19
25 декабря 2018 г. в 19:37
Стэйлис лениво потянулась, наслаждаясь яркими лучами солнца, забредшими в гости в её временное убежище. Привычный клёкот фазанов, царствующих в этих землях, лился размеренной и гармоничной мелодией, вытесняя из мыслей воспоминания о вечной и крикливой суете Аскатлы.
Волшебница отложила в сторону свою магическую книгу, чувствуя, как червячок голода настойчиво предлагал пойти и найти что-нибудь на завтрак. Она вскочила с кровати в одно движение: сила, почувствовав прилив бодрости своей хозяйки, послушно наполнила сосуды, возвращая мышцам привычный тонус. Дом уже вовсю гудел, но на этот раз не от боли, причинённой битвой, а от радости, что хозяин его может сесть за стол со своими гостями, дабы отметить безоговорочную победу справедливости.
Когда Стэйлис вошла в холл, её желудок буквально скрутило от нетерпения: кухарка Копьедуев, румяная дородная женщина с невероятно доброй улыбкой, заставляла стол блюдами с пирогами, от которых поднимался пар, густо наполнявший помещение. Гаррен тоже хлопотал вокруг стола, расставляя посуду и котелки с отварами трав, источавших изумительный пряный аромат. Увидев волшебницу, он просиял и тут же галантно отставил стул, предлагая сесть.
— Я сожалею, что не могу угостить вас яствами, положенными для такого случая, мы с Тааром жили скромно из-за этих бед… Прошу вас, отведайте пирогов нашей Лидии, уверяю, они вам понравятся! Фрукты для начинки я выращивал сам! — щебетал счастливый хозяин.
— Искренне вас благодарю, — уговаривать два раза магичку не пришлось, она с радостью уселась на предложенный стул и с удовольствием схватила пирог с ближайшего блюда. — От одного запаха с ума сойти можно!
— Эй, Эдвина! Смотри не налегай, а то мантия ещё где-нибудь треснет! — серьёзно заметила Викония.
— Что, собственным опытом делишься? — окрысился тэец. — Я чуть не погиб от дыхания дракона и полночи бился в лихорадке, не порти удовольствие, подруга!
— Это невыносимо вкусно, — Налия, откусив кусочек, зажмурила глаза, наслаждаясь моментом. — Все мои мечты сбываются! Я путешествую с друзьями, совершаю добрые поступки, чувствую любовь людей!
— Да уж, сказка, а не жизнь, — с горечью хмыкнул Эдвин.
— Как ты себя чувствуешь? — Стэйлис похлопала красного мага по плечу.
— Спасибо, уже лучше. Аномен прочёл несколько молитв в закатный час*, пару раз ночью пришлось проснуться, чтобы выпить зелье. К утру жар спал.
— Я думаю, стоит зайти в Храм Огмы в Аскатле. Горион рассказывал мне об учебниках по снятию скверны, по которым учатся их священники. Может, они смогут что подсказать по твоей… Проблеме, — волшебница старалась говорить как можно убедительнее.
— Спасибо, Стэйлис. Я стараюсь держать себя в руках, хотя мне очень нелегко, — призыватель вздохнул. — Надеюсь, это всё ненадолго.
— Я уверена, всё образумится, — магичка улыбнулась другу и невольно перевела взгляд на другой край стола. Туда, где сидел Аномен.
Священник был в одной тунике, и она вновь не удержалась от удовольствия лицезреть его роскошные мускулистые руки, скрытые обычно под металлом сияющего доспеха. Келдорн с серьёзным лицом объяснял коллеге что-то важное: Аномен сосредоточенно внимал старому паладину и кивал, не сводя с него глаз.
— Шею не сверни, — заговорщицким тоном заметила Викония.
Стэйлис вздрогнула и повернулась к дроу.
— Дай насладиться моментом, когда он не набрасывается на меня с обвинениями, — волшебница подмигнула эльфийке.
— Я так и думал, — прогундел Эдвин. — Вам, бабам, лишь бы о мужиках трепаться, как время свободное появляется.
— Привыкай и учись, ты скоро тоже начнёшь, — огрызнулась Викония.
— Может, дашь нам пару советов, раз уж побывал по обеим сторонам баррикад? — кокетливо заметила Налия.
— Дам. Наденьте себе на головы вещмешки и не тешьте себя напрасными иллюзиями, — похлопал ресницами тэец.
— Скучно. Потерял хватку вместе с причиндалами, — дроу подлила себе отвара.
— Мне нравится завтракать с вами в непринуждённой обстановке, — Стэйлис, не удержавшись, рассмеялась. — Видят боги, моё путешествие не было бы таким ярким, если бы я не столкнулась бы с вами.
Раздался тихий стук в дверь. Гаррен, переглянувшись с союзниками, молча взял с полки кинжал и заткнул его за пояс, после чего осторожно приблизился к входу. Робкий стук раздался вновь, но в гробовой тишине, воцарившейся в холле от напряжения, ясно проступили и новые звуки — всхлипы и хныканье ребенка.
Копьедуй-старший распахнул дверь и удивленно отступил назад — на пороге стоял мальчуган лет семи-десяти, в грязном камзоле, нелепо напяленном поверх засаленной рубахи. Малыш размазывал сопли по лицу, затравленно озираясь по сторонам.
— Что случилось, дитя? Откуда ты здесь взялся? — Гаррен рукой пригласил гостя зайти и тут же опустился на колени перед ним, пытаясь стереть слезы с его щёк.
— Меня зовут… Зовут… Делон… Я из Имнэсвейла, — хныкал малыш.
— Из Имнэсвейла? — ахнула Налия. — Ты в одиночку проделал такой путь? Зачем?
— Меня отправили за помощью. В нашей деревне… Происходят ужасные вещи! А по дороге меня ограбили, хотели побить, я еле убежал и вот наткнулся на ваш домик…
— Подойди сюда, мой маленький друг, — Келдорн дружелюбно протянул руку к мальчику. — Ох, натерпелся! Здесь — мирный дом, боги привели тебя к безопасности!
— Тебе повезло, сейчас у нас гостит отряд самых великих приключенцев Фаэруна! — восторженно воскликнул Таар. — Они смогут помочь вашей беде!
— Правда? — Делон просиял.
— Меня ещё никто так не оскорблял, — насупилась Викония. — Я похожа на странствующего рыцаря?!
— К сожалению, вон те два олуха похожи, — Эдвин мотнул головой в сторону Келдорна и Аномена. — А на нас из-за них будет вечно висеть клеймо.
— Ладно, — Стэйлис примирительно взмахнула рукой, — расскажи, что стряслось, я подумаю, сможем ли мы помочь.
— Хо… Хорошо, — ответил мальчик, косясь на дроу. — В нашей деревне стали пропадать люди. Мужчины, выходя на охоту, натыкались на обглоданные скелеты. По остаткам одежды узнавали наших односельчан. Потом в деревню стали наведываться волки. А на той неделе ещё и наш следопыт куда-то ушла… Мы боимся выходить из дома, говорят, вернулась ведьма Умар. Староста отправил меня в Аскатлу, дал денег, просил, чтобы я нанял кого-нибудь… Но меня ограбили мерзкие дяди-разбойники!
— Ведьма Умар? Но это же легенда? — удивленно вскинула брови Налия.
— Может, кто-то пытается заставить людей так думать, чтобы отвлечь внимание? — предложил Эдвин.
— Но зачем? — фыркнул Аномен.
— Грустные новости, — удрученно промолвил Гаррен. — Ближайшее поселение к Имнэсвейлу — наше, и я боюсь, что эта скверна начнёт распространяться на соседствующие земли. У меня сейчас нет стражников, которые могли бы помочь.
— Минуту, — прервал его Келдорн, — но к югу от Имнэсвейла есть ещё Трейдмит, богатейший город, благословенный самой Ваукин! Неужели они не могут прислать подмогу?
