***
Во время перерыва на обед все мальчики собираются в коридоре третьего этажа. Им, как и их девчонкам-одноклассницам, столовую запрещено посещать до конца месяца приказом директора из-за той битвы едой, которую они устроили. Поэтому сейчас они всей компанией расположились на подоконниках и вдоль стены, достали свои завтраки и молча едят. Каждый думает о своём, хотя, может, не каждый, но мысли у всех об этом и том же явлении — о девчонках. Если быть точнее, то ими обеспокоены четверо из всей компании — Маттео, Нико, Рамиро и Мишель. И если Мишель просто тихо вздыхает по своей возлюбленной, Рамиро думает как правильно подобраться к Ям, чтобы она не стала над ним смеяться непонятно из-за чего, а Маттео и Нико — о том, как побыстрее очаровать Луну и Джим соответственно. Они постоянно переглядываются, как будто ища в глазах друг друга подтверждение тому, что план уже придуман. Но ни у кого из них план не придуман, и они всё ещё сидят на подоконнике и думают. — Ну, чего мы молчим? — не выдерживает Педро. Он с Бенисио единственный, кто не помешан ни на одной из девчонок (Гастон постоянно твердит о неизвестной никому Фелисити Форнау, Симон же без ума от Амбар после их примирения на той вечеринке у Маттео и Нины, так что они тоже витают в облаках). — Думаем, — вздыхает Маттео. — Чего думать? Пора бы уже действовать. Сколько вы мусолите эту Луну и Джим? А ты Ям, — пожимает плечами Бенисио. — Уже почти месяц, — задумывается Нико и кивает. — да, скоро будет месяц. — И этот месяц вы должны встречаться с ними, а не вздыхать. Между прочим, это раздражает, — поднимает указательный палец Педро, и Бенисио кивает в подтверждение его словам. — Тем более учитывая то, что мы в последнее время даже не разговариваем. — Чего вы накинулись? — возмущается Маттео. — лучше бы сами искали себе девушек. — Мы-то найдём. И явно быстрее, чем вы все решитесь, наконец, атаковать, — усмехается Бенисио. Они с Педро сыпят аргументами по очереди. — А ведь действительно. Испугались чего-то, а ведь это же всего лишь девчонки! — вскакивает с пола Рамиро. Его контейнер с едой лежал у него на коленях, но теперь упал на пол, хоть Рамиро и не обратил на это особого внимания. — Да. Ты прав, — соглашается Нико, спрыгивая с подоконника. Вслед за ним слезает и Маттео. — А кто-нибудь знает, где они теперь обедают? — задаёт вполне логичный вопрос Маттео. — Понятия не имею, — пожимает плечами Рамиро. — Вроде кто-то из них говорил что-то про библиотеку, — вспоминает Бенисио. — А где библиотека? — нервно хихикает Маттео. — На втором этаже в правом крыле, — подсказывает Мишель безэмоциональным голосом. — Откуда ты… а, ну да. Спасибо, Мишель. Тебе тоже обязательно повезёт с Соль, — Нико улыбается и хлопает его по плечу. — Конечно, — вздыхает Мишель. — Ну, мы пошли, — решительно сжимает кулаки Рамиро. — и мы сделаем это! — Да! И они втроём, Маттео, Рамиро и Нико, идут в сторону лестницы. Все остальные смотрят на них, уверенные в их победе. Педро потом переводит взгляд на Гастона с Мишелем, но те только тяжело вздыхают, отвечая на его вгляд. Библиотека находится не сразу, но нашим героям всё-таки удаётся её отыскать, и они, выдохнув и кивнув друг другу, открывают дверь. Петли скрипят, когда дверь открывается, и библиотекарша, такая же, как во всех американских фильмах, злобно смотрит в их сторону. Они примирительно поднимают руки и оглядывают помещение. Здесь сидят только два ботаника, обложившиеся книгами и не замечающие ничего вокруг, и компания девочек. На столе перед ними книг