Вопрос чести

1. После почти полугода в тюрьме для Максима дни и ночи слились воедино. В коридорах горел яркий свет, постоянно доносился шум, иногда крики и стоны других заключенных, которых вели из пыточной. Но никого не пытали чаще Максима, желая выбить из него имя заказчика убийства Императрицы. Максим пытался вначале детально описывать, что произошло, но его мучителей это не интересовало. По-видимому, они хотели, чтобы он оговорил каких-то людей, которые мешали нынешней «переходной» власти. В конце концов, Максим решил просто молчать. Пытки были сначала вполне переносимыми, но чем больше Максим терял свои силы, тем тяжелее ему они давались. Однажды посмотреть на пытки Максима пришел не только сам начальник Тайной службы, и самопровозглашенный лорд-регент Хайрем Берроуз, но еще и Верховный Смотритель Таддеус Кемпбелл. Берроуз показал ему с десяток признаний с незнакомыми именами «заказчиков». Пытки каленым железом продолжались, но Берроуз вскоре выгнал палача. — Глупый дикарь. Императрица мертва, ее дочь Эмили спрятана, и никто никогда не узнает правду. — Завтра тебе отрежут голову, и это хорошо. Империи нужна сильная рука, и это как раз мы — поддакивал Кэмпбелл. — Ты почти сорвал наши планы, но все вышло к лучшему — ты был в нужном месте в плохое время. Прощай, дикарь. Отведите его в камеру… Очнулся Максим только у себя в камере от звука закрывающейся двери. Ему принесли буханку черствого хлеба. Под ней лежит записка. Интересно… а ключ от камеры спрятан внутри буханки? Ладно, не время думать, а время открыть камеру снаружи и выбраться наружу. Клинок оставлен на столе? не помешает. Максим хотя и не особо увлекался фехтованием, но бывал несколько раз на полигонах, где готовили прогрессоров для работы в Арканаре. Хотя лучше просто не попадаться на глаза страже, и выбраться из тюрьмы пока не подняли тревогу. Надо взять бомбу в кладовке за пыточной (тоже мне место хранить взрывчатку), взорвать ворота и выйти через канализацию. Вот стражник повернулся спиной, придушить его, пусть поваляется пару часов без сознания. Его напарник отвернулся — пройти за спиной, через дверь. Можно залезть на второй этаж, заодно взять пистолет. Ну и неудобный тут огнестрел! Мало того, что аборигены носят его по-странному на груди, так он еще размером с дубину. Ну можно им так и воспользоваться, оглушив еще одного стражника, забрав у него ключ от другого крыла тюрьмы. По узкому коридору, до лестницы. Ага, вход в пыточную. Максим взял бомбу в сейфе в небольшой комнате за камерой пыток. Теперь надо перебраться на другую сторону двора. Один охранник, потом еще один могут полежать у стены. Вверх по лестнице. Справа — трубы. Так будет меньше внимания. Одни ворота, внутренние, а следующие — ведут на выход. Вот и установим на них бомбу… выдернуть запал… Охранник заметил Максима и бежит с клинком на него. Максим блокировал удар, толкнул его ногой и прыгнул за укрытие. Взрыв! Максим увидел поднимающийся мост, услышал взревевшую сигнализацию и прыгнул в ров. На другой стороне рва был маленький ход под трубами. Максим устремился туда. Направо — дверь. За дверью — коридоры, тесные помещения. Максим слышал стражников бегущих за ним. Вдруг раздались крики и крысиный писк, их там наверное была целая стая. Два тела упали на пол, раздираемые крысами на части. Опять коридоры, теперь идущие вдоль подземной канавы с грязной водой. Хорошо, течение показывает направление куда надо двигаться. Придется даже немного промокнуть. Теперь влезть по цепи. Отодвинуть труп от вентиля подъема двери. За ним еще коридор — и открытое место. Много крыс бегает и ест трупы которые падают сверху. Главное — открыть еще один вентиль пока крысы отвлеклись. Максим устремился в открытый коридор, за которым была еще одна канава и цепь. По ней можно перелезть стену. За стеной — подмостки из железных решеток. Дальше — решетка с дверью. А перед ней — ключ на ящике и записка… «Приветствуем вас, Максим. Мы верные слуги империи и настоящей императрицы… не терпится увидеться с вами… у нас общая цель.» Интересно. Максим пытался вспомнить, кто и как мог знать его имя кроме людей Берроуза. Может это какая-то провокация? По крайней мере в ящике есть новая одежда, совершенный раскладывающийся клинок и арбалет. Зачем он нужен? Разве что с усыпляющими стрелами в комплекте. Хорошо, теперь можно направится дальше. Опять