Не/на_всегда

      Первый откровенный разговор между парнями случается уже в конце весны. Не то, что бы до этого они не открывали друг другу души, но тут получилось немного иначе. Прежде они почти не говорили о родне, хотя для одного из них данная тема не была запретной. Так и вышло, что началось всё с простого:       — У моего оммы день рождения на следующей неделе. Ты поедешь со мной?       Хёнвон кивает, не отрываясь от редактирования фотографий. Только спустя пятнадцать минут он поворачивается и спрашивает:       — А где живут твои родители?       — В паре кварталов отсюда.       — Правда? А почему ты их не навещаешь? — знает, что его альфа не делает этого, потому что он либо на работе, либо с ним самим, либо в зале. Другого времяпровождения за ним не замечал.       — Мы… Не слишком ладим с ними. Слегка диктаторы они, а я — свободолюбивый раздолбай, — Вонхо пожимает плечами, а Че подходит и обнимает его, чувствуя, что старший не всё рассказал. Он нежно целует его в щёку и спрашивает ласково:       — У вас был какой-то большой конфликт?       — Ага. Они почему-то думали, что я женюсь на том, на кого они укажут.       — Вот как, — омега поджимает губы, думая, а затем выдаёт, — то есть мне не стоит ждать их одобрения?       — Почему? Ты обворожителен. Я почти уверен, что ты понравишься им. Тем более, они уже отошли от той ситуации, это я… Не могу до конца простить.       — Что они сделали? — Хёнвон сам не замечает, как после этих слов перестаёт дышать, предчувствуя, что ответ ему не понравится.       — Я тогда с одним парнем встречался… И кто-то его избил. Почти уверен был, что это мои подослали к нему тех подонков. Позже выяснил, что не они, а родители того, кому я был обещан. Но именно мои рассказали, с кем я в отношениях, — Хосок непроизвольно сжимает кулак, а младший целует его снова в щёку и шепчет на ухо:       — Я с тобой. Успокойся.       Шин и не замечает, как слишком сильно прижимает к себе парня, и у того хрустят позвонки.       — Прости, — мягкая улыбка, которой пытается сгладить ситуацию, а затем выражение лица меняется на немного хмурое:       — А ведь ты про свою семью тоже не рассказывал.       Че неловко отстраняется и говорит тихо, пряча кисти в рукавах, он всегда так делает, когда нервничает:       — У меня с семьёй всё сложнее, чем у тебя, — теперь ещё и кусает губы. Точно нервничает.       — Не важно. Просто расскажи, — Вонхо садится в кресло и тянет юношу к себе на колени. После того, как они удобно устраиваются, младший начинает:       — На самом деле у меня нет семьи. Не люблю рассказывать, потому что только жалость вызываю этим, — вздыхает и думает несколько секунд, а после всё же продолжает:       — Настоящие родители погибли в автокатастрофе, когда мне и года не было. Я их не помню. А приёмные отдали обратно в детдом, когда мне было тринадцать. У них после многих лет попыток тогда получилось своего ребенка завести, поэтому во мне отпала необходимость. Может, если бы я был более послушным и обычным, от меня бы так просто не избавились…       Парень не осознаёт, что начинает плакать. Хотя это даже не плач, просто слёзы катятся из его глаз, а он на это не обращает внимания. Ещё долго после того дня Хёнвон будет думать — почему же он всё так легко выложил Хосоку? Ведь он ненавидит эту историю и не делится ей ни с кем. И ответом каждый раз будет реакция альфы:       — Вот тебе не повезло. Одни просто взяли и умерли, а другие — козлы почище моих предков, — Вонхо качает головой, будто не веря, и пальцами убирает влагу с красивого и любимого лица.— Сочувствую, Хёнвон.       Впервые за свою жизнь омега слышит не стандартное «мне жаль», а какие-то другие слова, от этого ему становится как-то легче и теплее.       — Спасибо, — парень улыбается, несмотря на то, что внутри расходится буря эмоций. — Я рад, что мы поделились такими вещами.

