Яблочко от яблоньки

Отец привел его в небольшую, но уютно обставленную комнату. Полупустой книжный шкаф полностью занимал одну из стен, служа надежным пристанищем для учебников по физиологии, нескольких анатомических атласов (как человека, так и животных), книг по механике, инженерии и, неожиданно, эзотерике. Неподалеку стоял грубый рабочий стол, на котором лежал полуразобранный человекоподобный робот, размером с ребенка лет трех. Частично отсутствующая внешняя обшивка позволяла разглядеть переплетение проводов и детали сложных механизмов. Изящное кукольное личико смотрело пустыми стеклянными глазами, обиженно надув нарисованные губы, недовольное тем как с ним обошлись. На полу лежала алая ковровая дорожка. У одной из стен стоял крохотный диванчик, на который отец и усадил Майка. У другой — высокий комод, на котором примостился графин с водой и пустой стакан. Окна отсутствовали, зато по стенам было развешано несколько картин с пейзажами. Майк устремил взгляд на ту, что оказалась напротив: водопад в лесистых горах. Отец открыл один из ящиков комода и увлеченно в нем ковырялся. Хоть головная боль стихла, мысли Майка все еще ворочались с трудом. — Ты здесь живешь? — спросил он, просто чтобы не сидеть в тишине. — Что? Нет, конечно, нет, — отец повернулся к нему с пачкой каких-то таблеток и стаканом воды. Стакан тут же отдал Майку, а следом выдавил ему на ладонь две таблетки из пачки. Майк смерил их скептическим взглядом. — Это поможет от тошноты. Пей. Майк бросил на отца неуверенный взгляд, но все же послушался. Горечь лекарства быстро смыла вода. — Ты так вырос, — отец улыбнулся, продолжая рассматривать Майка. — Ты тоже изменился, — пробормотал он. — Я думал, ты умер. Мне показывали тело, и… — Майк прерывисто вздохнул. — Все так думали. Я не мог показаться, ты же понимаешь, не после таких обвинений. Между ними повисло неловкое молчание. Майк пытался разложить по полочкам суматошно мечущиеся в голове мысли. — Не понимаю, — тяжело обронил он. — Я ничего не понимаю! Как ты выжил? Кому принадлежит и куда подевалось тело из полицейского участка? То, что говорит Чарли — правда? Кто похоронен в ее могиле? Кто… — Не все сразу, Майки, — перебил его отец, присаживаясь рядом. Он выглядел изможденным: глубокие тени под глазами, болезненно бледная кожа, впалые щеки, покрытые редкой щетиной… Вблизи Майк смог разглядеть рваные ярко-розовые рубцы на шее, тенями ложащиеся на застарелые белесые шрамы. — Как я выжил? Чудом. Джереми вытащил меня из пиццерии, но поправился я скорее вопреки, чем благодаря его заботе, — он криво усмехнулся. — Труп, найденный копами, принадлежит парню, который когда-то работал на меня. Смит, кажется. Они так удачно приняли его за меня, что было бы ошибкой позволить им установить истину. — Ты забрал его? — Мне пришлось. — Но как? Не мог же ты просто заявиться в полицейский участок… — От чего же? — отец улыбнулся и вытащил за шнурок из-под рубашки кулон в виде монетки. Нет, понял, приглядевшись, Майк. Это был иллюзионный диск. Отец легким движением щелкнул крошечным рычажком (Майк напрягся в ожидании очередного приступа тошноты, но тот так и не пришел), и в следующую секунду перед Майком сидел уже другой человек. — Это был ты, — констатировал Майк. Сил удивляться не осталось. — Все это время. Авраам, уборщик из полицейского участка, учтиво склонил голову, а через миг вновь превратился в Уильяма Афтона. — Потрясающая технология, — он убрал иллюзионный диск обратно под рубашку. — Никто даже не подумал заподозрить бедного больного Авраама, зарабатывающего себе на хлеб тяжелым трудом. Майк медленно кивнул. — Ты следил за мной? — Хотел убедиться, что ты в порядке, только и всего. Я надеялся, что ты догадаешься… тогда, в баре. Лапка была с секретом. — Правда? — фыркнул Майк. — Я, знаешь, не поклонник кусков мертвых животных. — Теперь неважно, — отец взъерошил его волосы, совсем как в детстве. — Следующий вопрос? — Почему твои роботы притащили меня сюда? — Майк сглотнул. — Ты им приказал? — Нет, нет, нет. Я