нет, ну, за исключением Нины, так что непонятно, ради чего библиотекарша вообще так борется за тишину. Из-за скрипа двери девочки тоже обращают внимание на вошедших и, увидев, кто они, настораживаются. Наверное, никогда ещё они не видели в этой библиотеке столько своих одноклассников. Максимумом для них были Мишель и Гастон, иногда Маттео. Увидев их: Ям, Джим и Луну, мальчики явно утратили свою смелость, потому что нервно мнутся на пороге уже битую минуту, и библиотекарша смотрит на них прищуренными водянистыми глазками. Им приходится пройти в библиотеку и подойти к столу девочек. Амбар и Соль переглядываются и улыбаются друг другу, заметив взгляды мальчиков на определённых девочек. — Вы что-то хотели? — уточняет Нина, когда эти трое ещё минуту стоят молча, устремив взгляд в пустоту. — Нет, мы просто… Кхм… — поджимают губы Нико и Маттео. Они опять говорят одновременно, как будто так и планировали. — Ям. Я приглашаю тебя на свидание, — отчеканивает Рамиро. — Ты пойдёшь? «Скажи «да», скажи «да» — твердит он сам себе, но внешне не показывает переживания, а просто смотрит ей чуть выше глаз, там, где залегла складка между бровями после его слов. Все девочки, кроме Джим, мало что понимают, а Джим играет бровями, сверля Ям взглядом и подталкивает её локтем под рёбра, напоминая об утренней игре в карты. Ям, которая после долгого обдумывания ситуации собиралась ответить твёрдое «нет», останавливается на полуслове и смотрит на Джим пустыми глазами. — Да, — наконец, тянет Ям, переведя взгляд на Рамиро, всё это время терпеливо ожидающего решения. — То есть, ты пойдёшь? — уточняет он. — Да. Рамиро улыбается, и напряжение из его позы пропадает. Он мельком смотрит на Маттео с Нико и поднимает брови, подбивая и их дейстовать, но они молчат. — Э-э. Тогда в парке в пять, — Рамиро вспоминает о том, что надо назначить время и место свидания. — Отлично. В парке, который на южной стороне? — уточняет на всякий случай Ям. — Да, который около твоего дома… то есть, там, где твой дом, по моим предположениям, должен быть. Я же не знаю, где твой дом, — хихикает Рамиро, но вмиг становится серьёзным. — Я тогда пойду, оставлю вас здесь… До встречи, Ям. — Да, мы, мы тоже пойдём, — Маттео хватает Нико за плечо и буквально силой утаскивает прочь из библиотеки, вслед за Рамиро, который ушёл буквально секунду назад. — Фу-у-ух, — выдыхают Маттео и Нико хором, облокотившись на закрытую дверь. — Вы чего творите? Почему не пригласили их куда-нибудь? Не в этом ли заключался наш план? — складывает руки на груди Рамиро. — Не знаю. Я так странно боюсь говорить с ней, — выдыхает Нико таким тоном, как будто только что сам осознал этот факт. — И я с Луной. Она со мной никуда не пойдёт, — качает головой Маттео. — А не кажется ли вам, что вы сами в них влюбились? — поднимает брови Рамиро, улыбаясь. — Что? Да я не… — возражает Маттео, но замолкает на полуслове. — Похоже на то, — вздыхает Нико, и Маттео кивает на его слова. — Ну вот и всё. Теперь нас уже шестеро. И только я с Симоном из всех шестерых, кажется, буду счастлив, — заключает Рамиро, положив руки им на плечи. Они только устало кивают.***