***

      — Хёнвон-ааа! Ты обещал поехать со мной, а значит — пора вставать!       — В такую рань? — Че сонно щурится и бросает взгляд на часы. Уже одиннадцать?       — В какую рань? Я успел съездить в два места. И так дал тебе поспать до последнего.       Омега удивленно оглядывает своего парня и замечает, что тот, и правда, уже не выглядит сонным, более того — он одет в уличные вещи. С тяжёлым вздохом, Че еле заставляет себя проснуться и плетётся умываться, пока Вонхо готовит ему завтрак.       Спустя три часа, за которые они успели поесть, купить подарки и самый красивый торт, из тех что видывал омега, парни наконец приезжают к многоэтажному комплексу, где живут родители Хосока.       — Всё же будет в порядке?       — Разумеется, — альфа улыбается и отправляется со своей парой в здание.       Когда открываются двери, молодые люди видят не хозяев дома, а управляющего-бету. Тот отвешивает поклон и ведёт гостей в столовую — другим словом её назвать сложно, потому что это огромное помещение с высокими потолками, в котором кроме обеденного стола и кресел вокруг него — ничего нет.       Хёнвон понял, что родители его парня богаты, ещё в тот момент, когда они подъехали к дому. Он был элитным. Убедился парень в своих догадках, когда увидел, что Шин нажал кнопку с надписью «Пентхаус». Окончательное принятие случается теперь — после разглядывания внутреннего убранства. Юноша только хмыкает про себя, думая, что Шин отказался от богатства в пользу своих убеждений.       «Всегда знал, что он такой. Как перестать с каждым днём влюбляться в него всё больше и больше?»       Че увлекается своими мыслями и пропускает момент, в который хозяева дома оказались в столовой, но ему повезло — он приходит в себя как раз, когда они обращаются к своему сыну:       — Добрый день, сынок! — весело говорит омма юноши.       — Здравствуйте, — немного чопорно здоровается сразу с обоими аппа Хосока.       — Здравствуйте, — в один голос отвечают парни и кланяются, согнувшись в четверть, как и положено по этикету. После того как они принимают вертикальное положение, Хёнвон протягивает руку аппе Шина, сразу перечеркивая мнение о себе, ведь омеги должны сперва знакомиться с омегами же, а альфы — с альфами. Впрочем, Шин-старший лишь усмехается и пожимает протянутую ладонь, затем произнося с лёгкой улыбкой, которая удивляет всех:       — Дорогой, кажется, мне не придется притворяться, что юноша мне нравится.       Омма Вонхо только фыркает и представляется:       — Меня зовут Шин Киджун.       — Шин Мину, — называет своё имя хозяин дома. — Остальные гости придут через час, так что у нас есть время пообщаться.       Вечер проходит, на удивление, прекрасно. Родители Вонхо кажутся Че чудесными людьми, а они ни в коей мере не испытывают негатива к Хёнвону, что он чувствует, благодаря чему может расслабиться. Единственное, что расстраивает омегу — Вонхо выглядит немного отстранённым. Наверное, старые обиды не так легко забыть.       После того как приходят другие гости, парни надолго не задерживаются. Сидят столько, сколько допустимо правилами приличия, а затем откланиваются.       На выходе, пока альфа беседует с именинником, Хёнвона ловит Шин Мину:       — Прошу, пригляди за нашим сыном. Негоже такое говорить омеге, но наш Хосок слишком ветреный. Скорее ты будешь за него отвечать, чем он — за тебя.       Молодой человек на это только кивает с лёгкой улыбкой, а сразу после этого пара покидает пентхаус и едет домой.       Уже зайдя в квартиру, Че спрашивает парня, обнимая его за талию:       — Как тебе сегодняшний вечер?       — Вроде неплохо. Кажется, ты им действительно понравился. Это не может не радовать.       — Да, думаю, что так и есть, — без ложного стеснения отвечает юноша, затем мягко говоря, — тебе нужно отпустить обиду на них. Они не были ни в чём виноваты, хоть и сказали лишнее чужим людям. Посмотри на меня.       Вонхо нехотя поднимает взгляд и встречается им с чёрными глазами возлюбленного.       — Отпусти прошлое. По крайней мере… Постарайся. Ради меня, ладно?       — Ладно, — Хосок снова улыбается, и это греет сердце его парня.       — Пойдём кушать. Ты ведь и крошки в рот не взял в их доме.       — Всё-то ты замечаешь, — хмыкает, внутренне ликуя от заботы своего омеги.