Одна из причин моей грусти

— Как тебе эта Цитра? – спрашиваю я Шона.       Балуюсь ножом, кручу его в руках, как вздумается. — Не балуйся, а то мало ли… – делает мне замечание Шон.       Едем опять почти наугад. Нам нужно найти заправку «Норсвью». Именно туда повезут пленных. Это относительно недалеко от Манаки. Карты нет, ориентируемся по тому, что успел наплести один из ракьят. — Ты не ответил. — Не знаю. Их семейство меня не впечатляет. Нужно поскорее всех собрать и бежать подальше.       Радуюсь, что Шон не начинает плести чушь о том, какая Цитра пленительная. Не спорю, что она такая, но слушать этого не желаю. — Не боишься? — Нет, – отвечаю я.       А чего не боюсь? Почему я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не страшусь того, что мне могут вынести мозги выстрелом? Мы едем перехватывать пленников, которых везут головорезы Вааса. Люди, которые не щадят. А мне не страшно. Что это такое?       Я дивлюсь этой странности, а вот Шон, похоже, боится. Хоть и не показывает этого. Может, реально хочет всех спасти? Или у него осталось что-то там, в том мире, за что он переживает? А, может, и кто-то… А что осталось у меня? Конечно, работа, друзья, мама и отец. Ничего более, чем люди, с которыми я провела большую часть своей жизни. Не такой уж и долгой жизни, надо отметить. Я очень желаю спасти сестру. Это для меня важно. Важно дать ей шанс жить дальше, а не сгнить здесь. Важно порадовать папу, который, наверное, любит младшенькую больше. Важно просто спасти её, так как я всегда считала её кем-то лучшим, чем я сама.       Моя мама, скорее всего, названивает отцу и плачет ему в трубку. Он же не находит себе места, так как пропали сразу обе. Ладно бы одна. Ладно бы я. Но когда обе, бедная Тория и милая Аннет, как так? Жаль, что мы никогда не были вместе. Точнее, были. Пока не появилась Аннет. Я до сих пор не понимаю, как отец мог так легко нас бросить. Он и сам не совсем понимает, я думаю. Он так и не объяснил мне. А я бы хотела понять. Тут вдруг я и осознаю, что умирать мне ещё крайне рано. Я столько не поняла, не осознала и не узнала… я хочу попробовать вафли отца, пусть даже я и увижу снова эту тварь, которая называет его своим мужем. Я хотела бы поддержать маму. И, возможно, когда-нибудь я бы смогла порадовать её своим замужеством. Она ведь так этого хочет, причём с самой выгодной стороны. — Держи карту. Мы примерно здесь, – Шон тычет пальцем на край карты, – а нам нужно сюда, – показывает на обведённый красный кружок. — Да уж, я буду лучшим GPS. — Если повезёт, мы можем обзавестись таким, правда, если не пристрелят до того, как мы достанем его. Говори.       Я пытаюсь ориентироваться как можно правильнее. Не хочу подводить Шона. Да и тем более, если мы приедем куда-то не туда, то просто-напросто потеряем троих людей, среди которых и Кей. Не хотелось почём зря терять Кей. Она никогда не была мне подругой, да и вряд ли будет таковой. Но она часть нашей компании, поэтому я должна постараться спасти её! Стэйси, Банш и Рон на моей совести. В особенности Банш. Я до сих пор думаю о том, что могла бы уберечь её, если бы вовремя додумалась до того, что на острове есть не только люди Вааса. Деннис бы помог нам. Хотя встретила бы я тогда Шона? Наверное, нет. Или мы бы были знакомы при других обстоятельствах. Всё бы было иначе. У меня не хватает фантазии, чтобы представить себе иной исход.       Шон тормозит резко, я снова чуть ли не вылетаю через лобовое стекло, правда, виновник этого вовремя придержал меня. — Чего ты? – спрашиваю я, чувствую, что прикусила язык.       Шон прикладывает палец к губам. Молчу. Кто-то едет по другой дороге, ещё немного, и мы бы как раз достигли развилки этой дорогой. Играет громкая музыка, какая-то клубная. Так непривычно слышать тут что-то современное, из того, что любят «прожигатели» жизни.       