Добро пожаловать в Отрадное!

Очередной теплый летний день в Отрадном заставил заядлого любителя рыболовли Нго Варуса снова отправиться бороздить воды рукава реки ради блаженного азарта ловли рыбы на своей старой деревянной лодке. Та вот уже не первый год, точно покинутая, стоит у зарослей камыша, вместе с новеньким моторчиком. Собрав блёсна, удочку, пару катушек, Нго запрокинул чехол с мотором за спину и, напялив на себя панамку, усеянную разными крючками, Варус отправился к зарослям, где его ожидала лодка. Погрузившись, Нго, не долго думая, завёл мотор и, словно торпеда, рассекающая воду, ринулся вперед, взбудоражив весь покой водной глади. — Эй, ты! — крикнул местный мальчишка ему в след, — Лови, болван! В голову вьетнамца попал увесистый футбольный мяч, который мгновенно отскочил и упал в воду у противоположного берега. Мальчишка разразился гадким смехом. Однако Нго не подал и виду, что зол на него. Потирая ушибленное место, он молил про себя, дабы не повстречать еще кого-нибудь, не нарваться на очередные неприятности и насмешки в свою сторону. — Слава небесам, — промолвил Нго, наконец добравшись до своего возлюбленного места. Варус сразу принялся за дело. Улов был что надо: рыба клевала, на удивление, довольно хорошо. Уже через полчаса в подсаке Нго беспомощно булькали десятки рыбёшек. Но самое главное, как посчитал сам вьетнамец, что весь улов был абсолютно нормальный. Ни тебе альбиносов, ни циклопов или наоборот, рыб, чьи головы и тела попросту усеяны маленькими глазками. Ни сиамских близнецов или безголовых, ни чересчур зубастых или рыб, которые носят панцирь, точно черепахи, ни крылатых или тех, у которых снизу бесполезно болтаются конечности, будь то ящериц или пауков. Никаких огромных и невообразимых монстров, подстерегающих Варуса со дна речного или, того хуже, следящих за ним из зарослей камышей, и прочих чудес Отрадного. Но Нго, судя по своему опыту, знал, что всё это временно. И вот очередной клёв. Рыболов приподнял удочку и принялся крутить катушку. Поплавок приближался к лодке, то и дело прячась под водой и всплывая. Наконец Нго держал только что пойманную рыбёшку в руках. Разглядев её полностью, вьетнамец обомлел — это была настоящая рыба-шар. Но черт с ней, если всё было бы так просто! Брюхо её, которое неистово раздулось, как и полагается представителям сего вида, было прозрачным и очень твёрдым, словно сделано из хрусталя, и напоминало рождественский снежный шар. Однако вместо маленьких снежинок и фигурок внутри брюха плавали серые грозовые облака на фоне вечернего неба со звёздами. — Благодарю тебя, — промолвила рыба, и Нго встал как вкопанный, — Ты выудил меня из общества тех далёких и первобытных, которые подчиняются своим животным нравам и инстинктам. Подай же мне знак, что понимаешь мою речь, спаситель. — Я п-понимаю тебя, — еле выдавил рыболов. — Прелестно, — продолжала рыба-волшебный шар, её брюхо сделалось прежним, — дай же мне перекусить, и я открою истину на любой из твоих вопросов. — Но у меня есть только нарезанная морковь, — заколебался Варус. — Буду весьма благодарен. Нго просунул кусок морковки в рот разумной рыбы-волшебного шара. Она сжимала челюсти, стараясь раздавить своим клювом пищу, и заглатывала куски морковки. Часть пищи оставалась на клюве, часть падала в воду. Один раз рыба-волшебный шар и вовсе поперхнулась и, выдав некий кашляющий звук, который не передать на письме, дала понять, что с трапезой покончено. — А теперь, — снова начала она, — я могу просветить тебя во все тайны мироздания, и даже больше! Ну же, мой спаситель, задавай любой вопрос, но будь готов, что далеко не каждый ответ на мировую загадку способен удовлетворить тебя, ведь это… Речь рыбы оборвалась, ибо Нго забросил её в подсак к остальному улову, не желая слушать дальше. Рыбёшка старалась высказать своё недовольство, но выходило лишь жалко хлюпанье. Нго Варус продолжал стоять, уставившись в одну точку. Он ни о чем не думал, абсолютно весь его здравый смысл и мысли исчезли, точно по щелчку пальца, повстречав волшебную рыбу. Но вот Солнце перестало ласкать кожу рыболова, и настала неистовая жара. Варус сложил удочку и блёсна, поплыл к берегу напротив, снял мотор, завернул его в чехол, а подсак с рыбами — в целлофановый пакет. Полностью собравшись, Нго направился в сторону дома, но призадумался о словах пойманной рыбы. — Не подохла ли она там на такой жаре? — мелькнуло в голове у рыболова. Принявшись разглядывать содержимое пакета, Варус услышал некий нарастающий гул. Обернулся он, когда источник звука был уже совсем рядом: один из местных на тракторе решил посмеяться над Нго, подъехав почти вплотную к вьетнамцу. Варус погрузился в отвратительный дым машины и с ужасом подскочил, услыхав резкий сигнал трактора, да так, что азиат с перепугу хлюпнулся в воду. — Прости! — ехидно воскликнул водитель, и шёпотом добавил: — Лох. Варус мгновенно вылез из воды, весь мокрый до нитки, и сразу начал поиски волшебной рыбы в пакете, ругаясь себе под нос. — Так ты всё-таки решился? — рыба-волшебный шар постаралась улыбнуться, но увы, — Я жду твоих вопросов, мой спаситель. Гул трактора всё еще раздавался где-то далеко, солнце припекало всё сильнее, деревянную лодку азиата унесло очередное чудище, смахивающее на аллигатора с длинным змеиным телом и лишь передними лапами. Монстр разбил лодку и принялся шнырять у досок в поисках чего-нибудь съестного. — Скажи мне, — начал Нго. Брюхо рыбы вновь раздулось, облака внутри принялись сгущаться и расти, маленькие звезды засверкали, а небо стало темнее, — Когда ко мне начнут обращаться с уважением?