бы никогда так не поступил. Учитывая, насколько они не аккуратны… Я бы не стал тобой рисковать. Дело в охранной системе. Ты нашел вход в один из наших с Генри объектов и тебя засекли. По умолчанию, всех нарушителей требуется доставить внутрь. Я не знал, что это окажешься ты, хотя стоило бы догадаться. В отличие от прочих, ты умеешь пользоваться содержимым своей черепной коробки. — А что насчет Арти? — Майк сжал кулаки. Смутно блуждавшее в закоулках разума подозрение выжидающе подобралось. — Арти? — переспросил отец. — Парень Чарли. Его нашли мертвым и со следами пружинных замков на теле. — А, этот Арти… Любопытство сгубило кошку, — его губы тронула жесткая улыбка, но в тот же миг сменилась беспокойством. — Несчастный случай. Постарайся не думать об этом, — он ласково провел рукой по щеке Майка. — Ты, кажется, хотел узнать о Чарли? Майк кивнул, по лицу сама собой расплылась улыбка. Несчастный случай, просто несчастный случай. Арти не повезло — вот и все. Его отец — никакой не монстр. — Я видел ее могилу. Но она… — Выглядит вполне живой, не так ли? — теперь отец с рассеянной улыбкой перебирал его волосы. — И она мне показывала фотографии — как они с Генри празднуют ее седьмой день рождения. Но, если верить могиле, Чарли умерла в 1983. Так что или в ее могиле похоронен кто-то другой, или Чарли — не Чарли. — Майк мягко отстранился от него. — Ты прав, настоящая Чарли умерла в 1983. Незадолго после того, как тебя забрали. — Так эта Чарли — самозванка? Но зачем ей выдавать себя за дочь Генри? — Не совсем. Видишь ли, в каком-то смысле, ее действительно можно назвать дочерью Генри, — отец встал и, еще раз проведя рукой по волосам Майка, подошел к столу с разложенным на нем разобранным роботом. — Он не смог смириться со смертью Шарлотты, и тогда… — он достал откуда-то еще один иллюзионный диск и щелкнул выключателем. — Генри построил новую Шарлотту. На месте робота оказался распотрошенный ребенок. Топорщилась белыми вершинами ребер вскрытая грудная клетка, вольготно развалились по столу розовато-сизые петли кишок, лишенная кожи шея щеголяла изысканным переплетением мышц. Лицо в обрамлении каштановых кудряшек, слипшихся от крови, все также обиженно взирало на мир. Майк отвернулся и зажмурился, пытаясь сдержать тошноту. Он уже видел это лицо, на смазанной фотографии в доме Чарли. — Прости, — вновь щелкнул выключатель иллюзионного диска. Майк обернулся и нервно сглотнул — на месте мертвого ребенка вновь предстал полуразобранный робот. — Как ты видел, технология почти совершенна. У Генри вновь появилась его маленькая дочурка, — отец криво улыбнулся и бросил диск на стол. — Он построил ей несколько тел, чтобы она могла расти, написал самообучающийся ИИ, почти неотличимый от человеческого разума, но чего-то все равно не хватало. Генри все глубже погружался в безумие, пытаясь найти это нечто. Он совсем отчаялся, настолько, что решил не доделывать «взрослую Чарли» и тогда… тогда он нашел решение. Не хватало души. Живой, человеческой души, — он хрипло выдохнул. — К тому времени мы уже знали, как поместить душу в аниматроника. «У Фредди Фазбера» закрыли, я попал под следствие, а Генри… Генри готовился вдохнуть в свое творение настоящую жизнь. И у него это вышло. «Мы уже знали…» — эхом отдалось в голове Майка. «Мы уже знали», — значит, знал и отец. Значит, он… он… нет, это должна была быть идея Генри, это Генри был безумным ученым, Генри построил смертельно опасные машины, это все его вина. Они с отцом — просто жертвы, парни, оказавшиеся не в то время не в том месте и, возможно, принявшие не то решение. — То есть Чарли — одержимый призраком робот? Но чей это призрак? — Самого Генри, — отец тяжело оперся на стол. — В этом-то весь фокус. Ее душа принадлежит ему, но она — не он. Дети из пиццерии совсем другие. Пусть они позабыли, кто их убил, и кем они были прежде, но они остаются собой. Знакомые тебе Аманда и Арти тоже не изменились. Даже Смит, хоть и потерял связь с телом, все такой же болтун. Если бы только мне удалось