Проигравшие

— Так, Поттер, а теперь давай-ка прекращай темнить и выкладывай, — настаивала Бёрк, едва за ними хлопнула дверь уютной серо-бежевой комнаты Альбуса. — А то мы с Алом уже чувствуем себя идиотами. — Ну, не то что бы, — отозвалось в Поттере слизеринское самолюбие, но Кэти тут же глянула на него прищуренными глазками, — но побольше контекста точно не помешало бы, — поднимал брови Альбус. — Будет вам… побольше контекста, — тяжело выдыхала Лили, забираясь прямо с ногами в одно из широких кресел неподалёку от окна.       Покусывала губу и сходу оценила, что с лета тут практически ничего не изменилось: тепло, просторно, а местами с намёком на бардак, как на голове, а иногда и в голове хозяина помещения. Каждый свободный угол буквально вопил о том, что Ал не ровно дышит к квиддичу, причём с самого детства. Всё было неизменным, за исключением присутствия тут малыша Крамби, сопящего прямо по центру одой из подушек и в обнимку с золотистой кисточкой для шторы. Ну и наличия вещей Бёрк. Из этого становилось понятно, что Кэти сочла обитель Ала намного более подходящей, нежели предоставленную ей гостевую комнату, но кто бы сомневался. — Это Квази, Ал, — сходу выпалила Лили, как только собралась с мыслями. Во всяком случае, отчаянно пыталась. — Ква?.. Что? — свела бровки Кэти. Одновременно с тем как Ал округлил глаза и выпалил: — Да ладно! Без шуток? Откуда он у Скорпа?       Он вполне себе опешил и застыл, едва засунул руки в карманы тёплой кофты. Подобная реакция подтверждала догадки сестры о том, что любознательный и далеко не глупый старшекурсник имеет некие понятия об этом предмете. Пусть, вероятно, не в той степени, что его друг, но всё же. — О, ну отлично, — дула губы Бёрк и затягивала на груди руки. Злилась, будучи теперь единственной, кто по-прежнему мимо темы. — Квази… Ну, из того, что я знаю, это такая штука… — потирая щетинистый подбородок, начал задумчивый с виду Поттер. Во многом обращался пока к своей девушке и взмахом руки предложил ей занять место в соседнем с уже занятым кресле. Сам же присел на угол довольно внушительного размера кровати под лоскутным покрывалом и образовал из пальцев замок. — … Это очень редкий и весьма ценный магический предмет, обладающий свойством влиять на человеческие мысли и воспоминания. Смысл его действия заключается в том, что с его помощью можно создать нужную иллюзию, поместить её в голову человека, и благодаря ей он будет думать, что с ним происходило то, чего на самом деле не было. А можно и заменить ту правду, которая происходила. И когда новая приживается, уже она становится его прошлым и настоящим. Ну а исходя из того, что все последующие мысли и поступки человека с того момента скорее всего меняют, меняется и его влияние на своё или чужое будущее, — размышлял Поттер, но уже смотрел совсем не на Кэт. И так свёл брови, что Лили стало подмывать на тошноту от этого сочувствия. — О-ого, — восторгалась Бёрк, но точно не весело. Скорее была жутко обескуражена, переваривая то, что услышала. — Прям кусок жизни можно перекроить, и правда. То есть, по сути, это что-то похожее на Империо? — Бёрк восторгалась, перепугалась и переживала шок одновременно, говоря к концу предположения чуть ли не шепотом. Упоминать о Непростительном заклятии во весь голос просто не посмела. — Не совсем, — почесал сведённые в одну полосу брови юноша. Явно был озадачен всем этим не меньше слушательниц. — Всё гораздо сложнее, Кэт, он и как Омут памяти, и как Обливиэйт, но и с примесью Империо — то есть полностью стереть память как заклинанию Квази не под силу, но под силу заменить его иным. То есть, по сути, всё происходит так: ты создаёшь магическую субстанцию из своих воспоминаний, эта штука их поглощает и ты заселяешь уже готовую иллюзию, не важно истинную или ложную, но нужную тебе «правду» в чужую голову. — Или в свою, — тихо исправила брата Лил. — Или в свою, — подтвердил Ал, кивнув, но мыслей от этого явно прибавилось. — Но если это всё действительно правда… Правда что Скорп… Это очень странно и я уже молчу о том, что на него это вот совсем не похоже. — Это из-за меня, — перестала грызть ноготок Лили и нажимисто потирала обеими ладонями лицо. А после просто не посмела поднять на собеседников глаза, так и смотрела на крошечное чернильное пятно на светло-коричневой клетке пушистого ковра в виде шахматной доски. — Утром… — замялась гриффиндорка, но решительности озвучить правду стало больше, чем сомнений. — … Я сказала, что хочу забыть всё, как страшный сон. А он сказал… — не договаривала Лили. И зажмурилась. Сейчас отдала бы многое, наверное, чтобы вернуться на несколько часов назад. Но почему так случается? Ведь пожалела об этих словах, и уже спустя четверть часа после того, как исчез, а сейчас жалела и подавно. В глубине души всё ещё не до конца простила, конечно, но сейчас и в свете всего недавнего в совокупности обида угасала и с невероятной скоростью. Как будто сменялась тем, о чём так рьяно говорила Бёрк — силой того, что чувствует. А даже с примесью чувства вины за своё упрямство и гордость, но уже поздно, наверное, думать об этом. — Даже не представляю то, как у него это получилось, — удивлялся юноша. — Не представляю, как вообще можно изменить сразу столько всего, ведь несколько недель времени, куча воспоминаний. Должна быть чуть ли не идеальная память, — загнул он первый палец, но тут бы Лили с ним поспорила. Казалось, что она тоже сейчас могла бы вспомнить все их совместные моменты. Начиная с того, как столкнулись во дворе Трансфигурации, и заканчивая тем, как исчез в парке на Гриммо, — а ещё надо постараться, чтобы после всё было максимально реалистично, чтоб привычная жизнь так сказать не сильно выбивалась из реальности. И мне вот всё-таки очень интересно, где он его вообще взял? — В Лютном переулке, в лавке мерзкого старьевщика. А вот как и где тот его достал я не знаю. — А может нам как-то наведаться туда и расспросить его об этой штуке? — предложила подруга, но об упоминании и об этом местечке поморщила нос и даже не заметила этого. — Я очень сомневаюсь, что этот самый некто Ноир знает нечто большее, чем мы. Да и говорить не станет. А может, и вовсе не сможет. Не исключено, что Скорпиус взял с него обет молчания, ещё и мог подкрепить это заклинанием, и это не лишено смысла, — размышляла вслух Лили, вспомнив неопрятного старика из запыленного мрачного магазина. А вместе с ним и тех неизвестных личностей, что тогда преследовали их. — Уверена, что все его познания заканчиваются на желании разжиться золотом. Он и рта не откроет, начни мы его об этом расспрашивать. — Ладно, с этим потом разберёмся, — отрезала Бёрк. — Но вот почему он подарил его тебе? Такую редкую и дорогую вещь? А насколько он дорогой, кстати? — Пф-ф-ф, — нашумел выдохом Поттер и расширил глаза. Очевидно, что от наивности предыдущего вопроса. — Сотни галеонов, может тысячи, но точно немало. И их очень мало, вот прям на пальцах одной руки, наверное, меньше, чем Омутов памяти. — Тогда тем более. Зачем он отдал ей? — Потому что это я… — догадалась ещё раньше, но озвучить