***
Дженни вернулась в свою комнату в ужасном настроении. Ещё только начало дня, а весь настрой уже сбит плохими новостями. Не хватало ещё потерять Чеён и распустить группу из-за какой-то мелочи. Вот почему айдолам нельзя так просто взять и кого-то полюбить? Почему эти постоянные скандалы и разборки?.. Уже по привычке Дженни набрала номер и ожидала, пока он ответит. Утро — не утро без разговора с Намджуном. И это уже становилось правилом, ежедневной процедурой, без которой день не может быть прекрасным… Но сегодня, правда, он и так уже не станет замечательным. Главное теперь, чтобы ещё хуже не стало. — Привет, — уныло начинает Дженни, подбирая волосы в невысокий пучок. — Ты уже в курсе всех событий? — Привет. Да… К сожалению, да, — так же сухо и устало произносит Намджун, потирая висок. На нём это тоже висело обременительным грузом. — У меня слов нет… Это… Это так ужасно! Чеён сильно переживает. Ей нужно ехать к директору… — Чимину тоже звонили… Перед ним поставили выбор… И теперь ждут только Чеён. От неё зависит то, что будет потом, — Намджун выглядел измотано. Похоже, помимо этой новости, были ещё проблемы, которые надо было решить. — И что?.. Теперь и нам общаться нельзя? — Дженни осторожно посмотрела в глаза Намджуна через экран. Эмоции почти не читались, только волнение, которое и у самой било где-то у глотки, заставляя чувствовать каждый удар сердца как выстрел. — Я… Не знаю… Они, вообще-то, не могут выслеживать наши звонки, но компания может разузнать рано или поздно… — Ким вздохнул и на выдохе, едва различимо выдавил. — Надо перестать… Отдалится на время… — О чём ты… Ты хочешь перестать общаться? Хочешь сломать то, что мы так долго налаживали? — Дженни была на взводе. Эта статья, директор, теперь ещё и слова Намджуна расшатывали и без того хрупкую нервную систему. — Только не говори… — Это временно, Дженни. Так будет лучше для обеих групп… И остальным девочкам передай тоже… Им не стоит пока связываться с парнями. — Ты совсем? Теперь строишь стену между нами?! Строишь её, когда только недавно с таким трудом её сломал… Я тебя не понимаю! Почему мы не можем?.. Просто общаться так, по телефону, когда никто и ничего не узнает? — слова нескончаемым потоком слетали с языка. Хотелось просто откинуть все проблемы, вернуться назад, хотя бы на пару часов, когда ничего этого не было. Никаких проблем. Только спокойствие и счастье от нового дня. — Джен, успокойся. Говорю же, на время… Не на всю жизнь! — голос казался чужим. Мозг не мог поверить, что это говорил Намджун, тот, которого она так хорошо узнала за последние дни. — Через пол года, когда всё устаканится, снова можно будет возобновить общение… — Ты идиот?! Для тебя это пустяки?! Просто взять и кинуть меня, когда я только-только привязалась к тебе и забыла все обиды, а потом через год снова вернуться с улыбкой на лице и как ни в чем ни бывало заговорить о том же?! — Дженни замолчала вдруг. Что-то кольнуло в груди и сдавило лопатки, отчего даже вдохнуть не получалось. — Да что с тобой не так, Намджун? — с трудом Ким отключилась. Глаза начинало печь, что предвещало то, что уже несколько недель не появлялось на лице — слёзы. И всегда их причиной был Намджун. Именно он мог заставить её улыбаться, освещая улыбкой всё вокруг, и мог заставить плакать, плакать как ребёнок без любимой игрушки… Дженни откинулась на подушку и закрыла глаза руками. Слёзы, с трудом, но получалось сдерживать, но вот мысли остановить никто не мог. В лихорадочном вихре они закручивались как угодно, мучая девушку сильнее. Воспоминания, слова, случайные картинки и образы вслывали в голове в смешанном порядке и без разбора. А ответа на вопрос так и не нашлось… Что с тобой не так?***