— Трейдмит переживает сложные времена после стычки с теневыми друидами, — Копьедуй-старший протянул мальчугану пирожок и налил ему отвара, — большая часть ополчения полегла во время сражений с животными из Рощи Друидов. После кто-то отравил местный источник, теневые друиды покинули земли, но лорд Коприт и Верховный друид Восточного леса пытаются выправить последствия этого подлого злодеяния. Ходят слухи, что источник отравил кто-то из оппонентов самого Коприта, кто недоволен его схемой правления.
— Да, у вас тут никогда не бывает скучно, — ехидно заметил Эдвин.
Стэйлис мысленно поблагодарила провидение, что с ней рядом нет Джахейры. После смерти Халида проблемы в Роще Друидов могли бы стать последним гвоздем в гроб психики полуэльфийки, и тогда волшебнице пришлось бы очень нелегко. Интересно, как сложилась судьба её бывших товарищей?
— Миледи, я думаю, стоит поговорить с мэром Имнэсвейла, вдруг мы и правда сможем помочь. Раз уж мы все равно в этих краях, давайте дадим шанс местным начать спокойную жизнь под дланью наших справедливых богов, — заметил Келдорн.
— Справедливо. Если мои друзья не против, я бы попробовала, — кивнула Стэйлис.
— Ой, ну что ты, — промурлыкал Эдвин. — Куда великий мастер, туда и мы!
— Я последую за твоей силой, куда скажешь, тем более, что Шар одобряет наш союз, — дроу игриво сощурила глаза.
— Лучшие генералы получаются из солдат, — добавил Аномен. — Я готов обрушить свой гнев на тьму, что не дает этим мирным людям покоя!
— Спасибо, дорогие, — волшебница улыбнулась. — Гаррен, благодарим за вас чудеснейший завтрак. Мы сейчас же начнём собираться и отправимся в Имнэсвейл.
— Я не знаю, чем мы заслужили такое счастье, и за что боги одарили нас вами. Я буду молиться о вашем здравии каждый день! Помните, что здесь вы всегда найдёте ночлег и горячую пищу, а ваши лошади — свежее сено и чистую воду. Я сейчас же займусь подготовкой вашей повозки. Пока вы разбирались с Фиркраагом и отдыхали после, я лично контролировал, чтобы жеребцы были начищены, накормлены и напоены, — лорд встал из-за стола и демонстративно поклонился героям.
— Когда-нибудь я женюсь на женщине, похожей на вас, — восхищенно добавил Таар.
— Я надеюсь, что не разочарую вас, — Стэйлис поклонилась в ответ.
Прощание с Копьедуйскими Холмами было очень тёплым. Лидия сунула Виконии в руки сверток с оставшимися пирогами, приговаривая:
— Милочка, кушай! Худющая, одни кости торчат!
Дроу явно смутилась. Она осторожно взяла поднесение, но не знала, как реагировать.
— Видишь, среди представителей нашей расы есть хорошие особи, — улыбнулась Стэйлис.
— Меня всегда это вводит… В недоумение, — растерянно ответила жрица. — Что заставляет вас относиться ко мне с добротой? Любовь к экзотике?
— Некоторые чувства не поддаются анализу, милая. Ты же поделишься с нами едьбой?
— Вот ещё, — хохотнула Викония. — Мне подарили, я и съем. Я не обещала, что изменюсь под действием вашей добродетели.
Келдорн вновь уверенно уселся на козлы.
— Что ж. Мы будем ждать вас в гости, обещаю, в следующий раз встретим с почестями, как и полагается. Храни вас Хельм, герои! — радушно провозгласил Гаррен.
— Обязательно заедем, когда всё уляжется. Берегите себя! — Стэйлис помахала рукой.
Паладин дернул поводья, и жеребцы, исступленно заржав, рванули вперёд. Копьедуи провожали взглядом повозку, пока она не скрылась из поля зрения, обогнув один из холмов.
Погода устоялась солнечная, к полудню прохлада утра сменилась влажным зноем, наполненным терпким и пряным травяным ароматом. На юге Фаэруна была пора цветения: мир вокруг играл всеми красками, как радужные брызги, пущенные из пальцев мага. Птицы отчаянно щебетали, перекрикивая друг друга, будто пытаясь наговориться на многие месяцы вперед. Стэйлис с интересом разглядывала деревья — стоило немного отъехать от Копьедуйских холмов, как состав леса поменялся: если раньше в глаза бросались преимущественно липы войлочные, да грабы с ясенями, то сейчас в этом неистовом калейдоскопе мелькали и буки, и каштаны, и дубы. Казалось, что боги хотели вложить в эти земли все свои фантазии — холмы, возвышавшиеся среди густых лесов, мох, обволакивавший камни, реки, вкрадчиво сопровождавшие узенькую дорогу. Мать Природа надела своё самое роскошное платье, показав все оттенки зелёного, коричневого, голубого и серого цветов.
Имнэсвейл находился всего в часе езды от земель лорда Гаррена, и Стэйлис даже расстроилась, что не успела вдоволь насладиться видами, не отвлекаясь на дела. Впрочем, это поселение тоже поражало своей живописностью — деревушка аккуратно расположилась около рукава реки, будто укрывшись им, а сразу за рекой стремилась ввысь небольшая гора, подножие которой ласково оберегалось каштанами.
— Центральная площадь, — указал рукой Келдорн. — Кажется, там что-то происходит!
Людская толпа шумела и гудела. Селяне возбужденно спорили и ругали полного мужчину низенького роста, а тот, шумно отдуваясь и обтирая пот с раскрасневшегося лица, отчаянно пытался урезонить скандалистов.
— Эй, старейшина! — выкрикнул человек из толпы. — Мы когда-нибудь вернемся к нормальной жизни?!
— Да, нам нужно пасти скотину! Точнее то, что от неё осталось! — поддерживал его другой.
— Пожалуйста, успокойтесь, — пыхтел старейшина. — Я делаю все, что могу…
— Что?! Мы требуем отчёта! — бушевала толпа.
— Да! Ты ведь нанимал искателей приключений! И где они, позволь спросить? — выкрикнула женщина.
— До сих пор не вернулись, — признал старейшина.
— Мы обречены! Надо бежать! — завыла пожилая женщина, заламывая руки.
— Я прошу вас, не надо паниковать! — вновь увещевал их мэр. — Я отправил Делона, чтобы нанять другой отряд искателей приключений!
— Я надеюсь, они прикончат огров, наконец?! Бьюсь об заклад, это они жрут людей! — кричал ещё один селянин.
— Какие огры, болван? Это оголодавшие волки озверели! — перебили его.
— Волки, огры… Это Умар пришла, чтобы пить кровь наших деточек! — завизжала женщина из толпы.
— Вам, бабам, лишь бы небылицы сочинять, да титьками над своими детьми трясти. Какие ведьмы, дура? Это волки, точно вам говорю! И нашу Миреллу видели с волками! — ворчал другой селянин, пожилой и седовласый.
— Твоя Мирелла тоже сбежала, плешивый, — заржал другой мужчина.
— Прекратите истерику, пожалуйста. Я клянусь вам, что мы найдём источник зла. Я потрачу все свои сбережения, но найду отряд, который справится с заданием! И мы найдём Миреллу, уверен, она не бросила бы нас, наверняка с ней что-то приключилось! Ступайте по домам, и я отправлюсь к себе сейчас же, — старейшина, трясясь от обиды и страха, круто развернулся и ушёл прочь.
Селяне, продолжая громко спорить, медленно расходились с площади. Стэйлис и её друзья, наблюдая за этой сценкой, озадаченно молчали, разглядывая людей. Как только люд окончательно разбрёлся по домам, волшебница, тяжело вздохнув, обратилась к друзьям:
— Да, дела плохи. Тут и огры, и волки, и ведьмы, и следопыт, который бежал.
— Может, тоже притязания на земли? — поинтересовалась Налия.
