Любимый запах.

      Снова пролетел месяц. А за ним другой. Торд Ларссон не изменился. Всё тот же задира, что любит омежек на своей территории. Такой же болван, не желающий учиться. Неизменный садист и единоличник. Но что-то в нём изменилось. Его внимание уделялось одной омеге, пусть это и не было настолько заметно. Сам омега в компании этого человека становился свободным. Он не чувствовал тяжёлый груз ответственности. Лишь лёгкий ветер в своей голове. Дьявол.       Томас так старался учиться, развиваться в творческом направлении. Стать более социальным. Но Торд не давал этого делать. День был занят зубрежкой закона сохранения энергии и других. А вечером они вместе шли гулять. Всего на часик. Но этого им хватало.       Альфа постоянно отгонял мысли о влюблённости. Нет, обыкновенная симпатия, которая пройдёт через месяц, другой. Ему не нужны проблемы. Он не хотел брать на себя за кого-то ответственность. Не хотел постоянно дарить подарки и просто обслуживать. Но всё это были лишь глупые отговорки.       Ларссон недавно осознал, что Том не такой. Он не такой как остальные. Поистине неприступный, но очень интригующий. С Риджуэллом интересно общаться. Омега не строит глазки каждому богатенькому альфе, не устраивает любовные треугольники. Домашний кролик, что скрывается под маской злого волка. Правильно, однако, делает. Ларссону такие нравятся. Тихие, домашние, но иногда поистине непредсказуемые.       Сейчас же Торд стоял у парадной алкоголика и ждал пока тот выйдет. Дверь противно пищит, а коммунист уже успел обрадоваться, но видимо зря. Из дома вышла достаточно привлекательная девушка. Длинные рыжие волосы, облегающее чёрное платье, поверх которого накинута теплая кожанка, а на ногах были туфли-лодочки на высокой шпильке. Незнакомка, заприметив на горизонте альфу, сразу подошла к нему. — Здравствуй, милок. Кого-то ждёшь? Если нет, то можешь составить мне компанию, — девушка приблизилась непозволительно близко. Её пышные формы были сильно обтянуты, из-за чего просвечивал контур нижнего белья, а руки дамы уже схватили крепкие ладони Ларссона. — Извините, но я жду человека. — Так что мешает ему пойти с нами? Раз он знакомый такого очаровательной парня, то он, должно быть, не уступает Вам в красоте, — девушка начала лезть к шее курильщика, но дверь той же парадной запищала и оттуда уже вышел Риджуэлл. — Извини, Торд… — Томаса, однако, сильно удивила девушка. В сердце что-то неприятно кольнуло, но черноглазый подошёл к парочке. Какой стыд. Даже дама выше него: — задержался… — О, Торд! Это и есть тот… Человек? — с каким-то призрением проговорила рыжая: — Ну ладно, мальчики, пойдём? — её настроение слишком быстро изменилось, но это было только снаружи. Внутри же она хотела оттолкнуть алкоголика и уйти с Тордом.

