Что с тобой не так?

POV Jennie       Если во времена трейни мне бы сказали, что жизнь айдола не стоит тех усилий и времени, я бы не поверила. Более того, могла бы с пеной у рта доказывать обратное, ведь та Дженни, Ким Дженни, которая усердно работала 6 лет ради достижения своей мечты была на 100% уверена, что жизнь айдола — то, что мне нужно… Сейчас же, я с большим сомнением могу сказать, что быть айдолом — одно удовольствие. Мало того, что личная жизнь теперь публичная, так ещё и за каждым твоим движением следят сотни тысяч глаз, которые мементально выцепят для себя малейшие недостатки, которые у обычных людей даже не вызывают никакого порицания и осуждения.       После того дня, когда вышла эта злосчастная статья, прошло уже 5 дней. И сказать честно, все эти пять дней дались мне тяжело. Если раньше Намджун был тем, кому я могла рассказать всё, сейчас я держала это в себе. Я не хотела нагружать и девочек, которые и без меня имели свои проблемы, поэтому теперь единственным моим слушателем стал блокнот. Впервые за свою жизнь я попыталась вести дневник или что-то на его подобии. Но это лишь от части мне помогало. Мне всё так же не хватало карих глаз и бархатного голоса, который бы ответил на мои слова.       Но даже не столько отсутствие собеседника постепенно съедало меня, как то, что происходило со мной каждый день… каждую ночь…        Всем снятся сны. Бредовые, страшные и пугающие, райские и прекрасные, кому-то даже вещие, возможно. Но все их забывают. Уже через несколько часов никто и не помнит, что было во сне, и был ли он вообще… Но мой сон… Я помню каждую его деталь…       Это началось спустя день после разговора с Намджуном. Ночью 28 октября я впервые увидела этот сон… И частично была даже рада увидеть Намджуна хотя бы так, но потом это стало кошмаром, который преследует меня вот уже 3 день… dream       После нашего концерта девочки предложили мне отпраздновать в ресторане, но мило отказавшись, я поплелась домой, точнее в наше общежитие. Настроя праздновать, как оказалось, у меня не было вовсе, а сил на это уж тем более.       Пока машина медленно следовала общему потоку, я смотрела в окно, слушая музыку. Вывески на зданиях почему-то то и дело сверкали, неестественно, какими-то рывками, от красного до ярко фиолетового цвета, при этом я никак не могла разобрать написанное на них. Глаза сразу слезились, а буквы расползались, отчего не получалось собрать даже одно простое слово. «Я такими темпами скоро в гроб слягу» — возмутилась я про себя, отворачивая голову от окна.       Теперь на глаза попался буклет, который аккуратно лежал на соседнем сиденье машины. Я потянулась и стоило только увидеть изображение на нём, как желание смотреть сразу отпало. «И тут они! Боже!» — лицо Намджуна с высокомерием глядело прямо на меня. Улыбка его будто возвышалась надо мной, высмеивая моё состояние.       Я отбросила буклет с изображением «Самой популярной группы нашего времени» в сторону и снова взглядом начала искать себе новую цель, которая хоть как-то бы меня отвлекла от непрошеных мыслей. И тут я увидела в окне наше общежитие, только вот не совсем наше…       Ворота снизу доверху были украшены цветами. И если я не ошибаюсь, то это были нарциссы, бледно-жёлтые и белые… Ни я, ни девочки эти цветы не любили, именно поэтому их присутствие в нашем общежитии меня смутило и насторожило.       Я поблагодарила водителя и вышла из машины. И если издали цветы казались ненастоящими, то уже стоя рядом с ними я поняла, что они живые. Они плотно обвивали забор, будто это не нарцисс вовсе, а какой-нибудь вьюнок, оплетающий всё, что ни попадётся на пути.       Я оторвала один цветок и подозрительно на него взглянула. Прокрутив в руке, немного понюхала. Сладковатый аромат. Ничего необычного! — Айщ, плевать, — буркнула я и, не зацикливаясь на цветах, пошла по дорожке в дом. — Боже… — на асфальтовой дорожке были четыре пятна. Кровавых пятна!       Я вдруг вспомнила день, когда пошла на пробежку. И вспомнила, чем он закончился. Тогда я сидела на земле и истирила, избивая этот асфальт руками. — Странно, никогда не замечала, — и снова наплевав на столь странную деталь, я поплелась дальше к двери общежития.       Я уже достала ключи и засунула их в замочную скважину, как дверь сама с лёгкостью отворилась от малейшего моего толчка. — А вот это уже не смешно, — прошептала я, немного пятясь назад. Я могла наплевать на цветы, которые раньше никогда у нас не росли, могла наплевать на четыре кровавых пятна, никогда мною не замечаемых, но не открытое общежитие, которое явно было запертым перед уходом!       