Любовь пылает, как страстное сердце, Любовь морозит, как холод в глазах, Любовь похожа на отражение в кварце, Мираж, ставший явью в ночах.
А вот и настал тот день. Весь город преобразился — яркие ленты, флажки, фонари, и многое другое. Открылась огромная ярмарка, на которой продавали буквально все, что можно было есть и пить: от вкусной чистой воды из горных рек до вина и грога, от сладких тянучек до самых экзотических острых блюд. Праздничная атмосфера витала в воздухе вместе с музыкой, которая струилась отовсюду, громкая и жизнерадостная. На площади гулянья были уже в разгаре — тролли плясали и пели в честь короля Аррога. Он же сидел на троне в северной части и любовался представлением, пока ему преподносили подарки. Было в этом что-то невероятное. Словно все уже забыли недавние события, забыли ту битву против Огненного Короля. Город полностью восстановился, и это на празднике отмечали тоже. Но Герда, как обычно, была мрачна. Слова Эрлисы засели в ее сердце, даря слабую надежду. Однако, глядя на город, она все больше и больше сомневалась. Что в этом празднике жизни могло ей помочь? Наоборот, девушка должна бежать отсюда, чем дальше — тем лучше. Никто не знает, когда Снежная Королева снова возьмет над ней верх, а ведь если это случится опять… Вернется ли Герда в свой рассудок? «Зачем мне нужно быть здесь? — девушка попыталась отвлечь себя от грустных мыслей, — Что она опять задумала? В прошлый раз ее советы сделали только хуже…» Герда вздохнула. Она стояла, оперевшись о колонну, в тени. Если бы ее заметили дети, то определенно захотели бы с ней поиграть, а приближаться к кому-то она не желала. Сейчас девушка вообще была удивлена, что после того случая вернулась в город. «С другой стороны, какие у меня еще есть варианты? — продолжила рассуждать Герда, скользя пустым взглядом ледяных глаз по танцующим троллям, — Уйти в горы и никогда не возвращаться? Эрлиса прекрасно показала что всех ждет, если я не избавлюсь от проклятья. Боюсь, выбора у меня нет». — Эй, Герда! — тут ее заметил Орм. До этого тролль танцевал вместе со всеми, но потом, видимо, решил отдохнуть и уже взял кружку какого-то прохладного пития, — А ты чего не танцуешь? Сегодня праздник для всех, не только для троллей! Он прислонился к той же стене и начал пить. Вид у него был крайне уставший — он тяжело дышал и пил большими глотками. — Да так, просто после представления все еще чувствую себя уставшей, — невзначай ответила Герда. Нагло врать другу она бы не смогла, а сейчас сказала почти правду. Ведь недоговаривать подробности это же не врать? — Тогда как тебе мысль пройтись по ярмарке? — предложил ее собеседник, уже опустошивший свою кружку, — Я, если честно, тоже уже натанцевался, хватит с меня на всю оставшуюся жизнь. Девушка улыбнулась и кивнула, после чего Орм повел ее к киоскам. В конце концов, все же ей надо понять, почему Эрлиса так хотела, чтоб она была здесь. Может, атмосфера праздника хорошо повлияет на нее?.. Тут и впрямь было изобилие! Сначала они остановились у лавки с тянучками, потом купили еще одну сладость, название которой Герда не знала, но тролль ее очень расхваливал. Так они гуляли и гуляли, пока не началось основное пиршество. На площади появился огромный стол, на котором стояло все, чего только можно пожелать. Все тролли, прекратив свой танец, сели за стол, во главе которого находился король Арог. — Тролли! — громко сказал он, — Я рад, что все вы сегодня собрались на этот праздник. Но не только в мою честь он! Этот день — заслуженный отдых после тех событий, что мы перенесли. Так повеселимся же на славу! Народ аплодировал. Все полностью поддерживали своего короля и планировали сегодня отдохнуть. Герда, к своему удивлению, тоже прониклась всеобщей радостью и когда тролли начали водить хоровод вокруг стола, присоединилась к ним тоже. День проходил прекрасно. Девушка даже позволила себе немного выпить. Вино вскружило голову, а ноги просились танцевать. Так она и провела все время до заката — танцуя, смеясь и выпивая.***
