Дочь графа Дракулы или Изабелла Цепеш

Dark is the night I can weather the storm Never say die I've been down this road before I'll never quit I'll never lay down, mm See I promised myself that I'd never let me down I'll never give up Never give in Never let a ray of doubt slip in And if I fall I'll never fail I'll just get up and try again Never lose hope Never lose faith There's much too much at stake Upon myself I must depend I'm not looking for place or show I'm gonna win No stopping now There's still a ways to go, oh Someway, somehow Whatever it takes, I know I'll never quit, no no I'll never go down, mm, mm I'll make sure they remember my name A hundred years from now I'll never give up Never give in Never let a ray of doubt slip in And if I fall I'll never fail I'll just get up and try again When it's all said and done My once in a lifetime will be back again Now is the time To take a stand Here is my chance That's why I I'll never give up Never give in Never let a ray of doubt slip in And if I fall I'll never fail I'll just get up and try again Mm, I'm gonna win Brian McKnight — Win — Приготовились! — раздался над головой громогласный, военный голос Максимилиана.        Я с силой сжала челюсти, расставила ноги немного шире для более устойчивой позиции и пытаюсь сбавить напряжение, понимая, что оно только помешает: этот урок уже усвоила. И все это было проделано за какую-то миллисекунду, а в следующую по всему внутреннему двору разносится: — Начали!        На меня с немыслимой для человека быстротой помчался вихрь именуемый Элизабет Цепеш. Только у меня было кое-какое преимущество: я новорожденная, а значит быстрее. Успев уйти от нападения, попробовала нанести удар, кажется, мое действие оказалось предсказуемым. Моя рука была перехвачена и соперница собралась заломить ее, и одновременно атаковать другой рукой, но я со всей силой дернулась и тем самым высвободила свою руку — делала изворот и уклонилась от нападения. Вот только Лиз все-таки смогла меня задеть и я покачнулась, шагнула назад, чтобы удержаться.        А дальше я даже собраться с мыслями не успела, как моя сестра обрушила на меня серию ударов. Как результат: оказалась я прижатой к каменной кладке и, лишенной всякой возможности вырваться: даже не имела возможности нормально пошевелиться, настолько надежно меня схватила Эл. — Все, достаточно! — прокомандовал братец Макс. — Вроде, просто спросила, как мне выдержать дневной натиск, а в итоге очутилась на гладиаторских боях, — буркнула я, вставая, как только сестрица отпустила меня.        Нет, я не ленюсь, ни капли. И не скажу, что мне такое времяпровождения не нравится. Тренировки очень интересные, впечатляющие, ну, второе бывает, когда смотришь за противостоянием других: в моих же нет ничего впечатляющего, если не брать в расчет мои эпичные проигрыши.        Вот на борьбу моих братьев и сестер можно только любоваться: так все умело, грациозно, мощно, а главное, если бы это было по-настоящему, то смертоносно. Вспоминая их показательный бой, устроенный для меня, не слукавлю, когда скажу, что забывала дышать, наблюдая за ними.        Мой нынешний зоркий взгляд улавливал каждое стремительное действие: выпад; уход в сторону; удар с разворота и прыжок. С стороны мне даже показалось, что это очень просто: главное быстрые движения. Ха-ха и еще раз ха, ничего подобного.        На деле же оказалось, что я видела результат долгих занятий. Но не отчаивалась ближайшие два или полтора часа так точно: очень хотела. Потому что хотела стать сильней и не хотела сдаваться.        К тому же искусство боя очень нужен, особенно в мире сверхъестественных существ, богов и прочее, и тут неважно особый ты вампир или среднестатистический. Ой, не ошиблась, тем более, если ты не такой, как все обычные, потому что особенными способностями вроде управления туманом, волками и тому подобное пользоваться дня четыре будет нельзя. А использование среднестатистических талантов вампиров сведется до минимума, практически так же не используясь. Меня, конечно, в этом году это не коснется, но мало ли.        В любом случае, мотиваций для тренировок было очень много.        Они и сейчас присутствуют, да и сдаваться не собираюсь, просто… Эх, что скрывать? Просто у меня очень слабые успехи из-за чего отчаяние все глубже закрадывается в мою душу, если, конечно, она до сих пор при мне. И если вначале, первые два часа, неудачи не так на меня нагнетали, то теперь, когда прошел где-то третий час, стало труднее не обращать внимание на то, что столько времени потрачено, а толка критически мало.        Я прикусила губу и сжала кулаки, осознав, что это во мне говорит Белла, что привыкла считать себя никчемной по сравнению с великолепными Калленами. Воспоминание о них, что я старательно прокручиваю в голове: не хватало забыть их деяния, еще больше колыхнули внутри недовольство и ярость. Нет, я больше не та, я лучше, уже тем фактом, что Цепеш, а обучившись приемам драки, и развивая себя, стану еще и еще лучше! Главное не сдаваться!        