***
— Больше я такой оплошности не допущу, целый день коту под хвост, — практически кричала Алиса, выходя вместе с отцом на парковку, — два часика, два часика, конечно! — Оборудование попало в пробку, нам пришлось ждать. Ну не дуйся. — оправдывался отец. Они дошли до авто, и зовите-меня-просто-Алекс, похлопывая по карманам, стал искать ключи от арендованной машины. Его глаза округлялись с каждым хлопком всё больше и больше. — Ты же не потерял ключи, нет? — с опаской спросила дочь, скрестив руки на груди. — Эмм… я, — сделал ещё несколько попыток поиска, но они не увенчались успехом. Послышался звук снятия сигнализации и весёлый смех. Отец посмотрел на Алису и с улыбкой закатил глаза. — Какой же ты у меня наивный! Просто находка для карманника, — продолжая смеяться, кинула мужчине ключи и залезла внутрь. — Ну не все же карманники обладают твоей ловкостью. И когда ты успела их вытащить? Чуть позже, когда они добрались до дома и заказали пиццу, завязался ленивый разговор под шум корейских вечерних новостей, доносящихся из телевизора. Новенький жилой комплекс находился в отдалении от делового центра. Просторная квартира была предоставлена по контракту с возможностью перехода в собственность. Алиса чувствовала подвох в такой щедрости работодателя отца, но когда она не любила авантюры? — Мы здесь уже 5 день, а ты никак не разберешь чемоданы, — ворчал старик. Ну как старик? Александру Владимировичу Князеву всего-то сорок четыре годика. — Да ладно тебе, давай лучше думать, чем питаться. — Первый и последний раз я ем пиццу, вот она у меня уже где. Конечно, они пробовали местную еду. Начали подготавливать желудки ещё в Москве. Тяжело есть даже очень вкусные токпокки, если мысленно ты уплетаешь котлетку. Князева вслушивалась в речь ведущего новостей. С пониманием поставленной речи у Алисёныша, как её называет отец, проблем не было. Другое дело, тараторящий охранник дома, пытающийся узнать что-то про ключ-карту или про летающего кота. Наверно всё-таки первое. — Тебе совсем не интересно, с кем я работаю? — таинственно начал родитель издалека. — Ну почему же совсем, я просто не вмешиваюсь, ты ведь этого не любишь. На самом деле, она не хотела узнавать. Это могло создать кучу дополнительных проблем. Потому что судя по предоставленным им условиям, отец сотрудничает с президентом, не меньше. Она представила делового мужчину в костюме, танцующего балет и легонько улыбнулась. — Завтра будет готов контрак, что мы сможем начать оформление твоей студенческой визы. Рада? — Конечно, — Алиса испытывала смешанные чувства по этому поводу. К тому же ей уже второй раз за час вспомнились разговор с тем парнем в плаще и шапка. — Надеюсь, я смогу связать пару слов в посольстве. — Ничего, освоишься, — потрепал дочку по голове, — я выучил и ты сможешь! — Да ты у нас Юлий Цезарь, а я всего лишь твоя дочь. — Зато какая! Ты даже не представляешь, как похожа на меня в молодости. Тот же характер, те же интересы. Вот только внешне ты — копия матери. Говоря о маме, он погрустнел и опустил глаза. — Не грусти, найдём тебе тут какую-нибудь нуну или как тут женщин назы… — не успев договорить, Алиса получила подушкой по лбу, — эй, я же любя! — рассмеялась, посылая ответный удар. С самого детства бабушка и дедушка были против занятий Александра танцами. А когда он изъявил желание поступать на режиссёра, а не на врача, то вообще чуть не прибили его. Но он был неприклонен. Отучился в Москве, переехав из маленького провинциального городка. Ну, а дальше понеслось. Сначала работал на небольшом телеканале, потом смог пробиться на федеральный. Пиком карьеры стала работа в Большом театре и постановки различных реверсивных шоу. На одном из таких шоу присутствовали корейские агенты, которые разузнав, кто постановщик, пригласили Князева сотрудничать с каким-то корейским музыкальным лейблом или компанией. Фиг их знает, Алиса не вникала. Дед, как узнал о переезде в Сеул, сразу же выключил свою ворчащую шарманку. Алиса, как дочь, безумно гордится своим стариком и пытается его не разочаровывать. Он воспитывал её один. Про мать говорить практически нечего. Однажды вышла в