Девушка за стеклом

Майкрофт методично сортирует отчеты агентов на своём столе. «Убит» - в урну, «раскрыт» - туда же; однотонные «выполнено» ложатся друг на друга аккуратной стопкой. Работа, что и говорить, рутинная, но Майкрофт, всего два месяца как примеривший новую должность, кресло и кабинет, крайне внимателен. Ровно как и ко всему остальному. Поэтому отчет о некой Дафне Аоки снова режет глаза пометкой ее координатора. К аккуратному «выполнено» - приписка «нарушила протокол». Майкрофт изучает детали операции, хмурится. - Вызовите ко мне агента Аоки. - Да, Сэр. Дафна появляется в его кабинете меньше, чем через час, извещая о своём приближении стуком шпилек о паркет. Майкрофт цепляет силуэт в двери пристальным взглядом. На Дафне чёрное платье-футляр до колен, предельно закрытое, но прилегающее к телу плотно, вычерчивая тонкую талию. Макияж идеален в своей нейтральности, подчёркивает глубокий карий оттенок глаз Востока. Волосы, заколотые назад, по плечам струятся мягкой патокой. Метод дедукции, как и ожидалось, не приносит результатов, и Холмс лёгким кивком головы предлагает девушке присесть. Дафна подходит к Майкрофту почти вплотную, садится на край его стола. На Холмса падает облако мускуса и свежих роз. Мгновенный анализ даёт элементарные результаты: наглая, смелая, упивающаяся своей красотой. И ни капельки не боится его, Майкрофта. Человека, способного одним приказом отправить Дафну в один конец. - В кабинете четыре свободных стула, мисс Аоки. - Люблю быть сверху, мистер Холмс. Во всём. Бархатный голос звучит спокойно и приятно, Майкрофт каламбур оставляет без внимания, переходит к обсуждению дела. Но всё же эта чрезмерная близость…отвлекает. Через десять минут приходит чёткое понимание: Дафна в меру умна и действительно была вынуждена действовать по ситуации, спасая операцию и, заодно, себя. Холмс, не отрывавший всё это время взгляда от бумаг, делает пометку в голове - уволить идиота-координатора. Соблюдение элементарных норм этикета все же требует зрительного контакта, и Майкрофт поворачивается в сторону девушки, чтобы попрощаться. В ее бездонных карих - пляшут демоны, а ручка абсурдно вовремя падает со стола, утягивая взгляд Холмса вниз - к линии колен, едва скрытых плотной тканью платья, и тонким обнаженным щиколоткам. Майкрофт - не старшеклассник, но ему, всего на секунду, становится душно. Дафна не меняет позы, лишь слегка подаётся вперёд. Шёлк темных волос играет с бликами встающего солнца. - А вы полны сюрпризов, мистер Холмс. Майкрофт убирает дело Дафны в верхний ящик стола, пытаясь захлопнуть его вместе с воспоминаниями десятилетней давности. Получается плохо. *** Эми тонет в поздравлениях Сары, Джека и ещё десятка человек, распределённых кто куда. Рыжая Габриэль из дальнего угла зала с показательным недоумением оглядывает Эмили с головы до ног, шепчет что-то своим подружкам, забракованным Дафной Аоки с полувзгляда. Их презрительные смешки Эми волнуют мало. В отличие от отсутствия в зале Джеймса. И куда он, черт возьми, подевался? Эми видела лишь, как наставник класса С долго восторгался Джимом, пожимая руку сначала самому Джеймсу, а затем ещё и директору интерната. Дважды. Но отблесков счастья, или хотя бы удовлетворения, в карих глазах Эми не заметила. Может, стояла всё же слишком далеко? Джим должен быть вполне себе счастлив - он же попал, куда хотел. Да ещё и с таким оглушительным успехом. И наверняка будет рад за неё - в класс Дафны хотели попасть все девчонки до одной, а набрали всего пятерых. Эми ещё раз оглядывается на мисс Аоки, беседующую с директором интерната. Обыденно безэмоциональный мистер Бин, глядя на Дафну, покрывается красными пятнами и испариной - до кучи. Эми, стараясь не рассмеяться, выскальзывает из зала. Девочка находит Джеймса спустя десять минут - в одном из коридоров. Солнечный свет заливает светлое лицо, на котором Эмили мгновенно читает смесь удивления и… злости? - Поздравляю, Джим, - говорит она осторожно, но мальчик резко перебивает ее нетерпеливым жестом. - Чему ты радуешься, глупая Эмили? Чему?! Эми мгновенно вспыхивает - она ненавидит это прозвище, и Джеймс прекрасно об этом знает. - Ты хоть знаешь, что это за класс?! Знаешь, что они с тобой сделают после выпуска? В глазах у Джима - то самое безумие, которого Эми до ужаса боится. Но сейчас - злости в ней самой предостаточно. - Нет, не знаю, умный Джеймс! Но, думаю, что ты просто завидуешь мне, ведь тебя туда не взяли! - выплёвывает опешевшему мальчику в лицо и, развернувшись на пятках, убегает. И долго плачет в спальне, уткнувшись в подушку. *** - И когда