Выжившие

      Вслед за непониманием пришла паника.       Чертовы камеры были везде. В комнате с кроватями, в душевой, даже в гребаном холодильнике!       — Эй вы, ублюдки! — Орал Сережа, высоко задрав голову, — немедленно вытащите нас отсюда!       — Ты орешь уже час, разве не понятно, что толку нет? — Макс, единственный, которого, кажется, ничего не волновало, соорудил себе из стульев лежак и теперь вальяжно, даже как-то по-кошачьи, растянулся на жестких сиденьях.       — А ты, я смотрю, очень спокойный! Может это твои дружки нас сюда запихнули? — Взвился усатый, переключая свое внимание.       — Так, пацаны, не хватало только между собой поцапаться, — перед Трущевым возник Никита, примирительно подняв вверх обе руки. — Девчонки и так на грани уже, давайте не будем пугать их еще больше, — уже значительно тише произнес Лукашев, скосив глаза на Илону, сидевшую за столом и теребившую в руках свой браслет.       Трущев тихо выругался и запустил руку в темные волосы. Он просто не знал, что теперь делать. Куда бежать и за что хвататься.       Выхода нет. Повсюду камеры. И они, горстка незнакомцев, смотрящих друг на друга с недоверием, но старающиеся хоть как-то наладить ситуацию.       — Что вы тут опять устраиваете? — Недовольно произнес Олег, проходя мимо с ворохом одеял. — Помогите лучше с одеялами и постельным. Не думаю, что нас отпустят в ближайшее время.       Сережа, еще раз выругавшись, махнул на все рукой и вновь направился к двери, пытаться хоть как-то ее открыть.       Никита же, взяв у Тернового половину одеял, направился вместе за ним в импровизированную спальню.       — Как тебе удается быть таким спокойным? — Задал логичный вопрос Лукашев, едва оба парня разгрузили свою ношу на ближайшую кровать.       — С чего ты взял, что я спокойный? — Вздернул темную бровь парень, — Меня трясет от всего этого дерьма. Вон, чтобы не сорваться, стараюсь хоть чем-то себя занять.       — Девчонок жалко, — протянул после молчания Лукашев, оглядывая тускло освещенную комнату.       — А не надо нас жалеть, — парни обернулись и увидели Илону, стоящую в проходе, в одной руке девушка все так же сжимала браслет. — Тебя же Олег звать? — Обратилась она к Терновому, тот кивнул, — так вот, Олег прав. Будем паниковать — только порадуем этих уродов. Вы идите, принесите еще одеял, я разложу тут все.       Девушка прошла мимо и принялась расправлять простынь на одной из крайних кроватей. Олег, вновь погрузившись в какие-то свои мысли, сразу же вышел из комнаты и отправился в ту самую комнату, в которой они все очнулись. Оказалось, что там было что-то вроде склада, где хранилось множество полезных вещей.       Никита же, поддаваясь какому-то неведомому порыву, стянул с себя джинсовку и протянул ее Илоне.       — Ты в своей майке замерзла, наверное. Так будет теплее.       Блондинка нахмурилась, только сейчас в полной мере понимая, что оказалась в этом бункере в том, в чем ложилась спать — в майке и теплых пижамных штанах. Надо же, эти уроды выкрали ее из собственного дома.       — Спасибо, — помедлив, девушка все же приняла джинсовку и поспешила натянуть ее на плечи. А Никита поспешно покинул комнату.       Оказавшись в общей комнате, парень обвел взглядом присутствующих. Макс все также лежал на стульях, что-то едва слышно напевая себе под нос. Назима и Софа, у Никиты была хорошая память на имена и он запомнил всех с первого раза, пытались что-то приготовить из тех запасов, которые были.       К слову, в холодильной камере обнаружились пару ящиков тушенки и прочие долгосрочные запасы. Кто-то основательно позаботился о том, чтобы пленники не умерли с голоду.       Лукашев еще раз обвел взглядом помещение и понял, что нигде нет Кристины.       — Софа, — окликнул Никита девушку, пытающуюся справиться с плиткой, — карешку не видела?       — Я поищу, — вместо Софы откликнулась Назима, и парень кивнув, ушел на склад.       — Кажется, она в душ пошла, — отозвалась таки Софа, расправившись с плитой. — Как бы эта штука не взорвалась, выглядит она сомнительно.       — Будем надеяться, что не взорвется, — совершенно серьезно ответила Назима и направилась в сторону душевых.       Кристину она обнаружила сразу, стоило толкнуть металлическую дверь. Девушка стояла спиной к вошедшей, напротив раковин и держалась за руку.       — Кристина, — осторожно позвала Назима, — все хорошо?       У брюнетки сердце доброе и отзывчивое. И эту маленькую девочку с растрепанным каре ей очень жалко. Это же ужасно, в ее нежном возрасте переживать такое.       — Назима, — эхом отозвалась Кристина, поворачиваясь к вошедшей и все так же держа руку на сгибе локтя. Назиму этот серьезный голос почему-то очень испугал. Внутри поднималось предчувствие чего-то нехорошего. — Осмотри свои руки. На них нет следа от укола?       Джанибекова так и застыла, удивленно глядя на Кристину и не понимая, к чему та клонит. Какие еще уколы? В этот момент Кошелева протянула вперед левую руку и даже в тусклом свете старой лампы Назима отчетливо видела след от некачественно поставленного в вену укола.       Спорить и задавать вопросы как-то резко расхотелось. Назима медленно стянула с себя черный пиджак, и принялась осматривать руки.       — Ничего нет, — стараясь скрыть облегчение проговорила Назима, а потом осознание накрыло ее волной. — Кристина, посмотри, пожалуйста, мою шею. Когда я очнулась, мне казалось, что там иголками все скалывает. Знаешь, неприятные такие ощущения.       Кошелева же молчала. Она быстро обошла казашку и откинула темные пряди вперед, оголяя тонкую шею.       — Есть, да? — Назима видела испуганный взгляд Кристины в зеркале и ей не нужно было лишних слов.       — Видимо, так нас сюда притащили, да? — Наконец заговорила Кошелева, — накачали снотворным?       А полчаса спустя выяснилась пугающая деталь. Следы от укола были только у девушек.       — Ерунда какая-то выходит, — протянул Сережа. — Если накачивать снотворным или еще чем — то всех. А так…       — А вы хорошо себя чувствуете? — Внезапно спросил Максим. И все удивленно обернулись на парня. За все время, это был единственный раз, когда он отнесся к делу серьезно.       — Кажется, после пробуждения только Кристине было плохо, — неуверенно протянула Илона.       — Да что за нахер происходит то…- Прошептал Сережа, ни к кому конкретно не обращаясь, но все были с ним согласны.