посмела это лишь сейчас, — … я сказала, что хотела бы всё забыть. А он пообещал, что у меня это получится. Он в прямом смысле подарил мне эту возможность как ещё один подарок. Обещал же, а Скорпиус не из тех, кто… — … Нарушает обещаний, — тихо выдохнув, изогнул бровь Ал. Явно ощущал противоречивость чувств: был удивлён, почти введён в ступор такими дикими решениями и поступком Скорпиуса. Скорее не верил, что это правда, но с другой стороны точно знал, что от Скорпа можно ожидать любой странности. Даже если это глупость, граничащая с грандиозной гениальностью. — В общем, очень много вопросов, а ответов, к сожалению, пока нет, — будто смирился Поттер. — Даже если и так, как он смог выстроить в конструктивный ряд такую кучу воспоминаний? И надо было потом достать из себя эту штуку, но как? — Навряд ли он делал это один, — озвучивала очевидное, по её мнению, Лили. Но таким утробным голосом, что тот и вовсе обещал пропасть в скором времени. — Думаю, хозяину помогли, любезно предоставив для создания иллюзии свою голову, а потом поделились уже слепленным из кусочков готовым цельным воспоминанием о нескольких неделях к ряду. Это единственное логическое объяснение. — Если так, то да, — абсолютно соглашался Альбус. — Очень даже может быть.       Лили явно намекала на преданность Чистого и эта теория действительно возымела право на существование. — Вы видели, как он на меня в конце посмотрел? — почти шептала. Как будто до сих пор видела пару огромных янтарных глаз Парта. — Будто я при смерти, с такой жалостью… Вот примерно как вы сейчас, — упрекая, хмурилась девушка и слушателям просто пришлось взять под контроль все отразившиеся на их лицах эмоции. — В общем, понятно, что ничего не понятно, — встрепенулась Кэти, пока Лили окончательно не растеклась в кресле. И по сравнению с этими двумя говорила прям бойко и с завидным оптимизмом — той его долей, насколько сейчас позволяла ситуация. — Лили, а может мы вообще зря паникуем. Предположим, что он действительно вычудил нечто подобное, но если всё как говорит Альбус, то это… Это практически маловероятно, чтобы он прям совсем забыл или изменил все свои воспоминания. Да это нереально просто. Надо быть дотошно устремлённым, чтобы каждое и каждое, а новое, отталкиваясь от предыдущего… — практически возмутилась Бёрк. — О, ты его совсем не знаешь Кэт, — тихо и болезненно посмеивалась Лили. В попытках успокоить, Кэти делала только хуже — уж кому, а Малфою этих качеств было не занимать. — Кэт он достал откуда-то ту вещь, которая один в один с той, что хранится под семью замками в Министерских стенах. И у него даже рука не дрогнула использовать его на Мегере, — смотрела на нарастающий шок подруги Поттер, но в подробности вдаваться просто не посмела, точно не сейчас. Краем глаза заметила, что Ал тоже слегка приоткрыл рот. — Он буквально за четверть часа, наверное, сделал так, чтобы в «Обскурус» зашуршали и взяли на рассмотрение мои эскизы, а для этого ему и Квази не понадобился, обошелся разговором. Причём уломал отца помочь мне, а о качестве их отношений на тот момент ты слышала да и про отношение мистера Малфоя к нашей семье тебе тоже известно. И я более чем уверена, что если бы я сама их туда отправила, то они бы и не дошли до рук того, кто смог бы их увидеть вообще. Скорпиус за половину дня сделал почти все задачи, которые Мегера давала нам на двоих на неделю. О, и кое-что о другом его подарке на день рождения, кстати: ты хоть представляешь насколько нереально попасть в эту школу вообще? И заметь, что я не сказала «сложно», а именно — нереально. Но он как-то это всё делает и всегда делал, а Квази вот у него чуть больше месяца только, до этого и без него обходился. Понимаешь теперь, насколько на фоне этого всего мелочны все его умения окручивать профессоров, всё про всех и всегда знать и продумывать всё на пару шагов наперёд? Просто детский лепет. Он гораздо умнее и решительней, чем ты думаешь и был таким чуть ли не с детства, наверное, хотя скорее с пелёнок.       От своих же слов стало только хуже, а встав в пару с фразой Ала о том, что все действия Скорпиуса, направленные в её сторону, с некоторых пор были лишь его собственной инициативой — вообще невмоготу. Хоть волком вой, но поступки способны заместить тысячи слов, с этим вот спорить бесполезно. Так же, как и с тем, что до недавнего горы готов был, наверное, свернуть, чтоб была рядом. И если бы она так отчаянно не хотела впредь отгородиться о него… — А я вот пока согласен всё-таки больше с Кэт, Лил. Не исключено, что у него до конца не получилось это сделать. Каким бы умным и талантливым волшебником он не был. — Почему ты так решил? — в Лили говорил реалист, ну и скептик. Она аж улыбнулась от слов этой наивной парочки. Ну, ладно Кэти, но Альбус, зная друга как облупленного и несколько лет точно должен был быть менее доверчивым. Должен был давно знать, что Малфою по плечу всё, что он только задумает. — Потому что одно дело, когда ты берешь свою уже изменённую мысль, — принялся объясняться слизеринец, — слаженную иллюзию. Достаешь её и заселяешь другому, пускай даже себе, не важно, но тут… Ему надо было бы поменять очень много всего, но чтобы не вызвать разлад в своих же воспоминаниях, и подозрений в глазах других как минимум. Вы же были вместе очень много времени, виделись чуть ли не каждый день, и все знали, что были напарниками при подготовке к балу, да и на том самом балу… Как по-твоему сколько человек вас там видело вместе? Одни Фарли и Нотт чего стоят, — морщил от пренебрежения нос, а вот лица гриффиндорок выражали полноценную ненависть. Особенно Лили, ведь с недавних пор имела к этим двум весьма личные счеты.       Теперь вот Поттер поняла, о чём толкует брат. И действительно отчасти не лишено смысла. И поцелуй во дворе трансфигурации точно обсудило пол школы. То есть начисто перекроить след своего присутствия в жизни всё равно не вышло бы. Да и заменить их каждодневное совместное времяпрепровождение кем-то или чем-то совершенно иным не реально. Хотя…        На бал к примеру, они же могли пойти просто как старосты, связанные общим долгом, а про поцелуй и прочее подобное… Это можно было начисто стереть, а впоследствии свести на простые сплетни, да и вряд ли со Скорпиусом вообще будут об этом заговаривать. Скорее будут теперь шептаться за её спиной о том, что она — очередное кратковременное увлечение Малфоя.       Взаправду, это волновало меньше всего. Школьные слухи интересовали в последнюю очередь, а вот чего теперь ожидать и как с этим всем быть? Не говоря уже о том, что внутри просто апофеоз ужаса и бенефис полнейшего смешения чувств. Даже не представляла, как переживёт тот момент, когда встретятся после каникул. — Как бы то ни было, но есть ключевые моменты, которые точно искаверкают реальность и их ну вообще… Я даже не знаю, как это можно исправить иллюзией, слишком много цепных реакций, — не хило задумался Альбус, — разве что всё начисто, кардинально и с самого начала. А вот об этом вот Лили и не подумала. — Как начисто, в смысле? — вытягивалась Бёрк. Мимолётно глянула на Поттер, но и этого хватило, чтобы рассмотреть каменное лицо подруги. — То есть… Ты хочешь сказать, что они вернутся к отправной точке? К событиям до вашего идиотского спора? Когда вечно цапались? — закончила Кэти и оба так и зависли, глядя пока на друг друга, а чуть позже снова покосились на Лили. Теперь вдвоём сразу и чуть ли не жалостливыми взглядами.       