— Имнэсвейл живёт только за счет фермерского промысла, — ответил ей Келдорн. — Они перепродают мясо и молоко на соседние территории, но более ничем не занимаются, ибо здесь нет ни полезных ископаемых, ни умельцев, занимающихся древесиной. Для ведения военных операций эта деревушка тоже стратегически невыгодна, маловероятно, что кто-то позарился на эти земли ради личной выгоды.
— Надо поговорить со старейшиной, — сказала Стэйлис. — Возможно, он знает что-то, о чём пока не хочет сообщать своим людям.
Дом мэра, небольшое каменное строение с симпатичной деревянной верандой, обнаружилось на юго-восточной границе деревушки по соседству с Умарской гостиницей. Союзники осторожно вошли внутрь и окликнули хозяина, опасаясь, что их примут за разбойников в столь нелёгкий для запуганных людей час.
Старейшина, нисколько не смутившись, пригласил героев в просторный холл и усадил за огромный грубо срубленный буковый стол.
— Я — министр Ллойд. Рад видеть странников, и пусть вас не смущает тот беспорядок, что у нас творится!
Его супруга, Эйна, женщина, удивительно похожая на мужа комплекцией, тоже радушно поклонилась гостям, предложив чаю.
— Спасибо, не стоит. Мы пришли к вам после сообщения Делона, — ответила Стэйлис.
— Правда? Он добрался до города? — оживился Ллойд. — Чудесно! Вы же пришли на помощь, правда?
— Он не успел, мы встретились на Копьедуйских Холмах. Сейчас он у Гаррена, несчастное дитя ограбили по дороге, — ответила волшебница.
— Как всегда. В любые черные времена найдутся те, кто использует слабость простого люда, — вздохнул министр. — У нас происходят убийства и исчезновения в последнее время. Людей убивают в их собственных постелях, а после — находят трупы с содранной кожей. Обычно мы обращаемся в подобных случаях к нашей защитнице-следопыту, Мирелле, но она тоже исчезла. Мы ходили в её хижину, но она заброшена. Этого не может быть, Мирелла не покинула бы нас, и я боюсь, что дела совсем плохи! По ночам нас терзают страшные звуки: вой, крики, стук. Мы не знаем, что делать!
— Это огры, муж мой! Не упрямься, ты же понимаешь, что это они виноваты, — вставила Эйна.
— Да, многие так и считают, — кивнул Ллойд.
— Они в холмах, — добавила женщина, — сидят чуть ли не у нас на шее!
— Да… Они засели в холмах к северу. Кто-то считает, что это озверела стая волков, живущая в пещере неподалеку. Кто-то рассказывает про ведьму Умар. Люди строят догадки и ругаются, но никаких зацепок у нас до сих пор нет! — всплеснул руками старейшина.
— Ха! Умар — просто легенда! — воскликнула Эйна.
— Скорее всего, — кивнул Ллойд. — Я нанимал отряд Маззи Фентан, рыцаря-полурослика, но они тоже не вернулись.
— Полурослик-рыцарь? Новый анекдот, — прыснул Эдвин.
— Я не знаю, что и думать. Может, стоит поговорить с ограми? Вы поможете нам? — с надеждой в голосе спросил министр.
— Да, мы возьмёмся за это дело, — согласилась Стэйлис. — Думаю, что мы действительно начнём с огров, а там посмотрим, что получится.
— Какое счастье! — воскликнул Ллойд. — Умоляю вас, попробуйте найти Миреллу, я не могу бросить её в беде! Мы все уповаем на вашу благодетель, я без колебания предоставлю вам все, что пожелаете! Мадульф, лидер огров, засел со своими мордоворотами на севере от моего дома, около реки. Хижина Миреллы находится около юго-западной границы деревни. В гостинице вы сможете поесть и отдохнуть!
— Да будет так, — волшебница встала, что тут же сделали и её друзья. — Ждите новостей, начнём расследование немедленно.
— Что думаешь? — спросил Аномен, когда отряд уже направился на север, на шум плеска неистового речного потока.
— Слишком сложная схема для огров. И они не сидят под носом у добычи, ожидая, когда с ними расправятся, — задумчиво сказала Стэйлис.
— Я тоже об этом подумала, — добавила Викония.
— В любом случае, сейчас у нас будет шанс спросить лично, — процедил Келдорн, завидев отряд чудищ. — Пусть только попробуют проявить враждебность, я тут же обрушу на них ярость Карсомира!
Огры тоже заметили друзей Стэйлис. Но то, что они сделали в следующую секунду, не поддавалось никакой логике: монстры, выстроившись в ряд, скинули на землю своё оружие и встали на колени. Главарь их, самая крупная особь с мохнатой мордой и острыми ушами, кончики которых украшали забавные кисточки, протянул руку к дочери Баала и заговорил испуганным басовитым голосом:
— Мадульф не хочет драки. Прошу, не убивайте. Мы хотеть говорить. Мы хотеть мира. Не надо крови, умолять вас!
Стэйлис растерялась. Она ожидала всего, чего угодно, но только не мгновенной капитуляции, и чётко расслышала, как Эдвин позади неё читает заклинание подавления разума монстра. Дождавшись эффекта, девушка вопросительно взглянула на призывателя.
— Всё чисто, — шепнул тэец. — Это действительно огры, иллюзии нет. Но и смысла подавлять их тоже — они абсолютно лояльны к нам.
Волшебница, вздохнув, рукой остановила Келдорна, который, выдернув Карсомир из ножен, хотел подойти к Мадульфу, и сама сделала шаг вперед.
— Приветствую тебя, Мадульф. Меня зовут Стэйлис. Расскажи, что здесь происходит, почему люди подозревают тебя в убийствах?
— Моя никого не убивать! — заскулил огр. — Мадульф — изгнанник за то, что не хотеть есть людей. Но тут мои ребята тоже умирать! Нас едят волки! Мадульф — не преступник! Мы воровать только куриц, нам стыдно, но хотеть кушать сильно. Мы хотеть защищать деревню за еду, пожалуйста, поговорите с мэром!
— Что? — волшебница не верила своим ушам. — Вас тоже убивают?!
— Да. Здесь ходить очень злые волки. Шерсть черная, а глаза — красные. Они едят всех: ребят Мадульфа, людей. Мы спасти детеныша человека, думать, нас полюбят после этого, но нет. Но нам тоже страшно!
— Ты была права, — заметила Викония. — Огры не виноваты. Волки… С красными глазами? Уж не теневые ли это волки? Коли так, то здесь действительно имеет смысл подозревать магию.
— Давай так, Мадульф, — Стэйлис подала руку огру, предлагая подняться. — Сидите здесь и не мозольте людям глаза, они сейчас не в себе. А я поговорю с министром, чтобы вам дали возможность жить, и объясню, что вас тоже убивают. Защита — хорошая идея, деревня потеряла следопыта. Может, у вас и правда получится плодотворный союз?
— Добрый женщина. Мадульф будет ждать вестей! — огр подскочил и стиснул волшебницу в объятиях мощных лап.
Хижина Миреллы действительно оказалась заброшенной. Подойдя к дому, герои в ужасе поняли, что дверь была взломана: замок буквально выбили из двери магией, и пол прихожей был густо усыпан обгоревшими щепками. Внутри как будто прошёл ураган: скромная обстановка, выдававшая в хозяйке отшельницу, была буквально перевернута вверх дном: единственный котелок разбит; стол перевернут, а ножки его отломаны и брошены в печь; шкаф опрокинут на пол, а содержимое его раскидано и затоптано бесконечными кровяными следами, принадлежавшими… Волкам.
В спальне союзников ждала ещё более удручающая картина: белье на смятой постели, где одеяло было скомкано и отброшено прочь, было густо пропитано засохшей кровью, и мерзкий аромат подгнившей органики сразу поразил рецепторы. Викония, наклонившись, подняла с пола вырванный с лоскутом кожи клок человеческих волос, явно принадлежавших женщине, — каштановый цвет пряди тонул в омерзительной примеси грязи и чьей-то слюны.
