Тяжёлая артиллерия Пак Чимина

Думать и планировать намного легче, чем брать себя в руки и действовать, по крайней мере в таком сложном деле, как оголубевание натурала. Пак совершенно не понимал с чего надо начинать и вообще как это делать. Можно было, конечно, купить силденафил, напоить его им, прижать к стенке, засосать и оттрахать. Идеально просто. Правда на следующий день на городском кладбище появится ещё одна могилка, но то другое дело… А вообще Чимин не способен на такое — не по-человечески это как-то. Но с другой стороны, разве справедливо быть таким ахуительным, что при одном только взгляде течёшь как сука, при том, что ты вообще-то парень. Ни один день не проходит без тупого вопроса: «когда всё началось?», но если раньше Пак садился и начинал философствовать по этому поводу, то сейчас просто глубоко вдыхает и идёт дальше, смирившись с тупым сердцем, которое не имеет никаких связей с мозгом. — Мы сделали это! — кричит Тэхён, — первая сессия сдана! — Ты дурак? У нас же уже были сессионные недели, — возмутился Чонгук. — Малы-ы-ш, какой же ты малыш, — засмеялся Ким, — до этого были лишь зачёты. — Пизда, — коротко и ясно выразился Чон, — ну ок, тогда отпраздновать надо? — Намджун! — крикнул блондин, махая рукой в толпу, дожидаясь пока подойдёт друг. Точнее друзья. Где Джун, там и Джин, — сегодня вечером в квартире у Чимина празднуем окончание первого учебного сезона! — Не, а меня спрашивать не надо? — офигел Пак. Тэ лишь отмахнулся и вновь уставился на старших. — Окей, мы скажем Хосоку и Юнги, — увидимся. С нас выпивка. — Как же я вас обожаю, — закатил глаза сероволосый, но, признаться, он уже привык к такому, поэтому даже не удивлён. — Йа! Тогда я сейчас бегом переодеваюсь и бегу к тебе, булочка, а ты пока иди готовь, наверняка все голодные будут. — Ага, да, спасибо, — ответил Пак и пошёл к себе. В голове словно молнией вспыхнула утренняя мысль. Он зашёл в аптеку и уже минут пять пялился на полку с силденафилами, игнорируя громкие смешки со стороны молоденьких продавщиц. Дьявол шептал, что на войне все средства хороши, а ангел кричал, что своя шкура дороже, без взаимной симпатии он прожить сможет, а без члена нет. Как бы ангел говорил правильные вещи, но демон был слишком уж убедительный и домой Чимин возвращался с тремя тяжёлыми пакетами еды и маленькой коробочкой в сумке. Девушки уверенно кивали в две головы, что от одной таблетки даже у старика встанет часа на два, не меньше, а уж у такого молодого парня как он, половой акт продлится часа три и девушка будет на седьмом небе от счастья. Чимин не такая уж и сволочь, решившая сыграть на мужских слабостях и соблазнять Юнги не собирался. Однако, когда у Мина будет стоять уже минут десять и все мысли будут заняты лишь тем, чтобы выйти в туалет подрочить, сероволосый появится в нужное время, в нужном месте, в нужном наряде и совершенно случайно… Он пока не знал, что именно, но что-нибудь придумает. Когда друзья пришли в квартиру, заваливаясь как заядлые тусовщики, держа в каждой руке по бутылке, их ждал приятный сюрприз, в виде стола, полностью уставленного едой и закусками. Хосок одобрительно присвистнул. По правде говоря при взгляде на улыбающегося Юнги у Чимина скручивало всё внутри и он уже начал пасовать, как сердце возмущённо завопило так сильно, что даже мозг подчинился, в итоге в бутылке брюнета шипела, растворяясь, таблетка, хорошо, что она была тёмная, а в квартире было шумно и никто ничего не заметил. — Правда или действие! — кричали в один голос Тэхён и Чонгук, стуча руками по столу для убедительности. — Да что ж вы как дети, а? — засмеялся Джин, но всё же согласился. Градус в голове потирал ручки в предвкушении чего-то грандиозного. Однако Хосок поднял ладони, в предупреждающем жесте, чтобы все замолчали. Взял телефон и слегка трясущимися пальцами набрал номер Синтии, — бери своих подруг и бегом