Розэ, неспешно и даже специально замедляясь, поднималась в кабинет Директора Ян Хёнсока. Ноги подкашивались. А сердце колотилось будто бешеное. Слабый и неуверенный стук. — Заходи, — так твёрдо и серьёзно. Разговор явно будет не о цветочках. И выйдет Чеён с явно испорченным настроением. Хотя куда уже хуже? — Здравствуйте, — удва слышно, почти шёпотом. — Присаживайся, Чеён, — мужчина указал на сиденье прямо перед его столом. Больше похоже на пыточную, чем на кабинет. В любой другой ситуации Пак даже бы не подумала об этом. Но сейчас, когда она одна стоит тут, понимая о чем будет разговор и чем предположительно это кончится, ничего кроме «пытки» в голову не лезло. — Думаю, ты понимаешь причину своего визита в мой кабинет, — ощущение, будто на суде. Чеён присела совсем на край стула. Положила руки на коленки. И уставилась в пол, будто провинившийся ребёнок. В голове мелькали фразы, которые, возможно, могли бы сорваться с её подрагивающих от страха губ. — Да, — короткое и такое же тихое. — Отлично. Тогда сразу к делу. Время не резиновое, тянуть не стоит… — Хёнсок сложил руки в замок и уставился прямо на девушку. — Это правда? — Да, — точно такое же, как минуту назад. Ничего больше. — Ну, что же… У тебя есть два выхода: мы соглашаемся с этой статьёй, ты продолжаешь встречаться с Чимином, только о карьере успешного айдола можешь забыть. Из группы тебя не выгонят, но сольного продвижение можешь не ждать. Второй выход — мы опровергаем это. Говорим, что… Да не важно что, но главное, что в этом случае ты больше не приблизишься к нему. В таком варианте тебе и твоей карьере ничего не грозит. С твоим соло всё будет хорошо. Ты не создаёшь проблем ни своему агентству, ни агентству Чимина… Вибирай! — голова неприятно заныла. Во рту пересохло. А ни одно слово не спадало с языка. — Подумай хорошенько. Карьеру ты уже не вернёшь, а парней вон сколько валяется. — Я… Я… Мне нужно поговорить с Чимином, — глаза защипало. Ситуация, выход из которой без потерь, невозможен. А Чеён так не может. Не может лишиться Чимина. Не может потерять карьеру. — Хорошо. У тебя есть полчаса. Вы можете всё хорошенько обсудить… Только помни, что для тебя дороже: какие-то жалкие поддельные отношения или годами выстроенная карьера айдола, — на этих словах директор поднялся со своего места и подойдя к двери, открыл её, выпуская Пак. — До свидания, — будто из прострации на автомате выдала девушка и на негнущихся ногах вышла из «пыточной». Если бы знала, что её там ждало, оттягивала бы этот момент, как можно дольше. — Не торопись прощаться. Увидимся через полчаса, — мужчина гадко улыбнулся. Крысиная ухмылка. Он будто сам это сделал. Будто сам всё подстроил, чтобы лишить Чеён счастья. «Что делать? Как теперь? Что делать?» — безостоновочно крутилось в голове, пока гудки невыносимо впивались в кожу иголками, оставляя после себя зуд и боль. Не стирающуюся. — … — оба молчат. Боятся. Не хотят, потому что знают. Конец. Конец тому, что было раньше. — П-привет, — спустя секунды молчания выдаёт Чимин. Севшим, уставшим голосом. — Прив… — сглатывая окончание, отвечает Чеён. И снова молчание. Потому что страшно. И не хочется. Тишина, как оказалось, единственное, что отделяло их от бесповоротного… — Тебе уже сказали? — сухо и с опаской. — Да… Сказали, — отвечает Чеён, зажмуривая глаза. Это всё правда. Это случилось. И что теперь? Нет теперь того спокойствия. — Ты… Ты выбираешь?.. — голос затих, будто не смея произнести слово. — … — снова молчание, только теперь уже поздно возвращаться назад. — П-прости… — с плачем вырывается из девушки. — З-значит… — всё не выходит. Слово никак не произносится, хотя крутиться на кончике языка, обжигая своим смыслом. — Р… Расст… Расстанемся? — с трудом, после чего облегчённо выдыхая. Удалось. Получилось сказать то, чего оба, кажется, до безумия боялись. — Да… — Чеён