Бёрк аж закусила губу, а у Лили началась нехватка кислорода от этой мысли. Кэт имела неосторожность выказать смесь тревожных и сочувственных эмоций, но тут же смекнула, что Поттер от этого сделается в разы хуже. Потому встрепенулась и нехило нахмурилась. Прекрасно понимала, что лучше уж совсем ничего, чем это, поскольку Лили навряд ли будет достойно отвечать ему на колкости и остроты. — Может и к отправной, — говоря тихо, пожал плечами Ал. — Я не знаю. Мы тут гадаем, но даже без кофейной гущи, будто пальцем по воде. Я вообще не уверен, что правильно понимаю то, как работает эта штука. И не знаю того, кто бы мог объяснить. Не уверен даже, что отцу известны все детальные подробности, так хоть его можно было бы как-то аккуратно спросить. Это очень редкие вещи. Думаю, что если в Министерстве и есть такое, то им занимается исключительно Отдел тайн, но точно не мракоборцы. Максимум они могли видеть Квази в действии на каких-то допросах или что-то вроде этого. — Так, ладно. Я тоже думаю, что гадать вообще не имеет смысла. Вот закончатся каникулы и мы точно всё узнаем. — Да уж, — бормотала Лили, глядя на Кэт, — не терпится ощутить на себе то, с каким презрением и ненавистью он будет смотреть в мою сторону. — Не перегибай. Он никогда тебя не ненавидел, — тихонько хмыкнул брат. — Скорее просто задирал и ему нравилось, что это у него получалось, и что ты могла ему достойно ответить, а от этого ещё интересней и со временем эта забава вошла в привычку, — доводил до сведения и так, будто промежду прочим. — Я даже не знаю. Из того, что реальней всего… — пустился в тихие раздумья Ал. — … Вот всё плюс минус так, как и есть, а между вами… Нечто вроде сносных приятельских отношений, которые могли завязаться во время совместной подготовки к балу, да, может быть. — А может с намёком на большее, — не унывала Кэт. — Очень сомневаюсь, иначе прахом все старания всё забыть. Но если и большего, то в свете известного всей школе, скорее с моей стороны. О, отлично, — прикрывала ладошкой глаза гриффиндорская староста, сползая чуть ниже в кресле.       Только этого не хватало. Чтоб все добивали её слухами о том, что до беспамятства влюбилась в Малфоя. А потом и сам Скорпиус, подшучивающий над тем, что неровно к нему дышит. А если ему на глаза ещё и попадется когда-то тот самый откровенный, некогда отозвавшийся очень значительными последствиями рисунок, который никому и никогда… А он, к слову, был доселе у Скорпиуса, вот только Лили теперь надеялась, что этот запечатлённый на бумаге весьма интимного содержания момент был погребён под крышкой того самого сундучка, в который Парт так бережно укладывал всё, что напоминало бы Малфою о ней. Иным и лучшим вариантом была надежда на то, что нашел себе место в пламени камина, но узнать об этом уже нет никакой возможности. А всё, что ей осталось на память — фактически украденные ею рукописи такого родного, но уже будто совсем чужого гениального сумасшедшего. — Так, всё, заканчиваем! Вернёмся в школу и во всём разберёмся, идёт? Мы уже и так нагадали с три короба, только запутались, а до конца каникул всего ничего осталось. Скоро и проверим, — по-прежнему пыталась излучать хоть какой-то позитив Кэти, но что-то явно не клеилось. — Да хватит так уже делать! — не выдержала Лили, когда парочка снова переглянулась. — Как будто я не понимаю о чём речь. Я-то всё помню. Черт! — шепотом выругалась девушка. — А может… — тише роняла она и не слабо задумалась, прикусив край ноготка. — Может это всё к лучшему?.. — О, нет, — тихо паниковала Бёрк. Смотрела на взгляд подруги, затерявшийся в просторах ковра, а после и на Ала. Он выпрямил спину и будто приготовился внимать каждому слову сестры. Хоть и знал, что все они будут в разрез тому, в чём ещё недавно так отчаянно убежал её этажом выше. — Лили, давай вот без поспешных выводов, хорошо? Мы же сошлись на том, что ничего толком не знаем! — Нет, Кэт, ты не понимаешь! — противилась гриффиндорка. — Нас... Нас всё время что-то словно оттягивает друг от друга. Мы сами, другие, родители… — Вы сами как будто дети, которые качаются на качелях в разные стороны. То изо всех сил пытаетесь быть дальше и по разную сторону, то всё время хотите догнать друг друга, чтобы держаться за руки, — и не подумал скрывать раздражения Альбус. А девушки аж переглянулись. Странновато было слышать нечто подобное. В последнее время уже окончательно сам на себя не похож, словно повзрослел на добрый десяток лет. Вот так же резко, как изменился тот самый упомянутый им персонаж из книги детских рождественских сказок. — На других вам вообще должно быть абсолютно плевать, а родители…— выразительно хмыкнув теперь, без звуков посмеивался над её словами Ал.       Это вот было его личной больной мозолью и уже не первый год к ряду. — Знаешь, что я всегда говорил родителям? Запоминай, а лучше запиши, — указывал на сестру пальцем молодой человек. — Что Скорп — совсем не его отец, и что я — это я, а не Гарри Поттер. Что мы все абсолютно разные люди и у каждого своя жизнь. То, что было когда-то между ними, Лили, нас точно не касается, это прошло много лет назад, и нас ещё даже на свете не было. Мы сами решаем с кем дружить, общаться, кого любить, ненавидеть, как поступать, о чём думать и что говорить, — отчасти повторялся Ал. Нечто похожее он совсем недавно говорил ей. — А с сегодняшнего дня ты совершеннолетняя, Лил, и вот теперь уж совсем точно сама несёшь ответственность за свою жизнь, свои поступки и решения. А самое лучшее, что я могу пожелать тебе в этот день не то, что я сказал утром на кухне. Хочу пожелать тебе смелости и умения слушать себя, даже если это идет в разрез с мнением остальных. Пускай даже родительским. Через пару лет ты, может, вообще уедешь отсюда, и они точно не имеют право решать что-то за тебя. Могут быть только советчиками, но всё в твоей жизни принадлежат исключительно тебе и будь добра, впредь не позволяй кому-то даже думать, что это не так. Поверь, что если ты когда-нибудь решишь появиться на пороге со Скорпиусом, то они точно не смогут с этим ничего сделать, да и не станут, если поймут, что это для тебя важно, и с отцом Скорпа та же история. Там всё ещё проще, ведь Скорп давно не позволяет кому-то что-либо за него решать.        Проявляя задатки истинного лидера и слизеринца, Ал закончил свои переполненные настойчивого убеждения рассуждения. Лили не смела не задуматься, а вот Бёрк явно не могла не позавидовать самой себе. Аж подпёрла лицо ладошкой. Какой же он всё-таки… И не намечтаешь. И спасибо своей отходчивости, что в тот самый злосчастный вечер, когда узнала о споре, хватило ума всё-таки прислушаться к тому, что на самом деле чувствовала. Иначе было бы что-то сродни того, что у этой парочки. А теперь вот что делать? Всеми правдами и неправдами придётся помогать горделивым глупцам: одна в апатии, а второй, наверное, с перекроенной начисто памятью.       