А что «во-вторых»?

      - И что это за малолетка была у тебя в постели? – не успели мы зайти на кухню, как Дилан рванул с места в карьер. Оно и ясно почему. - Не то, чтобы я ревную… но я ревную.       - Я познакомился с ней при очень интересных обстоятельствах, - начинаю рассказ, не собираясь ничего скрывать. Мне незачем врать этому парню. – В тот день, когда ты зашел ко мне в душ с полотенцем, не один ты видел меня голым.       Замолкаю на время, чтобы подкурить сигарету, и наблюдаю вытягивающееся от удивления лицо друга. Пока его брови рискуют слиться с волосами, задумываюсь, что из меня получился бы прекрасный мастер-интриган.       - И долго ты будешь наслаждаться моим непониманием? – интересуется парень.       - Еще немного, пожалуй, - усмехаюсь. – Считай это местью за свою нечестную игру.       - Ты изверг, Томми.       - Не больше тебя, - докуренная сигарета отправляется в пепельницу, а я,продолжая упиваться реакцией Дила, приступаю к пересказу событий того злополучного знакомства с маленькой бестией во всех красках.       - …И тут с меня спадает полотенце! Представляешь? Чего ты ржешь? Хоть знаешь, каково мне было?       - Нет, - заливается смехом Дил, - но я могу представить, насколько ты покраснел. Стесняшку Томми увидели голым второй раз за утро. Я бы что угодно отдал, чтобы посмотреть на это!       - А потом опять убежал бы, прикрываясь руками и парами в выходной день? – парирую я.       - Засчитано, - кивает друг, смахивая несуществующую слезу. – Но как она опять оказалась у тебя в гостях?       - Поджидала меня вчера, когда я от тебя возвращался, - подхожу к плите и включаю горелку под чайником. За столько лет я так и не купил себе электрический. – Я стал требовать объяснений: кто она такая, что ей нужно, откуда нас знает. И выяснилось, что Нат у нас – психолог. Исследует человеческие взаимоотношения. И мы показались ей очень интересными. Она за нами следила несколько недель, представляешь?       - Ты уверен, что она не сумасшедшая? – с прищуром смотрит на меня Дил.       - Не уверен, - махаю головой и поворачиваюсь к шкафчику, чтобы достать кружки. – Красный, как обычно?       - Ага, - парень в этот момент уже открывает тумбочку с «запасами Дилана» и достает оттуда пачку чего-то сладкого - другого там и не водится.        - В общем, мы проговорили с ней до самой ночи. Ну, еще мы слегка перебрали, поэтому она осталась у меня, - закипающий чайник свистит аккурат к окончанию истории.       - Слегка? По количеству бутылок в комнате я бы так не сказал, - усмехается друг и отправляет в рот первое печенье.       - Вот только не надо тут строить из себя святошу, - ставлю перед ним кружку с парующим чаем, а перед собой крепкий кофе. И теперь единственное, чего не хватает этим утром – ребрышки Дилана. Нет, конечно, я могу прямо сейчас потрогать друга за ребра… но речь не о них.       - О чем задумался? – интересуется владелец упомянутых частей тела.       - Ты о чем? – с непониманием перевожу взгляд с его грудной клетки на заинтересованное лицо.       - Ты резко замолчал, уставился на меня и залип так на пару минут, - очередное печенье оказывается съедено.       - А, да так, - пытаюсь отмахнуться от странных мыслей. – О твоих ребрах думал.       - Вот как? – от удивления рука парня застывает с поднятой кружкой. А я запоздало понимаю, что именно сейчас сказал.       - Эээ… я про твое коронное блюдо, - и это правда. Частично.       - Если бы я знал, что ты так загуляешь, и если бы не пары… - Дил тянется за телефоном и смотрит на время, - на которые мы уже опоздали, кстати.       - Я все равно не собирался на них идти, - делаю глоток кофе и протягиваю руку к упаковке со сладким.       - Кто ты? И куда делся тот милый парень-отличник, не прогуливающий занятия, которого я знал последние три года? – за попытку сделать испуганное лицо ему нужно дать Оскар.       - Просто с тобой переобщался, - отставляю кружку в сторону и закуриваю.       Молчание, воцарившееся в комнате, нарушается тихим голосом Дилана.       - Ты курил, - начинает парень, а я непонимающе перевожу на него взгляд. – Это было возле «Желтой Двери». Я уже почти подошел к кафе, а там стоял ты и курил. Затянулся, выпустил дым… И я залип, - с его губ срывается неловкий смешок. – Сразу и бесповоротно. Я стоял и смотрел на тебя до тех пор, пока ты не выбросил сигарету и не зашел внутрь. Тогда я сорвался с места и влетел в это чертово кафе, молясь всем богам. Я боялся увидеть, что ты подсядешь к какой-нибудь миленькой девушке, вы начнете болтать, и тогда у меня не будет ни малейшего шанса. Но ты сидел один и диктовал заказ Ларе. Она тогда как раз только устроилась на работу… Но не суть. Главное то, что у меня появилась возможность познакомиться с тобой. В тот день я и влюбился.       Дилан заканчивает рассказ, а я стою, как громом пораженный. Мне никогда и в голову не приходило, почему в тот день какой-то парень решил подсесть ко мне и заговорить. А теперь мой устоявшийся мир словно делает переворот. Переворачивается все, а я так и остаюсь в прежнем положении. Дотлевающая сигарета опаливает пальцы.       - Раз уж сегодня утро признаний… - выбрасываю окурок и отпиваю почти остывший кофе. – Мы вчера очень много говорили, и Нат помогла мне кое в чем разобраться. Ну, знаешь, в том, что я чувствую к тебе. Это не влюбленность, - от печали в глазах друга мне становится больно, - но это уж точно больше, чем просто дружеское отношение. Мне еще самому нужно до конца разобраться, и на это нужно какое-то время. Но сейчас я могу сказать точно, что меня к тебе тянет. Ты мне нужен. И я хочу… Дил, просто будь рядом.       В ответ на это он встает, подходит ко мне и, наклонившись, произносит тихо:       - Я бы продал душу, чтобы услышать это от тебя еще раз, шепотом, нежно, мне на ухо.       Поднимаю на него взгляд и вижу совершенно другого человека. Что-то изменилось.       - Дил, можно тебя поцеловать? – слова сами срываются с моих губ, и их место занимают теплые, сухие, чужие губы.       Нет, совсем не чужие.       Поцелуй, когда он происходит, это одновременно и длительное ожидание (пусть и в несколько секунд), и полная катастрофа. Осознание того, что это было неизбежно и никогда не должно было произойти.       И вот он заканчивается, человек отстраняется, а ты чувствуешь отрезвление. Понимание того, что именно этого тебе и не хватало, накатывает и не собирается отпускать. И вдруг:       - Не хочу портить момент, но теперь мне нужно отлучиться, - Дил кивком головы указывает на свою ширинку, а мне остается только закатить глаза.       - Валяй, - махаю в сторону двери, на что получаю возможность лицезреть спину убегающего друга.       Но его уход оказывается как нельзя кстати – подумать после всего услышанного и случившегося мне определенно стоит.