Комната Джим всегда пестреет яркими цветами, и её хозяйка редко оставляет что-то без изменений, поэтому для Ям посещение комнаты подруги всегда было сюрпризом. Сейчас она сидит на кровати и рассматривает новые плакаты на стенах, пока Джим роется у себя в шкафу в поисках одежды для свидания. Они пока обе в школьной форме и, честно сказать, Ям особенно заморачиваться по поводу одежды не собиралась, потому что на само свидание была вынуждена идти только из-за дурацкого желания Джим. Но та сразу встала в оборону и потащила её к себе домой, чтобы выбрать подходящий для такого мероприятия наряд. — Может, я всё-таки останусь в этом? — просит Ям, когда все плакаты рассмотрены уже до дыр, но Джим так и нашла ничего в своём шкафу. — В школьной форме? Ям. Не говори бред, — качает головой Джим. — Тогда вообще не пойду. — Ну, Ям! Он же позвал тебя! — Позвал, — фыркает Ям. — у меня такое чувство, как будто это всё шутка какая-то. И я приду, а там никого не будет. — Вот сходишь и узнаешь. Так, думаю, вот это подойдёт. Джим показывает ей блестящие синие шорты и белую футболку. Ям поднимает брови, рассматривая одежду. — Вообще-то у нас с тобой разные размеры одежды, — замечает она, видимо, чтобы снова попытаться увернуться от свидания. — Вообще-то это твоя одежда, если ты забыла, — улыбается Джим. И Ям действительно вспоминает, как когда-то оставляла у Джим несколько своих вещей. — Я выбирала между этими шортами и этой юбкой, но решила, что на юбку ты не согласишься, ведь в последнее время не носишь их. Так что вот, бери. Ям вздыхает и берёт у Джим одежду, клянясь себе, что никогда больше не будет играть в карты. — Не надо только тут строить из себя несчастную. Тебя, по крайней мере, пригласили погулять. А у меня нет парня, — замечает Джим вполне справедливо. — Джим. У нас парень есть только у Амбар. И то с недавних пор, чего ты нагоняешь? — возмущается Ям. — и что вообще такое говоришь? Думаешь, я буду встречаться с Понсе? — Почему нет? Он очень красивый. — Когда ты успела заметить? — Я обращаю внимание на такие вещи. Да у нас все парни в классе красивые, было трудно не заметить, вообще-то. Ям нервно фыркает. Странно, но она на своих одноклассников вообще не обращала внимание. Может, нужно всё-таки приглядеться к нему?***
После школы Маттео и Нико идут в тот парк, где Рамиро назначил свидание Ям. Они не собираются следить за ними, но им всё же интересно, как будет развиваться личная жизнь их друга. По их мнению, Ям как-то странно согласилась на предложение Рамиро, как будто бы сама она не хотела идти на свидание. Но Рамиро и слушать ничего не хотел и полетел на крыльях любви домой, чтобы оставить там свой рюкзак и переодеться в подобающую одежду. Нико с Маттео приземляются на скамейке у самого входа в парк и вздыхают. Сами они так и не придумали, что делать с Луной и Джим и постоянно только и делали, что вздыхали и переглядывались, иногда спрашивая что-то типа «Ну?» и получая друг от друга в ответ «Нет». Наконец, они видят, как в парк пришла Ям. Рамиро на месте ещё нет, поэтому Маттео с Нико приходится прикрыть лица руками, чтобы Ям не увидела их. Но она, похоже, итак ничего вокруг не замечает, а только смотрит в пустоту, поджав губы. Через пару минут появляется Рамиро. Она натянуто улыбается ему, и они идут куда-то вглубь парка. — Ну, вот. Пойдём за ними? — спрашивает Маттео, и Нико уже хочет утвердительно кивнуть, но замечает на ближайшей к ним скамейке Джим, что-то делающую в телефоне, и подталкивает Маттео в ребро, чтобы он тоже посмотрел. — Это Джим, или мне кажется? — уточняет Нико. В последнее время он так много думает о ней, что у него вполне могли начаться галлюцинации. — Точно. Иди к ней быстрее, это подходящий момент, — подбадривает его Маттео. — Да, иду. Стой, а ты не должен мешать мне это сделать? Мы вроде спорили и… — Нико, мы в первую очередь друзья, а раз ты влюбился в эту девчонку, то иди к ней