кивнула, прекрасно зная, что Чимин этого даже не видел. Не видел её, её горьких и больших, словно бусины жемчуга, слёз, что градом спадали с глаз, не видел её мыслей и не читал их как книгу. Не знал, что творится с ней сейчас глубоко внутри. — Мне жаль… — выдаёт Чимин, услышав всхлип, который лезвием полоснул по сердцу. Он обещал. Говорил, что не доведёт никогда до слёз. Что будет рядом, когда ей тяжело… Что их отношения окрепнут, если такое случится… А вышло обратное. Невозвратное и причиняющее нестерпимую боль каждому. — Пр-прости, — на выдохе вырывается снова. И девушка сбрасывает. Не может больше терпеть пытку. Пытку, по её вине. По вине статьи, по вине этих глупых правил… Сбитое дыхание не могло восстановится. Плечи вздрагивали и продолжали трястись уже в том же сиденье в «пыточной». — Молодец, Чеён. Я знал, что ты поступишь правильно… А теперь возвращайся в общежитие и хорошенько отдохни. Вам выступать через три дня, — от этого голоса уже тошнило. Весь завтрак просился наружу. А слёзы так и застыли на глазах. Застыли так же как окаменевшее сердце. Ни движения больше. Ни одного удара. Будто и не жива вовсе. — До свидания, Чеён! — бросает вслед директор, всё также гадко улыбаясь. Всё так, как он и хотел. — Ах да, постой ещё минутку, — окликнул он, останавливая Пак в дверях. — Всё связи с мальчиками обрывайте. Наверно, все вы там уже встречаетесь. Предупреди своих подруг. Ты же не хочешь, чтобы с ними всё кончилось так же, как с тобой, ведь так? Чеён лишь инстинктивно качнула головой и поплелась отсюда подальше. Подальше от этого всего. Только вот мысли из головы не выкинешь. Они продолжают съедать изнутри, указывая в самое больное…***
— Чеён, как ты? — как только дверь общежития открылась, на девушку сразу налетели подруги. Встретив её понурый и опустошённый взгляд, опухшие глаза и мокрые дорожки на щеках, девочки поняли сразу: всё плохо! — Я заварю ромашковый чай, — тут же отбежала Дженни, понимая, что без успокоительное тут не обойтись. — Не надо, — хриплым голосом обратилась Чеён. — Будем пить вот это! — рука поднялась вместе с бутылкой чего-то алкогольного. Похоже, вина. — Боже кошачий, — шепнула Лиса на ухо Джису, немного отходя. — Да бросьте, завтра же никуда не надо! А вот это мне сейчас просто необходимо, — губы всё так же по привычке подрагивали. Красные глаза метались с одного лица на другое в надежде найти поддержку. — Идеальный будет вечер, — принимая бутылку из рук, Джису прошла в гостиную.***
— Мы расстались… — выдаёт усталый пьяный голос. Только теперь, будучи пьяной, Чеён могла развязать язык. — Так резко и глупо… Я заплакала, а он лишь извинился. А потом всё… Нет больше нас… Нет. Больше. НАС. — будто вдалбивая себе в голову повторяла Розэ. — Ну не может быть так… Это временно. Я знаю, вы ещё помиритесь и сойдётесь, — выпалила Лиса, не веря в происходящее. — Нет. Больше. Нас, — снова, как заводная игрушка, повторила Пак. — Так ужасно. Всё так отвратительно! — взвыла Дженни. Алкоголь добрался и до её языка. — А у тебя что? — спросила старшая, кинув взгляд на бокал в руке Дженни. — Намджун. Дурак. Думает, что можно временно заморозить наше общение и через время вновь начать общаться как ни в чём ни бывало. — Стоп, но при чём тут он? Никто же не знает, с кем мы говорим по телефону. С чего это вам переставать общаться? — Чеён возмутилась, хотя сил на то и не было даже. — А вот так. Ему кажется это правильным. А меня это жутко бесит! — Дженни раскачивала бокал в руке, наблюдая за жидкостью, что закручивалась с водоворот. — А давай я ему позвоню. Промою мозги! — вызвалась Джису, уже вываливая телефон из кармана. — Ну, попробуй, — с вызовом в голосе хмыкнула Дженни, прекрасно зная, что это не поможет. — Попробую, — ухмыльнулась старшая, уже набирая номер. — Что