Могу поклясться, смотри я сейчас в зеркало, то непременно увидела бы как в глазах полыхнул огонь. — Поверь мне, Иза, — вырвал из раздумий Максимилиан. О, Бо… Геката, когда я перестану удивляться своей новой сущности? Столько всего обдумала, а прошла какая-то секунда. Кстати, он уже подошел к нам, — Это не гладиаторские бои, далеко не они.        Перевела взгляд на светло-каштановую макушку, потом на его обладателя. Слегка прищурившись, спросила: — Это ты к чему? — К тому, что если сравнить со сражениями в амфитеатрах то, что происходит сейчас — детские игры.        Звучало бы обыденно, если не супер уверенный тон и ощущение будто он знает это не просто из учебника по истории. По крайней мере, такое ощущение появилось у меня. — А я к тому, что мы начали тренироваться ни с того, ни с сего. Еще и надолго.        Сначала хотела что-то сказать по этому поводу, но остановилась. Мы знакомы всего несколько дней, ну, то есть ночей, учитывая мою спячку днем, а значит Макс может и не быть готов к разговору о прошлом. Даже не знаю: готова ли я к разговору о своей жизни простого человека? Правда, Дракула мог рассказать и сам, но все же говорить самостоятельно про все случившееся не хочется. Хотя…        А что, собственно, можно сказать о моей жизни? Обычная девушка, у которой развелись родители, и она большую часть жизни провела с немного глупой мамой и ее мужем.        Ох, мама… Интересно, как она, а папа? Я почувствовала наплыв боли. Временный, правда, потом я попыталась отвлечься, что под покровом ночи получилось весьма удачно. Но я знала: взойдет солнце и все вернется с удвоенной силой. — Вот смотри, — вмешалась Элизабет, — Ты же понимала, что обучение подобному все равно будет? Ну так, чему тут удивляться? — после моего кивка вампирша всплеснула руками. — Я удивляюсь не самим тренировкам, а тому, что прошло три часа и… — Четыре с половиной, — поправил меня владелец чарующего, мужественного голоса. — Еще лучше! — моя ярость вспыхнула с новой силой, после слов вампира, правда запоздало, ну не суть. — Четыре с половиной часа, а результатов нет! — Я издала рык и глаза сразу уловили, как брат и сестра напряглись и встали на готовность. — Да, успокойтесь вы уже, — вздох утомленности, не физической, а моральной. — То, что я злая еще не значит, что сумасшедшая и собираюсь вас убить. И, даже если бы собиралась у меня ничего не может получится, потому что я в опиумном состоянии проигрываю за несколько секунд, а подверженная гневу проиграю еще раньше.        Я ожидала какую угодно реакцию, но не смех и закатывание глаз. Первую от братца, а вторую от сестрицы. — Макс, тебе пора обратиться к психиатру. У вампиров они есть? Эл, сопроводи его. А я пошла, — прежде, чем кто-то из них смог как-то отреагировать, я помчалась к арке, ведущей ко внутреннему двору и соединяющуюся с другими частями внутренней территории замка. Вот только пришлось затормозить так, как на моем пути встретилась Мелания: — О, Мел, ты пришла, а мы закончили. — Что случилось? — лицо вампирши мигом стало холодным, как и голос, — Макс? Лиззи? — она обратила взгляд на двух вампиров, которые уже примчались. Не знаю как они, а я от такого взгляда постаралась бы сбежать или спрятаться: он излучал силу, власть и какое-то предупреждение. — Понимаешь, мы допустили некую оплошность, — быстро проговорила вторая сестра, непривычно тихо, — Макс засмеялся, а я закатила глаза, когда Иза говорила про накипевшее. — Извини нас, — Макс обратился ко мне, уже серьезно, — Просто, когда ты говорила, что давая инстинктам волю, проиграешь — было смешно. На самом деле все иначе: чем больше ты сжимаешься, для контроля над собой, тем больше уязвляешь саму себя. Поэтому ты не чувствуешь противника. — Поговорим потом, — скрестив руки, заключила Мел, — А теперь, Иза, я бы хотела посмотреть на твою тренировку, если ты, конечно, захочешь продолжить.        Она глядела на меня, ожидая ответа, а я не знала, что и сказать.       Изначально, я подумала, что они смеются над моими неудавшимися попытками, а теперь готова была биться головой об стену: из-за меня им может влететь.        К счастью, добраться до каменной стены и исполнить желаемое не успела. Чувство вины исчезло, не успев сформироваться, но я все равно проговорила: — Простите и вы меня, я не так поняла. Мел, не обязательно… — Это уже я решу, — прервала она меня, — Ну, так? — выгнув бровь, задала вопрос, — Я не давлю.       Естественно, не давит, возможно… Может быть… Но прозвучала совсем наоборот!        Быстрый кивок послужил ей ответом. Я поняла, что сдаваться сейчас нельзя. Вовсе не из-за страха перед урожденной гречанкой, а просто тон Мел подстегнул к действиям сам по себе. — Только сомневаюсь, что нужно на старом месте, — добавила, пожав плечами.        Обведя глазами всю часть двора, в которой, по словам ребят, всегда проходят тренировки, не могла ни заметить, как прежде идеальная узорчатая из черного и белого камня кладка была провалена в землю, но стена, неприступно окружающая весь замок устояла. На ней, как и на стенах самого замка, можно заметить то там, то тут греческие буквы, вроде расписанные в разброс, непонятно зачем, но Эл мне объяснила, что если собрать в нужном порядке все эти буквы, то получится защитное заклинание. Именно оно не давало: стенам рухнуть, пробраться кому-то без разрешения или заметить что-то подозрительное, если кому-то в голову придет полазить неподалеку. На эту часть двора выходили из дворца смотровые площадки, терраса, балкон, в общем, кто как хочет, так называет. На их перилах были установлены маленькие статуи греческих богов. Все это выглядело так гармонично. — Так может в другой стороне? — предложил Макс. — А что, ну, с кладкой? — посмотрела я на троицу. — Восстановиться, — безмятежно улыбнулась Эл. — Теперь пошли.

