Вопрос чести

2. — Когда я был в Дунде, — рассказывал Корсар — меня поразило сколько у них есть различных пряностей. Я сопровождал торговое представительство из Желтого Пояса. Ну вроде как защищал их, но ничего серьезнее уличной шпаны им там не угрожало. Пряностей тогда напробовался разных на всю жизнь! — Всегда такие истории слышишь от тех, кого в Группу Флотов Д посылают! Принеси, подай, рабов пересчитай. А потом заполни формы и накладные. Но по штатному расписанию положено им на всю группу флотов одно отделение «Левиафана», а штатное расписание — священно. Даже более священно, чем Книга Дзагого. Один знакомый барк-лейтенант так вообще прослужил три года как адъютант командующего, на служебном экранолете его возил. — ответил Енот. — Бывает же такое! Столько лет тренируешь бойца, а его могут послать на простое торговое задание или штабную работу! — сказал Корво. Уже третий вечер подряд они встречались за пивом. Впрочем, сегодня вечером пиво его сослуживцам было противопоказано. Им завтра предписывалось отбыть на стартовый полигон. — Ну ты ведь аж с самым главным в Пандее встречался. Как это раньше называлось, Енот? Дипломатия? Вот ты и этот теперь… дипломатор! — Не могу говорить ничего, режим секретности, лично Хаицудэ приказал… — Видишь ли Корво, секретность секретностью, а в Левиафане люди друг с другом говорят, особенно перед таким заданием, как у нас. И на это смотрят сквозь пальцы. Так что ты там на Континенте надипломировал? — Я видел в какой роскоши живет этот их первый светоч. И с какой серьезной охраной. Я думал может получится ему шею свернуть, но у него телохранители высшего сорта. Это говорю вам я, человек более пятнадцати лет проработавший лордом-защитником Императрицы! — Корво все же решил выпить за здоровье своих побратимов. — Погиб бы ничего не добившись. А так узнал про их космическую программу, про вооружение, про то, что им известны наши точные координаты… — Ничего, Корво. Завтра один из нас свернет ему шею по полной! — Отомстите за нашего брата и нашу сестру! — Это мы сделаем. Скоро у нас будут технологии для очень точного наведения ракет из-за облаков, без всяких радиомаяков. И Пандее придется плохо. Судя по нашей информации, мы в три раза превосходим ее по количеству ядерного оружия. Только на ракетных подводных лодках у нас его в полтора раза больше, чем у них всего ракет. Наши системы ПРО постоянно совершенствуются, а у них подобные системы очень примитивны. — Завтра наша Империя откроет новую славную страницу! — сказал Корво, поднимая кружку пива. — И честь перевернуть ее принадлежит вам, братья! На следующий день в университете У-Бацузи не работал никто. Во всех коридорах, лабораториях, столовых люди говорили только об одном. У каждого телеэкрана собиралась толпа. Телевидение Черного Пояса вело прямую трансляцию со стартового комплекса. После всех комиссий, результатов подготовки и последних медицинских обследований честь стать первым космонавтом Саракша выпала Корсару. Вот показывают запись, как он час назад занял свое место в капсуле. Оставалось меньше минуты до пуска. Разнообразные мачты обслуживания медленно отходили от изящной ракеты, устремленной ввысь. Были видны небольшие облачка испаряющегося кислорода от отсоединившихся топливных шлангов. В небольшой секции экрана справа внизу шла параллельная картинка из центра управления запуском, и было видно табло отсчета… — Четыре! — раздавались голоса отовсюду. — Три! — Два! — Один! — Зажигание! — Отрыв! — В столовой рядом с Корво толпа из более чем семидесяти человек дружно закричала от восторга. — Гацу ба-дацу! Пошла! — Картинка переключилась на камеру, установленную на обтекателе капсулы Корсара, передавая сильное дрожание от умопомрачительной мощности ракетных двигателей. Была видна выгнутая линия встречи неба и поверхности. Все быстрее и быстрее исчезали постройки внизу. Свинцовое небо грозно приближалось, создавалось впечатление, что ракета вот-вот ударится о него. Но вместо этого после непродолжительного мелькания серых ошметков поверхность исчезла, и экран заполнился темнеющими оттенками серого. Основная картинка переключилась назад в центр запуска, где на огромном экране показывалась траектория полета, которая удалялась все дальше и дальше от шарообразной поверхности… Это было то самое Великое Прозрение, которое плавно и осторожно готовилось десятилетиями. Полеты первых суборбитальных ракет с фотоаппаратурой показали островитянам доселе невиданные фотографии бесконечного черного мира, а не единственного Мирового Света на фоне серых облаков. Фото и видео, сделанные в разное время, показывали то наличие огромного ослепляюще-огненного шара, то бело-фиолетового шара поменьше, то множество мерцающих точек, из которых одна выделялась своим ярко красным цветом. Ученые Черного Пояса почти полвека собирали