тоннели канализации с металлическими мостами. Растяжки с ловушками. Можно через них перешагнуть. Вроде проход на нижний уровень, кажется все ближе и ближе к реке. Голоса, неужели стража и сюда добралась? Максим прыгнул вниз оглушив одного стражника. Опять мостики над водою. Лучше под ними проплыть. А вот вроде и выход. Максим побежал вперед. В просвете между стенами было видно небо и рельсы дануольской железной дороги. Еще поворот и выход к реке… — Эй, Максим, или как там тебя звать! Иди сюда, я от тех людей, которые хотят с тобой встретится. Я Самуэль. Сказали, что ты тут вскоре появишься. Я тебя к ним отвезу, они тут недалеко, на том берегу реки. Максим сел к нему в лодку. Самуэль был не очень разговорчив всю дорогу. И только, когда лодка уже шла вдоль линии сигнальных буев, между деревянными столбами и остовами частей корабельных корпусов, Самуэль сказал Максиму, что они скоро прибудут в паб «Песья яма», что весь район за последние полгода был эвакуирован и изолирован из-за чумы, и что Адмирал Хэвлок очень серьезный человек. Максим вспомнил, что он слышал это имя в свой первый день в этом мире, и в том же самом месте. Лодка пристала, и Максим выскочил на берег. За полгода окрестности вокруг «Песьей Ямы» изменились очень сильно. Повсюду было запустение и разруха. Развалины старой башни уныло смотрелись рядом с баррикадами и перевернутыми мусорниками. Максим прошел внутрь бара. У стойки стояли двое — один был в военной форме с пистолетом на груди, другой в дорогом костюме. Это были Адмирал Хэвлок и Лорд Тревор Пендлтон. Они поприветствовали Максима, рассказав ему про свою коалицию лоялистов, целью которой было восстановление законной власти. Для этого надо было свергнуть Хайрема Берроуза и восстановить Эмили, дочь убитой императрицы на престол. Максим спросил, как его имя стало им известно. — Вы один раз сюда заходили, — сказал Хэвлок — и Лидия упомянула мне ваше имя. А потом нашим источникам при дворе стало известно что за убийство Императрицы задержан некий Максим, мы сразу поняли, что вы простой бедолага, на которого повесили такое дело. У вас-то особо и друзей в Дануолле нет, не то что сообщников-убийц. — И кроме того, идут слухи, что вы довольно ловкий парень — сказал Пендлтон. — Поговорите с Пьеро, он в своей мастерской работает, может его изобретения сослужат вам службу. Максим вышел во двор. Пьеро в своей мастерской работал на сверлильном станке. Наконец-то человек технического плана, с которым можно будет обсудить интересные вещи! Но Пьеро даже не среагировал на появление Максима, просто попросил сменить бак с ворванью. Он работал над маской с довольно продвинутой оптикой, и хотел чтобы Максим проверил ее. Это может пригодится, подумал Максим, слишком много людей видели его лицо, считая его убийцей Императрицы. Пьеро сказал, что Максиму приготовлена комната на верхнем этаже и посоветовал отдохнуть после пережитого. Поднявшись на четвертый этаж, Максим лег на кровать. Видимо придется поработать с этими лоялистами, а там, если удастся восстановить законную власть с его помощью, то можно просить пост руководителя Академии Натурфилософии и проводить всякие интересующие его исследования. Например, космического пространства — вдруг где-то там далеко Солнце и Земля виднеется, или хотя бы на худой конец Саракш. Или исследования параллельных миров, думал Максим засыпая. … Максим проснулся от яркого света. Комната была такой же, но свет проступал со стороны двери. Что, он проспал целые сутки? Максим встал и открыл дверь. Свет шел через дыры в полу и из окна. Свет был везде: от окна начиналась каменная лестница, и Максим пошел по ней. В бездонном пространстве из света плавали обломки зданий, лодки, буи, не повинуясь никаким законам физики. Прямо как острова в бесконечном море света. Это никак не увязывалось вообще ни с чем. Перед Максимом возник молодой человек с черными глазами и такими же черными кругами под глазами. Он был одет также, как и все жители Дануолла, на вид ему было около двадцати. — Здравствуй, Максим. — Твоя жизнь приняла новый поворот, не так ли? Императрица убита, ее дочь похищена, а тебе придется играть ключевую роль в событиях последующих дней. — Кто ты? — спросил Максим —Откуда ты меня знаешь? — Я знаю все, что творится в прошлом, настоящем и будущем. Поэтому я и призвал тебя сюда, в Бездну. Я — Чужой, и вот моя метка. Чужой