***
После того, как ЧимЧим вылез из лифта с уже остывшими булочками, его тут же атаковали ребята из стаффа вместе с мемберами и режиссёром. Начался осмотр целости-сохранности драгоценного айдола от девушек-стилистов, сопровождаемый возгласами: «бедный Чимин-оппа, натерпелся». Юнги, повиснув у него на шее, приступил к поеданию булочек, шепча на ухо о том, что полтора часа в компании Алисы, побег которой они только что лицезрели, должны были расставить все точки над «i». Пак отцепил приставучего Мина от себя и грустно пробормотал в ответ: — Тут не то что точками, даже запятыми не пахнет. Стафф рассосался также быстро, как и появился, а бантаны уже мирно попивали чай и обсуждали приближающийся концерт. Один только Пак сидел задумчивый, поднимал глаза, но тут же натыкался на тяжёлый взгляд Александра-хёна. Режиссёр то и дело набирал что-то в телефоне. Не трудно догадаться, что он писал Алисе. — Я в недоумении, Чимин, — начал Александр издалека, откладывая телефон. Айдол нервно сглотнул, вспоминая то его послание про уши и их откручивание. — Как моя дочь могла просидеть столько времени в лифте и не устроить истерику со слезами и криками? У Чимина разжались булки, когда он понял, что убивать его не собираются. Сейчас перед ним сидел не режиссёр, а строгий отец. — Я не знаю… — Пак на всякий случай отставил от себя подальше чашку с горячей жидкостью. — Алисе было девять, когда она одна застряла в лифте, — мемберы навострили уши, понимая, что сейчас будет рассказ о детстве их новой подруги. — Я послал её в магазин за хлебом. Лучше бы сам сходил. Мы жили на последнем этаже. Лифты в том доме новизной не отличались. Она догадалась нажать на кнопку вызова диспетчерской, но просидела взаперти около часа, пока рабочие пытались вернуть этой кибитке рабочее состояние. — Бедный ребёнок… — шокированно отозвался Джун. — С тех пор Алиса в любом здании поднимается по лестнице. Даже если надо будет на тридцатый этаж, она пойдёт пешком, — Александр снова начал что-то печатать, слегка посмеиваясь. — Она не знает, где в этом здании лестницы, поэтому до этих пор использовала лифт. Думаю, после этого случая, доча всё-таки начнёт их поиск. — А куда Алиса убежала-то? Раз застряла вместе с Чимином, значит шла сюда, — Чонгук задал резонный вопрос. — Отняла у меня ключи от машины и уехала в посольство. Я обещал довести её, чтобы забрать визу, но видимо она передумала, — режиссёр снова рассмеялся, читая сообщение. — Пишет, что ей уже надоело видеть баннеры с изображением ваших голов. Видите ли весь город ими обвешан. Чимин переваривал новую информацию. В рассказе он опять же не услышал ни одного упоминания о матери. Значит в девять лет девочка уже жила без неё. Спрашивать об этом напрямую он больше не станет, поэтому остаётся только постепенно сопоставлять факты. Паку экстренно захотелось извиниться. А ещё спрятаться в домик от режиссёра, который объявил, что будет сам ставить хореографию для «Lie».***
Смотря открытие Чемпионата мира по футболу в час ночи по корейскому времени, Алиса огорчённо размышляла о том, что её знакомство с Неймаром снова не состоялось. Ну почему, когда в России происходит что-то хорошее, Алисы там нет? А ведь ещё полгода назад девушка строила в голове мечтательные планы, в которых она гордо пожимает руку Месси, делает фоточку с Роналду и берёт у них автографы. Интересно, а бантаны любят футбол? Было бы неплохо посмотреть вместе какой-нибудь матч, если, конечно, они не будут против. Князева и так проводит рядом с ними много времени, возможно даже отвлекает. А ведь новый альбом на носу, шоу через два месяца, так ещё и мировой тур. Когда Алиса узнала про него, то заочно начала грустить по этому поводу. На экране мельком показали корейскую сборную по футболу. Девушка невольно начала сравнивать её членов с мемберами BTS. Пройдясь взглядом по всем двенадцати футболистам, Алиса пришла к выводу, что её новые знакомые будут по-круче. Особенно Чимин. Грёбаный Пак Чимин. Этот дьявол-искуситель в овечьей шкуре с каждым днём всё больше и больше влиял на неё. Смотришь на него, на