вы узнали о своём истинном предназначении, мисс Лэйн? Шерлок смотрит на Эмили внимательно, пытаясь уловить минимальный перепад эмоции. Эми эту немую дуэль легко принимает: льдистая радужка остаётся непроницаемой. И Холмс почему-то впервые думает о том, что никогда, до встречи с Эмили Лэйн, не видел глаз, в которых совсем не было жизни (трупы, разумеется, не в счёт). И эта зияющая пустота вновь приводит его, Шерлока, в замешательство. Людям свойственно испытывать эмоции: бояться, злиться, радоваться, раздражаться. И не так, как Эмили: по заказу, а просто - по природе своей. И Холмсу становится интересно: горел ли огонь в огромных глазах Эмили тогда, в детстве. И что в таком случае сделали с ней, чтобы он угас… навсегда? Лондонское небо над их головами беспросветно чёрное, обтянуто поверх дымчатой пленкой. Луна барахтается в этом дыму, бледная, почти неразличимая в темноте. Лицо Эмили, освещаемое фарами проезжающих мимо машин, кажется едва этой луны не бледнее. Или не кажется? До морга (символично, да?) остаётся всего пара кварталов, когда мисс Лэйн резко останавливается. Хватается за каменную кладку ближайшего дома одной рукой, за пальто Шерлока другой. И теряет сознание. - Эмили! Холмс инстинктивно ловит тонкое запястье, безвольно падающее с лацкана его пальто. Тянет на себя, перехватывая девушку за талию свободной рукой. С головы Эми срывается кепка, выбившиеся из под неё волосы порывами перебирает ветер. Шерлок ощущает легкое беспокойство, аккуратно встряхивает мисс Лэйн. - Эмили, - тяжёлый баритон ложится на холодный асфальт. Девушка тут же приходит в себя, испуг - а это был именно он, Шерлок не сомневается - за доли секунды сменяется понимаем произошедшего. Эмили высвобождается из рук Холмса, опирается на стену позади. Дышит. Ветер пинает кепку вдаль по мостовой, уносит на проезжую часть. Эмили следит за этим полётом равнодушно, а затем смотрит на Шерлока. Между ними расстояние ладони, Холмс легко касается тонкой шеи, считает пульс. Слабый - настолько, что Джон, будь он здесь, уже тащил бы девушку в больницу. Впрочем, удивительного мало. Двое суток без сна в допросной у Майкрофта, анафилактический шок (неловко, конечно, вышло), пара часов отдыха в больнице, а затем снова беготня из одного конца Лондона в другой. - В экстренной ситуации вы назвали меня по имени, Шерлок, - вдруг говорит Эмили, - не мисс Лэйн, как обычно. Ее волосы поддевает очередной порыв ветра, длинные пряди касаются лица Шерлока, донося запах облепихи и неизменного мускуса. - Это значит, что подсознательно вы хотите уйти от формальностей в общении со мной, - голос Эмили звучит ровно, без намёка на сарказм, - так вот, Шерлок, я не против. Холмс наклоняется к девушке, руку от ее шеи не убирая. - Просто так короче, Эмили, - в ухо. Пульс девушки остаётся неизменным. *** После распределения жизнь Эмили решительно меняется. Из тесной шестерки их с Сарой переселяют на верхний этаж - в просторную двушку. С большими шкафами, зеркалом в полный рост и макияжным столиком. В первую же неделю сентября Дафна отвозит девочек в салон красоты, и, глядя на своё отражение в зеркале вечером того же дня, Эми до конца не может понять - кто перед ней. Ее вечно растрёпанные волосы лежат теперь аккуратной лесенкой, гилауронка в верхней губе делает рот, да и лицо в целом, симметричным. Матовый бронзер оттеняет острые скулы, светлый карандаш в уголках глаз придает им выразительность в обрамлении подкрашенных ресниц. Удовлетворённая результатом Дафна лишь коротко кивает, а Эмили к своему новому лицу привыкает ещё несколько дней. От старой учебной программы остаются разве что языки. Новое расписание пестрит уроками искусства и психологии, вместо борьбы и ОФП - йога и уроки хореографии. К стандартному набору учебников добавляются новенькие издания Frieze и Harper’s Bazaar. Каждую пятницу мастер-классы у визажистов и стилистов, консультации диетологов, дерматологов, косметологов и ещё целого списка людей. - Ваше тело - ваш храм, - говорит как-то Дафна, отбирая у Сары шоколадку и отправляя ее в мусорку. Шоколадку - не Сару, на первый раз, - Так что никаких простых углеводов. Понятно? Сама мисс Аоки появляется в интернате нечасто: хорошо если пару раз в месяц. Присутствует на занятиях или забирает девочек в город: на выставки, концерты классической музыки и, как-то раз, даже на Лондонскую неделю моды. И несмотря на неизменную любезность с ее стороны, Эмили в присутствии мисс Аоки ощущает себя будто под микроскопом - слишком уж часто ловит на себе холодный изучающий взгляд. Но Дафна остаётся неизменным кумиром для любой