Твоё тепло

      Уже давно глубокая ночь, большинство людей спят крепким сном в своих кроватях, наслаждаясь мягким пленом одеяла, но в одной квартире молодая пара бодрствует до сих пор. На кухне хозяйственный омега готовит ужин, а в кабинете усердно трудится альфа, копаясь в разных бумагах и проверяя уже порядком надоевшие отчёты.       Большая дубовая дверь в обитель двадцатипятилетнего парня приоткрывается с едва слышимым скрипом, и в щёлку просовывается милая мордашка, грустными глазами смотрящая на своего мужа. — Чонгукки… — тихонько позвал омега, чтобы сильно не напугать ничего не замечающего вокруг мужа. — Ужин готов, — тот отрывается наконец от компьютера. — Хорошо, пошли.       Чонгук встаёт из-за стола и направляется к омеге. Пойдя в плотную к по-прежнему лишь немного приоткрытой двери, он ловит на себе взволнованный взгляд. Тэхён явно чего-то ждёт. И Чонгук даже знает чего. Сначала он, правда, хотел клюнуть пепельноволосого в самый кончик носа, но в голове резко что-то щёлкнуло и, уже наклонившись, он просто открыл дверь сильнее и ушёл на кухню. Ким посмотрел на него удивлённо, совсем не понимая, что происходит с его мужем, но, немного подумав, как-то измученно улыбнулся и сам направился к столу. Тэхён уверяет себя, что Чонгук просто устал. В голове не место другим мыслям.       Парни сидят тихо на протяжении всего ужина, не говоря ни слова. Такая атмосфера напрягала Тэ, но начать разговор первым он не хотел. Возможно, Чон просто не хочет сейчас говорить, но внезапно, когда Тэхён ставит на стол огромную кружку крепкого чёрного кофе и небольшую с любимым зелёным чаем, альфа заговаривает. — Тэ, - позвал он. — Сядь, пожалуйста, мне надо тебе кое-что сказать.       Омегу не мог не насторожить непривычно серьёзный голос и низкие хрипящие ноты. — Послушай, Тэ… Давно пора тебе сказать, — Чонгук громко сглотнул и прочистил горло.       Да, он не может вот так просто сказать этому милому комку вселенского счастья о разводе, но и жить так дальше не может. Слишком трудно… Будто грудную клетку ножом распарывают. Больно от одного осознания, что от этих нескольких слов может случиться с омегой… Пора взять себя в руки… Давай, Чонгук! Сейчас или никогда. — Я подаю на развод.       Глубокий, немного сорвавшийся от волнения голос разлетелся эхом по всей квартире, оглушая не только Тэхёна, но и самого альфу, забирается в самый укромный уголок чужого сердца и со всей силы вонзает нож в горячую плоть.       Тэ сидит, так и не шелохнувшись, и смотрит куда-то внутрь Чонгука. Может, пытается разглядеть там причину? Или смешинки, подначившие сыграть с парнем злую шутку? Вот только ничего там, внутри, не было, кроме пустоты и усталости. Разве что в глазах плескалось немного волнения и ожидания. Эти глаза, красивые кофейные бездны, в которых Тэхён не раз терялся, смотрят сейчас с сожалением и медленно возвращают в реальность, будто выкидывая из пучин своего великолепия.       Омега просто не в силах пошевелиться, что-то сказать и, казалось, даже не моргает. Но, найдя в себе силы, говорит. Говорит гораздо более низким, тихим и пугающе отрешённым голосом, будто он на грани жизни и смерти. Хотя… Наверное, всё так и есть. — Почему?       Теперь Чонгуку стало действительно страшно. Он никогда не слышал такой интонации у старшего и сейчас каждой клеточкой чувствует нахлынувшие на омегу отчаяние, боль и мерзкий страх, заставляющий всё тело неконтролируемо дрожать. Янтарные глаза вмиг потухли, не оставляя ни следа от той яркой частички солнца, что была в них. Полуопущенные веки, будто под тяжестью многотонного груза, готовы были закрыться окончательно. Красивые, некогда алые от вечного покусывания губы сейчас бледно-розовые и мелко подрагивают. Кадык немного нервно дёргается, напоминая организму, что он должен исправно работать. Кончики аристократически длинных и тонких пальцев начали трястись, судорожно касаясь горячей кружку с любимым напитком. Что-то не так. К горлу подступает тошнота. Плохо…       Единственная мысль в голове. -У меня есть на это причины… — так же тихо отвечает Чонгук, смотря на поверхность стола, просто боясь поднять взгляд на когда-то всю любовь его жизни.       