Огненная соната.

— Итак… Белоснежка? — уточняет Тсунаеши, хмурясь и пытаясь представить себе, какая именно сказка должна получится у них в итоге, что все режиссирует Тот, белоснежкой будет Юи, она — мачехой, Аполлон — принцем, а все остальные боги в количестве практически восьми или девяти штук — гномами. Все же, девушка не думает, что Анубис будет в этом участвовать, учитывая, что он никогда не показывается на глаза никому кроме нее и Тота.       Хотя в пьесе, вроде, еще гонцы должны быть, но… — Я буду дерево. — спокойно заявляет Тор, что заставляет абсолютно всех впасть в состоянии, похожее на предынфарктное. — Ээээ… что? — жалко пищит Кусанаги, явно пытаясь представить из Бога молний молчаливое дерево. Стоит в костюме, ветками покачивает и дышит тихо. Красота. С другой стороны, могло быть хуже. Деревом, например, мог стать Локи или Аполлон. Тогда, уж точно, абсолютно вся сцена сорвалась бы к чертям. — Знаешь, есть еще одна прекрасная роль. — весело и заговорщицки хмыкает Тсуна, щуря весело искрящиеся янтарные глаза и вспоминая сценку в школе, которую они ставили с помощью вездесущего Реборна (и как они выжили?) и терпеливого, пусть и строгого Ямака-сенсея. Стоило признать, что это был единственный сенсей, который терпел тогда еще никчемную Тсуну и никогда на нее не сердился. — Правда? — Такеру был таким наивным, что просто загляденье. Он точно Бог Морей, а не школьник пятнадцати-шестнадцати лет? Просто больно уж похоже. По крайней мере, кругозор примерно такой же. Впрочем, возможно, это касается только обычного мира. Даже и не верится, что он действительно может быть из Японского пантеона богов. — Ага. — кивает шатенка, задумчиво теребя в пальцах кончик волос Бальдера. На них то и дело недовольно поглядывал Локи, но, учитывая счастливое и благодушное настроение Бога Света, не вмешивался. — Эта роль называется… — она делает паузу, и с полной серьезностью заканчивает. — Камень. — Хэ?! — офигивают абсолютно все, не совсем понимая, как на это реагировать. Юи вздыхает и закатывает глаза. Кажется, она единственная, кто понимает, что задумала Тсуна. — Ты издеваешься? — возмущенно сообщает Тоцука, который, кажется, догадался. — Да. — не спорит Савада, пожимая плечами. Она действительно издевается, хотя больше всего это просто похоже на беззлобный юмор. Даже странно, что кто-то такой наивный, каким иногда бывает Такеру, догадался об этом. Она не хотела его обидеть, просто…       Это было в какой-то мере забавным происшествием. — Так почему, все-таки, «Белоснежка»? — вопрошает она, не совсем понимая выбор. Конечно, это не кажется ей чем-то слишком странным или ненормальным, просто… странно немного. — Ну… не знаю. Но истории любви, вроде бы, достаточно популярны? — не слишком уверенно уточняет Юи, задумчиво хмурясь. Она наматывает кончик хвостика на пальцем и задумчиво дергает за него. — К тому же… Разве не интересно и мило наблюдать за тем, как настоящая любовь побеждает все? — Кто тебе сказал, что сомнофилия — это мило? — приподнимает голову Тсунаеши, хмыкая. Она могла бы еще сказать про некрофилию, хотя, разумеется, учитывая специфику сказки, это было бы не совсем верно. — Тсуна!!! — возмущенно вопит Кусанаги, всплескивая руками. — Что? — невинно уточняет шатенка, округляя глаза. — Лично я вообще не понимаю, как людям может нравится сказка, где принц целует практически мертвую принцессу, которая неизвестно сколько провалялась в гробу. К тому же, еще и без ее согласия! Ты бы вот хотела, чтобы тебя поцеловал какой-то неизвестный мужик, которого ты второй раз в жизни увидела? А еще там пытки есть… — Ты специально, да? — стонет девушка, горестно прикрывая голову журналом. — Ну, не все так плохо, лапочка моя. Могло быть куда хуже. — пожимает плечами Савада, хмыкая. При этом, она не капельки не врет. Сказка про «Золушку» тоже не вызывала у нее доверие. А уж если вспомнить про оригинал «Русалочки» или, не дай боже, «Спящей красавицы»… В последнем уж точно первостатейные сомнофилия и почти что некрофилия, какими те только могут быть. — Ничего не говори! — с ужасом отмахивается Юи, избегая пристального взгляда Тсуны. Она уж точно совершенно не хочет знать, что еще придумала шатенка. Что-то подсказывает ей, что ей лучше не спрашивать. Психика целее будет. — Вы о чем? — с любопытством спрашивает Аполлон, от чего взгляды обеих девушек сосредотачиваются на нем. Тсунаеши хмыкает и улыбается: — Сходите в библиотеку и возьмите оригиналы сказок. Список я вам выдам.       Судя по решительным взглядам парней, книги они в библиотеке возьмут. — Ну зачем ты так, Тсуна?! — возмущенно шипит Юи, когда все расходятся. — Им не стоит… — Они — Боги, Юи. — устало вздыхает Савада, хмуря брови. Кусанаги осекается и смотрит на нее даже немного растерянно. Это заставляет девушку почти что испытать муки совести, но нет. — Они — Боги. Я даже знать примерно не могу, сколько им на самом деле лет. Ты правда считаешь, что какие-то мрачные сказки им повредят? — Это так, но… — Я все понимаю, Юи. Все. Они и выглядят, как подростки, а ведут себя порой хуже детей, поэтому не получается воспринимать их как сверхсильных существ, но… Они — Боги. Тебе стоит принять это и не забывать ни на минуту. — А как же ты? — После дядюшки Кавахиро… Я никогда не забываю. — хмыкает Тсунаеши, пожимая плечами. — Не думаю, что вообще хоть когда-нибудь способна об этом забыть.