этот милый нос-кнопотьку, на эти большие сочные губы, на глаза, что так вонзаются во всё, что движется, на аккуратные пальцы, увешанные кольцами, на мочки ушей, в которых всегда красуются такие серьги, что Алисе невольно хочется точно такие же. Да что серьги! Заверните, пожалуйста, всего Чимина. Ей было трудно это признать, но отнюдь не дружеские чувства заставляют Князеву каждый раз покрываться мурашками, когда Пак начинает говорить что-то своим фирменным мурлыкающим голосом. И он знает, какое действие оказывают его разнообразные способы обольщения! Хуже Алисе становилось и от осознания, что вся эта её влюбленность ни к чему не приведёт. Он айдол, звезда мирового уровня, по которой сохнут миллионы таких же глупеньких девочек, как она. Алисе просто повезло с профессией отца, с тем, что она может находиться так близко к Чимину. Наверно, это компенсация за мать. И пора бы перестать так реагировать на вопросы о семье, окружающие ни в чём не виноваты. Лучше даже не лелеять надежд на то, что Пак обратит на неё внимание. Бессмысленно! Во-первых, ему некогда забивать голову такой ересью. А во-вторых, видя здешнее отношение к иностранцам, вряд ли кореец заинтересуется какой-то русской, так ещё и на пять лет младше. Просто смотреть на него, когда никто не видит — уже хорошо. Даже в комнате за закрытой дверью Алиса слышала, как отец слоняется туда-сюда по гостиной. Уже довольно поздно, и судя по топоту и шагам, он придумывает какую-то хореографию. Выкрутив звук на минимум, Князева стала думать о том, что если бы старика не заметили тогда в театре, кто знает, сидела бы она сейчас, где сидит? Несмотря на всё своё недовольство трудностями языка, неподходящим ей климатом, вредными местными жителями, странной, но вроде съедобной едой, необычными традициями, Алиса всё-таки не отрицала, что ей нравится эта страна. Послышался скрежет двери. Князева довольно улыбнулась, она слишком хорошо знала своего отца. — Алиса-а-а, — заглянул внутрь комнаты. — Раз уж ты не спишь, может поможешь старому одинокому режиссёру придумать номер для одной очень наглой задницы? На последних словах Алиса засмеялась. Под определение «наглой задницы» подходят семь из семи бантанов. — Наш великий и ужасный «зовите-меня-просто-Алекс» просит помощи у своей глупышки-дочери? — решила потянуть время. — Да, и я очень надеюсь на тебя! Ну пожалуйста! — сделал милую моську. — Если хочешь, можешь даже перевести немного денег со своего счёта в воны. Я сегодня добрый. — Что с дыханием? — поинтересовалась Алиса, выходя из комнаты и втыкая наушники с искомой композицией в уши. — Петь ему не нужно будет, — Александр Владимирович хитро прищурился, отмечая, что она слишком быстро согласилась. Что-то тут не чисто.***
Небольшой ресторанчик где-то в глубине старого города казался Хосоку вполне безопасным, и рэпер сидел в компании своего друга без каких-либо средств конспирации. С Хо Юджоном он знаком ещё со времён уличных батлов. Правда потом их пути разошлись, но Юджон вполне неплохо устроился. — К нам тут Ли Черин забегала. Ищет себе танцоров для нового клипа, — заразительно шустро хрумкал кимчи. — Сказала, что со своими поругалась. — И доверила этот отбор тебе? — Хосок был рад за друга. — Хочешь посмотреть на новую партию? — Хо уже открыл ноутбук и развернул его к Чону. На экране показался знакомый по видео из ютуба зал и пятеро танцоров, заиграла старая добрая «Sexy back» Джастина Тимберлейка. Хосок вспомнил, как дурачился под эту песню вместе с Чонгуком и Чимином в одной из «бомбочек». — Этих пятерых Черин уже одобрила, но они пока не знают об этом. Сюрприз, так сказать, — пояснил Юджон. — А вот эту дамочку мы недавно в университете искусств выловили. Сначала Хосок просто оценивал и любовался слаженными сексуальными движениями, отмечая, что в танцевальной студии друга занимаются профессионалы своего дела, но когда Юдж указал ему на девушку в оранжевых спортивных брюках и клетчатой майке, танцующей в передней линии, айдол сначала не поверил в происходящее: — У меня глаза ебутся или да? — воскликнул Чон. — Что, тоже