Чёрная Орхидея

Вокруг темнота, лишь гул голосов напоминает мне, что это реальность, а не сон или смерть. В голове настойчивым эхом отдаются слова Атласа «Это не стоит таких рисков, мы не знаем на что способны эти люди». Как назло, вспоминается разговор с Лео, когда он, в очередной раз пытаясь расшифровать свои картины, в полотнах которых таилось будущее, обронил, что видит в этой какофонии масляных разноцветных мазков фигуру человека: он один, в неведомом светлом круге, окружённый тьмой, а над ним четыре силуэта, напоминающих всадников Апокалипсиса. Тогда мы подумали, что это предсказание далёкого будущего, но откуда я мог знать, что той фигурой буду именно я. Кто-то резко толкает меня в спину, отчего я теряю равновесие и падаю на пол. Из-за связанных рук, из-за этой плотной ткани, что закрывает мои глаза, я падаю плашмя на землю. Крики вокруг становятся громче, но тут же резко смолкают, как будто кто-то нажал на кнопку отключения звука. Я слышу лишь ветер, который играет с плотными тканями палаток, в которых живет местный народ. За спиной я слышу шаги, которые приглушает песок. Этот человек тянет за верёвки, которыми связаны мои крылья, тем самым заставляя меня подняться с земли и встать на колени. Ни шороха, ни звука, ни единого шёпота. Эта тишина пугает. Мне страшно представить, что будет дальше. Тяжёлая рука падает на мою голову и хватает тканевый колпак, в охапку попадает часть волос, а потому, когда некто резко тянет ткань в сторону, причиняет неприятные ощущения, дёрнув за пряди. Глаза, привыкшие к темноте, режет от яркого солнечного света. Сухой горячий воздух тут же обдувает лицо. Лишь сквозь усилие мне удается открыть веки и осмотреть всё вокруг. Фокус возвращается через какое-то время, и я вижу людей, множество людей, которые стали в просторный идеально очерченный круг. На них тёмная одежда. Их лица вымазаны в грязи, песке и саже. Все они как будто бы сливаются в одну плотную живую стену. В голове всплывает образ картины Леонардо. Всё именно так, как он и описал. Я – в центре круга, который формируют люди. Четыре фигуры рядом со мной: все они мужчины – четыре всадника Апокалипсиса. Посланники Диспатера. - Братья и сёстры. – Как гром среди ясного неба громко начинает вещать, как я уже смею догадываться, лидер этого сообщества. – Как бы не хотелось нам проявлять подобную жестокость, мы обязаны это сделать. – Краем глаза я вижу, как этот некто выходит из-за моей спины, держа в руках тканевый колпак, который ещё мгновение назад был на моей голове. – Вспомните, сколько ваших родных полегло там, на самой границе, где нас перебивали как скот. А это, - в этот момент он указывает рукой, сжимающей ткань, на меня. – Один из тех, кто считает, что эта война законна и правомерна, кто считает, что мы не должны жить в мире, который они зовут Конфедерацией, один из тех, кто не считает нас за людей. – Толпа взорвалась недовольными возгласами. Этих людей так много, что невольно это навевает на меня благоговейный ужас. - И сегодня, мы покажем им, что никто не смеет встать на нашем пути. – Продолжает свою тираду лидер. – Никто не смеет отобрать у нас нашу жизнь и наши права. И что это случится с каждым, кто решит остановить нас. С ними случится то, что случилось с нашими семьями, родными и любимыми. – С каждым словом его голос становится громче, он с яростью бросает колпак на разгоряченный песок под крики толпы, которая подхватывает его настрой. Меня одолевает панический ужас. Лидер завершает свой обход толпы, подогревая их нездоровый азарт и жажду насилия. Он останавливается возле палатки, которая, как маленький островок среди этого волнующегося океана тел, стоит чуть поодаль слева от меня. И я замечаю камеру на