Машина останавливается как раз на перекрёстке. Шон резко сдаёт назад, заезжает куда-то в заросли. По лицу ударяют жёсткие листья растений, закрываю лицо, жмурюсь. — Похоже, мы нашли их чуть раньше… – шепчет Шон. – Давай послушаем.       У них небольшой трейлер, наверняка, внутри кузова заложники. Водитель выходит, облокачивается на машину и курит. Второй пират бежит в ближайшие кусты. — Нехер было пить, идиот, – хохочет над ним водитель. — На хуй иди! Будто тебе пять минут жалко! — Ссы быстрее, не хочу опоздать из-за тебя ещё на час.       Второй пират завершает все свои дела и возвращается к машине. Берёт у водителя закурить: — Будто кого-то волнует это, хах! — Покупателей, кретин! — Подождут немного свою Изауру… тут такая жара, как свинья потеешь! Давай постоим!       Я лихорадочно думаю, что делать. Приподнимаюсь на крышу, смотрю в упор на трейлер. Там нет даже окошка, я не знаю, кто внутри. Но факт, что они кого-то везут! — Поедем за ними, – решает Шон.       Мне нечего предложить, соглашаюсь. Трейлер движется вперёд. Мы по джунглям за ними. Закрываю лицо джинсовкой Шона, чтобы лишний раз не получить каким-нибудь листом в глаз. Шон старается ехать как можно аккуратнее, тише. Не мешаю ему. Водитель что-то кричит, подпевают странной песне, которую я ни разу не слышала. От их пения хочется повеситься в том лесочке с бедными трупами. Сама того не замечаю, как в руку Шона чуть ли не впивается динго. Нас окружили несколько псин, с диким лаем сопровождающие каждого, кто для них имеет пищевую ценность. — Вот ведь сука, – охает Остин.       Я отмахиваюсь от динго луком, пытаюсь орудовать ножом. Получается скверно, а собаки лезут. — Придётся выехать, – нервничает Шон. — Нет!       Но Шон уже повернул руль до упора, и мы с дребезгом вылетели на дорогу. От нас до заложников метров сто, не больше. Собаки за нами, конечно же. Но на дороге легче уехать, нежели по тропикам.       Вовремя прижимаю Шона к себе, мимо пролетает фейерверк из пуль. Шон с благодарностью кивает мне и пытается понять, от кого уезжать в первую очередь: от динго или от заметивших нас пиратов? Ответ приходит сам собой, когда последний динго с визгом падает на землю и начинает лизать простреленную лапу. — Так, нужно просто столкнуть их с дороги. — Просто? – кричит Шон.       Конечно, всё было бы просто, не будь у этих ребят целого склада с оружием под руками. У нас же ножи, лук и пара пистолетов. И нас двое. Меня можно совсем не считать. Мы бы поехали за ними, попытали счастья, если бы второй пират не высунулся из люка машины с ракетницей. Маленькой такой, миниатюрной, но ракетницей. — Твою же ж мать! – реакция Шона была вполне предсказуема.       Я не знаю, что именно сподвигло меня на это действие, но я отчего-то подумала, что свернуть куда-нибудь с дороги будет лучше, чем попасть под обстрел этой штуки. Странно, да? Учитывая, что я была такой бесстрашной. Я хватаюсь за руки Шона и поворачиваю руль влево, Шон и не ожидал такой атаки от меня, отпустив руль. Мы несёмся куда-то вниз, я и не подумала, что справа был хотя бы лесок, а вот слева небольшой обрыв куда-то в чащу. — Сраные повстанцы! – кричат нам вслед.       А мы уже летим вниз, получая удары по лицу разными ветками и жёсткими листами. Шон наклоняется вниз и хватает меня за волосы, привлекая к себе. Да ладно, хоть так, я бы сама не додумалась в такой ситуации. Машина скачет на камнях и кочках, похоже, это последнее путешествие. Мы резко подаёмся вперёд и отскакиваем назад. Машина врезалась в дерево. Из-под капота валит дым, пора сматываться. — Всё нормально с тобой? – спрашивает Шон, на ходу собирает лук, стрелы к нему.       