" Бумажный феникс"

Мелкий выбежал на улицу и огляделся. Он не знал куда ему идти. Немного постояв, он решил проверить парк. Забежав туда, он начал бегать по дорожкам высматривая своего любимого. Через час поисков, не увенчавшихся успехом, Гоша устал и решил немного посидеть на лавочке. Мелкий запрокинул голову и посмотрел на звёздное небо. Оно было очень красивым. Голубоглазый не знает сколько он так просидел, но когда очнулся, он услышал какие-то звуки (на этом моменте, вы включаете двукремниевый группы Нервы, Самый дорогой человек и Привет, лови. Прослушиваете их и только потом читаете дальше. Так надо. Матвей будет петь именно эти две песни). Прислушавшись, он понял, что это музыка. Музыка игралась на гитаре и ещё каких-то инструментах. Мелкий сорвался с места и побежал на звук. Выбежав к сцене, стоявшей в парке, он увидел довольно большую толпу. На сцене стоял тот, кого он искал. Матвей не увидел его. Он играл на своей гитаре и пел. Пел так, как не пел никогда. Так может петь только человек, познавший огромную боль. Гоша почувствовал это. Он знал, что это из-за него. На глазах у мелкого навернулись слёзы. Он шёл сквозь толпу, не обращая внимания на недовольных слушателей и подходя всё ближе и ближе к сцене. Музыкант заметил его. Холодно посмотрев на мелкого, он отвернулся к толпе. Голубоглазый же наоборот смотрел на Матвея, прожигая его взглядом. Допев, зеленоглазый выкрикнул, какие-то слова благодарности толпе и повернулся к другим музыкантам, которые играли вместе с ним. Мелкий решил подождать, пока все разойдутся, чтобы поговорить со старшим. Голубоглазый следил за каждым его движением. Следил, следил и не уследил. Как только все разошлись, включая других музыкантов, что играли с Матвеем, Гоша понял, что потерял из виду своего возлюбленного. Пробежав глазами по сцене, соседним лавочкам и деревьям, он всхлипнул и хотел уже уходить, как заметил какое-то копошение за соседним деревом. Мелкий сделал шаг навстречу, и из-за дерева вышел Матвей. У Гоши на глазах появились слёзы. Он подошёл к старшему. — Прости меня, я…я…не хотел тебя обидеть и я… — его голос сорвался. Слёзы текли по багровым щекам, а мелкий всё не сводил глаз с пола. Музыкант снял с себя кофту и накинул на Гошины плечи. Голубоглазый поднял на него глаза, наполненные слезами. Матвей взял его за подбородок и приподнял голову, провёл большим пальцем по синим от холода, но таким желанным губам и впился в них. Мелкий широко раскрыл глаза, но отдавшись нахлынувшему удовольствию вновь прикрыл их. У него подкосились ноги, но старший схватил его, прижимая к себе, не давая сделать лишние движения. Поняв, что мелкому стало не хватать воздуха, музыкант разорвал поцелуй. Они стояли одни, под звёздным небом. Это было очень романтично. — Я пойму, если ты после этого не захочешь со мной больше общаться и вообще съедешь, но просто, чтобы ты знал…ты мне нравишься… — это всё, что смог выдавить из себя зеленоглазый. Повисло неловкое молчание. Мелкий посмотрел на Матвея. Он был похож на провинившегося котёнка. — Почему ты сразу начал сжигать мосты? — Гоша посмотрел в глаза музыканту. — Ты мне тоже вообще-то нравишься, — выпалил голубоглазый и потянулся за поцелуем. Матвеюшка стоял в полнейшем шоке, но стоило мягким губам его коснуться, как он потерялся в ощущениях. Разорвав такой желанный для обоих поцелуй, старший обнял Гошу. — Пойдём, ты и так замёрз, вдруг ещё заболеешь, — сказал старший, уводя голубоглазого в сторону общежития. — Угу, — промычал мелкий в ответ, сильнее прижимаясь к Матвею.