фотографии, анализировали, сверяли модели. И сегодня результаты их кропотливой работы транслировались в прямом эфире на всю Империю… Экран опять переключился на камеру, непосредственно на капсуле. Облака редели и редели, а светлое пятно сверху только росло и наконец залило светом весь кадр. Через несколько секунд камера переключилась на вид сбоку, показывая серую облачную поверхность шара, и темную неведомую даль… — «Корсар», «Корсар» я «Цзеху». Как слышите? Как самочувствие? — В эфир дали трансляцию переговоров. — Слышу вас прекрасно, «Цзеху». Самочувствие отличное! Наблюдаю сплошной серый слой облаков! Там под ним наши Острова! Полет продолжается, все нормально. — Вас понял, молодец! Связь отлично держите, продолжайте в том же духе. — Все работает отлично, идем дальше. Скоро будем пролетать над континентом! — Какой храбрый человек! — услышал Корво голос слева. Опять эта девушка. Чем я ее так заинтересовал, думал Корво. Вроде она более по медицинской части работает? А я не мутант, и здоровье отличное… — Один, в таком маленьком шаре, так далеко от нас! Перегрузки, угроза взрыва при старте! Но он, тем не менее, идет вперед, сквозь облака, прокладывая путь к неизведанному! Корво опять повернулся к экрану. На экране возник вид из одного из представительских дворцов. Готовилось выступление Императрицы в прямом эфире в связи с запуском первого человека на Саракше за облака. ~~~ — Свет вам, Первый Светоч! У меня к вам срочное донесение! Эриуни медленно подобрался к краю обширной постели покрытой шелковыми простынями. — Что случилось, Муссейху? — спросил он сонным голосом. — Островные демоны… они запустили еще один заоблачный аппарат. Но на этот раз — внутри него человек! Он летит вокруг шара в бесконечном падении над облаками, видит Мировой Свет, Ближнее Отражение и далекие Мировые Света! — Что? Как это возможно? — Мало того, они передают живую картинку с аппарата. Мы можем перехватывать ее… и видеть Мировой Свет! — Немедленно созывай других Светочей, и Собрание Света! Также вызывай командование вооруженными силами и Корпуса Стражей Света! Чтоб все были на местах через два часа! — Волею Света! Эриуни включил электролампу у кровати и посмотрел на себя в богато украшенное зеркало. Он был самым могущественным человеком Пандеи, а то и всего континента. Силою веры его подданных именно Пандея смогла запустить научные аппараты за облака, вокруг шара планеты. Только чистая, усердная вера в непорочность и святость Человека Ставшего Мировым Светом осуществила научный прогресс такого масштаба. «Взоры не могут постичь Свет Мировой, а Он постигает взоры, ибо Он — Проницательный и Сведущий.» Так было написано в Книге Света. Но кроме того, ракетная программа Пандеи требовала огромнейших ресурсов. Большинство населения жило в бедности, многие горские племена продолжали жить по своим традициям, не желая вливаться в пандейское общество. Известие о том, что на другом конце Саракша были достигнуты такие же высоты научной мысли, подрывало веру людей в их лидеров. А то, что на заоблачном аппарате был человек, который своими глазами узрел Мировой Свет, было самым настоящим кризисом веры. Мог ли он пережить два таких удара одновременно? Нет, думал Эриуни. Завоевания революции Религии Света были в опасности, ровно как и сами основы веры в Мировой Свет. И что теперь скажут те робкие Светочи, которые предлагали более равномерное распределения ресурсов, для более мирного, но также гораздо более медленного Просвещения всего континента? Усомнятся ли они в себе или... в нем? Действовать надо было незамедлимо. Решительно. Неотразимо. ~~ — Ну вот, — сказал Комов Горбовскому. — Младенцы наконец вышли из колыбели. — Мда. Не думал, что доживу до такого события. — Горбовский смотрел на экран. Островитяне очень редко использовали радиосвязь, но сегодня их космический аппарат передавал телесигналы в открытую! Роботы-разведчики землян перехватывали его, расшифровывали и по нуль-связи пересылали на Землю. — Еще одно человечество, помимо нашего, вышло в космос. Ну и что теперь, Гена? — Мы выйдем с ними на контакт. — прямо ответил Комов. — А не рано ли? Вы только подумайте, что вы хотите у них отнять! Героическую эпопею по покорению соседних планет на примитивных химических ракетах! Фотонные звездолеты, аннигиляционные двигатели! Открытие деритринитации и прокола римановской складки! А также и свое собственное социальное развитие — от общества с постоянно воюющими государствами к единому коммунистическому обществу, по теории исторических последовательностей… — Не могу с вами согласиться. Действительно ли надо ждать еще сто или двести лет? И ради чего? Чтобы проверить всего одну теорию? А не кажется ли вам, что общество Саракша уже превзошло нас в очень важной области? — Да что вы? Интересно же в какой? — В области осознания существования