***

       По итогу, мы встали в боевую готовность на левой стороне тренировочной зоны двора. В метрах пяти от поврежденного места. — Лиззи, не торопись, Иза, постарайся расслабиться полностью, — проговорил напоследок рекомендации вампир, перед тем, как отойти на безопасное расстояние вместе с Мелани. — Приготовились! Начали!        Уже начинает казаться будто я не рождена для драки. Серьезно, вначале все получалось удачно: я хорошо уходила от выпадов и ударов вампирши, хоть мои и блокировались, но уже был прогресс, что я продержалась больше секунды или двух. А вот потом удача отвернулась от меня, и я была отброшена в сторону. Хорошо, что я не чувствую боли из-за мраморно-алмазной кожи.        Поднявшись, я глянула на наблюдавшую Меланию, то что я хотела ей поведать было понятно без слов: «Вот видишь!». — Ты продержалась чуть меньше минуты, — с улыбкой подскочила ко мне Элизабет. — Не волнуйся: с каждым разом будет только лучше.       Я улыбнулась ей в ответ. Были очень приятны такая вера и поддержка. На душе потеплело, хотя в глубине я до сих пор злилась, что не смогла лучше, и не получилось должным образом применить то, чему меня столько времени учил Максимилиан. — Да, спасибо большое, Эл, вот только не этому учили вы с Максом меня. — Расслабься, все еще будет нормально, — меня поражает ее веселый настрой, но не может ни радовать. — Да, — кивнул Цепеш, подходя вместе с Меланией. — Все будет, но только ты не используешь весь свой потенциал. И в этом заключается основная проблема.       Все-таки Макс, такой Макс, что когда дело касается тренировок, он режет, как говорится, правду матку. Это я успела понять за четыре с половиной часа. Интересно почему? Это была тайна, что так соблазняла ее разгадать, но я себя держала. Не стоит, твержу себе, это его прошлое и только ему рассказывать о ней. — Макс имел в виду, — это была уже вторая, вернее первая по старшинству моя сестра, — Что в бою тебе нужно мыслить осознанно да, но инстинктам и чутью тоже нужно доверять. Они во многом помогают. Нужно совмещать, находить баланс всегда.        Ее слова были более понятны мне, да и доступны, вот только я боялась, что дав и без того озверевшему монстру внутри себя свободу, я могу стать неуправляемой новорожденной как все, я же не знаю насколько жестокими делает нас ночь.        Вдруг они не смогут все-таки мне противостоять, да я сама твердила про свою неопытность, однако внутри было не по себе, как тогда, так и сейчас.        Самое ужасное это то, что я не сказала обо всем этом ребятам, а просто помотала головой и… Убежала!        Не слушая больше никого и ничего, я выскочила за ворота.        Воздух взъерошивал мои волосы, развивая их, моя уже потрепанная из-за боев, темно-зеленого цвета вязаная кофта, взятая у Лиззи, пропускала ветер, но я не чувствовала разницы. На такой быстрой скорости моим зрением можно было разглядеть все до крайности четко даже в ночное время суток. Вон на высоком дереве сидит, ухая, сова, увы, не разбираюсь какая именно.        Остановилась только у узкого горного выступа. Кажется, с Владом мы шли вчера иной дорогой. Я знала, что теоретически смогу прыгнуть и нормально приземлиться, ведь даже с дерева прыгала, но сейчас это, как и тот прыжок с дерева, казалось мне нереальным. Да, не хотелось прыгать.        Внизу расстилался прекрасный, просто сказочный вид. Горные, высокие леса, с виднеющимися словно пики деревьями, неподалеку было небольшое озеро, слишком идеальной округлой формы. Отсюда я могла увидеть как в прозрачной воде плавают неизвестные мне виды рыб, а в лесах, в зонах более редких деревьев могла заметить проскакивающих животных. Только вот вопрос, почему они не спят?        Присев у края, согнув ноги в коленях, и, обнимая их руками, наблюдала за происходящим внизу. Просто любовалась видом, вдыхая свежий, насыщенный, буквально пропитанный различными ароматами воздух. А где-то рядом слышится стрекотание кузнечиков и светлячков. Прекрасно.        Атмосфера, творившаяся в этом месте: покой и гармония — наталкивали на раздумья. На удивление, мое уединение никто не тревожил, и это означало и то, что я могу подумать о себе, новой жизни, семье — в целом, разобраться, что к чему.        