Я от такой тряски не совсем в состоянии вести беседу, просто киваю. И то получается не очень удачно. Шон берёт мой рюкзак, хватает пистолеты, да и ещё тянет меня в придачу. Я в каком-то трансе. У меня кружится голова, в ушах звенит. — Щас рванёт же, Тори, ну-ка!       Слышу всё через слово. Плохо вижу. Спустя какое-то время, мне кажется, что прошли миллиарды лет от эры мезозоя до нас и наоборот, когда я начинаю ощущать боль в руке. Это Шон сжимает мою ладонь, ведёт за собой. Больно. Щека ноет, ранка пульсирует. Видимо какой-то из веток я не приглянулась вовсе. У Шона ободраны локти, кровоточит нос. — Не сломал? – спрашиваю я.       Даже свой голос я слышу плоховато. Зато вижу лучше. — Вроде нет. Просто удар, ничего такого.       Мне кажется, что Шон моя нянечка, которая исправно ведёт ребёнка в детский сад. Так крепко он меня держит и так верно ведёт куда-то. Я же просто иду, будто мне реально мама приказала. Хотя в детстве со мной частенько сидел дедушка, и всё же это ощущение нянечки рядом, которой у меня не было, присутствует. Машина остаётся позади нас, но не взрывается. Оборачиваюсь, вижу, что наше транспортное средство горит.       Шон пытается понять, в какую сторону мы идём. Он мочит палец слюной, ищет, откуда дует ветер. Смотрит на камни в поисках мха. Похоже, ему удаётся хоть немного определиться, мы резко меняем маршрут. — Ты как? Отошла? — Щёку больно… – жалуюсь я.       И вправду, очень неприятное ощущение этой пульсирующей раны. Крови нет, вроде бы всё хорошо, но, похоже, щека так опухла, будто бы меня покусали тысячи пчёл. — Садись, – говорит Шон приказным тоном.       Исполняю. Шон роется в рюкзаке, находит бутыль воды и бинт. Мочит бинт и прикладывает к моей щеке. — Я и сама могу подержать… – смущённо говорю я, опустив глаза.       Шон цокает языком, покачивая головой, мол, нет. — Не говори, только зря щеку напрягаешь.       Я молчу, не в силах поднять глаза. Сначала обдаёт прохладой от воды, приятно. Становится легче. Потом чувствую, как бинт пропитался теплом от ладошки Шона. У него тёплые руки, тоже приятно… но с каким-то особым трепетом я принимаю это тепло. Мой бывший часто ругал меня за то, что я собираю разные «тумаки». Я постоянно падала при катании на роликах, раздирала себе коленки. Но он не брал меня на руки и не нёс героически до ближайшей лавочки. Часто он звал меня неумехой. И тут бы он поступил точно так же. Хотя я не уверена, что он бы остался жив. Ваас убил бы его при первой же возможности. Ну, да, я прогадала, когда стала встречаться с тем придурком. Благо, мы расстались. Шон же удивительно заботлив, странно это… — Почему ты помогаешь мне? — А кто, если не я?       Вопрос хорош. — Когда мой отец поколачивал маму и уходил в очередной загул, мама не решалась вызвать полицию, так как дружки отца могли запросто ей отомстить. И, знаешь, смотря на измученную и побитую женщину, я не мог просто пойти гулять. Я обрабатывал её ссадины, синяки и думал о том, что если бы этого не сделал я, то никто бы не сделал. Мама бы просто не позволила. А мне позволяла. И ты позволяешь. Значит, так надо.       Я теряюсь, так как Шон Остин только что раскрыл мне небольшой секрет своей семьи. — Мой отец никогда не бил маму. Он с нами почти и не жил, – говорю я. — И мама научила тебя быть сильной? — Она заставила меня быть такой, пока сама играла слабую.       