Разговоры в голове

      Всепоглощающее чувство ревности зудит у Гуаньлиня где-то под ребрами, пока его репетитор уже минут пять разговаривает с менеджером. Хочется встать шумно, как-то отвлечь ее от хёна, а еще лучше – взять за руку и утащить туда, где никто не найдет. Эта назойливая мысль не дает покоя, и Линь почти что решает воплотить ее в жизнь, но Мина-нуна сама заканчивает разговор и возвращается к занятию.       ― А вы с хёном неплохо ладите, - говорит Гуаньлинь наигранно непринужденно. Словно это не он буквально мгновение назад рвать и метать готов был.       Мина откидывает русые волосы назад, отмахивается, мол, ерунда это все, и отвечает:       ― Мы раньше в одной школе учились. Особо никогда не ладили, потому что он, на самом деле, тот еще говнюк. Но я тебе этого не говорила, хорошо?       Она произносит это медленно, с правильной расстановкой акцентов на словах, чтобы подопечный понял смысл. Впрочем, Гуаньлинь и без этого все понимает. Ему и репетитор-то не нужен: полтора года под одной крышей с десятком парней, и на корейском шпаришь не хуже носителя. Но нуна хочет довести дело до конца, чтобы в будущем проблем не возникало.       ― А сейчас Вы ему нравитесь, кажется.       ― Даже если и так, согласием я ему отвечать не собираюсь. Пусть ищет другую дурочку. Так, на чем мы остановились?       ― И не забывай повторять то, что мы выучили, Гуаньлинь-ши, - Мина хлопает его по плечу и как-то слишком по-дружески поправляет шарф на его шее. Правда, для этого Линю приходится присесть. Рядом с ним она становится еще меньше, не дотягивает даже до подбородка.       Гуаньлинь думает, что это самое милое в ней. К тому же, она заботливая и в меру строгая. Можно хоть весь день перечислять ее достоинства, и все равно что-нибудь забудешь.       ― Я понял, нуна. Спасибо.       Это их последнее занятие. Завтра Линь уедет на съемки, неизвестно, когда вернется, и расставание от этого еще тяжелее. По крайней мере для него. О чем думает Мина, он не знает.       ― Я даже скучать буду по нашим занятиям, - говорит она и тормошит его волосы. – Напиши, как вернешься.       ― Правда будете? Не врете? – он светится весь как лампочка и еще больше уходить не хочет. Просто плюнет сейчас на все и останется тут.       Внизу менеджер-хён ждет и наверняка курит свои дешевые сигареты, от которых в носу жжет. Дома – еще не собранный багаж и полный беспорядок. А тут – красивая нуна-учитель улыбается и помогает одеться.       ― Эй, Линь, я тебе хоть раз врала? – он отрицательно машет головой. Так сильно, что аж в глазах потемнело. Нуна смеется. – Сейчас шею свернешь, что мне с тобой делать?       ― Сидеть у кровати день и ночь?       ― Много хочешь. Ты, конечно, мой любимый ученик, но кроме тебя еще с десяток детей, которым нужно объяснить разницу во временах. Иди уже, тебя там твой хён ненаглядный ждет.       Она обнимает его напоследок и потом машет рукой, пока двери лифта не закрываются. От свитера теперь пахнет ее духами. Гуаньлинь, вообще-то, не очень любит сладкие запахи, но этот ему по душе. Ему вообще нравится все, что так или иначе относится к нуне. И сама нуна ему тоже очень нравится.       Рейс в Корею задерживают. Гуаньлинь так торопился в аэропорт, позабывал все на свете в гостиничном номере, а сейчас сидит и сверлит взглядом табло. Нелетная погода, чтоб ее.       ― Может, поменяем рейс на утренний? – менеджер сидит на соседнем кресле, потягивая кофе из Старбакса, и очень раздражает. – Ты после съемок не отдохнул даже. В запасе пара дней есть еще, куда тебя так тянет?       ― По еде корейской соскучился, - огрызается Линь и прикрывает глаза, которые от напряжения гореть начали.       «Какое этому хёну дело до того, зачем мне в Корею? Надо вот, и все»       Он за эти месяцы ужасно устал, даже немного осунулся и похудел, но важнее сейчас не собственное ментальное здоровье, а Мина-нуна, которая уже ждет его там. Гуаньлинь вчера звонил узнать, какой сувенир ей привезти.       «Точно, сувенир!»       ― Хён, ты сиди тут, я скоро вернусь, - он вскакивает с кресла, роняя паспорт с билетом, спихивает все менеджеру и убегает, даже не удосужившись ответить на летящий вдогонку вопрос.       Хён и правда оказывается говнюком. Линь понимает это, когда при встрече с учителем спустя столько времени, тот не дает ей даже зайти в комнату, выпрашивая свидание. А получит сейчас по наглой роже.       Мина в довольно грубой форме посылает старого знакомого куда подальше и хлопает дверью комнаты, которую им в компании выделили для занятий.       ― Извини, этот придурок уже выбесил.       Гуаньлинь кивает и протягивает ей небольшой пакетик с подарком.       ― Я выбирал на свой вкус и так и не определился. Поэтому купил несколько.       Нуна улыбается ему тепло, достает красиво запечатанные пакетики с чаем и радуется как ребенок.       ― Боже, запах потрясающий! Спасибо тебе огромное, Линь, - она крепко обнимает его. – С возвращением.       В груди от ее объятий перехватывает дыхание, а сердце кульбиты вытворяет похлеще, чем эквилибристы в цирке. Знакомый запах бьет в нос. Не резко. Плавно наполняет легкие, попадает куда-то на закрома воспоминаний, чтобы уже точно не забыть.       И даже когда нуна отстраняется, внутри все еще полный кавардак. Все слова, которые он подготовил для встречи, вылетают из головы.       И…пустота.