— Она не сама пропала. Её отсюда уволокли, — задумчиво заметила дроу.
— На прикроватной тумбе лежало вот это, миледи, — Келдорн протянул волшебнице книгу, в которой была вложена записка. — Похоже, что это дневник девушки-следопыта, а на записке зарисована какая-то карта. Возможно, если мы её изучим, то найдём ответы на многие вопросы.
— Только давайте сделаем это не здесь, — испуганно попросила Налия. — Мне дурно от энергетики этого места.
— Может, остановимся в гостинице? — предложил Аномен.
— Хорошая идея, — согласилась Стэйлис, с трудом отведя глаза от постели, где Мирелла встретила свой бой… Последний ли?
Умарская гостиница напоминала дом охотника. Повсюду на стенах были развешаны шкуры диких животных; вся мебель была массивной, неровной и покрытой множеством щелей от клинков и пятен от еды и выпивки. Ни о каких уютных мелочах и речи не шло: не было здесь ни скатертей, ни фигурной посуды, ни ковров на дощатом полу. Единственным украшением служил грубо сложенный камин, на котором стояла подставка с запылившейся саблей. Что ж, после лоска заведений Аскатлы было интересно столкнуться с деревенским колоритом, к тому же меню поражало своим изобилием: супы, запеканки, жаркое, суфле, выпечка. Наличие доступа к фермерским продуктам давало широкий простор для поварского творчества.
После обильного завтрака у Гаррена есть всё ещё не хотелось, и герои решили ограничиться холодным ягодным напитком, ведь день выдался невероятно знойным.
— Что интересного в дневнике? — поинтересовался Эдвин.
— Первые страницы — просто каждодневные заботы. Она учила детишек, как обращаться с природой, — ответила Стэйлис. — А вот дальше — интересно. Мирелла пишет про вой, который описывал Ллойд. И что самое страшное, утверждает, что какие-то голоса приходили в её голову, угрожая расправой. Ещё она пишет, что к северу от реки есть волчья пещера, где обитает целая стая.
— Об этой пещере пишут и в записке, — вклинился Келдорн, прочитавший пергамент. — Та самая Маззи Фентан, о которой говорил Ллойд, даже зарисовала карту, как туда пройти. Так же в записке сказано, что они последуют этим же маршрутом.
— Значит, нам стоит отправиться за ними, — сказал Аномен.
— Похоже, что у нас нет выбора, — вздохнула Стэйлис. — Волки… С красными глазами… Но ведь раньше они жили в мире с этой деревней, что же могло измениться сейчас? И за что они сделали это… Со следопытом? Она ведь внимательно относилась к потребностям природы!
— Ллойд мог что-то утаить, — заметила Викония. — Они могли как-то оскорбить стаю: убить волчат, перехватить их дичь. Мало ли глупостей творит человеческая раса?
— Да, уж дроу-то никогда никому жить не мешают, — ехидно заметил Эдвин.
— Дроу никогда не обещали мира. Никому, — прошипела жрица. — А ваш вид — сборище лжецов и лицемеров.
— Давайте не будем затягивать. Предлагаю отправиться по карте немедленно, — Стэйлис, одним глотком осушив стакан, собрала документы в сумку.
Маршрут, помеченный на карте, привел в союзников в странный лес. Погода стояла ясная и солнечная, но свет не проникал сквозь кроны деревьев, скрюченные ветки которых так плотно переплелись меж собой, что, казалось, они пытались задушить друг друга. Воздух здесь был значительно прохладней, а тишина вызывала ассоциации с гробницей — ухо различало лишь порывы ветра, да скрип несчастных стволов, будто умолявших прекратить их мучения. Под ногами хрустели сгнившие и высохшие плоды каштанов, олицетворяя собой жизнь, проигравшую битву со смертью.
Аномен начал молиться Хельму о защите от зла. Стэйлис, зажмурившись, попыталась просканировать местность и тотчас почувствовала резкий прилив дурноты — у этих земель был хозяин, который не хотел, чтобы кто-то пытался пробить его защиту.
— Меня сейчас вырвет, — фыркнул Эдвин. — Да, здесь замешана магия. Сомнений нет.
Дроу встала, как вкопанная.
— Сюда кто-то бежит, — воскликнула жрица и выхватила свою булаву.
Герои приготовились к схватке. Через пару мгновений шум достиг и человеческих ушей, и, приглядевшись, соратники заметили выворотня, огромного человекоподобного волка, что продирался сквозь кусты, волоча за собой труп молодого мужчины.
— Эй! — окликнула зверя Стэйлис. — А ну ступай сюда и прими бой!
Выворотень резко обернулся, но тело не бросил. Осклабившись и показав два ряда острых, как бритва, зубов, монстр заговорил неожиданно высоким женским голосом:
— Убирайтесь вон отсюда, это моя месть!
Герои бросились к зверю. Угрожающе зарычав, выворотень перекинул безвольную тушу на плечо и рванул вперед, ломая кусты.
— Она скрылась в той пещере! — крикнула Викония, чьё инфравидение точно отследило перемещение существа.
Аномен вновь обратился к Хельму, умоляя защитить друзей от негативной энергетики. Стэйлис прочитала заклинание защиты от магии, стремглав побежав вперёд, к убежищу твари, ведя друзей за собой.
Пещера хорошо освещалась факелами. Пред отрядом предстала женщина, успевшая выйти из облика зверя и жадно обгладывавшая мясо с бедренной кости несчастного мужчины. Всё лицо охотницы было выпачкано свежей кровью, стекавшей по её подбородку и стремившейся под ворот широкой плотной рубахи.
— Людишки! Будьте вы прокляты! — завыла женщина-оборотень. — Дайте волчице насладиться её последней охотой!
— Пришло время положить конец бесчинствам твоей стаи, — воскликнула Стэйлис.
— Моей стаи больше нет, — охотница изменилась в лице, а голос её дрогнул. — её убил Повелитель Теней, увы, твоя охота окончилась неудачей.
— Ты хочешь сказать, что это Повелитель Теней виноват в происходящем, но ты сидишь тут… И… Жуёшь человеческое мясо? — скривилась волшебница.
— Мне все равно, веришь ты, или не веришь. Я говорю правду. Меня зовут Анат, и это место не всегда было погружено в тени, всё началось только недавно. Руины к востоку от логова всегда беспокоили мою стаю. У нас не было никакого желания попирать землю разрушенного храма. Храм был когда-то посвящен Амаунатору, богу солнца, и на его территории похоронена великая пророчица, Амуана, маленькая девочка. Эту священную землю осквернили, а сила Амаунатора иссякла, поэтому зло поглотило наш лес.
— Я чувствую, что ты не врёшь, — вздохнула Стэйлис, — продолжай.
— Несколько недель назад из-под храма начал раздаваться приглушенный грохот. Мы не уделяли ему внимания до тех пор, пока небо не потемнело, а тени не стали глубже. Это случилось в полдень, и моя стая, скуля, пришла ко мне за успокоением. Я думала, что это затмение, о чём и сказала им. Но я ошиблась — и Повелитель Теней явился пред нами. Он подчинил моих волков, моих возлюбленным детей, одним своим взглядом. Я приняла обличье выворотня и отскочила от удара, но он просто рассмеялся и сказал, что отныне я — орудие его мести. Потом он убил моих славных детей одним заклинанием и возродил их в виде омерзительных исчадий тьмы, теневых волков. Сойдя с ума от горя, я бежала. Я скрывалась от теней моих волков, что хотели меня убить, но жить так боле не могу… Да, я убила этого человека. Мне нужны силы для схватки, понимаешь? Скажи, ты поможешь, или мне придётся схватиться ещё и с тобой?
— Нет. Мы не станем с тобой драться. Прошу, прости за слишком поспешные выводы! Меня зовут Стэйлис, и мы поможем тебе сразиться с Повелителем Теней.