***

            Ребята просидели в молчании почти час. Каждый думал о своем. Софа задумчиво терла синяк, появившийся после укола, Назима, стараясь занять себя хоть чем-то, закончила приготовление нехитрого обеда. Ели в тишине. А после, такие же подозрительно тихие, разошлись, кто куда.       Софе подобные симптомы были знакомы. Осознание. И теперь остается только гадать, кто из них сорвется первый. На кого накатит истерика. Софа делала ставку на Олега. Такое титаническое спокойствие дается с большим трудом, уж она то эта знала.       Но Терновой, как стойкий оловянный солдатик, продолжал с молчаливым упорством разгребать завалы склада. Выуживая на всеобщее обозрение то теплые вещи, то посуду.       И девушка даже подумать не могла, что на самом деле Олег ищет оружие.       Подобно Терновому, какое-то странное спокойствие напало и на Кошелеву. Та ушла в лабораторию и уже добрых полчаса ее не было слышно.       Назима хотела пойти за ней, девушка словно приняла на себя роль опекунши, но Софа остановила ее.       — Пусть она обдумает все сама. Это каждому из нас нужно.       Казашка нехотя, но вняла ее словам и вместе с Софой направилась на ревизию холодильной камеры. Нужно понимать, сколько у них есть еды.       Илона же продолжала возиться в спальне, обустраивая спальное место для каждого. У девушки руки то и дело тряслись и одеяла падали на пол. Блондинка делала рваные вдохи, успокаивая себя, и вновь принималась за работу.       И сейчас каждый был в таком состоянии. Только расслабься — истерика и паника поглотят тебя с головой. Такого допустить нельзя. Этого от них и ждут, а никто из ребят не хотел доставлять удовольствие людям, наблюдающим за ними.       Макс честно пытался помочь Никите и Сереже с дверью. Честно пытался быть полезным хоть чуть-чуть, но он в этих замках ничерта не смыслит. Свобода вообще лишним себя ощущал. Бесполезным.       Ему спокойствие давалось чуть лучше чем другим только потому, что парню плевать было. Какая разница где гнить: снаружи или здесь.       Свобода слонялся по бункеру, не зная, куда себя пристроить, вернее будет сказать, не зная, куда от себя спрятаться.       А потом, когда набрел на ту самую комнатку, которую они все окрестили «лабораторией, то удивленно застыл на пороге.       Кристина, самая младшая, самая маленькая и, казалось, самая напуганная из них, бесстрашно лазала по шкафчикам и едва ли не носом зарывалась в пыльные бумаги. Словно целенаправленно что-то искала.       — Помочь?       Свобода прислонился к косяку и сложил руки на груди. Шариться по шкафам ему совсем не хотелось. Но это уж точно куда лучше, чем перерывать коробки напару с угрюмым Олегом.       — Нет, не нужно, — настолько поспешно отозвалась Кристина, что это прозвучало грубо. Поэтому девушка поспешила исправиться, — просто я и сама не знаю, что ищу. Просто…       Кристину прервал громкий крик Олега.       — Идите все сюда, вы должны это видеть!       Кристина с Максом поспешно вернулись в общую комнату.       Остальные ребята пришли так же быстро. А Олег, чуть дрожащими руками, раскладывал на столе фотографии.       Фотографии самих ребят. Сделанные в разное время. В разных местах.       — За нами следили. Уже очень долго.