День, когда все должно решиться. Роллан стоял на том же уступе, с которого впервые смотрел на город троллей. Это навевало воспоминая. Впервые за долгое время парень мог вспомнить, что же стало краеугольным камнем той ошибки, тех событий, что ознаменовало начало. Мог ли он знать, во что потом превратится его жизнь? Конечно. Он и думал, что его жизнь изменится до неузнаваемости. Но не таких перемен ждала его жизнь. А голос огня, раньше тихо клокотавший где-то в желудке, теперь разгорался все больше. И хоть парень не мог сказать, что с ним говорит сам Огненный Король, стало понятно, что имела ввиду Эрлиса. «Черт бы побрал эту богиню», — зло подумал Роллан. Хотя, злиться на нее было не за что, однако парню нужно было свалить на кого-то вину. Сложно признавать, что все произошедшее — твоя и только вина. Над городом медленно заходило солнце. Красивое зрелище, ничего не скажешь — все словно пылает от легкого касания солнечных лучей. Стены домов, расписанные закатом, были украшены флажками и букетиками какой-то горной сладкопахнущей травы. В центре, на главной площади, вокруг стола с едой, танцевали тролли. Пестрый хоровод то сжимался, то рассыпался и срастался вновь. — Прямо как в моем сне… — проговорил Роллан, удивленным этим зрелищем. «Но раз так… То кто стоит на месте Эрлисы?» — слабая надежда забралась в сердце парня. С одной стороны, он боялся и одновременно ждал этой встречи. Но ждала ли ее она? В последний раз их встреча не кончилась ничем хорошим. И Роллан не думал, что реакция Герды сильно изменится. Однако, душа отказывалась сдаваться. Покуда был хоть малейший шанс увидеть ее, поговорить с ней, хоть это и будет последним, что он сделает в своей жизни, Роллан должен был рискнуть. Поставить на кон все, даже жизнь. Ведь он видел, что с ней стало, и он знал, как это исправить. Какая-то слепая уверенность воспылала в нем и на ее фоне тихий рокот Огненного Короля показался ничтожно слабым. Тепло разливалось в груди, словно медовый нектар, и жаждало действий. Приглядевшись, Роллан увидел в хороводе знакомую фигуру. Девушка весело смеялась вместе с остальными танцующими, являясь частью движущегося кольца. «Эрлиса сказала просто быть рядом, — остудил себя парень, — если я начну сейчас действовать, то все может сорваться. Как тогда». За произошедшее в театре он тоже винил себя. Но сейчас не только это волновало парня. Перед глазам вспыхнул тот вещий сон, в котором богиня снов и показала Роллану это место. Когда она начала уговаривать парня явиться на праздник, он думал, что эта беседа затянется надолго. Но она просто сказала ему: «Иди туда». И все. Никаких часовых переговоров. И это казалось Роллану странным. — Хотя… она же знала, что я все равно приду, — устало выдохнул путник и сел на край уступа, любуясь танцующей в толпе Гердой, — в чем был ей смысл меня уговаривать, если я был рад любому поводу, чтобы увидеть ее? Посидев еще пару минут, грустно глядя на ликующий город, Роллан поднялся. Солнце медленно ползло за горизонт, словно специально растягивая этот день до невозможности. Парню казалось, что все сегодня хочет напомнить ему то, что он был бы рад никогда не вспоминать. И если бы пару дней назад он отдал бы многое, чтобы вернуть потерянную память, теперь, когда в голове начали ясно вырисовываться картины тех вечеров, Роллан с радостью прожил бы жизнь в неведении. Потеряв на века кое-что очень ценное, лучше не знать, что это было. То что было, то ушло. И, к несчастью, он никогда не сможет вернуться, чтобы сказать одно-единственное слово: «Прости». Но уйти так просто парень не мог. Это было бы несправедливым по отношению хотя бы к Эрлисе. Хотя, не это было главной причиной. Роллан все еще верил. Верил в то, что можно все исправить, поменять в лучшую сторону. И только поэтому он был здесь.***