И конечно же у меня не было ничего нужного для защиты: ни перцового баллончика, ни электрошокера, которого у меня и не было никогда, ни даже обычных ножниц. Ключ — единственный, более-менее острый предмет в моей сумке.       И я не знаю, что контролировало меня в тот момент, но я уверенно прошла внутрь с ключом в руке и с грозным выражением лица, которое в любую секунду могло принять испуганный вид. Пусто.       Прихожая была обычной. Те же вещи, тот же порядок и ничего лишнего.       Я облегчённо вздохнула, хотя мысль о том, что закрытая дверь оказалась открытой, всё равно крутилась где-то в голове. Я быстро сняла обувь, верхнюю одежду и мигом побежала к себе. Мало ли что…       И только когда дверь моей комнаты закрылась изнутри, я спокойно могла выдохнуть и расслабиться. — Прииивеет, — раздалось хриповатое со стороны моей кровати.       Мой до чёртиков перепуганный взгляд метнулся на кровать. Там сидел… Намджун? — Боже… Господи, напугал! — я вдруг истерически засмеялась. — Что ты тут дел… Стоп… — я медленно открыла дверь своей только что запертой комнаты. — Как ты сюда попал? И… это ты украсил наш дом нарциссами? — я опустила взгляд на его руки. Он сжимал в них два нарцисса. — Да, — его улыбка на момент меня успокоила. — Это мои любимые цветы, — и эта улыбка меня уже пугала. — Ты знаешь как много мифов об этом цветке? — он перевёл взгляд на цветы. — Все знают в основном только легенду про прекрасного юношу Нарцисса, умершего от своего любования в отражении реки… А ты? — его глаза резко поднялись на меня. Эта искра, что светилась в глубине зрачка издали напоминала сумасшествие и безумие вместе с помутнением рассудка. — Эм… Я… Пойду заварю чай, — я хотела быстренько выйти, но он остановил меня. Будто невидимыми оковами. — Корона Аида, бога подземного царства, украшена нарциссами — символами смерти и сна… — на секунду его улыбка приняла устрашающий, озлобленный вид. — Но в то же время этот цветок символизирует весну и плодородие… И обманчивые надежды… — продолжает он и взглядом забирает у меня все оставшиеся силы. — Но… Зачем ты мне это рассказываешь? — Ты же хотела узнать меня получше, хотела вечно общаться, никогда не расставаясь… — П-прости мне надо уйти! — я хлопнула дверью и поспешила на выход. — Постой же! Я должен объясниться по поводу нашего разговора! — Намджун вдруг появился прямо перед дверью на улицу. Не знаю как. Но сейчас он уже стоял в пугающей близости от моего лица. Я чувствовала его дыхание прямо над собой. — Тшш… Так мы всегда будем вместе… — его широкая ладонь накрыла мой рот и нос, не давая вдохнуть…       Сердце заколотилось быстрее, я пыталась выбиться из рук, укусить руку, но Ким как статуя был неподвижен и неуязвим. — Как ты и хотела… — последняя фраза, которую я разобрала… А потом всё… Темнота, вода в лёгких и пробуждение… end dream       Обычно просыпалась я в холодном поту и ещё час не могла заснуть, даже на пять минут. До утра всё сидела на кровати и безудержно тряслась от необъяснимого страха…       Моя расшатаная психика давала о себе знать даже в обыденное время, когда казалось бы, ничего даже не могло меня задеть. Я могла просто ни с того ни с сего начать злиться и кричать на девочек, хотя те всего лишь спрашивали о чем-то несерьёзном.       Теперь успокоительное мне приходилось пить каждый день. А страх о том, что я скоро стану сумасшедшей становился всё больше.       Я никому не говорила об этих проблемах. Но моё вспыльчивое и странно-раздражённое поведение и без того говорило другим о том, что со мной явно не всё в порядке. Пару раз у меня даже были панические атаки… И я никому не пожелаю однажды это почувствовать и испытать…       Сегодня, к слову, был Хэллоуин. И хоть мы с девочками почти никогда его не праздновали, мы часто просто закупались какими-нибудь интересными вкусняшками в виде желейных глаз или сладких обрубленных конечностей. — Джен, мы с Чеён пошли за едой, не хочешь с нами? — весёлая голова Джису высунулась из дверной щели.       Я отрицательно качнула головой и слабо усмехнулась подруге. — Тогда не ворчи, если мы снова купим лакричные конфеты! — Ким показала мне язык и злорадственно хихикнув, испарилась из комнаты. — Будто сейчас конфеты самое важное, — хмыкнула я, повернувшись к окну… — Интересно, сегодня ты мне тоже приснишься?.. — по телу пробежала дрожь, стоило только снова вспомнить этот пугающий сон… Но самое ужасное было в том, что мне действительно этого хотелось… End POV Jennie