значит набранного номера не существует? Что за?.. — Ким с удивлением взглянула на номер. Это точно его номер! Но почему его не существует. Набрала повторно. И снова набранного номера не существует. — Джен, можешь, пожалуйста, продиктовать его номер, — попросила Ким, всё ещё не веря своим ушам и глазам. Джису под диктовку набрала тот же номер. Точно такой же. И снова это «набранный вами номер не существует». — Бред какой-то! Он номер что ли поменял? — Джису проморгалась. Сдаваться не хотелось, появилось ещё больше интузиазма. — Ладно, позвоню, спрошу у Тэ… БОЖЕ, ДА ЧТО ЗА?! — завопила Джису. Снова то же самое. Не существует. — У меня телефон, похоже, сломался. Отдолжите, пожалуйста, свой, — Джису приняла телефон Дженни. Набрала номер. — Слушайте, они, похоже, телефоны сменили… Все? — и тут голос дрогнул. Ну не может быть такого… Неужели, даже… — Джису набрала наизусть заученный номер, которого только несколько недель назад всячески избегала. «Набранного вами номера не существует… Юнги тоже сменил номер… Джису невольно выпустила телефон из рук. Он правда… оставил её? — Что там? — спросила Лиса, увидев потеренное выражение лица Джису. — Теперь до них никогда не дозвониться… Они все поменяли номера, — ответила Джису, продолжая взглядом сверлить дыру в окне. — Хах… Вот как они решают проблемы? Смело! — усмехнулась Чеён. — По-мужски! — съязвила она повторно. — Да ладно вам, не переживайте. Уже завтра они будут доступны, — уверено выдала Лалиса. Эта новость её почему-то несильно расстроила. — Нет. Ты просто не до конца понимаешь… Скорее всего, их заставили это сделать, а значит… даже через неделю, через месяц, год они не смогут позвонить… Теперь они будут следить за ними, чтобы мы никак не контактировали, — из прострации говорила Джису, погружённая в свои мысли. — Ну что ж… — пьяная ухмылка натянула уголки губ Дженни. — Выпьем за новое начало с позабытым прошлым? Розэ улыбнулась, хотя внутри всё скручивало с дикой болью. Подняла свой бокал и уверено чокнулась. — Работа превыше всего. А если эти парни так легко отступают, то пусть идут к чёрту! — Чеён отпила глоток, после чего ожидающе уставилась на Лису и Джису. — Чего? Я же даже не встречалась с ними, усмехнулась Манобан, хотя бокал всё же подняла. — Однако в том, что они так быстро сдались, я согласна! Начнём всё по новой! — Джису? — вопросительно изогнув бровь, окликнула Дженни. Джису посмотрела сначала на Лису, потом перевела взгляд на Розэ и Дженни. Хотела бы она всё это забыть, начать по новому, не вспоминать прошлое, но не может. Столько воспоминаний, эмоций и сил потрачено на это. — Нет! — выбросив бокал куда-то в сторону, Джису поднялась на ноги и быстрым шагом поспешила к себе. — Эх… Тяжело будет первое время, — вздохнула Дженни, наблюдая за жидкостью, вытекшей из опрокинутого бокала, что медленно просачивалась в белоснежный ворсистый ковёр, окрашивая его в насыщенно бордовый…***
Юнги, понурив голову, вглядывался на часы. Цифры медленно сменяли друг друга, не оставляя за собой и следа. Время шло. А голова, что помнила всё произошедшее, лишь сильнее начинала болеть. Только всё наладилось. Только она наконец признала его, как вдруг случилось это. Теперь никак нельзя услышать её голос. Не увидеть карих глаз. И даже не извиниться за такое резкое исчезновение.***