Лили лишь закивала. Уже ощущала такое бессилие от этого странного дня, что и говорить не хотелось. Лишь попрощалась и согласилась с тем, что обо всём вот они подумают после.       Альбус снова был прав, хотя и сама это понимала. А благодаря ненормальности последней недели всё-таки смогла понять, что «небезразличен где-то рядом» в итоге то единственное, на что готова согласиться.       Быстротечность мыслей сменялась всё теми же догадками, о которых договорились помалкивать. Но Поттер просто не могла не думать, во что теперь могли превратиться все их вечера, ночи, моменты того, как сближались и узнавали друг друга. И если это всё совсем кануло в бездну стёртых начисто воспоминаний… — Я сейчас вернусь, — обмолвилась Кэти, глядя в закрывшуюся дверь. Секундами ранее туда шагнула Поттер. — Лил, подожди, — останавливала она, едва та забралась этажом выше и зашла в свою комнату. — Давай только попробуем без поспешных выводов, ладно? — снова просила Бёрк. — Мы постепенно во всём разберёмся, обещаю. — Такое впечатление, что он наказывает меня за мою гордость, — только и сказала Лили. И пожадничала не только с громкостью слов, но и по части эмоций. Даже злости не было, лишь странное и муторное чувство вперемешку с грустью. — Тогда докажем безумному змеёнышу, что и гриффиндорским львятам всё по плечу. Только давай вот без этого: значит не судьба, может это и к лучшему… — задорно передразнивая, говоря чуть ли не оптимистично, Бёрк вскоре сменяла натянутый позитив на вполне себе приличную нетерпеливость. Даже строгости и упрёку место нашлось, так как полностью соглашалась с Альбусом. С его речью о качелях, ведь действительно уже как дети малые: — Этот псих, между прочим, вытворяет такое из-за того, что ты такой же отчасти неадекват. С кем поведёшься, — хихикнула Кэти. — Просто твои странности более статичны и не так заметны, Поттер! Но в целом вы друг друга стоите, все мы, — говоря задорней, немного повышала голос Кэти. Пока не значительно, но с перспективой на большее, вероятно. — Знаешь, что я думаю? Шекспир бы в гробу перевернулся, наверное, узнай он о том, что прошляпил такую историю и вместо похожей на вашу, написал скучную пьесу про какого-то там Ромео и девицу Капулетти. Я серьёзно, Лил, не надо так на меня смотреть! — критиковала увиденную страдальческую гримасу с еле заметной, но всё-таки улыбкой, — и только не говори, что готова вытворить что-то подобное и почистить себе мозги. — Даже если бы и хотела, то навряд ли бы смогла. Ты забыла, что кое-кто поленился вложить инструкцию по использованию? Мы все и понятия не имеем, как эта штуковина работает. Не говоря уже о том, что и спросить толком некого. — А ты вот уверена, что некого? — хитрила Бёрк, но ответом пока была бесящая её тишина. — Серьёзно? Ты ещё не поняла? — подавшись вперёд, торопливым шепотом спросила девушка после затянувшейся паузы и полного молчания. Она явно уже осознавала то, чего ещё не уловила абсолютно расстроенная Лили. — Я думаю, он просто дал тебе ещё немного времени разобраться в себе. Пока ты не найдёшь ответ. Но эта штука, Лил… Она работает в обе стороны, не забыла? — напоминала ей Бёрк, — и если помогла ему забыть, то… — Могла бы помочь и мне… А могла бы помочь ему вспомнить… — кусала губы Лили. — И какое же совпадение, что есть один человек, который помнит все-все его стертые воспоминания, верно?       Лили доселе настолько отвлеклась, что об этом вот совершенно и не подумала. Опустила взор, размышляя о чём-то, а Бёрк опять раздражалась её молчанию. — Поттер, всё же очевидней некуда, ты и так знаешь, что теперь делать, вот только ты всё ещё слишком много думаешь, — чуть не закатывала глаза Кэти. — Хотя об этом вот ладно, поразмышляй на досуге.       Закрыв пока эту незаконченную тему, Бёрк всё равно смогла искренне улыбнуться. Пусть и чуть иронично пока, но была в её голове идея, которая точно отличалась соответствующим ситуации безумием. Но оно-то и обещало принести такой желанный положительный исход. Во всяком случае, Бёрк на это надеялась. Возможно, надежды бы поубавилось, если бы слышала, как Лили, оставшись наедине в своей комнате, озвучила своё негромкое рассуждение. Оно было третьим вариантом и гласило о том, что самым лучшим будет оставить всё так, как есть.

***

      Начало учебного семестра выпало на четверг. Безумно снежный, по-зимнему красивый и уютный. И казался бы троице учеников на Гриммо таковым ещё больше, если бы не взял своё начало с непозволительно раннего утра.       Последние сборы и разговоры с родителями отняли практически всё свободное время и ребята покидали Гриммо даже не позавтракав. Расцеловав и обнявшись со старшими Поттерами, все трое по очереди исчезали в зелёных языках волшебного пламени. МакГирен, всё ещё воодушевлённая прекрасным окончанием прошлого семестра, исходом бала, парочкой хвалебных статей об этом событии в «Ежедневном пророке» и кучей писем с благодарностями, снова не поленилась похлопотать над каминной сетью. Благодаря этому большинству учеников не пришлось тратить огромное количество времени на поездку в поезде. Некоторые предпочитали трансгрессировать к школьным воротам с родителями, а старшекурсники в силу совершеннолетия и умений так и вообще делали это самостоятельно. Так бы, возможно, и поступил Поттер, обременённый багажом в виде одной только дорожной сумки, если бы не две девушки и с вполне внушительного размера чемоданами. — Такое впечатление, что вы двое собираетесь строить рядом с Хогвартсом ещё один. И взяли с собой все нужные стройматериалы, — забирая у сестры ношу, пробурчал Ал, едва Лили, которая была последней из их троицы, шагнула из огромного камина в Большом зале школы. Сетовал на то, что чемоданы забиты были явно чем-то вроде кирпичей, ведь обычные вещи, по его мнению, не должны были столько весить.       Улыбнувшись, следующим, что сделала Лили — постаралась не нервничать, собраться с мыслями и осмотрелась по сторонам. В светлом огромном помещении было просторней обычного из-за отодвинутых пока в стороны факультетских столов. И совсем не многолюдно, поскольку некоторые приехали ещё вчера. Сегодня был первый учебный день семестра, а до завтрака оставалось около часа. Надо было успеть хотя бы частично разобрать вещи и переодеться в школьную форму, потому все прибывшие сегодня сразу же спешили в свои гостиные и комнаты, а их чемоданы и сумки попадали туда при помощи трёх домовых эльфов. Сейчас те, увидев новую партию учеников, поспешили покланяться им, прикоснулись к вещам, и в Большом зале прозвучало сразу три почти одновременных хлопка.       Лили была рада вернуться в школу, дома и в неведении ей уже будто не хватало места, вот только все предыдущие дни она почти боялась этого дня. Договорившись с Бёрк о скорой встрече, зайдя к себе в комнату, староста прикрыла дверь, замерла и осмотрелась.       