штативе. Мужчина останавливается как раз напротив неё. Он говорит тише, но я всё равно могу разобрать его слова, потому что другие два всадника Апокалипсиса поднимают руки вверх, призывая всех замолчать. - Чёрная Орхидея, - от этих слов мое тело начинает пробивать дрожь: значит они знали о нас, возможно, они даже ждали меня здесь. – Мы знаем, кто вы и чем вы занимаетесь. – Мужчина склоняет голову в бок и подходит чуть ближе к камере. – Наше имя Диспатер. Очень приятно познакомиться. – В его спокойном голосе чувствуется пассивная агрессия, он тут же переключается на гневный серьёзный тон. – Если вы думаете, что можете так беспардонно заявляться на нашу территорию в лице этого… - В этот момент он рукой указывает на меня, всё так же продолжая смотреть в камеру. – То боюсь вас разочаровать, нам придётся проучить вас за такое непростительное действие. Знаете, у нас здесь свой закон, за нарушение которого полагается строгое наказание. В дальнейшем надеемся, что у нас не возникнет подобных ситуаций. От его голоса мне становится только хуже. Я уже предчувствую неладное. Мои глаза лихорадочно бегают от одного незнакомого лица к другому в надежде найти хоть какое-то спасение. И я нахожу эти глаза. В них нет ни ярости, ни злости, они полны бездонного спокойствия и холода. Это девушка. Она стоит в тени палатки, чуть поодаль камеры, сложив руки на груди. Длинные тёмные волосы убраны в косу, растрепавшаяся она лежит на её плече. Когда наши взгляды встречаются, она спешит отвернуться и одарить этим льдом лидера, который уже закончил свою короткую речь в адрес Чёрной Орхидеи. Он поворачивается в мою сторону, смотрит на своих братьев и кивает двум из них, а после молчаливо подаёт какой-то знак рукой, махнув снизу-вверх. Я сразу догадываюсь, что это призыв начать… что-то. Он скрывается из моего поля зрения, уходя куда-то назад, за ним идёт и один из всадников. Двое остаются рядом со мной. Один слева, другой справа. Они обходят меня вокруг, как волки, готовящиеся для нападения на свою жертву. Я ёрзаю в тесных веревках, пытаясь в последний раз освободиться. Начинается гул из людских голосов, они кричат, они взывают на непонятном мне языке к чему-то. Ярость и злость в каждом их звуке. Камера продолжает снимать, а безумный вальс вокруг меня заканчивается. Они последний раз переглядываются друг с другом. Наступает секунда томительного ожидания. Воздух становится напряжен до предела. Даже моё тело перестает трястись в ужасе, в предвкушении чего-то ужасного. Я слышу хруст. Громкий. Хруст костей. А затем чувствую адскую необъятную боль в спине, которая как пожар вспыхивает во всем теле. Я кричу, не в силах сдержать в себе эмоции. Я плачу, я молю о пощаде. Но они продолжают ломать мои крылья. Ломать меня. Изнутри. Перематывать мне кости. Стирать их в порошок. Я харкаю кровью на раскалённый песок. Я молю о пощаде. Но никто меня не слышит. Я совсем один среди людей. Один на один со своей болью. В голове стоит звон. Он просто взрывает мой мозг, вызывая тошноту. И шёпот, едва уловимый, звучит тихой мелодичной песней в сознании. Он зовёт меня по имени. - Фабер… Фабер… - Неотчетливое эхо раздаётся тихо-тихо. Я хватаюсь за него, чтобы убежать, скрыться от этой боли. В темноте он зовёт меня. – Ты поднялся слишком близко к солнцу, Икар, оно обожгло твои крылья. – Я не знал, не мог понять этого смысла. Этот бред был лишь больным плодом моего воображения. Эта тихая мелодия женского голоса в голове, повторяющая моё имя, это лишь иллюзия. Мираж. Но он повторяется вновь. - Фабер, мы спасём тебя. Мы с тобой. Это был голос Никс. Она обещала, что они спасут меня. Прошло столько времени, никто не вернулся за мной. Она обманула меня. Возможно, Диспатер был прав.