— Встретимся в храме к востоку от этого логова. Остерегайтесь теней, что рыщут там! — Анат вновь начала менять своё обличье, обращаясь в зверя и крича от боли превращения.
— Всё гораздо хуже, — покачал головой Келдорн. — Мы должны изгнать тьму, осквернение храма — страшное преступление.
— На восток, к руинам! — провозгласила Стэйлис.
От наземной части храма осталась лишь церемониальная площадка, выложенная камнем и густо поросшая мхом. Около спуска в подземелье было установлено огромное зеркало в массивной резной серебряной оправе, обласканное тончайшими лучами света, что смогли прорваться в этот мир тьмы. Анат стояла рядом и, завидев героев, махнула им огромной когтистой лапой.
Капкан схлопнулся. Стоило друзьям сделать шаг в сторону выворотня, как черные тени, глаза которых горели безумным алым огнём, выстроив кольцо, начали зажимать союзников в тиски.
— Ловушка! — завыла Анат. — Стэйлис, поверните зеркало, оно увеличивает силу солнечного света! Я возьму их на себя!
— Анат, не надо! — в ужасе воскликнула волшебница.
Но женщина-оборотень не послушалась. Она вышла на середину площадки, раскинув лапы, и вскрикнула, стараясь скрыть свои слёзы.
— Я здесь, мои дети. Возьмите меня. Ваша — тогда, сейчас и навсегда!
Через секунду тени поглотили несчастную, разрывая её плоть и расшвыривая куски в разные стороны.
— К зеркалу! — Келдорн бросился к единственному спасению.
Аномен поспешил к нему на помощь. Упершись руками, мужчины изо всех сил надавили на магический артефакт, развернув его в сторону обезумевшей стаи. Гладь зеркала заискрила, энергия, концентрированная во много тысяч раз, словно лавина накрыла порождения тьмы, растворяя их. Через пару минут на площадке осталось лишь растерзанное тело несчастной Анат, матери, что приняла свой конец от детей, предавших её.
Пораженная картиной жертвоприношения волчицы, Стэйлис, чтобы подавить подлый комок, подступивший к горлу, немедленно отправилась в подземелье. Преданные друзья молча ступали за ней, готовые к битве с демонами, осмелившимися осквернить это место.
Спуск вывел отряд прямо к гробнице пророчицы. Крышка каменного саркофага была сдвинута, и огромный теневой волк нагло обгладывал тонкие детские косточки, повизгивая от удовольствия. Стэйлис, впав в ярость, кинула в него огненным шаром, и черная шерсть, отливавшая серебром, мгновенно вспыхнула, заставив тварь завыть от боли и метаться по комнате.
Со всех щелей повалили тени, а в проходе появилось два огромных скелета-воина. Жрецы подняли щиты от нежити: зеленое свечение святой силы заставило костяных гигантов в ужасе попятиться назад. Их достала ледяная буря Эдвина — не теряя времени, маг сразу перешел к атакующему заклинанию, едва завидел противников.
Волк, всё ещё безрезультатно пытавшийся сбить с себя пламя, кинулся прямо в толпу теневых демонов, посеяв среди них панику. Аномен воспользовался замешательством врагов и добил тварей святым ударом — комки божественной энергии растворили исчадия тьмы за минуту.
Стэйлис осторожно подняла с пола обглоданные кости. Судя по их размеру, Амуане было не больше пяти-шести лет, и волшебнице стало нестерпимо больно от того, что дитя, прожившее столь короткую жизнь, не смогло найти покоя и там, за чертой.
— Несчастная, — покачал головой подошедший Келдорн. — Что же за тварь этот Владыка Теней, раз не брезгует издевательством над детскими останками?
— Я рада, что мы взялись за это дело, — грустно заметила Стэйлис.
Все здесь говорило о былом величии бога солнца, Амаунатора. На полу, покрытом многовековым слоем пыли и грязи, красовалась поблёкшая мозаика, изображавшая победу солнечного света над тьмой. Стены были отделаны мрамором, а на высоких потолках, невзирая на тьму и запустение, красовались живописные фрески, и хотя штукатурка местами облупилась, в ансамбле изображений являлись взору сцены общения умершего бога с его жрецами и последователями.
Храм был разграблен. Пустые постаменты, сиротливо стоявшие в каждом помещении, говорили о том, что вандалы не пожалели сил и вынесли даже статуи. Ни посуды, ни светильников, ни картин — ничего не было. Даже книги исчезли с полок. Стэйлис казалось, что она чувствует, как сами стены плачут и вопрошают — почему повелитель их оставил? За какие грехи бросил на растерзание людям, в сердцах которых не было места свету и милосердию? Как странно складывалась жизнь на Фаэруне. Её отец, Баал, тоже был умершим богом. И его храмы познали горечь осквернения и вандализма. Смерть равняет всех, и даже сам Лорд Убийства, приносящий ей плоды всем своим существованием, не миновал страшной судьбы забвения. Костяная рука держит чашу весов, и никто не в силах сдвинуть её, даже божественная сила.
В одном из помещений обнаружилась тюрьма. Тени бросились на её защиту, но супротив божественной силы двух жрецов им нечего было противопоставить. Об пол что-то брякнуло — растворившись, главарь демонов выронил маленький медный ключик, что подошел к замку одной из камер.
— Приветствую! О, спасибо, что освободили, я думала, надежды уже нет! — девушка-халфлинг, одетая в полный панцирный доспех, неуверенно приподнялась с настила на полу, служившего ей кроватью.
— Вот это да, — удивилась Стэйлис. — Полурослик-воин? Никогда такого не видела!
— Я — Маззи Фентан, и претендую на звание паладина, если позволишь, — насупилась освобождённая.
— Извини, я не хотела тебя обидеть, — поспешила оправдаться волшебница. — Как ты здесь оказалась?
— Мы с моим отрядом отправились сюда по поручению министра Ллойда, старейшины Имнэсвейла. Мы почти подошли к руинам, но около алтаря Повелитель Теней разбил моих людей, превратив их души в демонов. Те, с кем вы здесь сражаетесь, были когда-то людьми, но под воздействием его гнусной магии стали тенями. Мой возлюбленный, Патрик, тоже погиб, и я была бы рада сложить голову вместе с ним, но меня связали и бросили сюда. Однако же, готовясь к путешествию, я собрала огромное количество информации, в частности, я узнала о том, как провести ритуал во славу Амаунатора, который поможет достать священный знак. Он должен открыть проход к алтарю, где восседает Повелитель Теней. Если хочешь, я могу присоединиться к твоей группе, чтобы помочь. Правда, есть одна деталь…
— Какая? — насторожилась Стэйлис.
— С тобой дроу, — выпалила Маззи.
Викония поменялась в лице.
— Я тебя хоть пальцем тронула, малявка? — осклабилась жрица.
— Нет, но существам, подобным тебе, не место в отряде, сражающемся с тенями, — продолжала гнуть свое халфлинг.
Стэйлис не колебалась ни минуту. Она была уверена в своих спутниках и никогда не позволила бы никому в этом мире оскорблять их.
— Знаешь, Маззи. Спасибо за информацию, но мы разберемся сами. Викония — мой доверенный союзник. Ты же ещё ничем не доказала свою доблесть, но уже пытаешься задеть моих друзей, — злобно ответила волшебница.
Дроу удивленно взглянула на дочь Баала. Сзади послышался глубокий вздох Келдорна.
— Лишь бы ваше доверие не сыграло бы с вами плохую шутку, миледи, — добавил старый паладин.
— Что ж, — подвела итог Маззи. — Вижу, мы не сможем найти общий язык. Возьми этот фолиант, здесь нужная информация об обряде. Когда найдёшь кристалл солнца по дороге, возьми его кусочек с собой, пригодится. Надеюсь, ты справишься, и спасибо за помощь. Прощай.
Полурослица неспешно отправилась в сторону выхода. Стэйлис, фыркнув, повела отряд дальше.