Сейчас казалось, что с того бального вечера прошла уже целая вечность. Воспоминания о нём по-прежнему не вызывали ни капли радостных эмоций, но было среди этого всего и другое ощущение. Начало нового семестра дарило какую-то надежду. Словно возможность начать с чистого листа. Было будто незримой и новой отправной точкой. Так было каждый год, вот только на этот раз далеко не все перемены обещали порадовать.       От этого снова сделалось не по себе, и чем больше стрелка на часах подбиралась к половине девятого, тем больше Поттер не находила себе места. — Кэт, я даже… Даже представить не могу как это будет, — Лили, склонившись к Бёрк, говорила негромко и забиралась за факультетский стол в Большом зале.       Они появились в самый разгар завтрака. Сейчас тут было гораздо более шумно, чем обычно, ведь многие ученики во всю тарахтели вилками по тарелкам, а параллельно взахлёб делились историями о том, как прошли их зимние праздник и каникулы.       Чуть ли не облегчённо выдохнув ещё у входа, не обнаружив пока за столом слизеринцев Скорпиуса, Лили всё равно то и дело оглядывалась по сторонам и смотрела на большие резные двери. Здороваясь с одноклассниками и коротко отвечая на какие-то вопросы, Бёрк вскоре была занята примерно тем же: повернувшись в сторону шайки слизериновских старшекурсников, словив взгляд Альбуса, она вопросительно кивнула. Задав какой-то беззвучный вопрос, получила ответ в виде пожатия его плеч, а после он замотало головой. — Так, понятно, расслабься, Поттер. Малфоя ещё нету. Но собраться в кучу не мешало бы. Чтобы быть готовой ко всему. Мало ли что он там понапридумывал.       Еле заметно кивнув в знак согласия, Лили всё равно снова и снова представляла себе множество разных вариантов. Так продолжалось весь завтрак, время чаепития Поттер потратила на то, чтобы прямо с места испепелять взглядом хохочущих девиц Нотт и Фарли, а лишь после, когда все потихоньку начали разбредаться на предстоящие уроки, удалось всё-таки отвлечься. — Хоть что-то хорошее, — размышляла вслух Поттер. Вчитывалась в своё новое расписание и некоторые его моменты явно порадовали старосту. — Честно говоря, я не думала, что будут изменения, — бормотала не совсем довольная гриффиндорка. Водила пальчиком по свитку с заглавной надписью «Кэтлин Бёрк» и если бы Лили не знала истинной причины её недовольства, то не улыбнулась бы. — Придётся заново учить расписание семикурсников? — разоблачила подругу, а та поджала губки и закивала, чем повеселила ещё больше. — Совсем же немного поменяли, и то не каждому ученику. — Всё равно придётся опять ломать голову, где и как увидеться с Алом. Особенно в понедельник, — щелкнула пальчиками по пергаменту она. — Терпеть не могу понедельники, — тихо сопела Кэт, а Лили аж хихикнула. — А вот тут вот неплохо, — всполошившись, ткнула в графу «Пятница». — Если не обращать внимания на целых два нудотных урока по Истории магии после обеда, то денёк-то вообще сплошная лафа. — По-моему с твоим рвением к учёбе, Бёрк, у тебя всё — сплошная лафа. Явно вечерами не учёбой занимаешься. — Это вот ты так думаешь, — возмутилась гриффиндорская кошечка, затянув на груди свои тонкие руки. — Есть тут ещё один твой единомышленник. Такой же ботан, как оказалось, — отвечала на вопросительный взгляд подруга. — Всю неделю перед зачётами просидели с ним за книжками, и до этого ещё бывало. Как будто нет занятий поинтереснее. — Да ладно, — искренне опешила Лили. Поттер знала, конечно, что брат, несмотря на свой ветреный нрав, маниакальную любовь к спорту и кучу прочего, вполне прилежный ученик, но и подумать не могла, что хоть кто-то в этом мире способен заставить оторву Бёрк корпеть над уроками. Ей лично вот это не удавалось шестой год к ряду, Кэт казалась непробиваемой лентяйкой. Теперь хоть понятно откуда у неё такие вполне и даже очень приличные балы за итоговые работы. Особенно за те, на которых вот вообще нереально было списывать. Ясно и то, почему в её табеле, который был принесён школьной совой на Гриммо, за полугодие стоят оценки лишь немногим хуже, чем у Лили. Бёрк в какой-то незримый момент из хорошистки продвинулась к без пяти минут отличнице. — Даже представить не могу, как ему это удалось, — думала вслух Лили. — Шантажом, — пробубнила недовольная Кэт, — ну и хорошей мотивацией, — сменяла гнев на милость девушка. На щёчках начали проступать маленькие румяные пятнышки и Лили уже не сомневалась ни в предмете шантажа, ни в том, какая награда ожидала подругу за послушание. Умолкала и давила улыбку в губах так же, как это делала Бёрк. — Официально заявляю, что теперь я видела и слышала всё, — ещё не отошла от некого шока Лили, и вновь в душе порадовалась за подругу и брата. Всё-таки причудливая парочка, но прямо невооруженным глазом видно, что делают друг друга лучше, взрослее, но главное, наверное, что счастливее. Буквально заражают своим вот этим вот «Мы» и временами грешно им прям не позавидовать. — Ещё не всё, — тише прежнего сказала Кэти. Сказала с несоответствующей недавнему разговору серьёзностью и задумчивостью, и смотрела в сторону огромных резных дверей.       Улыбка с лица её собеседницы пропала так же быстро, как Кэт приподнималась и выбиралась из-за стола. Всё из-за того, что обе увидели в пустынном холле замка две весьма знакомые фигуры — хозяина лохматой тёмной гривы, улыбающегося во весь рот, и того, чей платиново-русый затылок и прямая широкая спина были бы безошибочно узнаны из тысячи прочих. —Так, Поттер, шоу начинается. Я пошла, а ты следом, поняла? И даже не вздумай отсидеться здесь, — строго указывала пальчиком подруга, — иначе я преволоку его сюда. Даже не сомневайся.       Поттер, казалось, понадобилось всё мужество, чтобы следовать верным решениям. И ещё больше храбрости, чтобы спустя минуту встать всё-таки из-за стола и начать приближаться. Несмотря на массу их догадок и предположений, сейчас ей хотелось думать лишь о том, что все они сильно ошибались и что всё будет по-прежнему. — Серьёзно? — долетело до ушей Лили, когда она замерла в нескольких шагах от компании. Краем глаза видела, как Бёрк аккуратно манит её к себе опущенной ладошкой, но послушаться и подойти пока не смела. — В Альпах, с отцом, наверное, здорово! — искренне восторгался Альбус. — Ещё как, — отвечал Скорпиус секундой позже того, как Лили сделала ещё один короткий шаг. Он позволил ей видеть частичку эмоций в красивых точёных чертах лица старшекурсника и Поттер была этому не рада. Вот как минимум из-за того, что внутри неё бушевали совершенно противоположные чувства: веселье и близко не стояло, а о таком вот спокойствии приходилось лишь мечтать. Не говоря о том, что один лишь его голос безумно волновал и сказывался на частоте биения сердца. — Ну а вы? — поочерёдно рассматривал каждого из парочки Малфой. — А мы все каникулы провели на Гриммо. С семьёй и гуляя по Лондону, — ответив, Поттер взглянул на Кэт и улыбнулся. — Вы хоть иногда отдыхаете друг от друга? — отчасти удивляясь тому, как непривычно видеть друга в такой вот роли, и слышать нечто подобное, Скорпиус всё равно порадовался за Поттера. — Ну, мы… — потянул улыбчивый Ал и