понять, как Генри этого достиг! — он сжал кулаки. Его лицо пошло красными пятнами, а глаза лихорадочно заблестели. — Что тогда? — Я бы смог вернуть их. Вернуть нашу семью, Майки, — он подошел ближе, опустившись перед Майком на колени, и взял его руки в свои. — Это безумие. — Я тоже так думал. Долгих десять лет я считал, что все было зря. А потом она заявляется как ни в чем не бывало! Мне потребовалось время, чтобы понять, но теперь я знаю. И, рано или поздно, смогу повторить эффект. Сердце Майка на мгновение замерло, а потом забилось с утроенной силой. Глаза защипало. Все старательно выстраиваемые им оправдательные конструкции обрушились, словно карточный домик. Самые страшные подозрения, факты, существование которых он так долго не хотел признавать, облеклись плотью, встали перед ним в полный рост, в клочья разорвав завесу сыновьей любви. — Ты сумасшедший, — Майк вырвал руки из хватки отца и вскочил. От резкого движения закружилась голова, и он оперся на край стола. — Ты убил их! Всех этих людей! А я ведь верил в тебя, оправдывал! Голос дрожал. «Пожалуйста, скажи, что это не правда, что я все не так понял, что это ошибка, ты не виновен, пожалуйста!» — Они не мертвы на самом деле, — тяжело поднялся на ноги Уильям и сморщился от боли. — Ну, кроме того полицейского, может. Пойми, Майки, так было нужно. — Нужно? Нужно?! Ты чертов маньяк! Сколько людей ты порешил — десяток? Два? — Майк сжал кулаки и резко выдохнул. — Тебе нужна помощь, отец. Ты не в себе. — Я в порядке. — Джереми говорит точно так же, — Майк нервно обернулся и прижал руку ко рту. — Черт, ты и бедного дурачка в эту историю втянул. — Джереми ничего не знает, — покачал головой отец. — И ты не должен был ничего узнать. — Однако я знаю. И что теперь? Убьешь меня? Как ты сказал: «Любопытство сгубило кошку»? — вызывающе бросил Майк, всем телом опираясь на стол — ноги дрожали. — Давай, тебе же это не впервой. Как Арти. Как, — вдох-выдох, словно перед прыжком в воду. — Элизабет. — Майки… — беспомощно выдохнул отец. — Не говори так. Это был несчастный случай. Я говорил ей, тысячу раз говорил Элизабет не подходить к ней! Она не послушалась. Но самые ужасные несчастья порой приносят самые прекрасные плоды. Пусть Генри отнял ее у меня, я нашел, чем расплатиться, — его губы растянулись в тонкой улыбке. — Я не собираюсь убивать тебя. Ты мой сын, и я люблю тебя. — Что, прямо так и отпустишь? — съязвил Майк. — Нет, — медленно покачал головой Уильям. — Ты останешься. Здесь, со мной. В безопасности. Он шагнул к Майку и тот невольно отклонился назад. — А если я вырублю тебя и сбегу? Майк не чувствовал себя способным ударить достаточно сильно (отвратительная слабость, оставшаяся после воздействия иллюзионных дисков, сковывала конечности), но отец этого не знал. Он остановился, качнулся с пятки на носок, а потом лукаво улыбнулся. — Что ж, тогда, полагаю, некому будет остановить моих друзей, когда они начнут раздирать тебя на куски. Мне бы этого не хотелось. Сердце Майка ухнуло в живот. — Пойдем, я отведу тебя в твою комнату, — он схватил Майка за руку, и тот послушно последовал за ним. Проросшая на обломках веры в (невиновность) отца апатия укрыла его удушливым одеялом беспомощности. А ведь они говорили ему, тысячу раз говорили. Только он не поверил. Отмел саму возможность, что он может оказаться не прав. Уже знакомые коридоры сливались в мешанину ничего не значащих образов. В такт простенькой мелодии (та-та-та-там) пульсировала в голове ужасающая правда. Убийца. Его отец — убийца. Их путь закончился в той самой комнате, где Майк очнулся пару часов назад. — Жаль, что ты так плохо все воспринял. Я был бы рад твоей помощи, — печально заметил отец, прежде чем уйти. — Помощи? Да чтоб ты сдох! — крикнул Майк ему в ответ. — Ненавижу тебя! Убийца! — Кто бы говорил. Дверь захлопнулась. Щелкнул повернувшийся в замке ключ, а следом раздались удаляющиеся шаги. — Ненавижу тебя, — повторил Майк и в бессильной ярости пнул дверь. Босые пальцы ног пронзило болью, и он смачно выругался.