Тот мир вампиров, о котором я знала, перевернулся вверх дном, оказавшись совершенно иным. Более загадочным, запутанным и мистическим. Это и завораживало и пугало, что еще мне предстоит узнать? Кажется, еще очень многое, потому что до вчерашней ночи я не знала, что древние боги реальны. А сейчас…        Вздох. Перед глазами проносится момент из библиотеки, которую я вчера решила исследовать вместе с новой семьей. Как удивленно ахаю: «О, Боже!», а граф в ответ отметил, что лучше упоминать древних божеств раз мы их порождения, чем того из-за кого они отправились в некое забытье, чтобы не разгневать покровительницу. Логичность присутствовала его словах и после этого я стараюсь следить за словами. Хотя, признаюсь, это дается так же трудно, как мысленно называть Цепеша-старшего папой.        Мысли проносятся на несколько часов ранее. «Как мне устоять днем?» спрашиваю я стоит только ворваться в комнату. В ответ слышу лишь запутанное: «Во-первых, тебе нужно окончательно осознать кто ты. Во-вторых, принять это. В-третьих, жить с этим, и тебе во всем этом помогут тренировки».        Честно, я поняла, что я — вампир, причем опасный, но какое к этому отношение имеют тренировки? Я и до них это поняла. А тренировки лишь пробуждают во мне чувство, что я слабее остальных. Жалкое чувство, которые сопровождало меня все время, что я проводила с Калленами.        Мои челюсти и кулаки сжались. О, Бо…ги, какой мазохисткой я была! Может и сейчас таковой являюсь? Если вспомнить через какие моральные терния я прохожу. Почему у меня не может быть все легко и просто? Обязательно что-то не так, как у всех.       Например, ночь в принципе. Она, вроде, как должна была обратить меня в бесчувственное существо, но нет, я чувствую, и при этом конкретно.        Много путаниц, вопросов… Нет, я не смогу на них ответить и распутать клубок в одиночку. Мне нужно с кем-то поговорить. Я встаю с целью вернуться в замок, домой. В мой новый дом. Надеясь, что ребята не сильно задеты моим побегом, задаваясь вопросом: почему никто не последовал за мной? Я предполагала, что хоть какое-то время они должны были устраивать облаву на меня.        Мое расслабленное состояние нарушил звук, шорох приближения, я насторожилась. Они были молниеносны, что давало понять о нечеловеческом происхождении того, кто направлялся на меня. Я сама не понимала, как встала в боевую готовность, только не знаю, что могу сделать этому вампиру. Мои ноздри раздулись, при вдохе, порыв ветра принес мне запах этого вампира, запах с нотками… Жасмина.        Мышцы моего тела вновь расслабились, стоило осознать кто это направляется ко мне. С губ сорвался облегченный вздох. Жасминами веяло от Мелании.        «Неужели они с Владом чувствуют, когда нужно приходить, а именно, когда с ними хотят поговорить?», — мысленно вопросила я.        Миллисекунда. И именно она выходит из листвы деревьев, что росли на дороге к выступу. Невозможно было не заметить, что даже застрявшая в ее, прежде прекрасных темных локонах, листва не портила ее аристократичного шарма, и ощущения силы и королевской величия. Даже выходя из зарослей она осталась собой. Что ж, теперь я знаю причину. — Иза, прошу не уходи, нам надо поговорить, — с ходу проговорила она.        В ее привычном тоне королевы таинственным образом умещались и тепло, и волнение. Стоп! Волнение? Даже не сразу верилось, что такая вампирша действительно волновалась обо мне, но почему-то я была уверена в искренности.        Может я поступила плохо, но уже не выдержала и навалила на гречанку накипевшее. В первую очередь задала свой тот мысленный вопрос про чувствительность Цепешей вслух, а после поведала обо всем, что меня тревожит.       Внимательно меня выслушав, Мел подошла ко мне и присела на то место, где ранее сидела я: мне захотелось расположиться рядом с бывшей принцессой. Та улыбнулась: — Я понимаю твои чувства, — первая же фраза Мелани напомнила мне ту, что сказал мне Папа в лесу, когда мне пришлось убить девочку. — Все действительно запутано. Позволь мне помочь тебе с этим. Конечно, папа говорил, что тебе будет легче сама пройди ты через это, и все же я в вижу, как тебе трудно, к тому же он не говорил, что нельзя помогать, а просто сказал, как будет лучше поступить. — я кивнула. Этот клубок всего и вся действительно сбивал с колеи. — В первую очередь, хочу сказать, что ты зря делишь себя и свою сущность, как разных. Вы одно целое. Ты —действительно, монстр, а монстр —действительно ты. Он не спит где-то внутри, потому что уже ты.        Слова кольнули и вызвали неприятное чувство. Мне не хотелось верить, ведь до сих пор я думала, что монстр внутри. Глубоко и ждет возможности проявить себя, а я держу его в узде. Конечно, я называла себя монстром за деяния, но образно. С другой стороны я начала так думать… Потому что так думали они.        