темноволосая парочка снова переглянулась, но на этот раз смотрели друг на друга дольше прежнего. Перед тем, как озвучить своё нечаянно-одновременное: — Мы не особо устаём. — С ума сойти, — шепнув, Малфой тихо хохотал и во всю потирал пальцем изогнутую бровь, ну а они рассмеялись от этого совпадения на порядок громче. Смогла чуточку улыбнуться даже та, что и последних сил собирала всю свою смелость. Почти уговаривала себя, чтобы сделать вперёд пару последних шагов и жадно вдохнула. — Привет, — появившись в поле зрения всей троицы, всё ещё с полной грудью воздуха сказала Лили. И хоть негромко, но так непозволительно приветливо, как и сама от себя не ожидала. Вот прям ещё немного и улыбнулась бы, а всё потому, что просто была рада его видеть. Настолько, вероятно, что эмоция радости заглушила кучу разных прочих. Она будто забылась, но приходилось всё-таки вернуться в реальность, ведь до сих пор и понятия не имела, насколько родным окажется внутреннее содержание в этой до боли знакомой земной оболочке. — И тебе привет, Поттер, — не сразу, но ответил юноша. Успел немного вжать шею и чуть склонить голову, вглядываясь ей в лицо. Вот он как раз позволил себе ни то улыбку, ни то ухмылку, а ещё будто удивился. Резковато коротко выдохнул через нос, что свидетельствовало о беззвучном «Хм», а вот задумчивое или насмешливое она совсем не поняла.       Лили, не смея пока моргать, смотрела широко распахнутыми глазами. Малфой же наоборот — немного сощурил свои и оценивал то, как она оценивает его. Выпускала через приоткрытые губы аккуратный и раздробленный беззвучный выдох, но слизеринец счёл это её попыткой снова заговорить.       Слов на деле не было, только будто бесконечный и беглый взгляд изумрудно-зеленых глаз и то, с какой неподвижностью всё ещё смотрел на неё красивый молодой человек. — Ты хотела?.. Ещё что-то сказать? — выдержав уже довольно долгую паузу, первым заговорил он. Негромко, немного подался в сторону онемевшей гриффиндорки и явно был в своём приподнятом от чего-то настроении. От тишины его тонкие губы, обретя очертания полуулыбки, дрогнули, а брови на этот раз немного двинулись вверх. Ждал, наверное, достойного ответа, но так и не дождался, ну а Лили… — Нет, я… Кэт, я пойду, — отвернувшись к подруге, Поттер выпалила это прежде, чем слова начнут слипаться в одно целое и несуразное. Прижимала учебник к груди до того сильно, что пальчики начали краснеть, а вот с личиком всё было с точностью и наоборот, будто вся кровь в теле в момент застыла. Попыталась поджать и облизать пересохшие губы, но ничуть не помогло. — И ты тоже… Не опоздай, — уже гораздо тише, из последних сил как будто. Опуская голову, успела исподлобья глянуть на брата, но от его странного выражения лица сделалось слегка дурновато.       Она даже не обернулась и не могла видеть, как ей в след смотрит три пары глаз — две тёмных и широко распахнутых, и серебристо-серые, которые скрылись в ещё большем прищуре. — И вправду пора, помчала, — бодренько сказала Бёрк Поттеру. Порадовала его улыбкой, но из-за спешки и в силу обстоятельств весьма натянутой. Встав на носочки, чуть не подпрыгнув, дотянулась до щетинистой щеки губами и ринулась к ступеням. Едва шагнула на первую, успела заметить, как хозяйка ярких пушистых локонов скрывается за первым изгибом коридора. — Лил! Лили, а ну стоять! — гневалась нетерпеливым шепотом Бёрк. Догнала её лишь на третьем этаже и вцепилась гриффиндорке в локоть. — Ты зачем удрала? Могла бы остаться поговорить, время ещё было! Лили, это же был такой шанс… — Кэт, ты видела? — остановившись, скривилась Лили. Тут же поняла, что самым удачным решением будет сейчас вариант найти себе опору в виде холодной каменной стены коридора, ведь ноги еле держали. — Видела, как он посмотрел на меня? Будто я спятила, а я всего-то поздоровалась. — А вот и не выдумывай. И он тоже поздоровался, — легонько ткнула в подругу пальчиком Кэти. — И заметь, что без своих фирменных язвительных фразочек обошелся. — Ещё бы, в присутствии Ала? — Раньше присутствие Ала его по-моему не останавливало. Между прочим, если ты не заметила, он практически улыбнулся тебе, — чутка преувеличивала Бёрк. — А это значит, что Альбус был прав. В том смысле, что он тебя точно не ненавидит. Вполне возможно, что ты его даже не раздражаешь. — Хоть на этом спасибо, — иронизировала Лили. — Как думаешь, мне от этого намного легче? — потирала кончик носа Поттер, но внешний вид в целом оставлял желать лучшего. — Кэти, — шепнула она, прильнув теперь и головой к охлаждающей опоре позади, а взгляд был беглым, почти паническим и затерялся под высоким сводчатым потолком, — я и посмотреть нормально на него не могу.       Отняв руку от учебника, Поттер немного вытянула её вперёд и как только оценила собственную дрожь, тут же сжала ладонь в кулак. Со всем телом была примерно такая же история, а внутри и подавно — всё будто заходило ходуном и пока не останавливалось. — Опять ты за своё, Поттер?! — нахмурилась Бёрк и так негодовала, что аж не выдержала и топнула ногой. Подумала, наверное, что среди прочего в Лили было место и её обиде с упрямством. — Может ты уже уймёшь, наконец-то, свою гордость? — Да какая гордость?! — почти уже вспылила девушка, раздражаясь то ли на ситуацию в целом, то ли на непонимание лучшей подруги. Но скоро запала поубавилось, личико снова обретало черты чего-то похожего на гримасу отчаяния и Лили медленно водила пальчиками по опущенным векам. — Её нет, Кэт, будто в пыль рассыпалась. Была стёрта его словами в парке и тогда, когда он меня поцеловал. — Ах, он тебя ещё и поцеловал? — вычитывала её собеседница. За всё и сразу, наверное, и указывала своим пальчиком прямо в ей в личико. — Так вот слушай сюда: если ты хочешь, чтобы этот вот поцелуй не стал самым последним, Поттер, то найди повод поговорить с ним и постарайся говорить фразами подлиннее одного слова. Чтобы для начала хоть понять что он там себе поназабывал и понавыдумывал, идёт? — Бёрк, я… — только и успела сказать, но была безжалостно перебита показательно закрывшей уши девушкой. — Даже слышать не хочу, что не сможешь. Получилось же когда-то, получится и снова. Пусть узнает тебя поближе, — смазливые черты лица начали обретать очертания нечаянной улыбки. Всё до боли напоминало то, как когда-то Большом зале подбивала Поттер на нечто очень схожее. — Чуточку раскованности, только без фанатизма, Поттер не всё и сразу. Ручёнки держи пока при себе и постарайся со старта ничего не испортить. С поцелуями и признаниями повремени, а то у него в голове начнётся настоящее месиво, — пуще прежнего веселилась Кэти.       