Шон отходит, начинает искать что-то в траве. Нарезает какие-то листки, лепестки. Прикладывает к моей щеке. Чувствую, как становится совсем легко и хорошо. Будто царапины совсем не было. — Хорошее место только в том плане, что много трав можно комбинировать. В аптеке редко когда такое найдёшь… — Почему он бил твою маму? — Потому что она позволяла. — Но ведь… — Не всё стоит позволять мужчине, не всё… Он дал ей развод на мой двадцатый день рождения. Несчастнее неё не было никого. — Почему же? Он же ушёл. — Ну, она, видимо, любила его. Его побои были частью этой любви. — Странно так… Мой папа никогда не бил маму. И свою новую жену не бил. — Значит, твой папа отчасти хороший человек. — Почему отчасти? — Он же посмел бросить такого ребёнка, как ты. А это не совсем хорошо.       Шон легонько шлёпает меня по щеке и поднимается. Мы идём дальше. Я беру у Шона свои вещи, он нехотя их отдаёт. Я понимаю, он бы унёс всё, но мне жалко его. Ведь ему тяжело. Похоже, не только физически…       Мы слышим какие-то звуки, чей-то гогот и говор. — Слушай, а я не ошибся, – радостно шепчет Шон.       Беру его за руку в знак уважения. Мы прячемся за какими-то зарослями, мне интересно узнать их название. Шон знает, наверняка. Смотрим – перед нами аванпост. — Вдруг это… – начинаю я. — Заправка Норсвью. Он самый! Где телефон?       Шарю по карманам. Нахожу. — Я свой потерял, – объясняет Шон.       Он набирает какой-то номер, ждёт: — Деннис, привет! Мы нашли его, этот аванпост. Вон та машина… их привезли! Но не уверен, что мы справимся сами…       Шон долго слушает что-то, что ему отвечают в трубке. — Эм… окей.       Разговор окончен. — Что там? — Деннис в храме Цитры. Цитра сказала, что… я не понял, что она сказала, если честно. Будем надеяться, что хоть кто-то, а придёт.       Сидим у дерева, наблюдаем за аванпостом. Громила с автоматом обходит дорогу возле аванпоста за пятнадцать минут. Каждые десять минут мимо проезжает джип с двумя пиратами. На вышке должен стоять снайпер. Он подходит туда каждые двадцать минут. Мы просидели около сорока минут, и после того, как снайпер спустился, Шон снова набрал номер Денниса. Разговор получился крайне непонятным. Всё же Деннис решился пуститься в помощь. — Смотри-ка… вон там какой-то… нет, не корабль. Ну, яхта, что ли!       Замечаю, что у причала и вправду яхта. — Похоже, покупатели?       Я пугаюсь. Ведь мы можем просто не успеть вовремя! Шон прекрасно понимает это. Хватает камень и кидает его на дорогу, недалеко от нашего дерева. — Ты совсем, что ли? – пугаюсь я.       Шон же прижимает меня собой к дереву. Ждём. Слышу, как часто бьётся сердце Шона, как он дышит. Кажется, я могу слышать поток его мыслей. Я бы простояла так сколько угодно, почему-то нисколько не противясь. Громила матерится и рыщет по зарослям. Я достаю нож, Шон же резко толкает меня на громилу. Тот не успел понять, что не так, ведь я со страху налетела на него, вонзив ему нож в спину. Шон тут же накинул верёвку на горло мужчины. Конечно, задушить его удалось не сразу. Пришлось помогать и мне. — С какого хрена ты меня пихнул на него? — Ты с испугу сделала всё быстро и без криков.       Расчётливая скотина этот Шон! Пробираемся к аванпосту по краю дороги. Перебегаем быстро, не переговариваемся. Пока машина едет где-то у мостика, мы уже у входа. Снайпер вряд ли увидит нас. Но вот проблема в том, что у входа ещё три-четыре пирата. Шон вдруг замечает слоняющегося у обрыва к воде тигра. — Либо сожрёт нас, либо их, – Шон быстро достаёт из сумки что-то и ломает пополам.       Чувствую запах мяты и чего-то сладкого. — Что это? — Нечто наподобие кошачьей мяты. Только сильнее. Он не подойдёт к нам, но со страху побежит в другую сторону.       Шон бежит в сторону тигра. Я не верю Шону, отчего рванулась за ним, не хочу, чтобы Шона сожрал тигр. Но вот чудо: тигр с диким рыком огибает нас и мчится от Шона как можно дольше. Шон же гонит его в сторону ворот аванпоста. Тигр замечает готовенькие жертвы, забывает о Шоне и кидается на первого из пиратов. Шон выкидывает капсулку. — Полторы минуты – и ты снова можешь стать едой.       