***

Тем временем жизнь Лалисы превратилась в одно сплошное ожидание утра. Девушка и сама уже не понимала, нормально ли это ждать всю ночь одно лишь сообщение? Лиса могла проснуться даже на два, а то и три часа раньше будильника, хотя раньше с трудом вставала по нему. Если раньше спать до обеда было её самой постоянной и неотъемлемой привычкой, то теперь встретить спящую Манобан дольше чем до семи утра невозможно было даже по выходным.       Лиса уже почти бредила этим Мечтателем, имя которого всё так же было покрыто толстым, непробиваемым слоем таинственной загадочности.       Буквально ещё неделька и эта бедная, измученная любовью девушка действительно свихнётся и сойдёт с ума. Настолько уже не здоровой стало её внимание к нему. Настолько уже всё её сознание пропиталось этим парнем, что даже за обедом она слушала не подруг, а свои восхищённые мысли об этом незнакомце. — Лиса, ты вообще слушаешь? — Чеён недовольно скривила лицо и уставилась на младшую.       Лиса даже не сразу поняла, что обращались к ней, поэтому ещё с полминуты смотрела в свою тарелку и утопала в мыслях. — Безнадёжный случай, — вздохнула Пак, отвернувшись от Манобан, всё так же не обращающей ни на что внимание. — Какой ужастик сегодня посмотрим? — уже более воодушевлённо и весело спросила Розэ, смотря сначала на Джису, а после на Дженни. — Я сегодня сразу спать пойду… Голова болит, да и ничего не хочется, — Дженни лениво ковырялась палочками в еде, так ничего и не положив себе в рот. — Посмотрите что-нибудь втроём…       Чеён взглянула на Джису. Та кивнула, вздыхая и тоже отвечая что-то взглядом. — Я так понимаю, Лиса тоже смотреть не собирается? — почти утвердительно выдала Джису и потрясла Манобан за плечо. Та встрепыхнулась как попугай и удивлённо уставилась на Джису, а потом и на Розэ, которая продолжала сверлить младшую недовольным взглядом. — Эм… Простите, я отвлеклась на секунду, о чем речь? — тут же спросила девушка, создавая невинный образ. — Говорим, ты бы хоть на минуты три выпадала из своего мира… А то знаешь, так и сгоришь в пылающем доме, даже не зная что он горит, — хмыкнула Пак и встав из-за стола пошла мыть посуду за собой.       Лиса с надеждой посмотрела на старшую, желая хоть от неё узнать правду о произошедшем. — Про сегодняшний вечер мы говорили, о фильме… — вздохнула Ким, тоже поднимаясь из-за стола. — А если серьёзно, то это уже действительно ненормально. Ты так из реальности на совсем когда-нибудь выпадешь!       Лиса удивлённо хлопала глазами, всё ещё мало понимая, что происходит. За столом осталась только она и Дженни, которая за полчаса не положила в рот ни одного кусочка еды. — Интересно, и что же мучает тебя? — спросила Дженни будто даже не у Лисы, а так, для самой себя. Она тоже отодвинула тарелку и ушла с кухни.       Теперь Лиса сидела одна всё с тем же озадаченным выражением лица и мокрой футболкой из-за пролитого на неё молока. — Ой, и когда я успела пролить его из стакана? — удивилась светловолосая, рассматривая пустой стакан и свою черную футболку с огромным сырым пятном. — Что-то это уже действительно далеко зашло…       И даже несмотря на этот упрёк, который она слышала буквально ото всех, Лиса всё равно вернулась к привычным мыслям и решила по-новой перечитать причины…

Мечтатель 18 причина. «В саду, где красные камелии цветут, В том месте, где тихо шепчет водопад, Там, где Луна и Солнце вместе будут, Лишь там, моя с тобой пересекается судьба…» 07:00, 28 окт.