магазин за хлебушком и не вернулась. Как ни странно, но уже тогда в 4 года Алиса осознала, что она не вернётся, и не звала её в истериках. За все последующие 14 лет жизни ни ответа, ни привета. Князев-старший по этому поводу долго загонялся, но сейчас пришёл в норму. Один раз даже мачеху в дом привёл, но она не выдержала его творческих закидонов и ушла. Жаль, хорошая была женщина. Что касается Алисёныша, то тут всё предельно ясно. В их доме всегда царила атмосфера музыки и танцев. Неудивительно, имея такого человека в отцах. Музыкальная школа по классам фортепиано, гитары и вокала. Множество часов, проведённых в танцевальном зале. Благодаря отцу девушка танцует практически всё. Если бы не переезд, то её документы уже покоились бы в каком-нибудь университете культуры.***
Верните ребёнка в Москву! Под таким девизом прошёл сегодняшний день. Планы были грандиозные, но слишком сложные для выполнения. Самым трудным пунктом была подача документов в Корейский Национальный Университет Искусств. Учитывая не особо обнадёживающие знания корейского, Алиса предвкушала крах. Уже через десять минут пребывания в сеульском метро хотелось скулить и бежать за обратным билетом в Россию. Откуда столько народу? Благополучно пережив давку и выйдя живой на поверхность, перед Князевой нарисовалась новая проблема. Корейцы преклонного возраста совершенно не знают английский, особенно тётки в приёмной комиссии. Кое-как на полукорейском-русском-английском и языке жестов, новоиспечённый абитуриент смог подать документы. Вступительные через неделю. — Зпдрааоалавжвзвдадала, через неделю, арвовлрвлвдужвд, — вот как ей слышались все реплики секретаря. Она бедная уже не знала, как от девушки избавиться. Но на помощь пришла Сири с её переводчиком. Благослови, Господь, айфоны. Дяденьки из комиссии же не отвергнут кандидатуру Князевой только из-за поверхностного знания корейского? В конце концов хореограф должен уметь говорить языком тела. А язык её тела прямо сейчас посылает всех бюрократов в дальнее пешее путешествие. Когда главная задача дня была выполнена, часы показывали около пяти вечера. Пару часов очереди на поступление, плюс долгий «разговор» с секретаршей. Следующим пунктом повестки дня был поход за продуктами. Удивительно, но здесь легче найти чернила летающей каракатицы из недр Единорожьего моря, чем обычный йогурт с персиком. Серьёзно, на днях она заходила в магазин, неподалёку от дома. Каких там только йогуртов не было, но персиковых — хрен на полочке. Чего уж говорить о крупах и овощах. Катастрофическое безобразие! В пересчёте на рубли почти восемьсот рублей за полкило слив! Что эти странные корейцы вообще едят? Лапшу и рис? И всё? Повсюду зазывающе мигают гирлянды. Алиса внутри местного аналога Ашана. Миленько. Первое, что бросается в глаза — куча бесполезной необычной еды, вроде конфет со вкусом колбасы и протухших деликатесных яиц. Ну кому оно надо? Если только любопытным туристам. Девушке же нужны были продукты как минимум на неделю. Взяв самую большую тележку, принялась путешествовать в поисках съедобного. На удивление, нашла даже свёклу. Оставалось только одно — персиковый йогурт. На часах было около семи вечера, но народу не наблюдалось. Такое ощущение, что сбылась мечта детства — ты один в закрытом магазине вместе с кучей бесплатной еды. Минут десять поисков и вуаля — трофей стоял в гордом одиночестве среди клубничных сородичей на самой верхней полке. Уже представляя, как открывает заветную баночку, Алиса потянулась за ней. Но не тут то было. С её, еле дотягивающим до среднего, ростом довольно проблематично достать до верхней полки, можно сказать невозможно. Да и где все продавцы-консультанты? Уж как сказать на корейском «помогите коротышу в трудной жизненной ситуации», она в силах. Кто-нибудь поможет? Князева ведь и жалобу может накатать за отсутствие толерантности к людям низкого роста.***
