Гриффиндор
Ядвига Петровна всегда задавала немного. Но это «немного» часто было жуть каким сложным и всегда ею проверяемым. Благо возможность переписать что-либо с книги и ответить на какой-нибудь вопрос, поглядывая в учебник, всегда была. Но в связи с нервозным настроением и тем случаем в лесу, о котором большинство не знали, декан Гриффиндора оказалась непреклонна даже к Алёне. Дописывая реакцию соединения органических зелий, Алёна удрученно вздохнула и обернулась к окну: уже ночь, а она только что закончила — вот и день прошёл. В поисках учебника пришлось рыться в захламленном ящике комода. Но вместо злосчастной книги она наткнулась на звучно гремящий шар с рукояткой. Алёна не сразу вспомнила что это. — А, это ты… Куда бы тебя девать?.. Цветастая погремушка, покрытая различными узорами и кружками, навевала не самые приятные воспоминания. Она лежала здесь так же одиноко, как и единственная наследница династии Огневых. Да, есть бабушка, оставленная где-то в Мышкине, но между активной внучкой и тихой старушкой, к сожалению, присутствовало недопонимание поколений. А еще есть тётя. Которая оставила её. Возможно уже и насовсем. С тех пор, как Саше приснился сон, прошло несколько месяцев, и с ней могло произойти всё что угодно. — И что же она сказала? — Ты ничего не должна знать о своих родных. — Совсем? — Не ищи тетю. — Но почему они так со мной?! Ничего не понимаю! — Неверно, это опасно. Ты ведь хранительница огня, Богиня Огня. — Саша! Надоел!.. — Поэтому она и не хочет появляться, тебя ведь так без труда найдут. — Ну… Ты прав, ей лучше оставаться в тени… Дождь усиливается… Бежим! После Аленка не стала докапываться до доставщика семейного артефакта потому, как по Кощею было видно, что ему тяжко говорить об Аленином семействе, а тётя умоляла не выдавать её. Алёнка тяжко вздохнула и передернула носом, снова, в который раз осознавая, что её бросили. Здесь. Одну. Доживать дни в одиночестве. Пусть и во благо, но всё же. Еле заметная слеза капнула на рукоять. Карие глаза быстро заморгали и присмотрелись к палочке: на алой рукоятке медленно вырисовывались золотые буквы. — Аста старидиус статэ?.. Яркий огненный свет на секунду вспыхнул, отчего Алёнка выпустила погремушку из рук и отшатнулась. Потерев глаза, девушка соскочила с места и судорожно огляделась. Но то, что она видела в свету — линии и орнаменты — исчезло. В комнате остались лишь она и спящие сожительницы.***
— Н-да-а… И что же это было? — Думаешь, я знаю?! Я сама-то испугалась! Какой-то рисунок что-ли… Такой плавный… И линии такие яркие… И кружочки всякие, и закорючки… Алёнка зажмурилась и несколько раз стукнула себя по лбу мокрой от снега рукой — настолько её терзала та вспышка. Арт задумчиво промолчал, крепче засовывая руки в карманы куртки, а Саша закатил глаза и покрутил пальцем у виска. Кира, только что закончившая кормить Крипа, уложила инвентарь за хижину Лешия Корнеловича и ободряюще хлопнула подругу по плечу. — Не думаю, что это что-то плохое. Все ваши сдвиги обычно ограждают вас от опасности. — Значит, нечто страшное может произойти в ближайшее время? — Нет, я имею в виду…что… — протянула Кира, пытаясь придумать что-нибудь такое, что Алёнка не сумела бы превратить в опасность вселенского масштаба, — ну, это же твоя семья… — Ага. Чокнутая тётка, которая подсунула в школу яд! — Не яд, а послание! И оно предназначалось мне. А ты, неуч, если бы приготовил нормальное зелье, то не мучился бы. — Я так и так бы мучился, — Яга меня терпеть не может! Алёнка у нее люби-и-мица. Ей всё-ё с рук сходит. Алёнка хмыкнула и хорошенько стукнула Абрикосова по плечу, отчего тот прокряхтел извинения и рассмеялся. Осознав всё своё превосходство, гриффиндорка гордо тряхнула кудрями и вернулась к разговору. — Ну так вот… У кого сейчас наша книга по кровной магии? У Маши? Я к ней зайду сегодня. И ещё там, на