Эрлиса сказала бы, что в этот день решается судьба мира. Но никто из троллей не знал, что свершиться сегодня. Они продолжали свой праздник, в то время как Герда, несколько перебравшая с вином, отправилась прогуляться. То ли алкоголь подавил голос здравого смысла, то ли девушка нарочно решила не слушать указания Эрлисы по поводу действий на празднике, только вот чем дальше она уходила от города, тем грустнее ей становилось. Герда, глядя на город, вспомнила, как они с Ролланом гуляли здесь. Как им было хорошо вместе. И как все разрушилось за одну его фразу. «Не пора ли забыть это? — подумала девушка — Забыть… Но что именно? Просто вычеркнуть события тех дней из своей жизни? Я не могу…» Это она поняла уже давно. Ей никогда не получится забыть ту улыбку, те черты лица, тот голос, и лишь поэтому она ненавидела его. Впервые в жизни полюбив всем сердцем, ее чувства втоптали в грязь. Не сколько обидно, сколько непонятно, за что он так обошелся с ней? Герда поднялась еще выше на склон, откуда открывался прелестный вид на город: каждая улочка, каждый дом красиво вырисовывались в последних багровых лучах солнца. Любой другой человек просто смотрел бы и радовался такой красоте, но девушке сейчас каждый метр старого города напоминал о нем. «Но почему мне так обидно? — задала себе вопрос она, — Я не люблю его! Все уже прошло, я охладела, это была просто влюбленность, ничего более». Кровавое солнце медленно сползало за черный горизонт, и чем меньше становилось света, тем холоднее было Герде. Она не хотела знать, не хотела понять, что побудило на этот поступок. Не хотела слышать его. И ненависть, словно холод, медленно проникала к ней в сердце, вытесняя все хорошее, что девушка помнила о Роллане. — Красивое небо… — внезапно произнесла Герда, — День уходит с последним лучом, и ночь окрашивает небо в черный цвет, на котором, как далекие снежинки, горят звезды. Она вслушивалась в мелодии, которые летели из низины. Веселые и радостные, они навевали на Герду чувство какой-то странной ностальгии. Ей казалось, что еще совсем недавно она с братом побеждала Снежную Королеву, а теперь она сама — Новая Снежная Королева. Тут внимание Герды привлек шелест кустов. Светило уже закатилось за горы, так что видно ничего не было, только огни ярмарки сверкали в городе. Шорох повторился, но уже дальше. Девушка заметила, что в том месте, откуда исходил звук, что-то неярко светилось, как старый масляный фонарь. «Кто это там? — спросила себя Герда, — Все тролли на празднике… Может заблудившийся путник? Хотя в этих краях редко проходят люди… А может это и не человек вовсе, а какое-нибудь животное или волшебное существо… Я видела троллей, так почему не могу увидеть кого-то еще?» Но шаги были вполне человеческими. Поэтому она на цыпочках подошла поближе и попыталась выхватить силуэт человека на фоне слабой розоватой зори, всего, что осталось от прошедшего дня. Однако у девушки этого никак не получалось, и она решила подкрасться еще поближе. В следующий миг девушка застыла. Да, ей удалось выхватить фигуру странника, которая была болезненно похожа на того, кого Герда так хотела забыть. Сердце пропустило удар, а человек не пошевелился. «Подождите… Но я точно видела свет! — тут девушка поняла, что не замечает в руках у неизвестного ни фонаря, ни чего-либо еще, что могло дарить свет, — Где же?..» Тут путник, который стоял к Герде спиной и, кажется, не видел ее, поднял вторую руку. На бело-розовом бледном фоне хорошо вырисовывались черные пальцы. И на одном из них по желанию человека загорелся маленький огонек. Вместе с этим огоньком в голове Герды вспыхнуло одно имя. Имя, подарившее ей столько тепла и холода одновременно. Имя, принадлежащее тому, кого она одновременно любила и ненавидела. Роллан.***
