Стены чужого города

      Сокджин честно держит себя в руках до самого ухода Намджуна, лишь после падая обессиленно на пол студии заходясь в рыданиях. Каждый раз, когда он чувствовал, знал, видел признаки того, этот парень жив, он глушил это в антидепрессантах. Каждый кадр в журналах и рекламах путешествий, каждое знакомое движение на другом конце улицы - заливал всё литрами воды поверх горстей пилюль и убеждал себя в том, что это болезненные игры его больного воображения. И каждый раз это было правдой, каждый чёртов раз!       Телефон раз за разом выпадает из дрожащих пальцев, и нужный номер набирается только с двадцатой - если не больше - попытки. -Хён, почему ты меня не ценишь, кто вообще звонит в такое время? - голос на том конце заспанный и недовольный, но стоит единственному всхлипу прорваться сквозь ладонь, зажимающую рот, как он меняется на серьёзный и обеспокоенный. - Джин? Что случилось?       Мужчина честно пытается выдавить из себя хоть слово, но выходят только рваные хрипы. -Хён, хён, пожалуйста, дыши. Я здесь, слышишь? Пожалуйста, дыши для меня.       Джин послушно старается выполнить указания младшего, в то время как Тэхён стучит по клавишам ноутбука, заказывая билеты на ближайший рейс до Пусана. -Т-Тэхён-а, он жив. Понимаешь, по-настоящему. Я видел его, вся съёмочная группа видела. Господи, его руки по-прежнему такие же сильные. - он снова срывается на рыдания под шёпот Тэхёна о том, что всё в порядке, и нельзя забывать дышать. -Хён, я завтра прилечу, слышишь? Продержись немного, я вернусь к тебе, и мы со всем справимся. Обещай мне, Сокджин! - снова, как и всегда в минуты волнения, срывается а крик. Джин всхлипывает уже тише и выдаёт в ответ: -Я обещаю, малыш. Я жду тебя. *** -Ким Тэхён значит? - парнишке напротив, кажется, и двадцати ещё нет, а его энергичности и работоспособности может позавидовать любая батарейка. -Да, Сокджин-сонбэним! -В анкете написано, что ты - студент фотограф… -В-всё верно, сонбэ! - от волнения не может нормально контролировать ни голос, ставший чрезмерно громким, ни руки, сжимающие камеру так, что на пальцах наверняка останутся синяки. Джин улыбается, берёт его руки в свои, аккуратно высвобождая фотоаппарат. -Вот что, Тэхён, не хочешь ли ты мне помочь? -Да, чем угодно! - юноша даже договорить ему не даёт, вынуждая мысленно закатывать глаза. -Можешь не кричать и прекратить волноваться, я не кусаюсь. Сегодня кое-кто из наших стажёров-моделей не пришёл, тем самым подводя всю съёмочную группу. Я понимаю, что ты привык быть по другую сторону камеры, но может согласишься сняться со мной сегодня? -Вы серьёзно? - глаза увеличиваются вдвое, а голос от неожиданности садится; перед глазами пролетают десятки уродливых и неудачных фото с его участием.       Улыбка на лице Джина такая тёплая и успокаивающая, что Тэхён и вправду готов на что угодно, только бы не отходить от него ни на шаг. -Я согласен, сонбэ! Е-если это не шутка конечно же. - старший приобнимает его и похлопывает по плечу. -Какие тут шутки, с твоим вижуалом сниматься со мной это твоя судьба. - квадратная улыбка на лице стажёра сияет ярче всей осветительной аппаратуры, вызывая у Сокджина приливы нежности. -И прекрати называть меня сонбэ, зови хёном. -Хорошо, Джин-хён. ***       Намджун смотрит на окружающих и не понимает их реакции на него: несколько десятков людей просто-напросто косятся и шепчутся за спиной, но стоит повернуться в их сторону - тушуются и сбегают. Желание отдохнуть от таких странных сегодня людей загоняет Джуна в самый угол костюмерной, за огромное количество вешалок с вещами и бутафорию. Успев задремать, не сразу понимает, где находится, но уже через секунду замирает, почти не дыша, вслушиваясь в разговор у двери. -…тот самый что ли? -Да, сначала свалил господина Кима посреди студии, а потом довёл до того, что тот сознание потерял после его ухода. -Ааааа, я слышал об этом, но не знал в чём дело. Так значит это из-за нового фотографа переносили съёмки, и мы выбились из графика? Ну и огребёт же он, если у господина по его вине будут проблемы! -А вот это уж точно, слышала, что сегодня возвращается малыш Тэхённи, уж он-то проследит за состоянием нашего прекрасного Джина!       Двери за стаффом захлопываются, оставляя Кима один на один с целым роем мыслей. Потеря сознания? Насколько сильным потрясением стало для Сокджина возвращение Джуна к жизни, если он так реагирует? Кто этот чёртов "малыш Тэхённи"? И самое главное - как добиться прощения Джина и его самого?...