— Я поражена, — осторожно начала Викония. — Спасибо.
— Не за что благодарить. Ты ни разу меня не подвела. Я никому не позволю так говорить о моих друзьях, и мне всё равно, какой они расы, — злилась магичка.
— А я согласен со Стэйлис! — выдал вдруг Аномен. — Чего эта мелочь о себе возомнила? Паладин? Смешно, право! Кто вообще позволил халфлингам присваивать себе такие звания?
— О-о-о, — пропел Эдвин. — Ко всем твоим достоинствам, ты ещё и расист? Чудо, а не священник.
— Она ведь наверняка тоже часто сталкивалась с нетерпимостью, — добавила Налия. — Почему же так отзывается о других?
— Наверное, Повелителю Теней тоже сказала что-то о его происхождении, поэтому и получила на орехи, — веселился тэец.
— Она отдала нам книгу, мы должны быть ей благодарны, — серьёзно заметил Келдорн.
— Благодарны за то, что сделаем всю грязную работу, — бурчал Аномен.
Коридор привёл соратников в маленькую комнатку, посреди которой стояло каменное изваяние, изображавшее голову Амаунатора. Стэйлис осторожно подошла к статуе и прикоснулась к ней. В голове тихонько загудело, волшебница заволновалась, что кто-то пытается проникнуть в её сознание, но вдруг почувствовала облегчение и покой. Энергия, что дотронулась до неё, была доброй: она мягко обвила волшебницу, и в голове раздался мелодичный мужской голос.
— Служитель Амаунатора здесь, смертная. Готова ли ты пройти испытание, чтобы доказать, что достойна его доверия?
Стэйлис приготовила книгу и, подав знак друзьям, чтобы они подошли ближе, ответила:
— Да, о великий служитель бога солнца. Я готова.
— Хорошо, — пел голос. — Первые лучи солнца озарили землю. Что стоит делать?
— Когда первые лучи солнца коснутся земли, — волшебница судорожно пробежала по тексту описания обряда, — я подниму ребенка над головою, чтобы он узрел победу света над тьмой!
— Хорошо, — согласился служитель. — Солнце заняло свой законный полуденный трон. Что будешь делать дальше?
— Я подниму священную книгу Амаунатора, чтобы он освятил её, — неуверенно прочитала Стэйлис.
— Да будет так, смертная. Но тени сгущаются с вечером. Что дальше? — не унимался голос.
— Я пропою гимн во славу Амаунатора и сяду размышлять о том, что свет всегда побеждает! — выпалила волшебница.
— Да будет так, — удовлетворенно ответил голос. — Ты достойна.
Рот изваяния шумно раскрылся, и друзья увидели внутри него артефакт — сверкающий золотой диск, украшенный рубинами. Сущность отпустила дочь Баала, она вновь почувствовала промозглый холод этого жуткого места, потерявшего своего покровителя.
— Ну вот, уже лучше, — обрадовалась Налия.
— Уф, — выдохнула волшебница. — Даже думать не хочу, что со мной было бы за неправильный ответ.
— Он поцеловал бы тебя в лобик? — кокетливо заметил Эдвин, поправляя роскошную грудь.
— Прекрати себя трогать там, раздражаешь! — гавкнула Викония.
— А ты мне не завидуй! — топнул ногой тэец.
— Чему завидовать-то? Ты все равно никак не применяешь новые таланты, — ехидно бросила дроу.
— Ты сама-то их давно применяла? Или ты — чистый теоретик? — парировал красный маг.
— Интересно, я видела куртизанок, — вдруг заметила Налия. — А куртизаны… Бывают?
— Давайте продолжим наши поиски, — поспешил Келдорн. — У нас на руках священный знак, значит, наш цель уже совсем близко!
Тени, выползавшие из щелей, не представляли никаких проблем для героев. Жрецы запросто с ними расправлялись, ступая впереди отряда, но каждый раз Стэйлис вспоминала слова Маззи о том, что когда-то демоны были людьми. Сознание невольно провело параллель с Айреникусом, и становилось страшно от мыслей, что даже сами боги во главе с Ао ничего не могут сделать с силами, несущими боль, разрушение и страдания.
В одной из комнат действительно обнаружился огромный кристалл, озарявший помещение ярко-оранжевым плотным светом. Помня совет Маззи, Стэйлис, вооружившись своим кинжалом, осторожно отколола кусочек и убрала себе в сумку. Удивительно, но минерал довольно легко поддался ударам и подарил часть себя, будто и сам надеялся, что союзники смогут, наконец, очистить эти места от скверны, что снедала их.
Следующий коридор привёл отряд в пещеру, не обработанную рукой разумного существа. Пола здесь не было — взгляду открывалась зияющая бездна пропасти, через которую был натянут шаткий деревянный мостик.
— Вы уверены, что он нас выдержит? — грустно спросил Эдвин.
— Нет. Ну, а какой у нас есть выбор? — раздражённо спросила Стэйлис, пытаясь скрыть свой страх.
— Есть идея, — остановил друзей Аномен. — Подниму скелета, пусть пройдётся первым. Если мост рухнет, то хотя бы никто из нас не погибнет.
Мертвяк долго не понимал, чего от него хотят. Жрец упорно отсылал его пройтись через мост, но преданный воин наотрез отказывался покидать хозяина. Он смотрел на священника пустыми глазницами и стучал костяными ногами по полу, выражая протест.
— Я тебя сейчас отправлю обратно в ад, — взъярился Аномен. — Марш через мост, быстро!
Стэйлис показалось, что скелету стало обидно, если, конечно, можно было приписать такое чувство созданию, чей обглоданный череп и мимических мышц-то не имел. Понуро опустив голову, мертвяк медленно отправился переходить мост, хотя явно не понимал, чего там такого важного на той стороне, если его жрец всё ещё стоял здесь. Однако цель была достигнута — мост хрустел от натяжения, но уверенно выдержал вес ступающего, и герои, сохраняя дистанцию друг меж другом, осторожно двинулись следом.
Следующее помещение удивило союзников другой крайностью — пропасти здесь не было, зато был каменный бассейн, наполненный кипящей лавой. В северной и южной стенах виднелись проходы, и Стэйлис открыла книгу Маззи, чтобы свериться с дальнейшим маршрутом. Она успела пролистнуть всего пару страниц, как вскрик Налии отвлек её — подняв голову, волшебница судорожно сунула книгу обратно в сумку и выставила руки вперед, приготовившись читать заклинание. Здесь было чего испугаться — на друзей стремительно наступал костяной голем, огромный монстр высотой в три фута, напоминавший собой скелет курицы. Очень странной курицы, чьи крылья переродились в полутораметровые косы с острейшими лезвиями.
Щит от нежити, поставленный священниками, лишь замедлил тварь. Святой удар тоже не помог — голем с легкостью стряхнул с себя конгломераты энергии и, чихнув, смело ринулся вперёд. Налия выпустила стрелу, но та стремительно пролетела под килем и воткнулась в стену позади твари.
— Чертов суповой набор, — выругался Эдвин. — Чем его можно пронять?
Удивительно, но ответ тут же нашелся — стоило монстру ступить в лаву, как его лапы начали тлеть и вязнуть в жгучей пылающей массе.
— Огонь! — воскликнула Стэйлис. — Он чувствителен к огню, давайте, пускаем все заклинания, что можем!
Три разных тембра голоса сплелись в причудливом песнопении заклятий. Три огромных огненных шара полетели в голема, обрубив его паскудную жизнь за одну минуту. Куча тлеющих костей — вот всё, что осталось от творения, достойного опытного некроманта. Лава жадно пожирала подношение, хлюпая и булькая, словно урча от удовольствия.
— Надо выходить отсюда, — заволновался Аномен. — Жар греет доспех, у меня кружится голова от температуры.
— Поддерживаю, — фыркнула Викония.