Мы пролазаем под небольшой дыркой в заборе, пока все те снаружи борются с тигром. Я смотрю вперёд. У причала стоит Кей. Связана, с кляпом во рту. — Кей… – чуть слышно шепчу я.       Я вспоминаю Кей и понимаю, что она сама не в состоянии предпринять хотя бы какое-то дело. Она любила платья и колготки, но она не любила делать что-то сама. Часто за неё принимала решения Стэйси. И Кей это устраивало. Я бы могла подать сигнал, как-то показать, что мы пришли за ней. Но вдруг осознаю, что Кей вряд ли предпримет что-то. Совсем неподалёку от Кей ведут ещё троих. Двух парней и одну девушку. — Парня и девушку не знаю. Второй парень – Эндрю, из моей группы. Их, видимо, не сегодня будут продавать.       Эндрю хромает. Парочка еле дышит. Не знаю, кто это. Ваас поймал ещё кого-то, судя по всему.       Проползаем вперёд. На аванпосте суматоха. Тигр загрыз трёх пиратов. Нонсенс, но это так. Снайпер хватает пистолет и бросает свой пост. — Мочи полосатую суку!       Мы же всё ближе. А к тигру на подмогу приходит ещё один. У них семейная гильдия, похоже. Тигр и тигрица, может. Я почти разглядела Кей, как вдруг кто-то стреляет мне под ноги. Хорошо, что не попал. — Сука, тут повстанцы!       Нас заметили. Шон стреляет, попадает в пирата, который уже мчался к сигнализации. — ТОРИ, ВЫРУБИ ЭТУ ХРЕНЬ, ТЫ БЛИЖЕ! Я ПРИКРОЮ! – просит Шон.       Я вижу сигнализацию, быстренько бегу и выдираю ту коробочку со всеми проводами. На миг все мужчины в шоке смотрят на меня. Пожимаю плечами. Бегу, вспоминаю, что тут кроме Шона мне никто не друг. Снова пальба. Я пытаюсь найти глазами Кей. Но нигде не вижу. Помогаю тому самому Эндрю. Парень настолько исхудал, что не может нормально на ногах стоять. Я поправляю его бейсболку. — Привет, мы тебя вытащим. — Ты с Шоном? — Да, – с удивлением отвечаю я. — Я знал, знал! Знал, что он придёт! – со счастьем говорит Эндрю. — А это кто? – я указываю на парочку. — У них…       Эндрю не успевает договорить, так как в сарай, где они находились, вбежал ещё один громила. Он стреляет во всё, что можно. Мы с Эндрю прячемся за баками. Парочка же падает на землю. Вижу кровь. Мысленно говорю, что просто кто-то уронил баночку с джемом… кровь также растекается по полу.       Даю Эндрю нож и выползаю. Меня хватает громила, Эндрю он не замечает. — Опа-на, вот одна сучка!       Он тащит меня на улицу. Бросает на песок и приставляет дуло автомата к голове. — Кто ты там ещё, щас я прострелю сучке голову!       Но голову простреливают ему. Шон прыгает со смотровой вышки на крышу домика, с него на песок. Хватает меня, и мы бежим к выходу.       Я оборачиваюсь. Яхта с Кей уже отплыла. Ком к горлу подступает незамедлительно. Мне больно плечи и руки. Этот громила слишком грубо тащил меня. Мне больно где-то ещё… не понимаю где. Мы выбегаем и мчимся через дорогу. Нас нагоняет Эндрю. — Шон, привет! — Эндрю?       Пальба продолжается, чувствую, как пули летят попятам. Слышу машину, пугаюсь, ведь это пираты! Машина останавливается. Это Деннис. Шон закидывает меня в джип Денниса, Эндрю прыгает сам. Шон отстреливается последними патронами и прыгает к нам. — Деннис, спасибо! — Не за что, брат. Я и…       Перестаю слушать, смотрю на воду. Яхта всё дальше и дальше. А ведь там Кей… бедная Кей, которая станет рабыней. Или, не дай того Боже, будет перепродана на органы! Бедная, бедная Кей… я упустила ещё одного человека. Надеюсь, что Кей будет там лучше, чем здесь. А, возможно, она будет даже счастлива. Давлюсь слезами и отворачиваюсь от всех, пока Эндрю и Шон обнимаются и радуются встречи. Сегодня Шон смог сделать то, что хотел. Но не я… но не я…