погремушке были какие-то слова… — Ты умеешь быстро растапливать снег? Кира, еле сдерживая смех, усмехнулась. Алёна слишком поздно оценила снежную территорию подле домика, поздно поняла к чему этот вопрос и внезапная тишина. Лёгкой подсечкой Саша уронил Аленку в снег. Глубокий, рыхлый, немного подтаявший от застоявшегося февральского солнца снег с распростертыми объятиями принял непокрытые шапкой огненные волосы, разгоряченное, смешливое лицо, готовое взорваться бранью и завопить знакомую фамилию. — Бон-Вояж, Богиня! Проваливаясь, но всеми силами пытаясь отомстить, Алёнка принялась закапывать слизеринца. — Держу пари, когда они под венец пойдут, Алёнка хорошенько умоет его в снегу, — умиленно протянула Кира, глядя как Саня убегает от Алёны, попутно кидая в ту снежки. — Если я уговорю их организовать свадьбу зимой. — Ты ведь уговоришь? — Запросто, — беспечно пожал плечом Арт и, не глядя, дал пять Сменкиной. С тяжёлым сердцем и мокрыми ботинками, Алёна приняла своё поражение, но Саша, вдоволь нахохотавшись и отомстив, помог ей встать и был прощён. Закончив с прикормкой, ребята потопали в школу и, поднимаясь наверх, наткнулись на другую парочку. — Фил, Варя, вы куда? — Мы гуляем, — лучезарно улыбнулась Варя, проходя мимо друзей в сторону совиной башни. — Гуляете… — многозначительно ухмыльнулся Саша, растягивая слово и намекая всем на подозрительность их дела. — Как нацелуетесь — возвращайтесь. Нам ещё проверочную доделывать. — Ну чего ты их смущаешь! Видишь, гуляют. Отстань! Алёнка нетерпеливо пихнула Сашу вперёд, в ворота замка. — Да не обращайте внимания, — отмахнулся Арт, смеясь. — Никак не может привыкнуть. Саша ещё долго по дороге оборачивался, изображая поцелуи, объятия и прочие нежности, дабы позлить Ветрову, на что Фил чуть засмеялся, а его девушка не отреагировала и прибавила шагу. — Фил, идём в башню? — Да, конечно. Быстро шагая по пустым вечерним коридорам, Алёнка громко цокала каблуками ботинок, про себя проклиная свою забывчивость. Сказала, что зайдёт, в итоге — опять забыла. Благо, башни Когтеврана не так далеко находились, и подняться на несколько ступеней выше не составляло труда. Сложно было верить, что в столь поздний час Маша вдруг совершенно случайно выйдет и встретит Алёнку. — Ну и на кой-чёрт я потащилась… — ворчала гриффиндорка, стуча по полу с полной силой. — Эй! Мисс, вы чего так шумите? Вы видели, сколько время? Алёнка резко остановилась и обернулась: с другого конца коридора её ругал один из сторожей, поставленных министерством. — А что? Двадцать минут одиннадцатого всего! — Вас вообще в этом крыле быть не должно, — начиная закипать, продолжил мужчина. Наглый ответ заставил его ощетиниться. — Возвращайтесь в гостиную. — Мне по делу вообще-то. К подруге. Пошла бы я сюда просто так, зная, что ваши тут повсюду! Ха, нет уж! С самого начала вечера настроение у неё было невеселое — вот и результат! — По какому делу? — Есть одно, — угрюмо ответила девушка и двинулась дальше. — Попрошу вас задержаться. Стойте! Мракоборец направился к ней, попутно направляя палочку на нарушительницу школьных правил. Алёна испугалась и замерла, медленно пятясь и пытаясь непроницательно хмуро глядеть на мужчину. Завидев отступление, он ускорил шаг и крепко схватил её локоть. — Так, к кому вы? — Ни к кому. — И зачем? — Сказала же, к подруге. Дайте мне пройти. — Тогда скажите, зачем вам? — Да отстаньте уже. Я же говорю: к подруге, за домашкой, — запаниковала Аленка, пытаясь выбраться. — Димыч, походу я нашёл шпиона. С последователями Влад сильно прогадал. — Я — шпион?! Да с чего бы мне? Да нет же! Какой еще Влад? Я…я требую адвоката, слышите?! Мракоборец сунул некий артефакт, похожий на сквозное зеркало, в карман, затем присмотрелся к испуганным глазам и потребовал выложить всё содержимое сумки, в том числе и погремушку. Алёнка попыталась вырваться