взмахнул рукою. Ничего не происходило. Еще раз. Максим посмотрел на свою руку, и… ничего не было. — Как это возможно? Я могу пометить своей меткой любого в этом мире! — Я не из этого мира! — сказал Максим. — Как мне попасть назад в свой мир? — Если твой мир реален, то там должна быть и своя Бездна — ответил Чужой. — Это мне… интересно. Иди за мной — я поищу ее… Чужой исчез. Максим прыгнул что было силы на соседний остров — на нем была та самая беседка в тот самый день с телом Джессамины! Как будто это все застыло в прошлом. Интересно, а работает ли тут СПС? Как назло, Максим спрятал ее очень надежно, чтобы никто не нашел, но если в эту Бездну можно попасть снова, то можно попробовать. Максим прыгнул еще на один остров с непонятной застывшей сценой. Еще один. На этот раз он сорвался и… опять появился на каменном островке. Он попробовал еще раз. Похоже в этом непонятном месте умереть было нельзя. Через несколько островков с застывшими сценами, у непонятного сооружения с фиолетовым свечением Чужой появился снова. — Ты очень мне интересен, Максим. Я не могу дать тебе свою метку, но даже и без нее у тебя поразительные способности. — Скажи мне, есть ли способ связаться с другими мирами отсюда. Мой мир называется Земля… — Максим описал ему Галактику с известными населенными планетами. — Ты озадачил меня. Никому раньше не удавалось меня… удивить. Сейчас я верну тебя назад, но знай, что я буду наблюдать за тобой… с интересом. Максим проснулся в своей кровати. Ощущения в реальности и в Бездне ничем не отличались. Как такое могло быть? 2. — Подъем! Корво вскочил с койки, полностью отработанные до автоматизма движения, минуту на одежду, минуту на уборку постели, и вот он уже стоит перед койкой готовый на любой приказ ради славы Островной Империи. Месяц проведенный в тренировочном лагере береговых войск очень пригодился. Корво было не привыкать к службе, однако надо было усвоить местную специфику, главное, понять ее смысл. Ну и заодно опробовать на практике скорострельное оружие, не встречающееся пока в его времени и мире. Корво показывал хорошие результаты в стрельбе. А теперь, он и еще тридцать кандидатов первый раз проснулись на новой базе. По проходу между койками — по пятнадцать с каждой стороны — неторопливо прохаживался главный инструктор тренировочного лагеря. — Ну что же, кандидаты в рядовые «Левиафана!» Меня зовут корвет-капитан Захадзи Цэ. Поздравляю, вас тут тридцать из более чем трех тысяч заявок на прохождение подготовки у нас. Вас тут примерно взвод. Посмотрите налево… а теперь посмотрите направо! Представьте, что этих людей нет. Именно столько останется вас после четырех месяцев подготовки в моем отряде. Из взвода будет отделение. Но это отделение стоит целой стаи «змеев.» Итак, вам предстоит освоить следующее: 1. Безупречное владение всеми видами оружия, нашими, и континентальными. 2. Вождение любой техники, морской и сухопутной. Использование незнакомой аппаратуры связи. 3. Полнейший контроль над телом, нечеловеческая выносливость, способность не спать в течении нескольких суток. 4. Глубокое знание языков континенталов. 5. Способность принимать решения гораздо выше вашего уровня при очень неполной информации в быстро изменяющейся обстановке. 6. Способность создания, использования и координации сети агентурной разведки в кратчайшие сроки на нелегальном положении. — Мы никого не выгоняем из отряда, даже если вы не будете полностью успешны. Вы сами захотите уйти отсюда и продолжить службу в других, более спокойных частях, и, разумеется мы поможем вам сделать этот выбор. На дальней стене висит колокол. В любое время любой из вас может подойти и позвонить в него и таким образом покинуть отряд. Никто вас не осудит — из миллионов Белого пояса только около ста пятидесяти человек единовременно проходят службу в «Левиафане». Кандидаты в рядовые стояли молча. Все они — кроме Корво — имели офицерские звания, и годы службы за плечами. Служили в «Левиафане» исключительно офицеры, и «рядовые» были в звании минимум бриг-лейтенанта. Корво предстояло дополнительно пройти заочные курсы теоретической подготовки для офицеров. День начинался с физической подготовки. Вместо обычной пятимильной пробежки курсанты преодолевали трехмильный кросс, все вместе неся тяжеленное бревно. Это заставляло их действовать как единое целое. Индивидуальные упражнения