и скажи всё как есть. — Спасибо, — кивает Нико, хлопает Маттео по плечу и идёт к Джим, нервно сжимая кулаки. Джим сидит на скамейке, скрестив ноги по-турецки. В руках у неё телефон, рядом лежит рюкзак, а на нём упаковка с плиткой белого шоколада. Джим слушает музыку в наушниках, немного покачивает головой в такт и не замечает ничего вокруг. Но как только над ней нависает тень, она поднимает глаза и снимает наушники. — Привет, Джим, — выдыхает Нико. — Что здесь делаешь? — Жду Ям. Она на свидании с Рамиро, но сказала мне, что долго не пробудет. — Что ж. Ясно. Можно, я присяду? — Да, садись, — недоумевающе соглашается Джим. — Хочешь шоколадку? — Да, спасибо, — он берёт у ней кусочек, засовывает в рот и долго жуёт. — это самый вкусный шоколад, который я ел. — Конечно, он очень вкусный, — хмурится Джим и неуверенно приподнимает уголок рта в вымученной улыбке. Она ничего не понимает, и ей немного жутко от всей этой ситуации. — И красивый. Белый. Прямо как ты, — Нико говорит это раньше, чем успевает понять смысл своих слов и мысленно даёт себе очень больную пощёчину. — Хочешь сказать, я бледная? — уточняет Джим и инстинктивно тянется к рюкзаку, чтобы найти там зеркальце. — Нет-нет, ты не бледная. Я хотел сказать, такой же красивый, как ты. — О. Спасибо, — она отводит взгляд и убирает прядь волос за ухо. Теперь она понимает Ям: это действительно похоже на какую-то злую шутку, учитывая то, что Маттео, который прячется за учебником по испанскому на соседней скамейке, взволнованно поглядывает в их сторону. — ты пришёл, чтобы это сказать или хотел что-то ещё? — На самом деле, хотел. В школе послезавтра День мёртвых, как ты знаешь. Так вот, может, ты согласишься сходить со мной? — Я? То есть, ты приглашаешь меня? — Да. Да, я приглашаю тебя пойти со мной. — Тогда я пойду, — улыбается она немного скомканно, всё ещё надеясь, что это действительно не окажется глупым розыгрышем. — Спасибо! То есть, я очень рад. Ну, тогда до встречи. Он хочет обнять её, но просто хлопает по плечу, потом встаёт и на прямых ногах идёт к Маттео, не оборачиваясь. Джим, нахмурившись, смотрит ему вслед. — У меня получилось, — говорит Нико Маттео, садясь рядом с ним на скамейку и тоже прячась за учебником. — Вот видишь! А ты боялся! — толкает его Маттео. — Всё вышло так странно. Я был идиотом. — Ну да, она смотрела на тебя, как на сумасшедшего. Но ведь согласилась! Ты куда её пригласил? — На День Мёртвых в этот четверг. — Отлично. Луну позову туда же. Не знаешь, где она может быть? — Нет. Поищем на набережной. Я видел её там пару раз после школы. Они кивают друг другу, Маттео с невозмутимым лицом убирает учебник обратно в рюкзак, они встают, машут Джим на прощание и уходят из парка, уверенные в своём успехе. Джим качает головой, смотря на них, и снова надевает наушники.***
Рамиро старался одеться прилично, но так, чтобы было незаметно, что он особенно стралася. Это тонкая грань. Он едва на эмоциях не вытащил свой старый смокинг, который мама когда-то купила на всякий случай. Ему повезло, что дома никого не было, а то мама наверняка сняла бы какое-нибудь видео о том, что «её маленький сыночек уже совсем вырос», а потом обзвонила бы всех подруг, чтобы обрадовать новостью о скорой свадьбе Рамиро с «какой-то девочкой». В итоге он-таки нормально оделся, осмотрел себя в зеркало по крайней мере четыре раза и, кивнув своему отражению, вышел из дома. Придя на место, он обнаруживает, что Ям уже пришла и ждёт его, и его пришлось дать себе подзатыльник, замаскированный во