из хватки стража, хватаясь за сумку, паникуя и больше споря. — Алёна! Алёнка резко повернулась в сторону голоса, молясь, чтобы это оказалась подмога. — Я тебя обыскался. Мы ведь договаривались в библиотеке заниматься. — Илья?.. А… Я просто долго тебя ждала и решила пойти навстречу, — немного заикаясь, ответила девушка, высвобождая свою руку. — Учебник у тебя? — подойдя, спросил Муромов и, получив положительный кивок, устало улыбнулся мракоборцу: — Вы уж простите, я — правая рука старосты Когтеврана — ей с предметами помогаю. Сегодня вот, заминка небольшая. — Имя? — Илья Муромов. Мужчина покопался в карманах костюма и, найдя некий блокнот, удостоверился в личности когтевранца. — Можете идти. Алёнка гневно отдернула руку, накинула сумку подальше на плечо и вместе с Ильёй направилась в гостиную Когтеврана. — Угораздило тебя именно сейчас идти к Маше. Или ты к Вику? — Илья наигранно устало закатил глаза, но гордая усмешка ярко скользнула по бледному лицу. — Ну мне очень нужно. Это дело первой важности. — Контрольная? — Можно сказать и так, — смеясь, пожала плечами Алёнка, искренне радуясь такой удаче. — Хах, я думала этот мужик меня сразу — под суд. Ну, слава Мерлину, оказался Муромов поблизости. И зачем же тебе это? — Всё равно по пути. — В этом определённо есть подвох, да? — Да. Теперь ты должна сказать: «спасибо». — Да ладно. Не говори, что всё так просто, — Алёнка хитро прищурилась и присмотрелась к когтевранцу. Тот слегка усмехнулся, доказывая чистоту совести. — Неужели я настолько…вам противен, что уже все считают меня чистым стукачом? — Стукач не может быть чистым. Тёмным — да. И…не хочу тебя обижать, но… да. Ты столько раз стучал на нас, что теперь впечатление о тебе только такое. Ты надоедливый, противный стукач — вот и всё. Илья фыркнул, но промолчал. Алёна посмотрела на него и чуть усмехнулась. — Но всё равно спасибо. Когда они дошли до пункта назначения, Илья позвал Машу и ушёл. Когтевранка, явно удивленная визиту рыжей девочки в компании Ильи, с ног до головы осмотрела одноклассницу. Узнав причину, она вынесла Алёнке книгу. — Не понимаю, мы же её по сто раз перечитали. Думаешь, что-нибудь есть? — Не знаю, но другого решения у меня нет. — Н-да-а… Ну и родственнички, — Маша обескураженно улыбнулась и почесала затылок. — Мракоборец и Муромов ни о чем не знают? — Пф-ф-ф… Ни тот, ни другой. Знаешь ведь, какая я профессиональная актриса, — Алёнка театрально поправила рыжий локон и устремила гордый взгляд куда-то вдаль, чему Маша засмеялась. Но кое-что вспомнив, Алёнка тряхнула копной волос. — Кстати, Маш, ты не знаешь какого-нибудь Влада? — Влада? — Ну, да. Какой-нибудь Влад в истории Англии или в магии, или у нас в книге не пробегал? Маша задумалась, но после пожала плечами. — Кажется, Морок это и есть Влад. Его настоящее имя, — Алёнка уверенно кивнула и сомнения в глазах Маши заменились серьёзностью. — Хорошо, я поищу. Не волнуйся. — Отлично.***
Солнечный свет косым лучом вонзился в сомкнутые веки. На секунду Алёне показалось, что та самая вспышка снова озарила ее. Она тотчас подняла голову и что есть силы попыталась разглядеть таинственный источник света. — Вставай, соня, — чуть раздражённо отчитала Алиса, сверяясь с часами и отодвигая шторы. — Хорошо, что Уход за существами у нас вторым. По времени успеваем. Вчерашний мимолетный орнамент туманом расплывался в голове, связываясь нитями и вновь разрываясь. Но четкого изображения он так и не дал. — Ох ты ж ёжики!.. Что же это такое было?!.. Однокурсница приподняла бровь, ожидая объяснений, но, поняв, что чудилку она не поймёт, вышла из комнаты. Алёнка потерла лоб, щеки и прикрыла глаза — огненное пятно маячило перед глазами, дразня и спутывая мысли. Сейчас девочка чётко осознавала, что вчера было видение. Ей не приснилось. Некое изображение в той вспышке определённо несло послание. Наспех