      Лиса обожала эту причину, хотя бы потому, что в ней скрывалось много смысла. Если бы однажды, в тот день Манобан не решила бы проверить что озночают красные камелии на языке цветов, она бы так никогда и не узнала, что все эти причины скрывают в себе гораздо больше тайны, чем могло бы казаться на первый взгляд. Камелия (красная) : Ты — пламя в моем сердце! Именно это выдал интернет на запрос Манобан о значении этого цветка. Насколько же сильно она удивилась, увидев это. И пламя уже разгорелось в ней…

Мечтатель 19 причина. «Бабочки в животе — волшебное чувство, не правда ли? Когда смотрю на тебя, внутри что-то скручивается до дикой боли, а потом становится так легко и хорошо, что меня уносит на седьмые облака… Те самые бабочки внутри меня… Если я ещё сильнее тебя полюблю, они разорвут меня на части… " 6:54, 29 окт.

      Если бы не чувства Манобан, она бы наверняка посчитала это каким-нибудь бредом сумасшедшего человека, но Лиса влюблена и… чувствует то же самое прямо сейчас. Эти бабочки внутри, которые щекоча все внутренности, готовы вырваться наружу…

Мечтатель 20 причина. «Разноцветные разводы на бумаге, разбросаные повсюду красные сердечки из лепестков роз, аккуратно и плавно введённые строчки из песен про любовь — вот то, что ты делаешь со мной, Мисс Манобан… Я же никогда раньше не умел рисовать, а теперь… рисую тебя, как будто ты сидишь передо мной…» 7:02, 30 окт.

      И ведь Лалиса раньше тоже не особо любила всю эту романтичную атмосферу, никогда не умилялась со сладких парочек и ни разу не понимала песен про любовь… До этих самых пор… Пока не полюбила Его, Мечтателя, такого же измученного любовью, как и она сама. За это она была благодарна. Она впервые полюбила так! По-настоящему!..

Мечтатель 21 причина. «Я научился любить всего лишь за три удара сердца: На первом — я увидел тебя и впервые понял, что во мне разгорается жгучее пламя, которое напрочь вынесло все мысли из головы, кроме тех, что касались тебя… На втором — уничтоживший всё внутри меня пожар, дал жизнь этим маленьким крохотным бабочкам, которые за долю секунды возвысили меня над прошлой моей жизнью… На третьем — я понял, что ты — моё наказание… И всю оставшуюся жизнь я буду любить тебя, не имея ни единой возможности коснуться…» 7:03, 31 окт.

      Это сообщение пришло только сегодня утром, именно поэтому Лиса думала о нём так усиленно и забывая обо всём. Она вчитывалась в строки и жадно впитывала смысл каждого слова, надеясь найти в нем ещё больше тайн.       Возможно, Манобан уже давно признала, что это всё стало её зависимостью. Ни дня, ни ночи она не может прожить без этих причин. И если по началу её это пугало, пугала это болезненная одержимость таинственным незнакомцем, то теперь она приняла это и даже не пыталась отрицать. Она его любит… И уже как два дня пытается ришиться на этот смелый и, возможно, глупый поступок… Она хочет признаться ему в своих чувствах…

