся. — Поймешь, не переживай. — И что за День Всех Слепых? — Это день, когда все слепые в радиусе девяти километров от источника активации получают зрение на двадцать четыре часа при условии специального обряда. Я желаю даровать Честеру всю красоту зрения. — А тебе от этого какая выгода? — Больше знаний, — лицо лича расплылось в улыбке, — Это огромный источник неведомого ранее, а ведь именно для этого я и продал свою жизнь взамен на бессмертие мертвеца. — Даже несмотря на то, что для поиска этих точек мне придется прикончить еще не одну душу, предложение довольно-таки привлекательно. Честер обретет зрение, ты обретешь знания, Отрадное избавиться от этого ада, а я получу возможность перестать убивать и стать героем. — Так ты согласен? Тайрон опустошил бокал. — Я в деле.