засунув книгу стихий и погремушку в сумку, Алёнка полетела на уроки. Беспокойство и потерянность не отпускали её целый день. На всех уроках туманные глаза отрешенно застывали, что мешало учёбе и сильно раздражало учителей. Даже сейчас, в выручай-комнате, среди доверенных лиц, веснушчатое личико растерянно реагировала на подколы и вопросы. — Эй! Саша подошёл сзади и ладонью хлопнул её по голове. Аленка тряхнула головой и продолжила, сидя на мраморных ступенях, завязывать шнурки на ботинках. Он встал перед ней и оперся ладонями в колени. — Ты чего сегодня потерянная такая? О чем размышляешь? Алёнка отрицательно мотнула головой, и Саша щелкнул её по лбу. — Абрикосов! — Ну о чем? Скажи. У нас что, сложная проверочная скоро? — О родителях я думаю, о чем еще? О той вспышке. И о тёте. Саша понимающе, скрывая раздражённость, кивнул. Не было смысла опять ей доказывать глупость и безрезультатность её мыслей, так что Саша отошёл к всё ещё надевавшим огнеупорные костюмы ребятам. Варя уже была готова и пыталась вспомнить технику полёта и правильного потока воздуха но, услыхав разговор, подлетела к хранительнице магии огня. — Не загружайся мыслями. Если это видение предков, ты обязательно его поймёшь, но в своё время. Она уверенно кивнула, на что Алёнке не оставалось ничего, кроме как слабо улыбнуться в ответ. Закончив со шнурками, Алёнка с Варей встрепенули команду. — Вик готов. Маша, Фил — тоже… Саша — ага… Арт, Кир, что у вас на сей раз? Застегнули? — Мы скоро, — отмахнулся Арт и нервно подул на потные пальцы. — Ну ты… Молодец, конечно… Дурацкий замок… На все его ворчания Кира гордо упомянула, что именно из-за его неправильного заклинания ей приходиться всё это терпеть и ждать, когда он уже починит и застегнет ей замок на кофте. Она уже порядком устала, и становилось жарко. — Ну, Варь, может, без них начнём? — Маша взмахнула руками, выращивая вокруг себя лианы, тем самым говоря, что она полностью готова к бою. — Как насчет дуэли? Дикие стебли обвили колонны и отступили хранительницу магии земли. Маша, бросая вызов, блеснула взглядом в сторону Алёнки. Та оскалилась в хитрой улыбке и зажгла взгляд и руки азартным, неистовым пламенем. Уж что-что, а хандрить во время тренировки и подставлять друзей — нельзя. — Нет, нет, нет. Никакой дуэли. Вы так комнату разнесете. Алёнка уж точно… Давайте лучше…жребием решим. По стечению обстоятельств Маше достался Фил, Варе — Вик, ну, а Алёнке «несказанно повезло». Саша был в прекрасном настроении, отчего бегать по всему периметру комнаты, дразня и донимая Алёнку, ему не составляло ни малейшего труда. Иногда он успевал даже кольнуть её заклятием. Чему Алена с каждым разом всё больше и больше угрюмо хмурилась, но взрываться несуразными проклятиями и кудахтать об Абрикосовой дурости она не собиралась. Как бы Саня не пытался разжечь в подруге недавний азарт, сколько бы раз не назвал Богиней, Алёнка всё также сдержанно метала угли, крепко сомкнув губы. — Пф-ф-ф!.. Всё? Ну, Богиня, ты сегодня уж совсем расслабилась. Проснись. Алёнка отвлеклась от рассматривания пламенных ладоней и, молча, метнула в него армаду маленьких раскалённых углей, но Саша увернулся. Хмуро сдвинув брови и крепко сжав кулаки, Алёна яростно отправила в Сашу волну огня. Тот лёгким движением палочки защитил себя прозрачным куполом. — Вот это по лучше. Она несколько раз атаковала его и даже пару раз обожгла защитные доспехи, но сразу же остановилась, пытаясь вспомнить, такой ли была вспышка света тогда, в спальне. Или она была такой же, как при огненной волне? Алёна не могла найти то самое загадочное пламя. Вдруг в плечо кольнуло новое заклинание. — Надо тебя растормошить. Не успела Алёнка оглянуться, как уже вниз головой наблюдала за наглым слизеринцем. — Саша! — устало и раздражённо протянула гриффиндорка, обиженно пытаясь вернуться на землю. — О, хоть