тоже были, например, им связывали руки и ноги и кидали в бассейн. Надо было продержаться минимум десять минут, подавляя инстинкт утопающего, отталкиваясь ногами ото дна и всплывая на поверхность за глотком воздуха. Причем упражнения иногда резко чередовались — после изнурительных физических нагрузок надо было собирать радиостанции по инструкциям на другом языке, решать задачи по баллистике или корректировке артогня. А один раз им пришлось наизусть заучить романтическую поэму тысячелетней давности на классическом пандейском — за один час! Причем Захадзи Цэ требовал точного соблюдения интонации и систематической актерской игры. И это после десятимильного марш-броска, а затем и полосы препятствий со стрельбой и метанием гранат! Колокол в их казарме звонил уже более десяти раз. Корво иногда смотрел на него, и на пустые койки, заправленные по уставу. Но он должен был через это пройти. А несколько часов раз в десять дней, что им выделялось на отдых, он использовал для своей заочной офицерской подготовки. Корво был уважаем другими курсантами, и даже Захадзи Цэ доверил ему проведение мастер-класса по фехтованию и использованию холодного оружия. Что интересно, Корво использовал свое имя в качестве клички-позывного. В документах у него было прописано «Цзизанби Ху» — такое имя ему дали при принятии гражданства Островной Империи. Но, фактически, в «Левиафане» были свои правила, писаные и неписаные. Старые клички могли измениться на новые либо благодаря другим курсантам, либо благодаря инструктору. Психологическая совместимость была также очень важна. Терпение и хладнокровие должны были сочетаться с очень контролируемой и в то же время мощной и неотразимой агрессией, особенно на тренировках по поведению в плену и устойчивости к пыткам. Конечно, никто и не думал дать им бревно полегче для занятий по утрам, и поэтому оставшиеся четырнадцать человек шли с ним шагом, что занимало чуть больше времени. Но к последнему месяцу подготовки все настолько привыкли к непосильным нагрузкам, что беспрекословно потащили бы бревно и в одиночку. После обстрела настоящими боевыми снарядами, тренировкам по выходу из подводной лодки через торпедные аппараты, после испытания на себе кустарных бронежилетов с последующим оказанием первой помощи, после криптографии и взлома вражеских шифров они были готовы ко всему на свете. Корвет-капитан Захадзи Цэ был очень доволен. Всего на выпуск из его отряда подготовки шли двенадцать человек. Двое получили ранения, что не являлось отчислением, напротив давало возможность добрать недостающие тренировки со следующей группой. Оставшиеся курсанты были готовы немедленно пополнить ряды бойцов «Левиафана» в группах флотов А, Б и Ц. В последнюю ночь подготовки Захадзи Цэ с курсантами по традиции отправились на ночевку на утес Цахдзе, с которого открывался вид на часть северного берега острова Дзасогу. Давным-давно там было одно из святилищ Глубинного Бога, куда отважные воины первых Хагидов-мореходов сносили оружие врагов, захваченное в своих рейдах. Теперь утес был на территории учебного центра, и попасть на него мог далеко не каждый. Группа сидевших вокруг костра людей в изношенной форме никак не походила на самую опасную военную организацию Саракша. Смех и истории из службы шли наравне с серьезными наставлениями, советами и мыслями. — Итак, завтра вы станете полноправными членами, сослуживцами, и братьями «Левиафана» — наставлял Захадзи Цэ. — Один раз вступив в это братство никто его не может — да и не хочет — покинуть. Мы созданы для победы, но победы только через борьбу, упорную и тяжелую. Причем борьба наша не только против континентальных врагов. Наша борьба, в первую очередь, внутри нас, во-вторых, в пределах и за пределами мира вокруг нас, и только потом — на континенте. Каждый миг жизни — есть всего лишь победа над смертью. Но и смерть иногда становится победой. Сейчас, пятеро наших бойцов находятся в Черном Поясе. Их обрабатывают нейтринными лучами, крутят вверх головой, подвергают сильным перегрузкам. Мы готовим ответ Пандее с их «бесконечно падающими» полетами за гранью неба, но что еще важнее, мы готовимся открыть нашей Империи, всем трем сотням миллионам жителей, глаза на наш мир. С незапамятных времен люди видели мир, как замкнутый на себя, а нам предстоит первыми ступить в мир вывернутый наружу, висящей в бесконечной пустоте. Как