девочки класса, для Эмили - в том числе. Мисс Аоки кажется безупречной во всём: будто каждый раз шагает в шумный Лондон прямиком со страницы глянца. Эмили пытается копировать ее во всем: учится ходить на каблуках, правильно сочетать вещи из гардероба, вычерчивать идеально ровный контур губ и симметричные стрел... *** - Другими словами, основная ставка делалась на внешность. Предсказуемо и скучно. Молли так и застывает с кружкой чая за дверью в лабораторию. Шерлок отрывается от микроскопа ради диалога с Эмили, рассказывающей ему о своём детстве. Это кажется… странным? Ровно как и то, что девушка сидит в принесенном для неё Шерлоком кресле, укутавшись в его, Шерлока, пальто. И он, Шерлок, как-то слишком уж обеспокоено на неё смотрит. Да что у них тут происходит? Позавчера, в их первую встречу, Молли записала Эмили в «свои» как-то интуитивно. Она была неопрятной, милой, неплохо разбиралась в химии, обсуждала с Молли животных и вечернее шоу. Но сейчас в лаборатории сидит будто совсем другой человек. Дорого одетая, идеально накрашенная и такая холодная в общении с Шерлоком, Эмили в составленный Молли образ не вписывается ничуть. - Молли, тебя видно, можешь уже выйти из укрытия и отдать Эмили чай: он же остывает, - как бы между прочим роняет Шерлок, возвращаясь к микроскопу. - И я, кажется, просил одномолярный раствор, а, судя по скорости реакции, концентрация меньше, как минимум, вдвое. Молли суетится, выплескивает треть чашки на пол, пытается вспомнить параллельно, куда поставила буфер. Шерлок с секунду следит за этими метаниями, делится наблюдениями: - Новый поклонник, Молли? Оо, поздравляю. Планируете совместный завтрак? - Мы…эмм, в общем… Моя смена кончается в шесть утра, так что… И перед его работой мы планировали…Да, что-то вроде того. Молли окончательно смущается, неловко смотрит на Эмили. Мисс Лэйн позы в кресле не меняет, делает аккуратный глоток чая, прикрывает глаза. Ее будто и вовсе не трогает происходящий диалог. - Не уверен, что роман с офисным клерком выгорит, но попытаться всегда стоит, верно? Буфер слева от тебя: между центрифугой и pH-метром. Эмили, можете продолжать рассказ про ваше «уникальное» обучение. - Вы зря иронизируете, Шерлок, - Эмили отставляет чашку от себя, поворачивается к детективу, - внешность имеет значение. Молли отвлекается на титрование и лишь слышит отрывки этого странного разговора: - Для меня - не имеет, Эмили. - Я не говорила сейчас о вас, Шерлок. Вы так культивируете свою исключительность, что не улавливаете смысл. - Так объясните. Бам! Молли от неожиданности роняет мерный цилиндр. Осколки мелким бисером разлетаются по полу. Но эти двое на шум не реагируют. Эмили выбирается из кресла и пальто, подходит к Шерлоку со спины и резко разворачивает крутящийся стул вместе с детективом. Глаза в глаза. - Вы считаете меня красивой, Шерлок? - спрашивает девушка, ее руки остаются на подлокотниках. Молли стоит достаточно далеко от места действий, но она готова поклясться: Холмс, пусть и всего на секунду, теряется. - Красота - понятие субъективное, мисс Лэйн. Но если обратиться к теории золотого сечения, то ваше лицо вполне… - Меня не интересуют теории, Шерлок. Я хочу услышать ваше субъективное мнение - это же так просто. Молли дышать перестаёт, глядя на то, как Холмс подаётся вперёд и с нарочитой внимательностью изучает лицо девушки напротив. - Да, мисс Лэйн. Я считаю ваше лицо красивым, - отвечает наконец. Эмили удовлетворенно кивает. Резко отстраняется, возвращается в своё кресло и кутается в пальто. Шерлок смотрит на неё внимательно и не мигая - в ожидании комментариев, не иначе. И они следуют незамедлительно: - Вы снова перешли с «Эмили» на «мисс Лэйн», Шерлок. Значит, вопрос поставил вас в тупик, и вы инстинктивно попытались дистанцироваться. А еще показательно изучали меня до «вердикта». Но у вас уникальная память, и вы явно запомнили мое лицо до детали с первого же на него взгляда. Получается, признание чьей-либо красоты для вас - это не просто констатация факта. Для вас это нечто интимное, ровно как и для абсолютного большинства. А, значит, внешность имеет значение. Как я и говорила. Эмили забирает с ближайшего к ней стола свой чай и снова прикрывает глаза. Шерлок дискуссию не продолжает. Лишь коротко рекомендует Эмили поспать, пока есть время, и с долей ехидства напоминает Молли про осколки на полу. Сам же возвращается к микроскопу и больше признаков жизни не подает. А Молли, собирая с лабораторного пола стеклянное крошево, думает о том, что впервые видит человека, способного первым закончить диалог с Шерлоком Холмсом.