других вселенных! В том, что и островитяне и континенталы не просто не убили этого «странника» Корво Аттано при первой же возможности, а показали ему свой мир! Могут ли они видеть в нем посредника между вселенными, между цивилизациями? Я думаю могут. — Посредник? Ах, конечно, Гена. Я помню, как вы тогда на Ковчеге шли напролом! Контакт оправдывает средства, и превращение посредника в орудие Земли превыше всего! — А я помню вашу пассивную позицию, развязавшую руки моему предшественнику на этом посту. И как он одному такому возможному посреднику выстрелил в спину! — Ну зачем же так резко? Просто вы, Геннадий, любите свой вертикальный прогресс настолько, что готовы видеть посредников в каждом встречном! Скоро вы будете утверждать что океанская охрана — это посредник между людьми и цивилизацией разумных китов! — Да, я сторонник вертикального прогресса. А посредник в ней — это звено практического эксперимента. Ведь теория является хорошей только тогда, когда ее можно опровергнуть другой теорией. Классическая механика и теория относительности. И последние несколько месяцев я думал: что есть вертикальный прогресс в условиях мульти-вселенной? Скажу честно, я не знаю. Как вообще нам вести себя с другими вселенными? Взять то же самое прогрессорство. Я уверяю, что на Саракше никому и в голову не приходит пытаться направить своих прогрессоров во вселенную Корво и учить их использовать порох и нефть вместо китового жира! И в данном случае, да, я рассматриваю Корво как посредника при контакте между вселенными, но с сугубо прикладной целью — найти Максима, который сейчас находится в его вселенной. — Ну что же, почему бы не выйти на контакт непосредственно с ним, пока не вовлекая весь остальной Саракш? — С ним мы познакомимся уже буквально на днях. Наши прогрессоры уже внедрены в университет, где Корво исследуют и изучают. И, похоже, они знают больше о его Вселенной чем мы. Вы задумывались, Леонид, почему мы так хотим выйти на контакт со Странниками? И почему мы опасаемся контакта с жителями планеты Саула, или королевства Арканар? Потому, что контакт со сверхцивилизацией даст нам множество знаний, не обременяя нас грузом ответственности. А если мы для кого-то сверхцивилизация, то для нас именно ответственность за их судьбу становится основным фактором. А в случае с Островной Империей у нас ни то, ни другое. В чем-то мы их превосходим, в чем-то они нас. Поэтому, это будет контакт между равными сторонами, где знания и ответственность будут уравновешены. Горбовский смотрел на экран. Полный облет Саракша по орбите близился к концу. С минуты на минуту сработают ретроракеты, замедляя движение, направляя корабль вниз, в пелену облаков для мягкой посадки на воду. — И все-таки, Гена, Космос прекрасен. Мы уже более двух веков как знаем это. А саракшиане еще не знают. У них еще все впереди! ~~ — Многочтимые жители всех поясов нашей славной Империи! — начала свое выступление Императрица Цзанхаги Ага. — Сегодня действительно день триумфа Разума и Справедливости! Высоко над нами, над слоем облаков сейчас пролетает небольшой цилиндр, в котором отважный барк… фрегат-лейтенант… Бацухгэ Зу первым в истории нашего Мира облетает его вокруг, всего за полтора часа! Тысячи лет обмана зрения подошли к концу благодаря гению наших ученых, труду наших рабочих и храбрости наших воинов! Мы теперь видим наш мир, плывущий по пустоте вокруг Мирового Света! Мы видим другие света и другой, неизвестный мир недалеко от нас. Не сомневаюсь, у многих возникают вопросы, что нам делать теперь? Как нашей Империи продвигаться за пределы нашего мира? И решать вопросы такого масштаба предстоит всем гражданам наших славных Поясов… Цзанхаги Ага не очень скрывала свои эмоции. С ее чуть полноватыми губами даже мельчайшая улыбка была сразу же заметна. Ее элегантность и тепло чувствовалось и в Черном, и в Белом поясе, даже для людей никогда прежде не думавших о том, кто занимал пост верховного согласователя Империи. Какой хороший выбор все-таки сделал Совет! Ей немногим за сорок лет, и несомненно она будет во главе Империи еще долгие славные годы! … уже через несколько минут наш заоблачный корабль приводнится в славном море Зацах, где его встретят наши субмарины и корабли Белого Флота. Да восторжествуют Справедливость и Разум на каждом острове — и во всем мире! Пусть наши герои… — Она всегда улыбается, когда что-то близко ее сердцу. И еще она любит мечтать. А когда она может сделать жизнь людей легче, ее душа превращается в цветущий сад! — опять раздался голос девушки, стоящей по левую руку от Корво. — Вы так хорошо ее знаете? Может быть вам довелось и лично встречаться с Императрицей? — спросил ее Корво. — Да… приходилось! — Девушка громко засмеялась. — Меня зовут Оки. Цзанхаги Оки. Моя мать Цзанхаги Ага — Императрица Островной Империи. — Да?!