— Ты серьёзно? Если нас узнают, ты первым отправишься на растерзание к Бану, — Юнги ворчал, но скрыть улыбку рядом с Чимином всегда было трудно. — Я хочу йогурт, к тому же, ты сам сказал, что неплохо бы развеяться, — Пак наслаждался, зная, что друг давно хотел проветрится без менеджера и охраны. — Но не в супермаркете же? — А почему бы и да! — Чимин лукаво улыбнулся и потянул друга к автоматическим дверцам. — Пофигизм — девиз сегодняшнего дня, — полный сожаления и обречённости выдох. Съёмки для журнала завершились ещё час назад, тухнуть в квартире не хотелось. В глазах всё ещё рябило от вспышек камеры, а ноги предательски ныли. Джин болтал с семьёй по скайпу, Хосок ушёл гулять с сестрой, Чонгук, Тэ и Намджун улучшали навыки английского. Чимин и Шуга успели выскочить на улицу, прежде чем это заметили все остальные. Даже не стали надевать маски — самонадеянно, но что поделаешь. — Что ты вообще хочешь купить? — лениво поинтересовался «дед». — Йогурт хочу, — ЧимЧим мило поморщил нос. — Но у нас в холодильнике есть йогурт! Ты смерти моей хочешь? — зашипел, оглядываясь по сторонам. — Это не то-о-о-от, — протянул Пак, — я хочу персиковый. Мин цокнул и закатил глаза. Такие выходки вполне в духе «рисового пирожка». — Когда-нибудь, когда ты вот так просто выйдешь за йогуртом, тебя поймают сасэн-фанатки, свяжут и сделают свои грязные дела. Потом не говори, что я тебя не предупреждал, — Юнги говорил наисерьёзнейшим тоном, пытаясь сдерживать смех. И вот, наконец, молочный отдел. Он был пуст, если не считать девушку в джинсовом сарафане, усердно подпрыгивающую, но недостающую до верхней полки. Заговорщицки переглянувшись, Чимин и Юнги хотели завернуть в другой проход, но неумелая леди со звоном что-то уронила со стелажа. « Я уже видел этот рюкзак» — пронеслось в голове Чимина. — Хэй, помощь нужна? — самым дружелюбным тоном начал рэпер, резко остановившись. Пак впечатался в его спину. Девчонка облегчённо выдохнула, перестала прыгать и развернулась к ним полностью. Твою ж мать. Во всем многомиллионном Сеуле он умудрился второй раз наткнуться на неё. Так. Без паники. Она не видела его лица полностью, только глаза, да и линзы были. Не догадается. —Буду очень благодарна, — девушка миленько улыбнулась, театрально держась за сердце. Перед ней стояли два корейских мачо-модника. Иначе не назовешь. Примерно одинакового роста, но совершенно разного телосложения. Тот, который с ней заговорил, был худее, с кожей практически фарфорового оттенка, хитрой ухмылкой. Глядя на второго, мимиметр зашкаливал. Пухленькие щечки, большие глаза с прищуром, высветленные волосы создавали выразительный контраст по цвету с бровями. Одеты они были в одном стиле: у обоих зауженные джинсы и толстовки. — Что-нибудь конкретное? — это был чувак с высветленной головой. От чего-то его голос показался до жути знакомым. — Да, я не могу достать йогурт, — ответила, все ещё анализируя голос. — Какой из? — он подошёл ближе к стеллажу, давая возможность разглядеть себя получше. Шуга остался в сторонке, наблюдая за Чимином, словно за ребёнком на детской площадке. — Вон тот, персиковый. — заглянула ему в глаза, когда добродетель потянулся за баночкой. Алисе казалось, что она слышит, как работает её мозг. Чимин, напрасно чувствуя свою личность в безопасности, широким шагом приближался к знакомой, потянулся за нужной бутылочкой, отмечая, что отдал бы её без промедлений, но так не интересно. Девушка не спускала с него изучающего взгляда. Иногда это даже больно. На него каждый день смотрят. Рассматривают. Разбирают по частям кости и собирают обратно. Обожают. Ненавидят. Любят больной любовью. Презирают. Груз известности висит на шее толстой тяжелой цепью. Но она смотрит по-другому. Юнги тихо посмеивался, наблюдая за зрительным контактом, переживая, что может начаться, если эта «весёлая молочница» вдруг окажется фанаткой. Чимин застыл с йогуртом в руке, когда девчонка произнесла: — Давно не виделись, Мафиози. У Шуги глаза на лоб полезли. Он ожидал восторженных визгов и просьбы дать автограф. Но похоже, что они знакомы? Бред какой-то. — Мы пожалуй пойдём, доброй ночи, — пробормотал Чимин, глядя в очень удивленные голубые глаза, быстрым шагом вернулся к Шуге и, поспешно таща друга за локоть, ретировался. — Эй, это был мой йогурт! Скотина! — воскликнув в негодовании, Алиса топнула ногой со всей мочи, — сраные корейцы!!!