POV Jungkook Это было словно гроза среди ясного неба. Никто не знал, и даже не предполагал, что подобная статья всплывёт наружу. Компании никто не сказал. Они бы выплатили нужную сумму, и всё бы осело, успокоилось. Но те, кто написали статью, похоже, в деньгах не нуждались. Им нужно было создать скандал и больше шуму, чего они с успехом добились. Телефоны наши забрали, вместо них отдали новые, абсолютно пустые. Радует лишь то, что нам их хотя бы отдали и дали не кнопочные. Теперь за каждым нашим шагом следили. Любые звонки отслеживались, проверялись и обрабатывались. Сообщения, будь то даже обычный разговор с родителями, отсматривались и сохранялись в их базе данных. Они проверяли их связанность, и если эти сообщения не вызывали у них подозрения, то хранились там всего месяц. Если же им казалось, что они хоть как-то связаны с девушками, то они сохранялись в специальную папку и ждали своего разоблачающего часа. Теперь на разговоры с Лалисой у меня и не было шанса. Не уверен, конечно, что она хотя бы заметит моё исчезновение. Однако, у меня кое-что ещё осталось… Телефон, с которого я писал как Мечтатель, к счастью, остался у меня. Чудом я успел стереть все фотографии, видео и все данные, хоть как-либо связанные с Лисой. Её номер я переименовал как «подруга брата — Мия», чтобы не вызвать никаких подозрений. Конечно, никто даже не знал о существовании этого телефона, но для того, чтобы мне «доверились» я признался сам, и добавил в придачу, что завёл телефон для общения с самыми близкими. Так мне даже разрешили оставить его у себя, конечно, предварительно проверив. Его сообщения, на удивление, даже не проверялись, поэтому я мог спокойно писать всё что угодно, но, конечно, только как Мечтатель. Теперь мне нужно было писать не Лисе, а Мие — подруге брата, которой, к слову, у него и не было. По крайней мере, её точно звали не Мия… Посмотрев на время, я понял, что пришла пора отправлять новую причину. 17. end POV JungkookЯ 17 причина. «Ты, возможно, даже никогда не догадывалась, что для многих ты ангел, целитель, лекарство от смерти и вместе с этим и её причина. Я не знаю как, но один лишь твой взгляд останавливает моё сердце, в то время как улыбка, заставляет биться его под 1000 ударов в минуту. Я смотрю на тебя и хочу умереть, чтобы переродившись, оказаться рядом с тобой…» (тут должны быть время и дата по Лондону. Но просто знайте, что у Лисы это утро 27 октября)
Руки взрогнули, перед тем, как значок засветился как прочитанный. А когда вдруг пришло сообщение, глаза суетливо забегали по комнате. Каждый раз, будто в первый.Подруга брата — Мия «Привет) Я уже соскучилась по вам. Утро становится в разы приятнее, когда приходят ваши сообщения. Даже раскалывающаяся голова на мгновение перестаёт болеть)»
А через пару секунд пришло ещё одно. Короткое, но до безумия милое.Подруга брата — Мия «Айщ, прости. Я всё не привыкну, что ты мой ровесник, хе-хе) А ещё я жду встречи с тобой💕 Ты же покажешь однажды своё лицо. Пожалуйста~
Чонгук заулыбался. И даже небольшой румянец, едва заметный, окрасил щёки и кончики ушей.Я «Всему своё время… Не стоит торопить события. Лучше запомни этот момент, и пусть он греет тебя в самые холодные ночи. Кто знает, может, ты не примешь меня, когда узнаешь правду…»
Парень вздохнул. Этот страх уже давно поселился где-то внутри. И чем больше Манобан влюбляется в Мечтателя, тем глубже этот страх въедается в голову.Подруга брата — Мия «Пожалуйста, перестань это писать! Ты нравишься мне не из-за внешности или подобного, а из-за того, как ты думаешь, как общаешься. Твой внутренний мир — то, что меня привлекает!»
Что-то внутри кажется зашевелилось. Сердце будто вспыхнуло и загорелось. Теперь румянец покрыл всё лицо, чем вызвал, и жар по всему телу. Нравишься Казалось бы, такое пустяковое слово. Нравиться может и клубника, и шоколад, сливки и карамель. Но почему-то именно это «нравишься» взрывной волной прошлось по всему телу, вызывая табун мурашек, что долго не сходили. Он ей нравится Вот только одна случайная мысль, мельком пролетевшая рядом, даже не имея смысла зацепить, потупила все концы и мгновением потушила пожар, быстро смахнув румянец с лица и стерев ту улыбку, что ярче солнца освещала этот пасмурный, туманно-дождливый день.