***

Он не знал, сколько времени провел в этой комнате. Несколько часов? Сутки? Вряд ли больше. Пару раз приносили еду похожие на жутковатых младенцев, ростом чуть выше колена, роботы с острыми как у пираний зубами (в этом Майк убедился на собственной шкуре, попытавшись пнуть одного из младенчиков). Отец не появлялся. Может, обиделся, а, может, нашел дела поважней. В данный момент Майк лежал на кровати и сверлил злобным взглядом потолок. Громить комнату ему уже надоело (тем более что громить оказалось особо нечего), а других дел у него не было. Оставалось наслаждаться душевными муками и терзаться мыслями о будущем. Ищут ли его? Если да, то что-то долго, учитывая оставленные им подсказки. Если только отец не позаботился об их уничтожении. Майк перевернулся на бок, пытаясь прогнать неприятную мысль. Взгляд наткнулся на сломанный телефон на прикроватной тумбочке (его притащили все те же робомладенцы вместе с тарелкой с сэндвичами). Еще есть вариант со Смитом, хотя на него надежды маловато. Ну кого он сможет позвать на помощь? Джереми? Тот сам едва справляется без посторонней помощи. — Алло? — ни на что особо не надеясь, поднес трубку к уху Майк. Как и в последние раз десять, ему ответила только тишина. Он разочарованно вздохнул, и уже собрался отложить телефон в сторону, когда в трубке что-то щелкнуло. — П-подожди! — воскликнул запыхавшийся голос. — Рад, что ты вернулся, — Майк вновь приложил трубку к уху. — Рад, что он ничего с тобой не сотворил. — Ты знал, что за этим стоит мой отец? — обманчиво спокойно спросил Майк. В глубине груди все еще слабо тлела злость. Несколько секунд в трубке царило молчание. — А ты п-поверил бы всей правде? Сомневаюсь. Джереми в свое время не поверил. Но могу извиниться, что не рассказал всего, если тебе хочется. — Не надо, — поморщился Майк. — Итак, есть новости? — Ну, тебя все ищут… — Отлично! — Как главного подозреваемого в убийствах. С момента твоего исчезновения произошло еще два нападения. — Вот как, — горько произнес Майк. — Я-я думал, он остановится, ты знаешь, потому что ты теперь с ним, и ему нет нужды делать все это, — затараторил парень из телефона извиняющимся голосом. — Он столько раз говорил, что все это ради семьи… — Поэтому вы с Джереми написали то письмо? Надеялись, что я смогу остановить папашу, если он вдруг возьмется за старое? — Джереми ничего не знает, — ответил Смит после короткой паузы. — Он все еще верит Дэйву, знаешь? И у него есть идея, как помочь тебе. — Так себе идея, — заключил Майк, выслушав рассказ Смита. — Согласен. Есть варианты получше? — Он сказал, что был бы рад моей помощи, — Майк сел и взъерошил волосы. — Когда он предложил подобное мне, под «помощью» подразумевалась роль подопытного, — Смит нервно хихикнул. — Уверен, что с тобой он так не поступит? — Я его сын. Часть семьи, которою он так стремится вернуть. — Он все равно тебя не отпустит. — Знаю, — Майк вздохнул. — По крайней мере, появится пространство для маневра… Он знает, что ты здесь? — Скорее всего. Но не знает, что я могу уходить. Майк задумчиво кивнул. — Так что? — осторожно поинтересовался Смит, когда молчание начало затягиваться. — Я попробую справиться своими силами. План Джереми оставим на крайний случай, — медленно произнес Майк. — Но, на всякий случай, пусть будет готов. С шерифом проблем не возникнет? — Я справлюсь. — И мне понадобится твоя помощь здесь, — криво ухмыльнулся Майк. — Я собираюсь сделать отцу предложение, от которого он не сможет отказаться. — Что-то в голову ничего не приходит. — Чарли. Я предложу ему Чарли.