к нам, пока мы не в гавно, — и отключился, — не, ну, а шо, баб в этом коллективе явно не хватает, — обратился тот уже к друзьям, те лишь одобрительно загудели. — Я начну! — заорал Чонгук, — стоп, а мы как? Бутылочкой или рандомно? — Бутылочкой лучше, — ответил Юнги, залпом допивая последние глотки, те самые которые с психотропным возбудителем, и кидая пустую стекляшку Гукку. — О-о-о-кей, — затянул красноволосый, раскручивая бутылку, — Намджун! Правда или действие? — Правда. — Ты когда-нибудь юстил? — заржал тонсен. Ким еле заметно занервничал, но всё же ответил, что да. — Да ладно! Наш мачо-мэн дрочил в сторонке, представляя смазливую мордочку? — Чонгук! Не дорос ещё! — Тэхён ударил его по голове, вызывая волну смеха, — я серьёзно! Ты вообще ещё несовершеннолетний! — Идиоты, — буркнул Джун, — окей, Юнги, правда или действие? — Правда. — Почему ты никогда не рассказываешь о семье? — У меня её нет, отца я до этого лета не видел пятнадцать лет, а маму двадцать, — впервые открылся Мин. Повисла тягучая тишина, каждый осмысливал произнесённые слова. Неожиданный и громкий дверной звонок разрушил момент и Чимин побежал открывать дверь девушкам. — Сучки в студии! — крикнула Синтия, заходя в коридор, словно на подиум, шагая от бедра, приковывая взгляд к длинным и стройным ногам. — За себя говори, — прошептала Соён, аккуратно снимая свои кроссовки. — Бабоньки, давайте быстрее, мы в правду или действие играем, — позвал Тэхён. — Кто тут бабка? Мне всего девятнадцать, — налетела на него Хеджи с кулаками, опрокидывая того на пол и начиная нещадно щекотать бедного парня. — Бухло хоть оставили нам? — спросила Синтия, но наткнувшись на взгляд Хосока потупила глаза и, слегка остыв, присела к ребятам. — Конечно, вон там, — показал Юнги, — так-с, теперь я, — он раскрутил бутылку и горлышко остановилось аккурат напротив Хосока. — Правда или действие? — Правду давай. — Зря, — прошептал Мин, гаденько так улыбаясь, — сколько у тебя было девушек? — Сука, — так же тихо произнёс рыжий, — ни одной! — Да ла-а-а-дно, — заржала Синтия, — а почему? Я думала там за тобой толпами бегают, или ты… Ты! Ты ведь ещё один педи… гей! — Типо того, — буркнул рыжий, убивая взглядом хёна, еле сдерживающего слёзы, — так, дальше… — Чимин! Да-да-да! — радовался Хосок, будто ребёнок. Его взгляд горел превдкушающим огнём, — Чимин-Чимини-Чиминушка ты мой… А давай мы запрём вас с Юнги в шкафу? — Что за детское желание? — заржал Сокджин, а Намджун понимающе хмыкнул. — Э! Желание загадывается одному человеку, причём тут я? — отнекивался Мин, но в итоге, под напором девяти человек, оказался в платяном шкафу Пака, зажатым между стенкой и сероволосой макушкой своего друга от которого сильно пахло алкоголем, всё-таки он совершенно не умеет пить. Чимин не мог долго стоять на ногах, поэтому он облокотился на Юнги, с силой сжимая его шею в жалких попытках устоять и не грохнуться на спину. — Отъебись от меня, — фыркнул брюнет, затыкая нос длинным воротом водолазки. Дышать постепенно становилось нечем, кислород мешался со смардом спиртного, образуюя убийственный коктейль. — У тебя даже не встал, — грустно и невнятно пробормотал Пак, ощущая телом, точнее не ощущая ничего, — если честно, то я рад, — уже более уверенно и чётко добавил парень. — Чему ты рад? Тому, что нас в шкафу заперли?.. — Тому, что ты меня не отталкиваешь, — Чимин сильнее прижался к хёну, опуская голову на его плечо. По правде говоря, Юнги тоже думал над этим. Нельзя не признать, что за всё то время, проведённое вместе, они действительно сблизились и у Мина даже появилась некая привязанность к этому странному комку гейской натуры. Конечно, сыграл факт того, что они жили какой-то период вместе, что Пак единственный, кто видел его во время драки, что… Чим заботился о нём, но старался не слишком палиться, предпочитая оставаться в тени, но не заметить тирамису