***

      Тем временем парни уже прилетели в Амстердам, где через пару дней у них будет ещё один концерт. Все они уже привыкли к этим частым перелётам и сменам часовых поясов, кроме одного Джина, который всё ещё чувствовал себя не очень. А из-за дождливой погоды во время пребывания их в Лондоне он и вовсе приболел, заработав себе небольшой насморк и кашель.       К счастью, у остальных подобной проблемы не было, зато были и другие. Тэ, например, очень сильно погрустнел в последнее время. Он очень сильно скучал по Джису и всеми силами старался не думать много о ней, но это получалось так же плохо, как если бы он решил обойтись без кислорода… Джису вообще была для него всем. Рядом с ней он чувствовал себя, а главное он чувствовал и её саму. Он редко когда привязывался к кому-то, тем более ни разу не испытывал таких чувств, как любовь, настоящая, а не детская влюблённость. И только она, Ким Джису, удивительным образом смогла попасть в его сердце, даже если сама того не желала.       Сейчас Тэхёну не хватало её улыбки, её голоса и смешных, вставленных совсем не в тему, милых фразочек. Джису могла поднять настроение любому лишь за минуту, ляпнув что-нибудь настолько глупое, но до безобразия забавное, отчего даже самый хмурый, злой или грустный человек невольно усмехался бы невинности этого милого «ребёнка». И Тэхёну так сейчас не хватало этого ребёнка, что он готов был выть на Луну от этой тоски и печали…       Чонгука, на удивление, почти всё устраивало. Он даже не заметил, как быстро привык к тому, что общается с Лисой только от лица Мечтателя. А если быть честным, то Лиса не звонила Чонгуку и до этой статьи, поэтому отсутсвие разговоров с Манобан его почти не смущало. Он привык уже давно к тому, что Лиса уважает этого Мечтателя куда больше, чем самого Чона. Хотя его это действительно обижало, учитывая тот факт, что он и этот Мечтатель — один и тот же человек. Но Чонгук решил для себя, что сделает так, чтобы Лиса полюбила Мечтателя настолько, что даже узнав его личность, не огорчится… Однако, оставалась только одна проблемка… Теперь Чон начал сомневаться, любит ли Лиса его настолько сильно, как бы он этого хотел, ведь Манобан ни разу не выражала своих чувств к нему и тем более никогда не станет признаваться в подобном… Так как же ему теперь понять, достаточно ли она его любит или всё ещё не совсем?..