какие-то слова. Соберись, Богиня. О чем бы ты сейчас ни думала — на это отведешь другое время. Ты уж совсем разучилась использовать приёмы! Алёнка хмуро хмыкнула и отвернулась. Своими выкидонами он ей только мешал. Решался вопрос её семейства, а ему бы валять дурака! Саша разочарованно вздохнул. Он прекрасно понимал, о чем она переживала, и хотел помочь, но она, похоже, застряла в одной точке и отказывалась верить, что с того света не возвращаются. Тот сон был исключением. — Она тебя бросила. — Неправда. Саша наклонился ближе, пытаясь донести до упрямицы истину. — Эта вспышка — лишь обман твоего чокнутого разума. Она тебя оставила. И не вернется. Удар пришелся Саше по голове. Он схватился за макушку и простонал. Больно пнула. Выпустив из-под стоп потоки пламени, Алёна чудом успела перевернуться и приземлиться на ноги. Саша метнул оцепеняющее заклятие, но Алена легко увернулась и закидала слизеринца раскалёнными углями, но и их Саша отразил. — Так вот оно что! Чокнутая? Тебе самой не надоело? Алена сильно закусила губу и очертила ногой круг. По полу расползлась волна огня. Кольцо, в радиусе двадцати метров, сомкнулось. — Бросила! — Ты ничего не понимаешь! — Как раз-таки я, заметь, всё прекрасно понимаю, — он едко усмехнулся и пальнул несколько заклятий. — Признай и пойми уже! — Она не могла меня бросить. Они — не могли. Алёнка сглотнула слезу и рывком метнула залп тысячи огней. Во все стороны разлетелись сгустки гнева, обиды, тоски, выраженные огненными шарами. В Сашу попало несколько. Поражаясь упрямству, он скользнул к ней сзади, подбил ноги, и вмиг голова Алёнки оказалась крепко зажата между ним и его локтем. — Хватит её искать. Она ушла. С концом. Как ты не понимаешь? — С чего ты взял? — Мёртвые не возвращаются. К нам — точно. Алёнка зажмурилась. Это — неправда. Алёна укусила и перебросила его через плечо. Он неудачно приземлился, но успел откатиться в сторону до того, как обрушился огненный дождь. Она наступала яростней и яростней, будто и не собираясь оставлять друга в живых. — Аста старидиус статэ! Яркая вспышка света осветила комнату диким заревом, обжигая руки, тело, глаза. Несколько секунд не было видно ничего, кроме огненной вспышки солнца. — Саш? Саша! Ты живой? Алёнка бросилась к нему, потрясла его застывшее тело, повертела в руках лицо. Его пустые, широко раскрытые глаза никак не реагировали, дыхание замерло, охрипший голос пытался связать звуки. Все тотчас бросили свои дела и подбежали к завороженному чем-то слизеринцу. — Что ты наделала? — Я случайно. — Нужно звать целителя. — Нет! Только паники нам не хватало. — Прости, Саш… пожалуйста, прости меня. Очнись! — Сань! Спустя несколько секунд серые юношеские глаза вспыхнули. Зрачки расширились. Воздух жадными глотками поступил в лёгкие. Алёнка с превеликим облегчением обняла его. — Прости, Саш. Я просто так была уверена, что это действительно послание, что… — Ты живой? — Да-да. Алён… — Это заклинание… Я думала не вспомню. — Алён. — Ты что-нибудь видел? — Алёна! Он положил ей руку на плечо, прервав поток несвязных мыслей. Голос хрипел и путался, раздваивался; глаза дрожали измученной надеждой. Он вот-вот вырубился бы снова. — Научись отпускать. Научись. Нельзя застревать в прошлом. Нельзя… И ты прекрасно знаешь, что если это говорю я — мы, Саша — то ты должна прислушаться. Алёнка кивнула и снова крепко-крепко обняла его. — Прости, прости, прости… — Отпусти их. — Прости, прости, прости… — Слышишь, Алёнушка? Отпусти меня. Саша вздрогнул, проморгался, словно ото сна. — А теперь, народ, все заново и по порядку. Фил пожал плечами, мол, а почему бы и нет.***
— Сэр! Сэр, куб… — он вбежал в помещение, но увидев жест «спокойнее, молчать» отдышался. — Он вспыхнул. Куб вспыхнул. — Цвет? — Желтый… Мужчина усмехнулся, но промолчал. Поразмыслив, он развернулся и радостно оскалился. — Интересно.