С горла сорвался рык, но это было единственным, что дала мне произнести Мел, прежде чем продолжить: — Знаю, трудно осознавать такое, но ты больше не человек, которым была, и никогда не будешь прежней, как и я, но мы сохранили те качества, что не противоречат нашей новой ипостаси, а ты потихоньку, но уничтожаешь те качества, что противоречат и усиливая нужные до особого дара — тебе и трудно днем,. Ты лучшая форма себя —человека и вампира. Мы действительно существа, как днем, так и ночью. Просто ночь пробуждает инстинкты охотника, но это не значит же, что мы должны перестать чувствовать. Даже звери чувствуют. — ее голос был очень мелодичным, а тон вкрадчивым — это завораживало. И с каждым разом мне становилось все легче в это верить, несмотря на сопротивление какой-то части меня. — Ты пытаешься совладать с собой, думая, что это лишь глубоко в тебе. Но вы одно целое, поэтому в попытке подавлять зверя ты подавляла себя саму. Ты не давала себе быть собой от этого и неудачи в бою. Именно это имел ввиду Максимилиан. Всегда, когда кто-то отрицает себя и не хочет принимать, происходит внутренняя борьба. Вот, например, Каллены, — я еле удержала еще одно рычание, — Они наивно полагают, что смогут приблизиться к своему людскому подобию питаясь животными и отрицая свою сущность, но они себе же хуже делают. А знаешь почему? Чем больше удерживаешь свою ипостась, унижаешь ее, тем хуже будет в будущем. Не легче ли вести внутренний диалог с самим собой: «Да, это еда, но еды тут много и можно поесть всегда, а этого можно оставить, иначе можем выдать себя. К тому же с ним интересно поговорить, да и для поддержания прикрытия поможет»?        Хорошо, что мое сердце уже перестало биться, иначе бы замерло. Все это до ужаса напоминало… Дыхание перехватило, мне стало трудно смотреть на Мел. Нет! Не может быть, они подобно…       Внезапно, поток энергии окутал меня, как тогда: в моей спальне. Только от него были совершенно другие ощущения не только от того, что это энергия другого вампира, а еще и потому, что она не была ласковой, а словно холодный ветер и стая ос, жалящих, словно кинжалы, втыкающие в кожу, и все это одновременно. А еще, приглядевшись, я замечала вокруг себя черные всполохи, значит эта странная энергия могла приобретать видимость.       Подняв изумленный взгляд, я встретилась с глазами Мелании Цепеш. С виду она оставалась, как прежде, спокойной, почти. Улыбка приобрела холодные очертания, как и глаза, которые, как показалось потемнели. Вокруг нее я успела заметить такие же всполохи, которые становились то ярче, то тусклее, перед тем, как сделала глубокий вдох и выдох, и темные проявления исчезли. Когда она заговорила, мне стало не по себе: — Это чтобы ты собралась, — в миг и ощущения пропали, — Ты мне уже стала сестрой, но только попробуй еще раз подумать о нас такое. Как я узнала? — вопрос заставил застыть: она в очередной раз все поняла правильно, — Видишь ли, я хорошо распознаю мимику, жесты и другие мелкие знаки в поведение людей и не только их. А тут… Тут не надо владеть телепатией и другими знаниями, чтобы понять. Тебя выдали глаза.       Мне пришлось сосредоточиться на себе, потому что иначе бы моя челюсть выпала. Эдвард, все нутро содрогнулось от волны ненависти и боли, никак не мог узнать мои мысли, а тут Мел так раскусила меня. Я хотела, ответить ей, но она приложила палец к губам: — Лучше выслушай, потом будешь говорить и строить мнения, — говорила она не терпящим возражения тоном — мне оставалось только кивнуть. — Да, мы можем использовать людей, общаться, контактировать, и все же мы не притворяемся белыми, пушистыми, не делаем вид, что они нам необходимы как воздух, они знают, что мы в них не нуждаемся, а те, кого мы используем, если не полностью, то хотя бы частично во все посвящены. Мы остаемся собой, сохраняя при этом в тайне нашу истинную природу. Вроде правда и не совсем, рассказываем, только не все. Теперь понятно?        Я кивнула, облегченно выдохнув, хоть Цепеши и пользуются людьми, но не ведут себя лицемерно, подобно, даже не хочется думать, подобно кому. — Прости. — Хорошо, — глаза потихоньку приобретали прежний винный цвет, лицо смягчалось, — С другой стороны тебя можно понять, но только попробуй вновь подумать о подобном. Так вот, как ты уже поняла такое поведение: сознание себя и принятие помогает нам лучше контролировать себя в обществе большинства людей и получше уживаться с ними. Конечно, солнце притупляет жажду и инстинкты, но не убирает совсем, а ночью, если сильно постараться и захотеть, тоже можно неплохо контактировать с ними, пока не потечет кровь.       Тогда все становится намного сложнее, нужна сноровка, терпение и тренировка. — Это наверное трудно, — констатировала факт я. — Да, но если принять себя и должным образом тренироваться можно справиться, с натяжкой, но можно.        Я понимала, что и ночью можно удержаться от убийства, если сильно захотеть. А вот если у человека откроется кровотечение, не представляю, как можно вытерпеть. Вспомнив, что Цепеши не питаются последние четыре дня месяца, а на последнем приносят еще и жертву, поняла, что такое возможно. Кивнула.  — Так же и в боях. Нужно принять себя, чтобы в бою довериться рефлексам, и нужно тренироваться, только еще добавляется новый пункт: просчитываться дальнейшие действия противника, что тоже можно развить. — заговорила вновь вампирша. Я напряглась, — Знаю, ты боишься стать неконтролируемой, как другие новорожденные, — добавила Мелани, заметив изменение, — Признаюсь, для каждого вампира это нелегкий период, как у подростков, а у нас в особенности, но тебе нечего боятся. Ты изначально переродилась с характером, как у взрослого вампира, хоть с физическими данными как у новорожденного. Не станешь, как иные.        От этого мне стало намного легче: мой клубок потихоньку распутался. Я ж почувствовала, как стало легче дышать. — Спасибо большое, — улыбнулась, — Мне действительно стало лучше. Может потренируемся? — Хорошая мысль, — уголки губ темноволосой дрогнули. — Нас там как раз заждались — Эл и Макс? Ты же с ними поговорила, я права? — произнесла догадку. — Да, просто хоть человеческая жизнь у нас переворачивалась вверх тормашками, мы более жесткие были по натуре до превращения в вампира, а ты… — Я слабее, — перебила я, Мел кивнула.        Мы побежали в сторону дома.        По дороге я вспомнила про то, что папа и Мелания хотели завершить какие-то дела, потом присоединиться к тренировке, но присоединилась только Мел, а Азраил, который присутствовал только на показательных для меня сражений, потом ушел помогать. — Где Вл…папа и Азра? — спросила я набегу. — Папа готовит все к iméra sevasmoú я и Аза помогали, пока папа не сказал, что лучше нам пойти к вам. Азра захотел поохотиться, — так же набегу ответила. — Имера что? — День уважения с греческого. Последний день месяца, когда мы приносим жертвы, — пояснила Мелани, уже вбегая во двор замка, следом за мной.       Мы ворвались в часть двора для сражений, там вцепились в схватке Азраил и Максимилиан Цепеши, а Элизабет наблюдала за всем со стороны.        Они бились очень эффектно. Будь у меня обычное зрения, я не разглядела бы ничего, но сейчас все вампиры. Я заметила, что несмотря на то, что Азраил был немного больше своего оппонента, перевес был на стороне этого оппонента. Тот умело использовал свои сильные стороны.       Я поняла это потому, что Макс мне хорошо расписывал как использовать это, на своем опыте.       Битва закончилась как ожидалось победой Макса. — Иза, Мелани, как вы? — Азра заговорил с нами, подходя к нам вместе с братом. — Как вам бой? — М-м. хорошо, — ответила, почему-то пристальный взгляд немного «бронзового» заставлял меня чувствовать себя неловко, — Впечатляет, хотя мы пришли под конец. — Как всегда превосходно, — улыбнулась моя сестра, — Сегодня ты не оборачивался? — Нет, решил без этого, — усмехнулся тот. — О чем вы?       На мой вопрос Макс, подошедшая Лиз, Мел и Азраил переглянулись, а потом ответил сам темноволосый вампир: — Мой особый дар — оборотничество, не в плане того, что Дитя Ночи, а в том, что могу обращаться в любое животное. Ну в будущем, пока же могу только в волка и части тела обращать в конечности животных, — говоря последнюю фразу, он смущенно потупил взгляд.        Я все равно очень изумилась, это очень сильная способность. А у меня непонятно что, хотя еще под вопросом, есть ли у меня она вообще. — Круто. — подбодрила я вампира, — Пойдемте сражаться: я еще не сдалась. — Пойдем.        Моим соперником вновь оказалась моя вторая сестра. Вампирша с темно-каштановыми локонами, что отливают краснотой, ничуть не удивилась, вставая напротив меня. На этот раз я признавала, что монстр и давала себе свободу.       Прозвучал сигнал к началу. Только сейчас все было иначе, я не стояла столбом, а тоже ринулась на противницу. В застывших жилах словно электрический импульс разнесся азарт.       Элизабет атаковала меня в прыжке, инстинктивно, повинуясь внезапному порыву, я наоборот пригнулась как можно ниже к земле, выгнувшись. Нога девушки, которая наносила удар, пролетела в нескольких сантиметрах от моего лица. Падая, вампирша сделала кувырок и приземлилась на ноги. Я проскользнула в таком положении, несколько метров, потом, перевернувшись, с улыбкой глянула на Лиззи, перед тем, как мы обе опять бросились друг на друга.        Бросок. Мы вцепились в друг друга, и грузно упали на каменную землю под нами, боли от падения не ощутили. Чувствовали только, как каждая из нас пробовала ударить другую и одновременно с этим не дать причинить урон себе.        Я вспомнила один трюк, что узнала у Макса одним из первых, благодаря которому можно будет вырваться из такого легкого захвата. Я использовала свою силу и скорость, отбросив сестру от меня, только в последний момент вспомнив, что могу причинить серьезный урон, сделала не так сильно, как могла бы. Поднялась. — Уже две минуты! Ты умничка! — поднимаясь, улыбнулась Лиззи. — Спасибо, — отвлеклась и именно это было моей главной ошибкой: в следующую секунду я лежала на животе, мои руки были заломлены за спину, ноги придавлены к пояснице, а спина в зоне лопаток удерживалась ногой Эл. — Прости, Иззи, но бой есть бой, — помогла мне встать, уже который раз победительница, сразу после сигнала Макса.        Тот, кстати, подойдя к нам, вместе с Азой и Мел, пояснил в чем были мои недочеты и ошибки. Впрочем, я и сама без того их осознавала.        