***

— Не хочешь прогуляться по городу? — Намджун улыбнулся так широко, насколько только мог. В последнее время он почему-то улыбался только так. Это была какая-то неестественная, натянутая и напряжённая улыбка, в которой истинные эмоции было довольно сложно найти. — Нет, спасибо… Голова гудит. Я в отеле отдохну, — отвечает Чимин, с головой заворачиваясь в одеяло и отворачиваясь от друга. — Уверен? На улице свежо, даже солнце, вон, вышло! — всё с тем же перетянутым улыбкой лицом предлагает Ким и пристальнее вглядывается в торчащую из-под одеяла макушку. — Да, мне что-то не здоровится… Наверно, от хёна заразился, — бурчит парень, всё так же кутаясь и зарываясь с головой. — Ну как хочешь. Если что, звони в любое время, — и как только Намджун отворачивается, улыбка сразу же слетает с лица, будто нитки, что держали её, мгновенно лопнули, распуская кончики губ в привычное, опущенное положение.       Дверь с щелчком закрылась, а голова Чимина наконец вынырнула из-под одеяла. Он огляделся вокруг себя, и ничего не найдя, глубоко вздохнул. — Интересно, как ты сейчас?.. Скучаешь?.. — будто у пустоты спрашивал Пак. Его глаза снова затуманились и заблестели. А всё лицо скривила болезненная гримаса. Чимин до крови закусил губу, едва ли не прокалывая её совсем.       Он снова глубоко вздохнул и силой воли распрямил каждый напряжённый мускул тела. Лицо вновь разгладилось, глаза приобрели здоровый вид, а уголки губ на одно мгновение даже смогли подняться. — Какой цирк! — хмыкнул Юнги, проходя в комнату. Он выглядел как обычно, с этой долей едкой вредности и злым, испепеляющим взглядом. Что за таблетку он принял, чтобы излечиться от того Юнги, который ещё пару недель назад, не мог даже справиться с тоской по Джису. — Чего надо? — спросил Пак, окидывая Юнги недовольным взглядом. — Пришёл посмотреть, как тухнет картошка, — усмехнулся Мин, облокотясь спиной о стену напротив кровати Чимина. — Ну, посмотрел? А теперь иди обратно, — и возвращаясь в лежачее положение, Пак отвернулся на бок, к окну. — Да нет, ещё не насмотрелся… Хотя признаю, довольно занимательная картина, — снова усмехнулся Юнги и, оттолкнувшись от стены, подошёл ближе к другу. — Ну, так и будешь лежать и ждать своей кончины?.. Или может, наконец, возьмёшь себя в руки и начнёшь жить по-новой? — А ответ "отстань" тебя не устроит? — пробурчал Пак в подушку, всё так же скрываясь от пронзительного взгляда испепеляющих карих глаз. — Нет! — недовольно ответил Мин, силой стаскивая парня с кровати. — Любовь любовью, но для неё требуется живое тело, а не сгнивающий полутруп! — Хмк, любовь… Какое глупое слово! — Чимин так и лежал на холодном полу, даже не собираясь подниматься. — Нет, ну что это такое, Чимин-щи?! Я прекрасно понимаю, как тяжело через это проходить, но давай уже, кончай! Угробишь и себя, и здоровье своё! Скоро снова выступать, а ты как овощ! — Юнги всё не унимался и все силы приложил на то, чтобы перевернуть Пака на спину и припереть его к стене хотя бы в сидячее положение. — Я вот одного не пойму, Юнги… — Чимин посмотрел другу в глаза своим помутнённым, потухшим взглядом и замолчал на полминуты. — Какому дьяволу ты продал душу, чтобы её разлюбить?.. — Кого? Джису? Ты про Джису сейчас сказал? — недоумённо взглянув на парня, уточнил Мин.       Пак кивнул и внимательно стал следить за каждым движением друга. Тот сначала замер, а потом улыбнулся и сказал: — Я её не разлюбил, Чимин… Люблю всё так же сильно, что внутри всё сворачивается при упоминании о ней, — глаза Чимина слегка округлились, а брови вздёрнулись, выказывая удивление. — Я живу для неё… Живу и продолжаю работать, зная, что обязательно всё наладиться, только не сейчас, чуть позже… через некоторое время… — Но как… так? — взгляд Чимина снова опустился вниз. — Любить, после расставания и без права на попытку снова, продолжать всё так же улыбаться?       В его глазах Мин прочёл эту мольбу, зов, крик о помощи. И он поможет. По крайней мере, постарается помочь другу снова встать на ноги. — Кто сказал, что у тебя больше нет попытки? Ты живёшь, а значит в праве пробовать снова и снова… Только время нужно, понимаешь? — Юнги мягко улыбнулся, отчего Чимина окатило волной тепла и ощутимой заботы, которой от этого хёна было довольно сложно добиться. — Цена этой новой попытки — время. Тебе нужно просто подождать… Вы же оба любите, а эта глупая статья — всего лишь преграда, которую вы, к сожалению, не смогли перейти… Но на ошибках учатся, на своих собственных, понимаешь? — Мин заметил этот тусклый, потухающий огонёк жизни в глазах Чимина и всеми силами старался его разжечь. — Знаю, не легко. Знаю, больно… Но в жизни без этого никак, особенно если награда за эти страдания — любовь… Оба замолчали. Юнги внимательно следил за каждым малейшим движением на лице друга. Чимин лишь размеренно дышал и безотрывно минуту смотрел в одну точку на стене напротив, осмысливая всё сказанное Юнги. — Спасибо… — тихим, хриповатым голосом поблагодарил Чимин и обнял Юнги, отчего тот чуть не упал на него. Оба вдруг за смеялись, и, всё же не удерживаясь на ногах, Юнги упал рядом с Чимином, придавив тому руку. — Эй, больно! — смеясь и корчась от боли, заворчал Пак, пытаясь вытащить передавленную руку. Юнги как беспомощный котёнок вертелся по полу, но встать не мог, чем вызвал заливистый смех Чимина. Обозлившись, Мин ещё усерднее стал ворочаться в попытках встать и, всё же сдавшись, тоже заржал во весь голос… Это была та минута, когда смех звучал настолько чисто и без фальши, что на душе у Чимина что-то за секунду оборвалось и свалилось. Стало так легко и свободно, будто только что с него слетели цепи, так больно сковывавшие его до этого и так сильно отягощяющие его всё это время… ____________________________________________ Спасибо, если дочитали до сюда и если действительно всё ещё ждали продолжения. К сожалению, я тот слабохарактерный человек, которому очень сложно бывает заставить себя писать через не хочу. Мне правда жаль, что этого короткого продолжения вам пришлось ждать полгода, если не больше, но увы, даже сейчас я не смогу обещать вам проды в короткие сроки. Скажу честно, что не знаю, как быстро появившееся вдохновение снова меня покинет, но буду вам очень благодарна, если преданно будете ждать… Разрешаю закидать меня тухлыми помидорами и даже тапками, я этого заслуживаю😅 ~Люблю вас💋