взъерошивание волос. — Привет, прости, я опоздал, — скороговоркой говорит он, подойдя к Ям. — Да нет, это я рано пришла, — поджимает губы она. — пойдём? — Куда? — Я не знаю. Ты же меня пригласил, ты и веди. — Да, конечно. Идём туда. Он сглатывает и идёт куда-то вглубь парка, надеясь, что Ям идёт за ним. И она действительно догоняет его, вздыхает и кладёт руки в задние карманы. Рамиро ищет темы для разговоров, оглядываясь вокруг. Но вокруг только гуляют женщины с колясками, на деревьях сидят птицы и белки, а на небе плывут облака. Говорить о погоде или о животных или о детях — по его мнению чистый бред, а больше ничего на ум не приходит. — Ты… Не знаю, что сказать. Послезавтра День Мёртвых в школе, ты пойдёшь? — интересуется, наконец, Рамиро. — Я буду украшать школу ко Дню Мёртвых, и не могу не пойти туда полюбоваться на свои творения. — Ты украшаешь школу? Я думал, это делают только те, кого наказали. Она смотрит на него, как на идиота. — Вообще-то украшают и многие, кто хочет участвовать в школьной жизни. Как я, например. — А твои подруги? Они тоже будут там? — спрашивает Рамиро, опустив глаза. — Нет. У них у всех есть какие-то более важные дела, — Ям закатывает глаза. — Тогда я тоже приду. — Зачем? — А тебе не будет там скучно одной? — Я не одна там. И мне не скучно. — А я хочу тоже поучаствовать в школьной жизни. Как ты. — Ну ладно, как хочешь. Они замолкают. Рамиро благодарит небо за то, что парк довольно большой, и ходить по нему можно долго. Он снова оглядывается по сторонам, но снова же не видит ничего интересного и вздыхает. Надо было идти в кафе или в кино. Лучше в кино, потому что там не надо разговаривать. Ям поджимает губы и тихо вздыхает. Она украдкой смотрит на Рамиро, чтобы рассмотреть его внешность повнимательнее. Наверное, Джим была права, когда говорила, что он красивый. Ям замечает его скулы, ямочку на подбородке и кудрявые чёрные волосы, слегка подпрыгивающие при каждом его шаге. Она медленно отводит взгляд и хмурится. Весь вид Рамиро говорит о том, что он не знает, как продолжить разговор. Может, он и правда пригласил её, потому что она нравится ему. Если это так, то ей надо бы попробовать взять ситуацию в свои руки. — Когда мы играли в «Битву Титанов» у Нины у тебя хорошо получилось. Даже обыграл меня. Ты любишь видеоигры? — начинает она. — Да, я увлекаюсь иногда, — наклоняет голову Рамиро. — Здорово. Я уже не так, как раньше. Но в детстве очень любила. — Да, а я… о, та лавочка, на которой ты… То есть, это не та лавочка, на которой?.. Ну, я не то чтобы следил и особенно обращал внимание, но в начале года ты, кажется, каталась с подругами в этом парке, и я тогда обратил внимание, что ты сидела на этой лавочке. Тут было восемь красных лент. А теперь девять. Они действительно остановились около лавочки девочек. Ям тоже вспоминает тот день. — А я видела, ты прятался за деревом в тот день. Ну, когда мы проезжали мимо, — улыбается она. — Нет, я не прятался. То есть, я просто стоял там. Мне нужно было позвонить кое-кому, а на дорожке было много людей, и было бы неудобно, поэтому мне пришлось съехать на обочину. — О. Ну, тогда понятно. А то я уже начала было считать тебя немного сумасшедшим, — она сощуривает глаза, снова посмотрев на Рамиро. Теперь он смотрит на неё в ответ и улыбается уголком губ. Она быстро отводит взгляд, почувствовав тепло в районе груди. — Так что это за странная лавочка, ты не знаешь? — отведя от Ям взгляд, спрашивает Рамиро. Он снова чувствует тот узел у себя в животе, и по коже на спине у