Story of My Life

Ньют рассказывал долго и нудно, поэтому я всего, что он говорил, не запомнила. Запомнила только смысл. Короче, они к нему нормально относились. Просто мама была зла на него за то, что он не сказал ей обо всем спокойно, а сбежал с помолвки вместе с «какими-то дружками». Она работала с гиппогрифами (а это я тоже знала!) и была веселой и живой женщиной. Работала она в каком-то отделе по защите прав «зверюшек», обожала свою работу и (странно-то как!) обожала заполнять бумажки — говорила, что весело читать все эти официальные фигни. А вот папа у Ньюта делать этого не любил. Он был аврор и довольно суровый мужик. Про него Ньют сказал: — Папа заразил Тесея занудством и желанием идти на аврора еще тогда, когда мне год был, так что сделать я уже ничего не мог. А еще Билл Скамандер часто за ужином рассказывал о работе. Это было очень скучно. Да и вообще, несмотря на то, что Ньют уверял, что мама у него веселая, судя по его рассказу, жизнь у них все-таки была довольно скучной… *** Я осталась одна в Выручай-комнате. Время уже перевалило за полночь, поэтому Лета отправилась спать, а Ньют пошел на кухню, просить у домовых эльфов всякую жратву. И, как это часто случалось, меня вновь стали посещать депрессивные мысли. Почему я такая? Почему я такая…серая, бесхарактерная, неинтересная? За что мне это? Я же так хочу быть…какой-нибудь! С ярко выраженным характером! Крутой, или невозмутимой, или холодной, или «девчонкой-огнем»… А я никакая! Ну почему, ну зачем, ну за что? Друзья? Что они во мне нашли, хотела бы я знать? Почему они меня так любят? Чем я это заслужила? Такая, как я, должна была остаться в гнилом маггловском мире, и жить там скучной жизнью, потому что я не заслуживаю, не заслуживаю ни любви, ни дружбы, ничего не заслуживаю, потому что такие, как я, просто бесполезны в этом мире! Зачем я нужна? Зачем я родилась? Почему я — это я, почему я не могла быть какой-то другой, ну почему, почему… Я ненавижу себя. Банально, как раз для меня. У меня даже цели в жизни, как у ленивого тюленя! Я хочу…стопэ. Стопэ, блять! Я больше не хочу всю свою жизнь в постели с компом и Ньютом, не выходя на улицу. Я зажмурилась. Из глаз потекли горячие слезы. Это были ужасные моменты неприятия самой себя, моменты горечи и ненависти. Мне вдруг захотелось что-нибудь разбить, ударить. Выручай-комната тут же услужливо предоставила мне огромный мяч. Я пнула его со всей силы. Нога взорвалась болью — я случайно попала по тумбочке, стоящей рядом. «На тебе, на, давай, чтоб больнее, больнее!» Так, Ева. ТА-АК! А НУ-КА ОЧНУЛАСЬ, БЛЯТЬ! Я нормальная. Ни у кого нет яркого характера! Все такие! Успокойся, ты заслуживаешь всего, что за детские истерики? Я решительно вытерла слезы. Тупость — это то, что я сейчас устроила. Энд розовые сопли. Комната начала принимать нормальный вид. Зашел Ньют. И…его вытертыми слезами не проведешь. — Че случилось? — испуганно спросил он. — А че случилось? — вполне натурально изумилась в ответ я. — Ты выглядишь так, будто только что плакала. — Тебе кажется, — усмехнулась я. — У тебя глаза уже плохо видят, иди спать. — Я и собирался, — он подошел и коротко обнял меня, будто зная, что меня беспокоит. — Ладно, давай. — Давай! — я помахала ему рукой, проводя долгим взглядом. Дождавшись, когда Ньют уйдет, я задумчиво уставилась в какую-то точку. И вдруг увидела там…зеркало. Ну, грех не воспользоваться, че. Я посмотрела в зеркало. Оттуда на меня глядела худая девчонка со светло-коричневыми волосами, голубыми глазами и с тупым детским личиком. Ну, лицо у меня дурацкое, это ладно. Кто она? Кто эта девочка? Чего она хочет? Когда я окончу Хогвартс, то поступлю в какой-нибудь волшебный институт, это ясно. Но куда? На аврорские курсы, куда. Я всегда внутренне хотела быть аврором. Вон и я-училка в будущем тоже аврором была. Мне до жути хотелось отучиться и на маггловскую специальность. Но…я даже матеши не знаю, так что не обессудьте, не выйдет. А, ладно! Неважно, как именно я буду жить, когда вырасту — до этого еще далеко! Главное, чтобы мы с ребятами всегда были вместе… (опять? ОПЯТЬ РОЗОВЫЕ СОПЛИ? Ну держись, Ева!)