Кувырки, прыжки были немного или выше нормы или ниже, а удары не всегда нормально поставлены и получались не всегда такими, какими нужно; последний бросок был не со всей силой из-за чего я получается сама дала Элизабет фору в секунду, а главное. Я отвлеклась. — В целом, у тебя результат самый лучший за все время, — подытожил «тренер». — Да, — кивнула Мел, которая до этого тоже сказала некоторые места моих недочетов, что не было упомянуто. — Ты умница.        На что я смущенно ответила с благодарностью. — Слушайте, Иза занимается рукопашным уже с самого заката, — я удивленно взглянула на своего второго брата, который до этого только обошелся похвалой, — то есть уже пять с лишним часов. Тогда было 17:34, а сейчас уже за полночь. Не пора ли ей отвлечься и заняться чем-то другим?  — Азра прав, — одобрила идею Лиззи, — Только вот чем именно? Занятий для вампира ночью много. Перекус?        Я покачала головой так, как давать лишний повод для своей совести мучить не собиралась, потому что я уже «перекусила» с Максом до тренировок. — Я могу поучить сражению на мечах. — отозвалась, пожав плечами, Мел, — Не забывай, ты тоже будешь становиться уязвимой через год. Лучше начинать сейчас. — Хорошо, я за, а что делать с моей силой?        Я полагала, что если двери замка как-то выдерживали мою силу вампира-подростка, то вряд ли их успех смогут повторить мечи. — Как раз научишься контролировать, — ох, не нравится мне эта улыбка.       Как оказалось, не зря я боялась хитрой улыбки сестрицы, если Макс очень требовательный, то Мел была еще требовательней, да к тому же отлично манипулировала мной без всякой магии. Ну, и хитрая же она.        В общем, следующие полтора-два часа, может больше, я только и делала, что училась контролировать силу своей хватки и не портить металл. Хорошо, что Мел давала обычные, а не какие-то с историческим значением. После того, как я более-менее научилась нормально держать оружие в руках, где-то к трем часам, мы перешли к теории.        После теории приступили к практики. Как оказалось, тут нужно все время быть внимательным к чутью, а так же и не забывать про зрительную внимательность, стратегию — еще про то, что сражаемся на мечах. Сражаться против второго вампира в истории — Сущий Ад.        И вот сейчас это уже моя одиннадцатая попытка. Предыдущие завершились, не успев начаться: за пару мгновений. А этот… Удар, блок, отражение, пас рукой. И… Оружие вылетело из рук. В очередной раз.        Только теперь во мне клокотала ярость после стольких поражений. Я вцепилась в свои плечи. А потом раскрыла руки, толкая их вперед. В эту секунду, Мел отлетает на два метра, изумленная, приземлившись на ноги, произнесла: — Щит. — Что? — не поняла я, оглядывая руки, пытаясь понять, что произошло.  — Твой особый дар — щит, — проговорил Аза, подскочивший вместе со всеми.        Я разинула рот. Вот что-что, но я этого точно не ожидала. У меня есть особый дар. — Скажи, у тебя было что-то в жизни, что как-то похоже на этот щит, — подошла Эл, — А может ты как-то защищалась?        Я промямлила, что-то типа «э-э-э». Потому что, честно, попыталась найти что-то стоящее, но в голову приходила лишь моя неуклюжесть и падения. Сомневаюсь, что это то, что нужно. — Понимаешь, Иза, наши дары, именно у Цепешей имеют прямое отношение к человеческой жизни, — сказала Мел, объясняя, — У каждого он есть. Вспомни.        Наконец, я вспомнила то, что отдаленно похоже на щит. Каллен же говорил, что не может читать мои мысли. Об этом я сказала.       Ребята переглянулись, Мелани подошла ближе, посмотрела мне прямо в глаза и, щелкнув пальцами, четко произнесла: — Прыгай.       У меня, у вампира, затуманилась голова, я отдаленно услышала повторение приказа: «Прыгай!», словно под толщей воды. Все мое тело приготовилось к прыжку, а я сама ловила себя на мысли, что хочу этого. А собственно зачем? — Нет, — проговорила я хоть и слабо. И после пятого повтора приказа не справившись с сопротивлением я прыгнула, и наваждение прекратилось. — И ментальный щит тоже, учитывая, что мне с трудом удалось добиться успеха, — задумчиво прошептала вампирша. Вид у всех был изумленный. Видя мое замешательство, Мел пояснила: — Видишь ли, мы с папой умеем вот так влиять на разум людей с той лишь разницей, что мне требуется щелкнуть пальцами. Ты немного блокировала мои силы, как прежде не давала читать свои мысли этому вампиру. Это ментальный щит. Исходя из всего выше сказанного, можно предположить, что первая стадия твоего дара — именно ментальный щит, может быть, физический более сложный для тебя сейчас.        Хм, если Влад, контролирует туманом, может, те черные всполохи — это тьма? Значит, у Мел управление тьмой. Но оставался вопрос: — Как понять первая стадия? — У каждого из нас есть дар, только глобальных масштабов, чем у обычных, и он у нас проявлялся отчасти в нашей жизни, — слова Макса напоминали теорию Карлайла, — Только за счет могущественности, та или иная грань способности становится более доступной, а другая сложнее. На постижение той или иной грани порой необходимы века. К примеру, поначалу у меня просто из рук вытекал яд, то есть из пальцев, которым я мог управлять. Сейчас уже могу потихоньку контролировать другими химическими соединениями. Вода, например, или сам что-то создаю, — одновременно со словами на пальцах вампира начали образоваться какие-то капли.       