него пробегают мурашки. — Это наша с моими подругами лавочка. Эти ленточки повязали мы очень давно. А теперь их девять, потому что с нами Эмилия, — объясняет Ям, садясь на эту самую скамейку. Рамиро опускается рядом. — Здорово. У нас с парнями ничего такого нет. — Ну, мальчики редко так делают, насколько я знаю. Вы, по утвердившимся законам, менее сентиментальны. — Да, наверное, — кивает он, избегая смотреть ей в глаза. Он бы не сказал, что они менее сентиментальны. Взять хотя бы то, что они все почти одновременно начали влюбляться в девчонок и ведут себя, как последние идиоты. Рамиро уверен, не он один чувствует, что у него скручивает живот. И это явно не несварение.***
Набережная странно пустовала, когда на неё пришли Нико с Маттео. Они вздыхают и идут вдоль реки в сторону пляжа, но потом Нико тыкает Маттео пальцем в плечо и показывает куда-то вперёд. Не успевает Маттео ничего понять, как Нико уже кивает ему и уходит куда-то в сторону. А к Маттео стремительно приближается Луна. Она едет на роликах, теперь, наконец, новых, и, заметив Маттео, меняет своё направление и едет к нему. Он вздыхает, приглаживает и без того идеальные волосы, суёт руки в карманы и улыбается своей фирменной улыбкой. Луна тоже кривит губы в усмешке и резко останавливается около парня. — Маттео, привет, я как раз тебя искала, — этой фразой она выбивает все заготовленные фразы у Маттео из головы, и ему остаётся только тоже пробормотать «Привет, Луна» и ожидающе уставиться на неё. — Слушай, я хотела перед тобой извиниться. Тогда, когда я сказала, что ты виноват в том, что «Foodger Whells» закрывается, я была не права. Просто была на эмоциях, и всё такое. — А, конечно, я на тебя уже не сержусь. И не сердился вообще-то. Хотя нет. Немного всё-таки сердился. Но готов тебя обрадовать. Я соглашусь простить тебя, если ты согласишься пойти со мной на День Мёртвых в школе послезавтра. — Ты серьёзно? — Луна упирает руки в бока, хоть и улыбается. — ну так уж мне и нужно твоё прощение. — Что? Не думал, что ты такая бессердечная. Ты должна согласиться. — Конечно, Маттео же у нас главный во всём мире, ему нельзя отказывать, — притворно восхищённо говорит Луна. — Ты права, мне ещё никогда не отказывала ни одна девушка. Я не выдержу этого отказа, моё бедное сердце взорвётся, или я сброшусь с моста. Так что тебе жить с осознанием того, что ты убила человека, — трагически хватается за сердце Маттео. — Ну всё, прекращай. Я пойду с тобой, уговорил. Не хочу чувствовать себя убийцей. Мне пора. Она смотрит на телефон, на экране которого отображается сообщение, и Маттео разбирает имя Соль на экране. Эта Соль мало того, что себе личную жизнь не может устроить, ещё и другим мешает. Впрочем, продолжать этот разговор было бы бессмысленно, поэтому Маттео недолго злится на Соль, а только прощается с Луной. Она уезжает, и он смотрит ей вслед. Откуда-то вылетает радостный Нико и накидывается на Маттео с объятиями. — Слышал разговор во всех подробностях, ты был неотразим, — заключает Нико, прорезав воздух рукой. — Конечно, неотразим. — Ой, не надо только выдумывать о себе то, чего нет, — закатывает глаза Нико. — Кстати, я выиграл спор. — Что?! Ничего ты не выиграл, она не влюбилась в тебя. — А это ты у неё спроси. — И спрошу. Посмотрим, как она пойдёт с тобой на День Мёртвых после того, как узнает, что ты на неё спорил, — хмыкает Маттео. — Узнает Джим, узнает и Луна, так что лучше помолчи, умник. Они замолкают, воодушевлённо вздыхают, переглядываются и, хихикнув, дают друг другу пять.