Amnesia / Амнезия

      Пару дней спустя Мэнди всё же объяснила ему, почему ему нужно было заткнуться и никому не говорить, что он ничего не помнит.       Она сказала, что, если бы он проболтался в больнице, что ничего не помнит — его бы там задержали. И она не могла допустить этого не только потому, что ему было бы лучше дома, и Милковичи в принципе не признают никакого лечения, но ещё и потому, что они просто не смогли бы оплатить его нахождение там. Она также попросила его никому об этом не рассказывать, ведь человек, которого она называла своим братом, вряд ли бы обрадовался, если бы кто-то увидел его слабость; а ещё ему бы пришлось объясняться, почему он ничего не помнит и вообще как и из-за чего он оказался в больнице. Лучше уж иметь ничего не помнящего брата, чем мёртвого.       Он всё понимал, более того, ему очень не хотелось расстраивать Мэнди. Она была с ним мила, присматривала за ним, учила его быть самим собой — она безусловно заслуживала счастья. И всё равно он беспокоился.       Порой он не понимал, кого она любила больше — его прошлого или его настоящего. Но он был уверен, что на самом деле счастливой её делало то, что рядом с ней кто-то был. Раз уж он всё забыл, Мэнди решила взять всё в свои руки и вбить в его головушку как можно больше воспоминаний.       Они набухались на бейсбольном поле (Микки почему-то подумал о сексе), Мэнди отключилась, и Микки пришлось тащить её домой.       Они тайком пробрались в кино и устроили бойню с попкорном, но их в итоге выгнали.       Однажды они устроили марафон ужастиков, и практически всё, что делала Мэнди в тот день — пряталась за подушкой. И Микки не понимал, почему ему так сильно хотелось смеяться.       Как-то раз они решили испечь торт, но в итоге съели весь крем, решив, что он всё равно получится лучше всего торта.       Она разбудила его однажды утром, чтобы устроить соревнование «кто кого перепьёт», потому что ей было скучно. Первой сблевала Мэнди, а Микки вырвало на пять рюмок позже.       Зимой они устроили водную битву, а спустя неделю оба слегли с гриппом.       Она научила его воровать в магазинах и показала ему места, в которых он любил бывать. Она нанюхалась с ним кокса и рассмеялась, когда он начал без причины драться подушками.       Они проводили День Благодарения только вдвоём. Микки купил курицу и соврал, сказав, что это индейка, а Мэнди наготовила очень много картофельного пюре. А потом, укурившись в хлам, они устроили битву едой, в том числе и тем самым пюре. После этого им пришлось целых два дня отдраивать дом, потому что еда была буквально везде.       Он решил немного прибраться, поэтому они выставили пустые банки из-под пива под железнодорожным мостом и начали в них стрелять. Микки не понимал, почему он помнит, как стрелять из пистолета, при этом забыв о юности, проведённой с Мэнди.       Мэнди научила его тому, как нужно вести себя на людях, чтобы никто не догадался, что он ничего не помнит. Складывалось впечатление, что, выходя из дома, он надевает какую-то маску. Мэнди предупредила, что ничего страшного нет, если он просто будет игнорить людей, которых не знает, или не станет называть их имён, или же просто будет странно пялить на них, ведь в этом районе все и так думали, что он полнейший мудак. Он не знал, как к этому относиться, но в то же время ему было немного грустно оттого, что его все ненавидели. И всё же это не имело никакого смысла, ведь с ним всё равно никто не хотел общаться.       Она рассмеялась, узнав, что он поступил в общественный колледж, но в итоге сделала то же самое, и он не забыл посмеяться над ней в ответ. Он выучился на инженера, но в итоге решил, что продолжит работать на стройке. Мэнди окончила курс стиля, красоты и ещё чего-то.       Она вынудила его разрешить ей проколоть ему ухо однажды ночью, когда он был вусмерть пьяным. Ему казалось, что маленький чёрный гвоздик в его ухе выглядит как-то глупо, но всё-таки он оставил его, потому что Мэнди, глядя на него, всегда становилась очень довольной собой. И он не понимал — радовалась она потому, что сама смогла проколоть ему ухо или же потому, что смогла напугать его так сильно, что он позволил ей сделать это.       