Всеми силами пыталась найти идеальное равновесие настойчивости и желания подбодрить и даже развеселить. Пока что работало, иначе Поттер бы не улыбнулась. Пускай даже весьма обречённо, но на фоне всей кучи её сомнений и панических настроев и это вот дорогого стоило. — Очень смешно, — упрекала за издёвку смутившаяся Поттер. Вобрала в себя побольше воздуха и медленно протяжно его выдыхала, — я и заговорить с ним боюсь, чтобы не ляпнуть лишнего, не то что… — А вот заговорить придётся и действительно надо не наговорить лишнего, — задорно мозговала Бёрк. Аж начала покусывать краешек губы от нетерпеливости и начинала сыпать советами: — Главное избегай любых упоминаний о прошлом, а в остальном всё просто — говори что хочешь, а не знаешь что отвечать — отвечай вопросом на вопрос. Для начала надо хоть понять как он… ну, к тебе… — намеренно запинаясь, она рисовала невидимые стрелки прямо в воздухе. — Хоть в общих чертах, Лил, это будет не сложно. — Да уж, проще не придумаешь, — не поскупилась на добротную порцию насмешки и уже визуализировала в голове те картинки, о которых собиралась сказать. — Особенно если он ещё разочек-другой посмотрит на меня, как на полоумную. Тогда всё просто, да, мне станет ясно и без слов. — Я думаю, что Альбус как-то попытается его разговорить. И если хоть что-то поймёт или узнает, то скажет нам, — заверила Кэт. — Лили, это всё тот же Скорпиус, между прочим. Даже если он ничерта не помнит. Ты же его уже знаешь, и пусть это будет тебе форой. — Я постараюсь, — кивнула, наконец, Лили после нескольких секунд молчания. Иного выбора всё равно не было, а Бёрк чуть не запищала — сжала кулачки и тряслась от радостной дрожи. — Помнишь, да? — тараторила воодушевлённая увиденным гриффиндорка. — Аккуратно, будь собой и без паники, а потом… — А потом что? — хмыкнула, пошевелив уголком рта Лили. — Окрутить и влюбить, Поттер, — наклонившись, настойчиво шепнула подруга. — Так же, как до этого. — Ты ненормальная, Бёрк, — покачивала головой староста. В который раз убеждалась, что странностям в её жизни уже ни конца ни края. Чего только стоят собственные неозвученные никому мысли о том, что и сама размышляла недавно сделать так же, как поступил Скорпиус. Проблемой было лишь то, что ключик от тайн Квази до сих пор был лишь в гениальной голове безумца. И для этого ей тоже надо было каким-то образом найти к Малфою подход — все дороги, так или иначе, пока что вели её к Скорпиусу. — Есть немного. Ты и сама понимаешь, что немного безумия — единственный способ разобраться во всём. Потом ещё скажешь мне спасибо за то, что я уговаривала тебя, вот увидишь.

***

      Профессора взяли разгон с самого начала и уже к вечеру первого учебного дня шестикурсники были обременены пятнадцатидюймовым эссе по Заклинаниям. И это только цветочки, ведь вводное занятие по Защите от Темных сил раскрыло сложнейшую тему Непростительных заклинаний, первым из которых стало заклинание «Круциатус». Ему был отведён в учебнике довольно внушительного размера параграф, который ко вторнику нужно было знать от корки до корки. Последним и заключительным пока домашним заданием стала чуть более интересная, но ничуть не легкая задача трансфигурировать среднего размера животное в бытовой предмет.       Просидев над учебниками весь вечер и ещё часть утра, Лили даже отчасти радовалась такой значимой возможности отвлечься. Хотя вот не долго, ровно до школьного завтрака, где безумно аккуратно, но всё-таки поглядывала поверх плечика Бёрк на шумную компанию симпатичных семикурсников. Всего пару раз, а после снова опускала взгляд в книгу и скоро готова была ругать Кэти за то, что та привлекла внимание Ала, повернувшись. Имела неосторожность взглянуть на него и чуть не вздрогнула, когда заметила, что не только брат, а ещё и сидящий по правую от него руку Малфой смотрит в их сторону. Встретившись с ним взглядом, тут же опустила своё личико, но не могла не замечать, что тот ещё несколько раз смотрел в сторону гриффиндорского стола. Вот только оценить каким именно был этот взгляд она не смогла. Лишь уходя, вычитывая в учебнике последний абзац прямо на ходу, снова решилась повернуться. Заметила, как Скорпиус, склонившись к своим сокурсникам, о чём-то им говорил, но при этом взор серебристо-серых глаз был устремлён не на собеседников, а провожал их с Кэти. Она даже увидела, как уголок его губ поплыл вверх. От улыбки лицо приобрело ещё более красивые очертания, но Поттер и не смела надеяться, что эта эмоция была адресована именно ей. Навряд ли же, скорее к сидящему напротив Скорпиуса захохотавшему Флинту.       Первые два урока пролетели практически не заметно, а впереди ждал сдвоенный урок Истории магии. Лили, решив воспользоваться отведённым для обеда временем, не спеша спускалась в подземелье. Аппетита всё равно ни капли не было, а старичок Слизнорт, встретивший пару гриффиндорок в школьном холле, попросил свою чуть ли не самую любимую ученицу об одолжении. Взяв то ли в спешке, то ли от своей невнимательности не тот пузырёк, он попросил поменять его на нужный. Любезно согласившись, дабы упитанному пожилому волшебнику не пришлось лишний раз проделывать путь по длинной винтовой лестнице, Поттер пообещала, что отдаст профессору его Умиротворяющий бальзам при первой же возможности.       Дрогнув от здешней температуры, Лили ускорила шаг. Приближаясь к заброшенному классу Зельеварения, который несколько лет служил хранилищем личных запасов упитанного профессора, Лили пыталась открыть дверь при помощи большого медного ключа. Из-за полумрака, зажатых в руке книг и пузырька с неведомым содержимым пришлось повозиться. Тишину каменного коридора пронзил щелчок замка, но это было не единственным, что нарушило здешнее беззвучие — в нескольких метрах далее по каменному проходу в движение пришла волшебная каменная кладка. Та самая, которая открывала вход в гостиную змеиного факультета. Сквозь проём в стене тут же вырвался девичий смех и в нём, к своему огромному раздражению, Поттер узнала бесящий её хохот мерзавки Нотт — старосты факультета Слизерин.        Лили почувствовала, как её буквально захлёстывает волна подступившей злости, но даже не повернулась в ту сторону. Лишь надеялась, что змея не покинет логово вслед за тем, кто шагнул из гостиной. Надежды оправдались, когда волшебная стена поглотила последний полутон её отвратного смешка. Лили скользнула сквозь скрипнувшую дверь в темноту класса и остановилась, пытаясь рассмотреть очертания предметов, а единственным оставшимся звуком теперь стала приближающаяся череда чьих-то размеренных и неспешных шагов.       Намеренно не закрывая дверь, добираясь сквозь полумрак до первой горизонтальной поверхности, Поттер хотела поскорее освободиться от вещей. Чтобы как минимум иметь возможность достать палочку и хорошо осветить помещение, но задуманное получилось выполнить лишь на половину: положив на краешек высокого стола книги, ключ и склянку с зельем, Лили имела неосторожность обернуться. Даже не успела что-то сообразить и абсолютно замерла. Вот в тот момент, когда в дверном проёме, загораживая единственный скудный источник света в виде далёкого огня факелов, остановился Скорпиус Малфой.       На миг даже порадовалась тому, что её полностью скрывает здешняя темнота, но он, конечно, заметил её ещё в коридоре. Это он вышел из гостиной. — Привет, Поттер, — негромко поздоровался слизеринец, но эхо его голоса всё равно отбилось от подземных стен школы.       Именно это, наверное, заставило его сделать ещё пару неспешных шагов, а тонкий скрип закрывшейся за ним двери забрал не только последний свет, но и все надежды на покой у гриффиндорки.       