в шкафчике, когда у брюнета настроение было ниже дна, невозможно, а отгадать было крайне просто — всегда на всех посиделках в кафе, тирамису ел только Пак. Не то, чтобы Юнги особо нуждался в подобном внимании, но это было чертовски приятно. И смешно, когда на перемене между парами в тот же день, Чимин обматерил брюнета за какую-то мелочь, будучи абсолютно уверенным, что хён ничего не поймёт. Правда после такого «концерта» на публике, у младшего крайне долго заживал синяк на ноге (подлый удар по коленке), но то другая история. — Помнишь, ты предлагал стать друзьями? — спросил брюнет, тонсен неразборчиво тряхнул головой, — так вот, я согласен. — Не хочу я быть твоим другом! — заорал Чимин, — хочу быть твоим… — а договорить он не успел — дверь шкафа открылась и парни громко объявили, что время вышло, — да похуй, что я там хочу… — Кручу, верчу… — пьяненко напевал Пак себе под нос, наблюдая за горлышком, — опа-чи, Соён! Правда али действие, что выберешь ты? Направо пойдёшь к Кощею попадешь, налево пройдёшь л-у-бовь найдешь, а прямо… — По-моему хватит тебе уже пить, — рыжая заботливо отобрала у своего одногруппника стакан со спиртным и поставила на стол, — ты, может, в кроватку лучше, а? — Да счаз, не вешай мне тут лапшу на уши, выбирай давай. — Хорошо, правда. — Я ведь тебе нравлюсь? — спросил Пак, сумбурно вспоминая короткие взгляды, нежные жесты и заботливые слова. — Конечно нравишься, — не стала отрицать Ли, — но не в том плане, в котором ты, скорее, всего себе надумал. Я всех вас очень люблю и отношусь одинаково, — и это была абсолютная правда. Такой вот она человек, солнечный, что дарит тепло и ласку всему своему окружению, не требуя ничего взамен. У неё будто инстинкт всех укутывать в тёплые вещи, успокаивать, помогать и обнимать. Девушка могла бы стать душой любой компании, но она безумно боялась, что об её доброту начнут вытирать ноги, поэтому раскрывалась исключительно со своими друзьями. — О, опять Юнги! — колокольчиком засмеялась рыжая, прикрывая рот ладошкой. — Так нечестно, — в оба голоса возмутились Джин и Тэ, мы тоже ведь хотим играть! — И вы скоро познаете свою участь, а я пока выбираю правду. — Скучный ты, однако, я даже не знаю что у тебя спросить, — задумалась девушка, — может быть, почему ты поступил именно на журфак? — Что бы стать профессиональным журналистом и разоблачить Тэ Юнжи, — улыбнулся Мин. — Ты про ту самую актрису, что сейчас находится на самом пике популярности? — спросил Тэхён. — Ага, о ней, так, дальше. Синтия, — улыбнулся брюнет, — удачно. Поцелуй Хосока в засос. Брюнетка одобрительно подняла большой палец вверх, подмигивая старшекурснику, — сейчас мы и у знаем, как целуются геи, — одним движением она подтянула к себе Хосока, сидевшего рядом и впилась губами в его, словно дикая бестия, высасывающая жизненные силы. Друзья весело захлопали в ладоши, подбадривая громкими криками и свистами. Чон даже дёрнуться не смог, лишь бессильно обмяк, а дальше, ведо́мый чем-то, перехватил инициативу на себя, слегка прижимая канадку. — Чёрт, — выдохнула девушка, — признаю, геи целуются слишком ахуительно. Буду не против повторить! Можно мне все будут такое загадывать? — Блять, — тихо выругался Хосок, вытирая рот тыльной стороной ладони, — Юнги, я ж тебя, говнюк, из-под земли достану, — бесился рыжий, хотя где-то в глубине души (очень-очень глубоко) был благодарен хёну за предоставленный шанс немного отвлечься. — Юнги, ты теперь мой любимчик, — весело заявила Ким. — Упаси от такой награды, — Мин сделал вид, что перекрестился… — Ну что?.. Играем дальше? Уж я то отомщу! — азартно выкрикнул рыжий. На следующее утро (точнее день) выяснилось, что квартира Пака не предназначена для тусовки десяти человек. Спали друзья в совершенно не предназначенных для сна местах, ну, хотя бы не в ванне, как в первый раз. И только Синтия проснулась совершенно