Я удивленно взирала на каплю: как все поражало. — Я изначально могла только в ладони зажечь огонь, — рука Лиз загорелась, потом погасла. — А сейчас уже могу всем телом, и впитывать любой огонь и… — Пламя загорелось, только уже голубое, но оно было явно слабее предыдущего, горящее на самых кончиках пальцев. — Пока это только все.        В школе глупой я не была и поэтому знала из курса химии, что в природе голубое пламя существует. Только температура горячее его и еще имелись у него какие-то дополнительные свойства. — Это… Прекрасно! — выдохнула я, завороженно глядя на языки огня, пока Эл не потушила их. — А о моих силах ты в курсе, — пожал плечами Аза, — Кстати, о том, как это связано с нашим прошлым, думаю, мы пока не готовы сказать. — Эл и Макс согласно кивнули, добавив: — Прости.        Им было не за что извиняться: я их понимала. — Тебе уже сейчас нужно начать потихоньку развивать свою силу, — энтузиазм Мел меня пугал.        Как оказалось не зря.       Суть развития заключалось в том, что бы я потихоньку смогла укреплять свой щит. Для начала. Думаете просто? Ага, сейчас, разбежались.       Моим начальным заданием было попытаться ощутить мой щит: представить его цвет, как ощущается и реагирует на меня.        Я, правда, старалась, но почему-то все время сбивалась: не могла ощутить его, ну никак. Да и встал вопрос о том: какой цвет? Конечно, я могу представить его своим любимым цветом темно-синим, да, почему бы нет? Вот только все равно не выходило. Я пыталась представить темно-синий пузырь, но в воображении он лопнул, а цвета в сознании менялись. — Ну, не получается у меня! — всплеснула я руками, как бы говоря: «И что с этим делать?». — Я понятия не имею, как он должен чувствоваться, а цвета, так и вообще. Щит ощутить и представить не могу, а тут цвет. — Иззи, тише, успокойся, — наставническим тоном проговорила Мелания. Я понимала, что она не использует убеждение, однако подчинилась. — Прикрой глаза, попробуй представить, что твой щит — это вторая кожа или дополнительный слой полупрозрачного цвета, но оттенок может быть любым.        Прислушавшись к мелодичному голосу, прикрыв глаза, я медленно постаралась представить, как ментальный барьер, являясь дополнительным слоем кожи, потихоньку обретает темно-синий, полупрозрачный цвет. К сожалению, в процессе постоянно сбивалась так, как слухом все время обращала внимание на раздающиеся вокруг звуки.        Вторая попытка вызвала чесотку по телу — было забавно видеть удивленные лица ребят из-за моих действий.        Третья попытка, я сбила настрой.       Четвертая, отвлеклась.        Наконец, с неизвестного количества попыток, у меня получилось. Я представила темно-синюю, полупрозрачную прослойку вокруг себя, который своим светом, окутывал всю меня: каждый миллиметр моего тела вместе с изрядно потрепанной одеждой. — Получилось, — я с улыбкой открыла глаза и мне удалось сохранить под мысленным взором свой щит. — Ты умница, — улыбнулась Мелания, Элизабет показала два больших пальца, Макс с одобряющей улыбкой кивнул, Азра очень тепло улыбнулся. Старшая из Цепешей добавила еще задачу: — Теперь представь на ощупь.        Признаюсь, я растерялась. Особенно, растерянность усилилась, когда картина с обликом щита растворилась в сознании, стоило мне подумать над ощущениями.       Представив все вновь, стараясь при этом удержать распадающуюся картину, стала работать над ощущениями. Но все было как-то не так: результат не тот я это понимала.       Только с шестого раза я поняла, что мне нужно и сразу начала воплощать в действие. Представила, что мой щит по ощущениям такой же, как энергия Влада, которую ощутила в своей спальне. Тогда я ощутила такое спокойствие, умиротворение и мне было приятно в этом коконе. А главное, как замечаю сейчас, вспоминая, я чувствовала себя под защитой.       Сама того не замечая, расплылась в улыбке, давая понять братьям и сестрам, что у меня получилось.       Идиллия оборвалась внезапно.       Я чувствовала такое тепло, защиту, что невольно осознала, что Влад, действительно, становится мне как отец.       Заменяет Чарли или заставляет его уйти на второй план.       Сердце ухнуло вниз, как если бы оледеневшие сосуды треснули и разбились, а застывшее навеки сердце упало куда-то внутри меня.       Чарли… Мой милый, добрый папа, которого я с непривычки звала по имени. Тот Чарли, что всегда волновался и ужасно готовил. Как он без меня? Создалось ощущение, что я предаю его или уже… — Петухи! Уже утро! — голос Азраил вывел меня из гипнотического состояния самобичевания.        Вернувшись в реальность, я, действительно, услышала, как голосят петухи. Теперь понятно…