Больно… Не физически, нет. Нельзя ведь телом почувствовать, как твою душу голыми руками разрывает на мелкие части давно и бережно любимый человек. Нельзя…       Тэхёну хочется кричать. Кричать о том, что любит, о том, что никогда и ни за что не отпустит, о том, что не хочет расставаться, что хочет остаться, выбить из головы дурного альфы глупые мысли, ведь они любят друг друга. Любят же?.. — Я… — голос дрогнул, как и всё внутри; говорить тяжело, глотку сдавливают тиски непонятной боли. — Я не хочу, — всё, что смог вытянуть из себя Тэхён. — Я знаю, Тэ. Я знаю… — сочувствующий мягкий голос режет так глубоко, что, кажется, этот шрам останется на всю жизнь.       Чонгук наконец поднимает взгляд от стола и видит перед собой то, чего не мог видеть в кошмарах. Нет, это не истерика, не слёзы и не ярость. Он будто мёртв. Обездвижен, бледен и отрешён. Кажется, что от Тэхёна просто осталась оболочка. Душа просто испарилась. Или Чон уничтожил её собственными руками… Сил смотреть на такого омегу нет. Но и помочь ему нельзя. Да это же каким надо быть мудаком, чтобы сначала сказать о разводе, а потом утешать в своих руках, давая ложную надежду и только сильнее разрушать человека изнутри? Поэтому Чон просто встал из-за стола и ушёл обратно в кабинет, обещая себе, что следующую неделю не будет вылезать из офиса, нагружая себя работой.       Но его вдруг останавливает сдавленный голос отчуждённого омеги. Он настолько тихий, что Чонгук еле услышал. — Когда? — Через пять дней, — и вышел из кухни.       Тошнота стала ещё сильнее, начала кружиться голова, в глазах темнота, а в сознании пустота. Что сейчас делать? Как быть со всем этим? Почему он так решил? Ни на один вопрос у Тэхёна не было ответа. Но он уверен в одной вещи. Оставаться в этой квартире он больше не может. Вариантов есть несколько, но самый разумный из них — уютноe гнёздышко Чимина и Юнги, что жили на другом конце города, подальше от центра и огромного скопления машин и людей в тихом районе недалеко от любимой кофейни Тэ.       Омега, не раздумывая, вызывает такси и выходит из дома.       В машине парень думает только о том, что весь его ужин совсем скоро выйдет наружу немного не тем способом, которым должен, а голова взорвётся от раздирающей её боли. Но он дотерпел. Поднялся на третий этаж небольшого дома и нажал на долгожданный звонок.       После той переписки с Тэ ни Чимин, ни Юнги не смогли уснуть, ожидая либо звонка, либо появления младшего, поэтому заливистая трель звонка не стала неожиданностью, и оба парня ринулись к входной двери, спотыкаясь на пути обо всё, что можно, и поспешно открыли её.       Если бы Чимин вовремя не открыл эту железяку, то Тэхён точно разбил бы себе голову, но, к счастью, Пак успел поймать бледного, словно приведение, друга и не дал ему упасть.       Парни ожидали чего угодно, но не того, что Тэхён просто упадёт в обморок прямо на пороге их квартиры. Волнение и страх окутали обоих с головой. Желание уничтожить ту тварь, которую по тупому стечению обстоятельств назвали человеком, да ещё и имя ему дали — Чон Чонгук, росло всё сильнее с каждой секундой. Но сейчас немного не до этого. Юнги подхватывает на руки бессознательного омегу и несёт в их с Чимином спальню. Укладывает на кровать, накрывая одеялом и кладёт на лоб принесённое Паком мокрое полотенце. — Ю-… Юнги… — у впечатлительного парня слёзы на глаза наворачиваются от вида белого, как смерть друга. — Ч-Что мы будем делать?       Ещё немного и истерика начнётся у Чимина. Старший это видит, поэтому берёт неестественно маленькую ладошку в свою, крепко сжимая, и гладит тыльную сторону большим пальцем, смотря прямо в заплаканные глаза. — Придерживаться плана, — тихо, но чётко произнёс он. — И помогать Тэхёну. Это всё, что мы можем.       Последние слова сочились нескрываемыми печалью и волнением, но лицо оставалось спокойным. Если они оба тут раскиснут, то кто будет вытаскивать Тэ? — Х-хорошо… — омега всхлипнул громко, шмыгнув носом и в ответ сжал большую и такую тёплую сейчас ладонь, полностью полагаясь на альфу.       Единственное, что они могут — это ждать и надеяться на то, что Тэхён скоро очнётся. Им надо спасти друга, а иначе… Иначе они потеряют обоих.