***

      Весь час пока они шли Томас пытался узнать у альфы кто эта девушка, но она же его постоянно уводила вперёд. Вот чёртовка. Небольшая компания уже стоит у входа в ночной клуб, где охранники проверили рыжевласую и, убедившись, что всё хорошо, пропустили ребят. Девушка что-то сказала тем парням, на что обратил внимание Риджи. Он уже хотел рассказать это Ларссону, но чужие руки поволокли его в центр пьяных горе-танцоров.       Маленького омежку зажимали с разных сторон, терлись о него, хотя, тот не был уверен, что эти действия были специальными. Но иногда чьи-то особо ловкие ладони опускали темноглазому пареньку на талию или бедро. В такие моменты Томас чувствовал дикое отвращение ко всему миру альф, но также он не мог противиться телу. Тошно…       Ни Торда, ни рыжей бестии не было видно. Риджуэлл уже отчаялся. Одна из их прогулок была сорвана из-за… Он даже имени её не знает. Обидно. Нет, Том не ревновал. Паренёк просто осозновал, что его предали. Омега последний раз прошелся по людному помещению, последний раз недовольно фыркнул и уже точно собирался уходить, как вдруг он почувствовал на своей груди и бедре руки. Алкоголик опять думал, что его с кем-то спутали, поэтому даже не удивился. Но вдруг его поволокли куда-то. Омега шел спиной и не видел лица его «похитителя», но он точно знал, что это дело добром не кончится. Когда уже совсем стемнело, свет стал слишком красным, а обои из холодного синего стали темно-бордовыми, Риджуэлл начал активно вырываться. Он явно не хотел продолжения эдакой игры. Том уже хотел кричать, но его резко затолкали в какую-то комнату, небрежно швыряя на пол.       Пока новый незнакомец на три оборота запирал дверь, омега приподнялся и начал оглядываться. Ничего необычного: большая кровать, рядом стоящие тумбочки, которые наверняка напичканы всяким интересным. Обстановка так себе. В комнате очень холодно и виноват в этом мощный кондиционер и крашенные стены, цвет которых был дымно-розовым. Были также тисненные узоры, но они не так привлекали внимания; пол самый типичный для таких мест — темный ламинат, по которому разрастали причудливые потеки. Неприятное место. От него блевать тянет. Но кто будет спрашивать будущую жертву не пойми чего?       Скорее всего, Томаса просто швырнут на кровать, чуть ли на разрывая одежду, а после чего до него будут яро домагаться. Такой план на ближайшую ночь был в голове самого Риджуэлла, ибо он один в этом «номере», дверь заперта, а где-то уже рядом с кроватью пыхтит альфа, от которого воняло машинным маслом.       Том быстро адаптировался, вскочив на ноги и побежав к двери, но почти у самого выхода его настиг неизвестный, который как по плану, швырнул омегу на постель, нависая над ним. Наверняка этот скрипучий матрас повидал много пар, страстей, крови и других жидкостей человеческого организма. И сегодняшней ночью на этих тканях появятся следы ещё двух людей…

***

      Утро. Птичка поют, цветочки растут. Где-то проезжают машины, водители которых спешат на работу. А где-то просыпается Торд. Именно где-то, ибо сам парень ничего не помнил. Своими серыми глазами он оглянул помещение. Это явно не его дом. В комнате слышится противный запах новой куклы; сам альфа лежит в кровати, на которой явно занимались чем-то непристойным. Причём, много занимались. Даже слишком… Ларссон понял, что лежит без одежды, а начав её поиски, он заметил элементы гардероба совершенно другого человека. Голова начала невыносимо гудеть, а в ушах звенеть. Возвращаются воспоминания. О девушке, о клубе, о их отношениях…       В комнате раздался щелчок, а из-за полупрозрачной двери вышла та самая незнакомка. — Торди! Ты уже прос– — Где мы? Где Том?! Кто ты такая?! — столь некультурно перебив человека, начал спрашивать Торд. Его совсем не волновал внешний вид дамы, что она омега. Ему было интересно куда пропал его маленький чёрноглазый друг. Альфа очень надеялся, что этот алкоголик ушёл домой. Что с ним все нормально. Что лидеру не придётся снова посещать какие-либо учреждения. — Я — Лиззи, мы в клубе, а где твой дружок я и не знаю. Этой ночью ты был бесподобен! Не хотел бы ли ты повторить? — подала голос та самая Лиззи. Ужас. Она отдалась незнакомому мужику, так ещё и заигрывает. Позор. Но самое печальное, что в такое время много таких. Распущенных вертихвосток. Без образования и даже собственной красоты. Непозволительно.       Курильщик подорвался с шелковой постели, напялил свою мятую и перепачканную в помаде худи. Следом штаны и кроссовки. После альфа быстро покинул номер, направляясь к другим дверям. Первая — промах. Вторая — также.       Вот, Ларссон уже с надеждой открывает двенадцатую дверь и заглядывает вовнутрь. Его ожидания не подтвердились.       В достаточно тёмной комнате, на безобразно мятой кровати, лежал его маленький друг. Тоже раздетый, явно потрепанный. Альфа быстро подскочил к Риджуэллу, оглядывая последнего: уже на лице были белесые потеки, растекающиеся по рту, до подбородка и к шее. На горле, узеньких плечиках и груди виднелись до ужаса огромные пятна. Кровоточащие, синеватые. Оддернув одеяло можно было заметить, что паренек был совсем нагим, а на осиной талии, худеньких бедрах и таких же запястьях были красные гематомы. Ларссон поднял с пола слегка порванную, синюю толстовку и тёмные джинсы. Он присел на кровать, прижимая омегу к себе, пряча от всего мира.       Опять. Опять он был виноватым. Опять Томас будет страдать. И опять из-за него…