— Пробирайтесь к помещению, что находится за углом от нас, — понимающе ответила Стэйлис, стирая пот с лица. — Я хочу проверить, что голем охранял в той комнате!
— Возьми с собой скелета, которого я призвал, — заботливо предложил священник. — На случай, если там появится кто-то ещё.
Мертвяк, похоже, разделял отношение жреца к Стэйлис. Приказ охранять он принял с энтузиазмом, не споря ни секунды, и тотчас рванул вперед, загораживая собой волшебницу. Удивительно, но в комнате, из которой вылез голем, стояла ещё одна статуя. Магичка удивилась тому, что вандалы пощадили её, но, прикоснувшись к ледяному камню, тут же поняла причину этой жалости. От изваяния, изображавшего плачущую женщину, выставившую руки вперед ладонями вверх, шла яркая магическая энергия. Магическая энергия, делившаяся с заклинателем силой своего бесконечного горя потери. Эта женщина, навсегда застывшая в отринутом святой силой месте, умоляла облегчить её муку и тянула руки, словно надеясь, что кто-то вновь согреет их своим сердцем.
— Я чувствую, — тихонько произнесла Стэйлис, — ты любила, но он покинул тебя. За что же они увековечили твоё страдание? И что я могу тебе дать, чтобы помочь?
Статуя молчала. За спиной продолжала бурлить лава, будто злясь, что не может согреть израненную душу. Волшебница вздохнула и, мягко подтолкнув костяного воина, покинула обитель несчастной. На душе стало тягостно, и в разум иглой воткнулась мысль о том, что дорога, полная опасностей, может в любую минуту забрать у дочери Баала мужчину, которого она полюбила. Может, стоило бросить терзать себя и просто сказать о чувствах? Пусть он отвергнет её, пусть покинет отряд сразу, как услышит это, или потом, когда она спасёт Имоэн. Кто знает, сколько боги отвели ей времени на то, чтобы видеть его лукавые карие глаза по утрам?
— Ну что там, аббил? — поинтересовалась Викония, когда Стэйлис присоединилась к друзьям.
— Статуя в виде плачущей женщины. И всё, — тихо ответила магичка.
— Плакальщица Нетерила, — задумчиво произнес Келдорн. — Я читал об этом в бибилиотеке Ордена. Когда Нетерил пал, оставшиеся в живых жители его прокляли Амаунатора за бездействие. Жены оплакивали мужей, сгинувших на войне, приходя к стенам храмов бога солнца и вопрошая — «За что?». Жрецы объясняли, что Амаунатор — бог бюрократии и правды, использовать магию ему не позволяла Мистра, рьяно отстаивавшая свою власть. В память об этом в храмах ставили статуи, олицетворявшие женщин, оплакивающих свою любовь. Бог солнца начал тогда долгий процесс умирания от забвения, и сам Торм не знает, на каком плане скитается его душа.
— Какая… Грустная история. Любовь — одна из последних опор, что помогает устоять Фаэруну, даже во время войны и мора, — Налия опустила взгляд.
— Верно, миледи, — лицо паладина дрогнуло. — Слепая вера любви помогает нам, когда мы готовы отказаться от своих целей и сложить оружие. Она способна окрылять, когда земля готова разверзнуться под ногами.
— Любовь — удел дураков. Мертвых дураков, — оборвала их дроу. — Пойдёмте отсюда.
Эльфийка успела сделать лишь шаг, как перед соратниками возникло два призрака. От неожиданности герои попятились назад, но духи тут же упали на колени перед ними, сложив руки на груди. Очертания едва улавливались в холодном полумраке, глотающем редкие блики света от лавы из соседнего помещения, но всё же одеяния, украшенные солнцем, озарявшим золотой диск, выдавали в них жрецов умершего бога.
— О, Солнце наше возлюбленное! — пропело одно из видений. — Ты несешь с собою останки пророчицы Амуаны! Осквернение ее пресечено!
— Кто такая Амуана? — Стэйлис сделала шаг вперёд. — Пожалуйста, объясни!
— Наш бог воздвиг сей храм в память о великой битве, в которой он низверг в бездну тени самых мерзких демонов нашего мира. Амуана была ребенком, рожденным в нашем племени, и мудрецы предсказали, что она станет Дитём Света, великим пророком, дабы помочь жрецам, восславляющим Амаунатора, защитить это место! — завывало второе видение.
— Мы не успели спасти её, когда пришёл Повелитель Теней, — признался первый призрак. — Он поглотил наше солнечное дитя, а кости бросил на потеху своим волкам. Ты спасла их, остановив осквернение.
— Наш долг исполнен. Но души не нашли покоя, раскаиваясь в слабости, что позволила сокрушить Амуану, — второй призрак вскинул руки над головой. — Амуана, наша владычица, прости нас! Нет нам спасения от этой ошибки!
Эдвин осторожно пихнул Стэйлис локтем в бок; она с недоумением повернулась к магу, но тут же устремила взгляд на гроб, на который указал ей тэец, а затем извлекла обглоданные кости ребенка из сумки и, прижимая их к сердцу, словно то было её родное дитя, подошла к деревянному ящику, сколоченному из каштановых досок. Стэйлис сразу почувствовала энергетическое гудение, исходившее от останков; они умоляли предать их заслуженному покою, который нарушили исчадия тьмы, воцарившие в этом пропащем месте. Поцеловав сверток, она ласково уложила его в гроб, закрыв крышку.
— Спи, дитя. Они больше тебя не побеспокоят.
Видения исчезли. На их месте материализовался новый призрак — маленькая очаровательная девчушка с забавными куцыми косичками; к ним явилась сама Амуана, пророчица, которую не смогли уберечь священнослужители.
— Мои кости спасены! — воскликнула малышка. — Я благодарю вас! Бадон и Деттеш исполнили свой долг и упокоились с миром, я мечтаю уйти к ним, за грань. Мне не хватило сил, чтобы побороть тьму, но я верю, что вы сможете нам помочь. Возьмите сей зачарованный камень — с ним ужасный теневой дракон вас не заметит. Не нападайте на него и не привлекайте его внимания, и вы сможете подобраться к самому Повелителю Теней, чтобы сразиться с ним! А теперь я воссоединюсь с моим богом. Вам я обязана своей свободой! Да вознесется же Свет над Тьмой, во имя добра, справедливости и надежды!
Призрак растаял в воздухе, вложив в руки Стэйлис маленький черный камушек с начертанными защитными рунами.
Следующий коридор вывел соратников к теневой двери. Почуяв солнечный камень, барьер затрепетал, ослабив свою защиту. Солнечный диск, что подарила статуя Амаунатора, с легкостью рассек пленку тьмы, освободив проход к лестнице, ведущей наверх. Стэйлис шла впереди и судорожно сжимала камень, беспокоясь, сможет ли он защитить друзей от дракона, о котором говорила пророчица.
Теневой дракон восседал в огромном зале, покачивая головой в такт какой-то неслышимой мелодии. Герои осторожно осмотрелись: из окон, стремящихся от пола ввысь, к потолку, струился блёклый свет, прорываясь сквозь ветви деревьев, плотно прилегающих к окнам, и скользил по черной, как угольная сажа, чешуе ящера. Монстр был явно старше Фиркраага, его шея и спина были покрыты мощными вертикальными роговыми наростами, говорившими о долгом сроке существования твари на этой земле, а голову украшали закрученные книзу черные рога, тронутые возрастным расслаиванием. Бездумный взгляд немигающих глаз стремился куда-то перед собой, а зрачки сохраняли строго одну позицию, ни на чём не фокусируясь.
— Вижу проход правее от нас, — шепнула друзьям Стэйлис. — Давайте медленно туда прорываться.
Впрочем, осторожность и не понадобилась. Камень действительно помогал: ящер даже не взглянул в сторону отряда, продолжая кивать головой, как заводная игрушка.
— Хорош стражник, — фыркнул Эдвин, когда герои нырнули в проход. — Этот и армию мимо себя пропустит.