поражён? — Хо не понял причины такой реакции. — Не то слово, бро… — прямо с экрана на него смотрела Алиса, дочка их нового режиссёра. Хосок попытался сопоставить два её образа: милая смешная девчонка с забавным акцентом, периодически появляющаяся в компании и вот эта яркая девушка с накаченными ногами и другими такими же частями тела, покачивающая бёдрами из стороны в сторону рядом с каким-то парнем. Челюсть Хосока никак не могла подняться обратно. Нет, он конечно подозревал, что дочь Александра Владимировича чем-то занимается, иначе откуда такая фигура, но чтобы она могла так танцевать… Это просто взорвало мозг айдола. — Я тоже думаю, что у неё большое будущее. — Где, говоришь, вы её нашли? — Подняв брови, спросил Чон. — На прослушивании в универе. Ну и глаза у неё были, когда мы с Минхо вручили ей визитку! — Юджон засмеялся — Офигеть… — только и смог выговорить Хосок.***
Шёл третий час ночи. Сна ни в одном глазу. Сначала Пак думал о том, что в этот раз угрозы стали более явными и жёсткими. Прошлые сообщения теперь казались детским лепетом. Может Тэ прав и стоит поговорить с менеджером? Вот скажет он Хану, а птичка на хвосте и Шихёку всё преподнесёт. Лучше пока помалкивать. Потом Пак переключился на другое. Юнги в своём радостном порыве сказал то, что сам ЧимЧим так и не решался принять. Он влюбился. Захотелось нервно засмеяться и выстрелить себе в голову из пистолета. Водного. Грустно усмехнулся. Ага, как же, по контракту ему нельзя умирать ещё как минимум 8 лет. А там и армия не за горами. Что он знает об объекте своего помешательства? Да практически ничего! Кроме того, что ему становится совершенно до лампочки на происходящее вокруг, если в поле зрения появляется эта девушка. Она всегда прямолинейна, открыто выражает свои эмоции и именно этим цепляет Чимина. Добавить к этому большие синие глаза, аккуратный немного вздёрнутый нос, пухленькие щёчки, которые ему до ужаса хочется потискать, губы, размером приближающиеся к его, наверно удобно будет их целовать. Гном, а именно так нравится Чимину её называть у себя в голове, ростом до его плеча, имеет спортивную фигуру, пусть и скрывает это под объёмной одеждой. И Паку всё равно, что он старше неё на пять лет, видя, как Алиса заливисто смеётся или раздраженно сверлит кого-то взглядом, или краснеет, когда замечает, как Чимин внаглую изучает её лицо, лукаво улыбаясь. Пак долго не решался. А вдруг Юнги его обманул и это вовсе не номер Алисы? Где вообще Мин достал его? Уже не имеет смысла, через пару часов спросит. Да и что написать? Не скажешь же в лоб: «Добрый вечер, я диспетчер. Вам не нужен чай на вечер?». А, собственно, чего он мнётся? Даже если это не тот номер, обладатель всё равно не узнает, от кого пришло послание. Нахмурив брови, «плюшевый», как назвала его Князева, чёрт бы побрал эти странные русские фамилии, язык сломаешь, решил написать что-нибудь эдакое. Лихорадочно вспомнил, как неделю назад Чонгук дал ей послушать небольшой отрывок песни из нового альбома, за что получил подзатыльник от Намджуна и тяжёлый взгляд Чимина, который снова хотел придушить мелкого за то, что тот включил режим обольщения. Дрожащими, то ли от нервов, то ли от волнения, пальцами набрал коротенькое предложение и завис, не решаясь нажать кнопку отправки. «Waiting for you, Anpanman» — всё-таки доставлено. Прошло около пяти минут, а Пак уже весь извёлся. Ну, а действительно, на что он рассчитывал? Маленькие девочки в такое время смотрят розовые биасные сны, сладко посапывая. Уже хотел лечь спать, донельзя расстроенный, как вдруг телефон завибрировал. Чимин тут же пулей метнулся к нему, подвизгивая, как неуравновешенный подросток. Щёки тут же начали припекать, а Пак схватил удар от постигшей его милоты, растекаясь в лужицу. «I can be your hero» — появилось в диалоге. Всё-таки запомнила текст. И почему она ещё не спит? Может, ты, болван, разбудил её? Радостный, он ещё около получаса смотрел на короткое предложение, словно ожидая ещё какого-нибудь ответа. Ну и вляпался же ты, Чимин-оппа! Как бы заставить Алису называть его так?