будто некая сила извне скрыла от нас далекие Мировые Света вечной пеленою облаков. И рано или поздно, может быть даже и вам, предстоит раскрыть эти секреты. Корво встал на вахту. Конечно, никто сюда просто так не придет, и в радиусе четырех миль вообще никаких постов нет. Но устав есть устав, даже в последнюю ночь подготовки. Он неторопливо прохаживался около извилистой горной тропы. Можно было и посидеть свесив ноги со скалы. Повспоминать молодость из той, старой жизни, когда мир действительно был… — без границ. Но ничем не ограниченный разум не может иметь никакого полезного смысла… Корво инстинктивно направил свой «Гудзи-дзе» на звук голоса. — Кто такой, стоять не шевелиться! Рядом с ним сидел карлик, довольно плотный, с огромной головой с короткими кучерявыми поседевшими волосами. Узкие глаза, почти как у змеи, маленький рот, непонятное выражение лица. На нем был зеленый балахон. Такое впечатление, что он сидел на этом камне давно, не замечая Корво. — Не бойтесь меня. Я не причиню вам никакого вреда, да и вы, честно говоря, мне тоже вреда не причините. — Кто вы такой? Почему вы здесь? — Я осматривал Острова, надеясь повстречать одного своего знакомого, которого я встретил давно на Континенте. Но вы привлекли мое внимание. Вас зовут Корво, не так ли? — Как вы знаете… — Непонятный человечек говорил, не раскрывая рта, словно какой-то колдун. Может это еще какая-то проверка? Корво дотронулся до плеча карлика, но рука прошла сквозь воздух. — Я знаю довольно многое. Этот мир давно потерял свое равновесие. Быть может выход за его пределы поможет его восстановить? — Не понимаю вас. Эта… Наша Империя и так имеет равновесие между разумом и справедливостью. А наша исследовательская программа полетов за грань облаков только укрепляют его. Зачем мне восстанавливать то, что и так есть? — Но какова цена вашей программы, и вообще вашей Империи? Ваши новые хозяева, Корво, добились псевдо-стабильности на группе островов, а между тем громадный континент умирает в непрекращающихся войнах на севере, от перенаселения и нехватки ресурсов на юге. А ваши белые субмарины добивают выживших бедных и несчастных, — Колдун посмотрел на Корво. — Интересно, почему вы, островитяне, проявляете такой интерес к мутантам, ведь их так мало осталось? — Гацу ба-дацу! Да все континенталы — нелюди, отбросы, уродливые существа, и смерть — единственное чего они достойны! — И тем не менее, на континенте находятся такие страны, которые обогнали вас в полетах за облака, даже под властью авторитарных религиозных фанатиков. — Они еще об этом очень пожалеют! Мы разнесем их в пух и прах. — Ну и что дальше, Корво? Даже если вы и полетите за облака? Даже если вы убьете миллион пандейцев? Вы поразительно наивны, друг мой. Ведь если ваша цель не восстановление равновесия и даже не мировой хаос, то что же? Если по-вашему чтобы уравновесить разум вполне хватает справедливости, то, следуя той же логике, несправедливость уравновешивает мракобесие? — Может именно в столкновении наших двух систем и есть равновесие? И даже при победе нашей Империи равновесие только сохранится. — Но ведь вы даже не понимаете смысла этого равновесия, не только его масштабы, просто делаете то, что вам приказали. Вы, Корво, всегда ищете силу, которой вы готовы подчиняться. Сначала одну императрицу готовы защищать, потом вторую. А найдя такую силу, которую ваше сердце определяет как «достойную» вы и сами превращаетесь в мощную, сокрушительную силу. Но во всех мирах любую силу стремятся подчинить и использовать высшие силы. Не думайте, что я виню вас, вовсе нет. Как раз такие люди и умеют исправлять ошибки, просчеты, нарушения баланса. Только пусть ваш разум всегда будет готов подвергнуть вашу лояльность самой беспощадной критике, а ваше сердце не забывает вставлять палки в колеса разуму, если он становится слишком утилитарным. Колдун исчез. Неужели уснул на посту? Вроде нет, да и не заметил никто. Корво пошел назад к палаткам. Еще около получаса вахты осталось. Странное видение. Разум, сердце, равновесие... А завтра церемония окончания курсов, еще одна экзаменационная комиссия, направление в действующую часть. Зачем вообще появлялся этот странный континентал-мутант? Что за знакомого он искал в этой Островной Империи? — А что я буду искать в этой изменившейся Пандуссии? — думал Корво поправляя ремень оружия на плече.