write!tober 2018

Когда Молли сказала, что в ванной завелись «жуки», я не обратила на это внимание. У моей дочери было богатое воображение — для ребёнка её лет, разумеется. Но у неё всё ещё было плохо с определением цветов радуги, а про то, сколько кошек она «собачками» обзывала, я вообще молчу. Жуки и жуки. Мокрицы, скорее всего, или даже просто муха, или комар. «Жуками» у Молли были и бабочки, и муравьи, если что… В любом случае, в моём доме всегда был порядок, и даже если какой-то жук попал бы в ванную, надолго он бы там не задержался. Всё это и успокоило меня. Разговоры о насекомых продолжались каждый день. Я уже сама не раз осматривала ванную, пока дочь спала, но не находила ничего, что могло бы напоминать о жуках. Обычная, пусть и немного старенькая, ванная. Всё было как раньше. Со временем Молли перестала говорить об этом. Она начала различать цвета, пошла в подготовительный класс, а потом и в школу, знала название стольких животных, сколько и я сейчас не знаю. Дочь росла, я была беременна вторым, и мы с мужем собирались съезжать в новую квартиру. Ремонтные рабочие как всегда растянули сроки до невозможности. Однако, когда второму ребёнку — Кайлу, мальчику, — было уже два месяца, они наконец-то смогли сдать нам квартиру в нормальном состоянии. Так как я была в декрете, и выходить мне было некуда, кроме как прогулок с Кайлом, я решила остаться на одну ночь в нашем старом доме, раз перевозка вещей затянулась. Здесь вырос мой муж, здесь родился наш первый ребёнок — здесь всё было наше. Покидать это место было немного грустно, но это было уже старое, хорошо обдуманное решение. Я уложила Кайла в кроватку и сама легла спать. Ночью я проснулась от шума воды в трубах: отопительный сезон начался, но только вот странно — мы отключили эту услугу. Протирая глаза, я села на кровати, опустила ноги. Грязь. Что-то хрустнуло у меня под ногами. Я испуганно поджала их, но тут же опустила обратно — первая мысль, материнский инстинкт: «Что с моим ребёнком». Кайла не было в кроватке. Кайла не было в комнате, когда я кинулась включать свет. Зато на полу была грязь. Что-то шуршащее, прилипающее к ногам, забивающееся меж пальцев, отвратительно хрустящее и как будто лопающееся. Кроватка Кайла была усыпана толстым слоем этой дряни, и её след уходил дальше, за пределы спальни. Я кинулась по этому следу, скользя по грязи, и бешеный ритм сердца выбивал: «Мама, там в ванной жуки завелись».