А вот и то, почему. Изморозь резко сковала деревья, блеснула на еще зеленой траве. Парень обернулся, и как раз вовремя — около него возник ледяной шип, от которого он успел отскочить. Но шипы, словно гребни морского чудовища, которое, скрываясь под водой, плывет к кораблю, выросли перед ним, заставив остановиться в миллиметре от острой голубоватой иглы. «Вот черт! Я же как раз уходить собирался, — подумал Роллан, зажигая траву, чтобы хоть как-то противостоять морозной напасти, — это Эрлиса подразумевало под «все само разрешится?» Мою смерть?!» Но думать было некогда. Герда собрала свои силы, и в сторону парня полетел вихрь заостренных сосулек, словно стрел. Они были прозрачные, словно стеклышко, и остры как ножи. Ответом им послужила огненная стена, растопившая их. Отблески пламени играли на ледяных шипах, отбрасывая причудливые блики на сражающихся. Все слилось в пляске огня и льда и было неясно, вспыхнет всё в последующий момент, или замерзнет так, что и не растопить никогда. Тут в сторону девушки полетел огненный шар. Роллану надоело защищаться, и вот он начал атаку. Быстрым движением рук Герды над ней возник крепкий ледяной полукупол, защитивший девушку, хоть и не полностью — к ее ногам прилетел горящий ошметок дерева. — Думала, опять я позволю тебе заморозить все вокруг? — сквозь рев огня и холодного ветра послышался голос парня. — Тебя-то я уж точно заморожу, — сквозь зубы процедила Герда, резким движением руки заставляя прямо у ног объекта ее ненависти вырасти ледяным лозам. Они сковали ноги Роллана и стали забираться выше, как ядовитый плющ. Острые шипы раздирали одежду, но, кажется, парня не волновало состояние его вещей. В один момент все, вокруг Роллана, вспыхнуло голубым пламенем. Он освободился от своих ледяных оков и направил поток всепожирающего огня на Герду. Девушка вскрикнула и успела поставить блок, но ее все равно отшвырнуло. — Ты думаешь, что это я здесь чудовище? — зловеще спросил повелитель огня. В глазах его сейчас бушевала огненная буря, окрашивая их в рыжий цвет. Тяжело поднявшись, Герда бросила взгляд на парня. Сейчас она как никогда понимала истинную причину своей ненависти, но признаться в этом себе, а тем более ему она была не в силах. — Герда, — Роллан вздохнул, успокаивая и себя, и разгорающееся вокруг него пламя, — пойми, я не желаю сражаться. Эрлиса сказала… Договорить он не успел. Резко подавшись вперед, девушка впечатала парня в дерево потоком выстуживающего душу ветра, после чего Роллана обхватили ледяные объятья, настолько крепко прижавшись к его телу, что парня проняла дрожь. Ледяная королева подошла ближе. Часть платья Герды обгорела, на волосах была копоть. Девушка вызвала огромное ледяное копье, которое повисло прямо напротив шеи парня, медленно приближаясь. И остановилось, слегка коснувшись голой кожи. Ноги Герды подломились, и она упала на белую от инея траву, подняв облако снежной пыли. Сквозь ночную тишину были слышны слабые рыдания. Слезы, катившиеся по щекам, замерзали, становясь красивейшими снежинками, что плавно опускались на скованную морозом землю. — Черт бы тебя побрал, Роллан, — почти неслышно сказала девушка, — вместе с Эрлисой. Пойми ты, я не могу… Я не понимаю, чего хочу сама… Я не могу забыть то, как ты предал меня, но… Тут Герда смотрела ему прямо в глаза и Роллан заметил, что они такие же, как были при их первой встрече — живые и яркие. Но тогда в них сверкали искры веселья, а сейчас они полны грусти. — …я и не могу забыть, что люблю тебя, — тихо закончила она, сняв легким движением пальцев свои чары. Девушка осталась сидеть, тихо всхлипывая. Роллан, очутившись на земле в том же, сначала не мог поверить свои ушам, но после осторожно подошел к Герде и приподнял ее голову, с улыбкой глядя в голубые глаза. А после он осторожно коснулся губами ее губ. Пылающая кожа парня встретилась с ледяной кожей девушки, и они слились в глубоком страстном поцелуе, оставляя позади былые склоки, ненависть и предательства. Они были словно единым целым, и им не хватало всего немного, чтобы стать им окончательно…