***

      Сказка прошла… необычно. И это слабо сказано. Нет, поначалу все было вполне прилично и спокойно. По крайней мере, первые десять минут сказки. А вот потом началось нечто. Каким-то образом у Тота повредились бумаги со словами, от чего он пустился в какие-то дебри. Почему-то пьяный Анубис промчался по сцене, уворачиваясь от пытающихся схватить его остальных Богов и расплескивая красную жидкость. Судя по запаху, это было вино, которое Египетский Бог стащил у Диониса. А заодно и налакался его.       Под неизбежный фатум судьбы и расплескавшееся вино попали все кроме Юи и Тсунаеши. Первая лежала в хрустальном гробу, что и спасло ее. А вторая… вторая просто вовремя отпрыгнула в сторону, бесстыдно подобрав юбки. Кто бы что ни говорил, а после Реборна ее физическая форма была на высоте. Когда все прекратилось, на ногах осталась только Савада, которая смогла полностью обхватить импровизированное «побоище».       Сцена была и впрямь… ммм… необычной.       Девушка недоуменно хлопает глазами, шокированно обводя взглядом сцену, на которой, кажется, только что произошла битва на смерть. Ну, или множественные убийства, судя по тому, сколько разлитой «крови» на ней было. — Эм… Вы уверены, что хорошей идеей было ставить именно детскую сказку? Как мне кажется, куда сильнее сейчас подошел бы какой-то сюжет из хоррора… — пробормотала она, подавая руку Юи и помогая ей выбраться из гроба. Судя по всему, в ближайшее время больше ей никто помочь не сможет. — А потом после смерти всех Мачеха помирилась с Белоснежкой, и жили они долго и счастливо. — торжественно объявил Тот, под громовые аплодисменты зала. — Ммм… Он ведь знает, что там другой сюжет? — нерешительно шепотом уточнила Кусанаги, улыбаясь и махая рукой. — Конечно. Но ведь больше никто кроме нас про это не в курсе. Сделаем вид, что все так и задумывалось.       Переглянувшись, они решительно кивнули и дали друг другу «пять».