счастливой зажатой между горячим голубым геем в лице очаровательного Хосока с милыми ямочками и не менее привлекательной, опять же голубой, парочкой Тэ и Гукка, — вот это ночка, — восхищённо пропела та, совершенно не обращая внимания на раскалывающуюся голову. Чимин же открыл глаза лишь после того, как больно приложился головой об пол. Это Юнги его толкнул, посчитав, что сероволосый слишком близко находился. Сокджин (третий по шкале трезвости из всех присутствующих) уже готовил завтрак, Намджун лениво разлёгся где-то у его ног. Соён (первая по трезвости, потому как выпила лишь стаканчик пива) уже принимала душ, выслушивая ноющие стоны со стороны Хеджи, чистившей зубы. Джин поочерёдно дал выпить каждому по таблетке и потом разрешил садится за стол. Отравленный организм не хотел воспринимать еду как жизненно-необходимый фактор, а потому от одного только запаха хотелось проблеваться. Но все понимали, что если не засунут в себя хоть малую часть — совсем подохнут от похмелья. В абсолютной тишине вдруг раздался дверной звонок, — чёрт, кого же, блять, принесло-то, а? — Чимин пошёл открывать дверь. — Сынуля! — налетела на бедного парня женщина, рискуя задушить ненаглядного отпрыска, — ой, мальчики, — весело захихикала мисс Пак, осматривая пьяный табун, — и девочки! Неужели мой малыш и с прекрасным полом общается! — женщина быстро разулась и пошла на кухню под взглядом всё ещё ошарашенного Чима, — Тэхён-ни! Как я рада тебя видеть! — Здрсте, мисс Пак, — обескуражено прошептал блондин, неловко кивая. — Не стесняйтесь старушку, — ага, старушка, которой не дашь больше тридцати, — я всего лишь принесла пакет с едой, отдыхайте, восстанавливайтесь после бурной ночи, а я ещё вечером заскочу, — мать Чимина так же быстро обратно обулась и, поцеловав сына, выбежала из квартиры. — Это что, чёрт возьми, сейчас было, — Пак всё ещё стоял напротив раскрытой двери. Друзья стали медленно расходиться и только Хосок тянул до того момента, пока не остался с хозяином тет-а-тет. — Слушай, Чимини, — начал Чон, — я видел как ты кидаешь таблетку Юнги, — от этих слов Пака словно парализовало, он резко опустился на стул, боясь поднять глаза на старшего, — не, ругать-то я тебя не буду. Сам такой, — засмеялся рыжий, — я ему потом подменял бутылку, а содержимое прошлой вылил в раковину. Просто хочу поделиться печальным опытом: силденафил не имеет магического эффекта и Мин не возбудился бы до состояния ломки, максимум, почувствовал лёгкое влечение и ничего больше, так что не получилось бы того эффекта, которого ты ожидал. Силденафил действует так: он даёт начало, что-то вроде импульса, а дальше, под воздействием внешних факторов, точнее прямого соблазнения, действия психотропных веществ увеличиваются, позволяя, скажем так, держать хуй в тонусе. Он не побежал бы в туалет дрочить и не набросился бы на любого прохожего. По крайней мере не от одной таблетки и не от тех таблеток, что продаются в аптеках. Там уже должны быть дозы, приближённые к наркоте, а это, знаешь ли, незаконно. Чимину было крайне стыдно по нескольким причинам. Первая, как он вообще додумался кинуть возбудитель в алкоголь, фильмов, что-ли насмотрелся, а второе, очень странно и неловко было слышать всё это от своего друга. — Не тушуйся ты так, — Хосок взлохматил серую шевелюру, — есть куча других способов добиться желаемого. — Но он натурал! — беспомощно воскликнул Чимин. — Помни, один конец показывает на север, а другой на юг… — То-есть член у него на баб, а жопа для парней?! — Идиот! Хотя в общем-то… Блять, Чимин! Это же надо всё так перевернуть, я ж теперь даже выкрутиться не могу. Короче, обещать ничего не могу, но пока не попробуешь — не узнаешь. Ты же Пак Чимин, заявивший во время первого знакомства, что ты гей, неужели спасовал перед каким-то Юнги? — Нет… но… — Радужный флаг в руки и в атаку! — засмеялся Хосок и тоже покинул квартиру.