У них было много свободного от колледжа, работы, бухла и видео-игр времени, и из-за этого Микки чувствовал себя вечным подростком, но всё это было так весело, что он и не думал жаловаться. Ему, конечно, не особо претила идея каждый раз упарываться в хлам, но он всё равно продолжал заниматься этим.       Мэнди всегда повторяла, чтобы он не забывал оставаться мудаком. Однажды ночью, когда им было лень что-то готовить и они закупились чипсами и рыбой, он попросил её передать ему соль.       — Ты хотел сказать «соль мне дай, сучара», — исправила она.       Он даже представить не мог, что смог бы сказать такое, поэтому просто продолжил посыпать свои чипсы солью.       Однажды они перерыли весь дом, пытаясь найти джойстик, и во время поисков Мэнди громко ругалась. В итоге они, конечно, нашли джойстик, но перед этим они наткнулись на мышь. Мэнди вновь закричала, а Микки лишь рассмеялся и поднял животное, которое было каким-то слишком покладистым. Он с мышью в руках гонялся за Мэнди по всему дому, она пинала его под зад, а он почему-то захотел сделать ей «соски в тиски». Словно какой-то инстинкт. В конце концов, ему удалось уговорить Мэнди взять мышонка, которого она назвала Бертом и клетку для которого они украли в каком-то зоомагазине. Теперь у них был домашний питомец, которого, как говорила Мэнди, у них не было никогда. Микки казалось, что их жизнь была какой-то грустной, но он не говорил этого.       Иногда, проверяя почту, Мэнди плакала, и Микки заходил к ней в комнату, хоть она и говорила ему свалить отсюда, и обнимал её. Оказалось, у неё был лучший друг, который служил в армии и по которому она жутко скучала. Она рассказала, что он был её лучшим другом, и также она упомянула что-то о «парне», из чего Микки сделал вывод, что они, должно быть, встречались. И почему мысль об армии заставила его что-то чувствовать? Он понятия не имел.       Мэнди чуть с ума не сошла, узнав, что теперь Микки полюбил чтение. Он не говорил ей, что читал лишь потому, что ему нравилось впитывать новую информацию, чтобы он мог думать не только о заполнявшей его пустоши. В его голове будто образовалась чёрная дыра, и он отчаянно пытался восполнить пустоту. И поэтому он читал.       Он сидел в библиотеке, когда кто-то обратился к нему, хмуря брови.       — Микки, схерали ты тут делаешь?       Он не знал, кто стоял перед ним, но сделал вид, будто знал. Надел на себя ту самую маску, которая была на нём всегда, когда он выходил из дома.       — Пришёл взять книгу, а на что ещё это, блять, похоже? — спросил он, хмурясь отчасти из-за того, как непривычно ложились на язык такие грубые слова.       Парень перед ним фыркнул.       — Ты читать-то хоть умеешь?       — Отъебись, — пробормотал он, не зная, что ещё сказать. Он не понимал, кто его бесил больше — парень, стоявший перед ним, или тот, кем притворялся он сам.       Парень закатил глаза.       — Ну всё равно, это дико.       Микки просто посмотрел на него, не собираясь соглашаться.       — Мик, ты когда, блять, закончишь? — Мэнди подошла к ним и скучающе оперлась на книжный шкаф, теребя подол своей чересчур короткой юбки.       — Я же просил не приходить, — сказал он, закатывая глаза.       Кажется, его она больше не слушала.       — Приветик, Лип, — сказала она, кокетливо улыбаясь.       И это имя вновь не внесло никакой ясности.       — Я эту возьму, — сказал он, а Мэнди просто отмахнулась, полностью погружённая в общение с этим парнем — Липом, или как там его звали. Прошло пять минут, а они всё никак не могли отлипнуть друг от друга.       — Ты идёшь или остаёшься? — спросил Микки.       — А ты купишь мне что-нибудь в Макдональдсе? — возразила она, покусывая нижнюю губу и глядя на него широко раскрытыми и умоляющими глазками.       Он пристально посмотрел на неё.       — А ты снова будешь брать мои чипсы, да?       — Возможно.       Он пожал плечами — ответ был ожидаем.       — Тогда лан.       Мэнди ухмыльнулась, встала на носочки, целуя парня в щёку, а затем врезалась в Микки, когда они шли к выходу. Библиотекарша попросила её быть потише, когда она споткнулась и взвизгнула. В итоге она послала женщину куда подальше, а Микки подумал, что его сюда больше не пустят.