— В данном случае, чужое попустительство нам на руку, — ответила Налия.
— Да уж. У меня слишком сильны воспоминания о встрече с красным драконом, не хотелось бы столкнуться ещё и с Теневым, — Стэйлис передернуло.
— Сейчас ещё посмотрим, что из себя представляет этот Повелитель Теней, — рыкнула дроу.
— Выход, — выдохнула волшебница. — Да будет это последняя битва на территории этого истерзанного места!
Статуя Амаунатора, покрытая гниющей слизью, пожравшей позолоту, распростёрла свои руки над каменным алтарём, утопавшем в нечистотах и сорняках. Повелитель Теней вальяжно прогуливался около него, поглаживая рукоятку меча, косясь в сторону лежащей без сознания молодой девушки.
Стэйлис свело от отвращения. Мерзопакостная магия, сочившаяся из всех щелей, попыталась обуять её силу, но, встретив сопротивление, отступила. Сам же мерзавец, двухметровый детина с козлиной головой и лапами ящерицы, одетый в черный кожаный доспех, пронизанный серебряными заклёпками, размашистым жестом руки поправил алый шелковый плащ и нагло обратился к героям.
— О! Новые души! Как хорошо, что вы пришли сами, даже не пришлось бегать!
Волшебница присмотрелась внимательнее, и гнев судорогой прошелся по её мускулатуре: в тонкое плетение полос грубо обработанной кожи доспеха были небрежно добавлены тяжи тонкого кишечника и сухожилий его жертв. Повелитель Теней заметил реакцию волшебницы — ухмылка удовлетворения скользнула по его оскотинившейся морде, и тонкий скрюченный палец защипнул соединительнотканную нить, словно струну арфы.
— Хочешь дополнить коллекцию? — промурлыкал он.
— Сдавайся, мразь. Амаунатор умер, но Хельм — жив, и он готов дать тебе отпор через оружие своего преданного слуги! — выкрикнул Аномен.
— Пойте панегирики своим богам, сколько хотите. Бог солнца тоже когда-то думал, что он всесилен. Ребенок — священное оружие? Глупец, испивший вечной тьмы! — голос Повелителя резал слух своей визгливостью.
— На твою тьму найдётся ещё большая, дурень, — Викония демонстративно облизнула губы. — Шар станцует свой танец во имя всех отверженных, желающих мести.
— А я ни в кого не верю, но просто хочу сказать тебе, что ты больно много о себе возомнил, — Эдвин, забывшись, вновь поправил чувственную грудь. — Мне жутко наскучило шататься по этим руинам, и ещё предстоит вернуть своё тело, так что завязывай с демагогией, давай мы уже просто тебя убьём.
— Такую речь испортил священникам, — хихикнула Налия.
— Да они ещё наговорят, — закатил глаза тэец.
— Довольно! Мне пора подкрепиться свежими душами. Вы пополните мою коллекцию нежити, самые яростные воины при жизни становятся самыми злобными демонами после перерождения! — злодей выхватил из ножен длинный искривлённый клинок, мерцающий красным свечением.
Как по команде, из алтаря повалили тени. Шипя и фырча, они кинулись к героям, стремясь исполнить волю своего хозяина. Викония призвала святой удар: благо сущностям не хватало разума, чтобы рассеяться вокруг отряда и взять его в кольцо, а комки энергии, повалившие с неба, стремительно проредили их скопление.
Аномен взял Повелителя на себя. Размахивая цепом, он кружил вокруг демона, отвлекая его внимание и стремясь вымотать противника. Стэйлис метнула в злодея рубиновый луч — к ужасу волшебницы, сияние доспеха даже не дрогнуло, а магический снаряд, пущенный Налией следом, всего лишь пощекотал тварь и лопнул, как мыльный пузырь. Не взял негодяя и ледяной конус Эдвина: кусок льда раскололся об козлиную голову, осыпав осколками землю на несколько метров вокруг.
Силы Виконии были на исходе. Дроу подняла перед собой барьер из клинков, чтобы держать дистанцию от сонма теней, но святые удары, призываемые ей, становились все слабее и покрывали все меньшее пространство. Келдорн решился нанести удар в спину Повелителя — святой клинок Карсомира, описав широкую дугу, нанёс рубящий удар по пояснице негодяя. Увы, защита демона была слишком сильна: ударная волна от магического щита, поглотив оружие, отшвырнула паладина назад, как тряпичную куклу.
Отряд сдавал позиции. Стэйлис, видя, что её друзья не могут справиться, решилась на отчаянный шаг — она ударила огненным шаром в алтарь, надеясь, что это отвлечет порабощенные души жертв Повелителя, дав тем самым передышку её жрице. Яркий шар поразил церемониальный стол, облив жгучими брызгами статую. Что-то изменилось: тени завыли, разбежавшись в стороны, а злодей испуганно обернулся, почувствовав, как его щит дрогнул.
— Алтарь! Его сила в алтаре! Помогите мне, Налия, Эдвин! — воскликнула волшебница.
Две кислотные стрелы уже через мгновение полетели в сторону точки эманации мощи демона. Стэйлис вобрала в кровь порцию своей дикой магии, стараясь сосредоточиться. Задуманное ей заклинание могло переломить ход битвы в их сторону, а могло погубить её друзей, и девушка старалась успокоить свой разум, чтобы не дать панике спустить натянутые вожжи её силы.
Всего три слова, пролившиеся сквозь модуляции голоса мага, и земля на поле брани затрепетала. Дочь Баала осторожно приподняла правую руку вверх, сжав пальцы в кулак с такой силой, что они начали неметь. Секунда, две, три… Огромная отсеченная рука, материализовавшаяся из плетения, сокрушила алтарь, расколов его на сотню мелких кусочков, разлетевшихся в стороны от точки приложения удара. Повелитель Теней издал истошный вопль, полный ярости и негодования, и резко развернулся, намереваясь поразить мечом волшебницу, осевшую на землю, но точный удар Цепа Веков заставил его рухнуть ниц, сковав мышечные движения. Следующий удар стал последним — без подпитки высосанной из невинных жертв энергией Повелитель Теней был всего лишь немощной нежитью, неспособной противиться ненависти Стерегущего.
Обстановка вокруг вдруг начала меняться. Деревья вытянули свои ветви наверх, к вновь проступившему солнцу, сбрасывая с себя оковы рабства и тьмы, а по небу разлилась яркая лазурь. Позолота на статуе бога засияла, высушивая зловонную слизь. Тени исчезли вместе с тлетворным влиянием своего Повелителя, поверженного и отправленного в небытие.
Девушка, лежавшая на земле, застонала. Стэйлис, покачиваясь, подошла к ней, чтобы помочь, но услышала сдавленный стон:
— Свободна… От его оков. Спа…
Её голос оборвался, теперь уже навсегда. Волшебница осторожно перевернула тело и в ужасе отпрянула: на животе несчастной зияла страшная резаная рана, из которой торчали петли вздувшегося кишечника.
— Это была их защитница-следопыт? — спросила Налия, еле сдерживая слезы.
— Судя по плащу… Да, похоже, что это — она, — Стэйлис осторожно закрыла ладонью глаза мученицы.
— Сегодня мы совершили великий подвиг, — Келдорн воткнул Карсомир в землю перед собой и опёрся на его рукоятку. — Кто знает, чем бы обернулись для Фаэруна его амбиции, коль он собрал бы мощную армию из подавленных неупокоенных душ.
Где-то на ветке запела сойка, восхваляя освобождение леса. Десятки тонких птичьих голосков ответили ей, разнося благую весть.
— До сих пор жжётся, — вздохнула подошедшая Викония, натирая глаза. — Я изгоняю тьму, и каждый раз чувствую, как свет не принимает меня.
Стэйлис ласково провела по плечу эльфийки. Статуя нетерильской плакальщицы никак не желала покидать её мысли.
*Считалось, что Хельм быстрее всего отвечал на молитвы об исцелении на закате.