В давящей на её сознание темноте повисло молчание. На несколько неизмеримых секунд. За них мелькнувшие в голове Лили мысли, воспоминания о наставлениях Бёрк и словах Ала сплелись в огромный и запутанный клубок. Поттер уже смекнула, что в назревающем разговоре, если таковому суждено было случиться, рассчитывать она может лишь на его величество экспромт. Иные варианты пока что канули в бездну её страха.        Скорпиус первым осветил старый заброшенный класс, а Лили в очередной из уже многих раз изумилась тому, как необычно и всегда по-разному он делает подобное. Обычному «Люмос» он предпочитал другое заклинание. Ей всегда нравилось то, как выглядит эта магия в его исполнении и даже приходилось засыпать под россыпью маленьких, парящих под самым потолком его комнаты сфер, наполненных красивым уютным свечением то голубоватого, то желтого света. Сейчас же это было всего две сферы, но довольно большие. Будто наполненные туманом с золотистыми нитками струящегося света. Такими тёплыми, знакомыми ей и красивыми, что Лили не сразу отвлеклась. Посмотрела на их создателя лишь тогда, когда два волшебных шарика расплылись по разным углам большой холодной комнаты. — Привет, — ответила, наконец, на приветственные слова Лили, но вышло очень тихо. На вопрос о том, что он тут забыл, решительности пока не хватило. Оставалось надеяться, что не собирался оттачивать на ней своё остроумие. — Держи, — сделав ещё несколько шагов, приблизившись, Малфой, не выказав пока что никакой из эмоций, лишь протягивал девушке небольшой бумажный листок. — Что это? — спросила Лили, но на деле ответ не требовался. Она уже поняла, что Скорпиус имел неосторожность заскочить к Мегере и та велела ему донести что-то до сведения факультетских старост. Вероятно, это и привело его в подземелье, и мерзких хохоток Нотт явное тому подтверждение, но случайность их встречи сейчас её практически убивала. Она, конечно, знала, что подобному суждено случиться, вот только надеялась максимально отсрочить этот момент и представляла его где-то в ином месте, а не так, что эти самые стены будут напоминать ей о прошлом их здесь разговоре. — Поручения на новый семестр, пароли и прочая подобная ерунда, — избавлял её от нужды вчитываться в содержание написанного Скорпиус. — Хорошо, спасибо, Скорпиус, — максимально ровным тоном благодарила гриффиндорка. Хотя вот факт озвученного ею имени явно не остался без его внимания.       Уже и сама была бы рада поскорее найти ту самую успокаивающую микстуру, чтобы по возможности тоже сделать глоточек. Поэтому, наверное, и отворачивалась. Делая вид, что преследует первостепенную цель, которая и привела её сюда, Поттер сильно зажмурила глаза. Даже мысленно выругала себя за такую неосторожность и заскользила взглядом по нескольким стеллажам у стены. Она и понятия не имела где искать нужный пузырек, но манящими чарами воспользоваться просто не смела — не хотела лишать себя же хоть какого-то повода не смотреть в его сторону. — До странного дружелюбно, — недоверчиво прищурившись, отчасти удивлялся юноша, а вот Поттер словно обухом по голове ударили. Уже успела прикинуть к какой стадии их взаимоотношений относились подобного рода фразочки и это, мягко говоря, совсем не порадовало. Но спешить с выводами, как это советовала Кэт, девушка пока не стала. — Тебя удивляет формальная вежливость? — глянув на него через плечо, Лили шагнула вглубь класса и подошла к первому шкафу. Там принялась поднимать пальчиками припорошенные пылью пузырьки и читать наполовину различимые надписи на наклейках. — Или то, как звучит твоё имя?       Малфой не спешил пока отвечать. Вместо слов подошел к одному из столов и уперся в его край той ладонью, которая только что была в кармане его брюк. — Меня удивляет то, что ты вообще со мной заговорила, — на удивление мягко сказал он. Рассматривал бронзовые, собранные на затылке лишь при помощи двух сцепленных заколкой прядок волосы и оценил то, что их длинна уже была даже ниже уровня пояса. — Я думал, что мы больше не общаемся, — повергал своими речами в оторопь Скорпиус, а она, едва услышав, повернулась. Всеми силами пыталась не транслировать эмоций, но бровки всё-таки поползли вверх и одновременно с тем, как Малфой извлек из кармана вторую руку, которой водил теперь по острой скуле и подбородку. — Думал, что вообще сделаешь вид, будто не знаешь меня.       Она пыталась сохранять спокойствие, но внутри всё так и дрожало. И далеко не от неприятной дрожи, кстати, ведь его слова, подача и даже взгляд совсем не сочетались с тем, какими были в холле. Разве что Бёрк снова права, и уязвлённое подсознание Лили действительно слегка искажало вчера восприятие его реакции, а на деле он тогда не высмеивал её, а вполне даже удивился, что поздоровалась первой. Ещё и отчего-то так приветливо. — И?.. Почему же ты так думал? — Ты и сама знаешь, почему… — говорил о какой-то очевидности Скорпиус, но вот сознание Поттер вовсю вопило ему о том, что ничерта!.. Ничерта она не знает или пока что не понимает! Но скоро на порядок больше ясности: — Разве ты сама не хотела этого?       Ах, вот оно что? Хотела, конечно. Ещё и как, ведь непомерно же злилась и буквально душило ощущение предательства, но теперь вот кажется, что это было в другой реальности. Даже несмотря на то, что Скорпиус казался ей практически таким, как и прежде, словно всё тем же, что и недавно в парке. Разве что за исключением взгляда — в нём совсем не было того чуть ли не мальчишеского обожания и теплоты от абсолютной влюблённости. — Возможно, и хотела, — честно призналась Поттер, глядя на него теперь сквозь несколько метров уютного полумрака. Даже лгать не пришлось, действительно же хотела, а сейчас так же сильно желала сказать ему о том, что сожалеет о своих словах. И сказала бы, если бы не было поздно. И если бы была уверена, что речь вообще идёт о том, о чём она думает. Но что именно имел в виду он, для неё всё ещё было загадкой. — Возможно? — снова поползли вверх его брови. — Не помню, чтобы ты сомневалась, — тут же недоверчиво прищурился слизеринец. — А может… — отвернувшись, прятала личико Поттер. — Может я ещё не решила.       Осмотрев все стоявшие на полках пузырьки, Поттер двинулась к соседнему шкафу и как раз вовремя, потому что молодой человек счёл нужным продолжать разговор на более близком расстоянии. — Избегаешь меня? — неотрывно следил за собеседницей, за каждым её движением, и даже посмеивался от её попыток улизнуть и подальше. — Будто бы это возможно, — пробормотала Лили и жутко двусмысленно, ведь кто-кто, а он везде и всегда её найдёт, если захочет, но теперь говорила скорее в широком смысле. О том, что ей вот от мыслей и чувств к этому слизеринцу уже никуда не деться. — Скорее нет, чем да, — соглашался с её тихими речами Малфой. Затягивал переплёт из рук на вздымающейся от вдоха груди и кивнул. Он медленно осмотрелся по сторонам, но перед следующей фразой чуть прищуренные глаза смотрели на гриффиндорку. — Всё равно не сможешь всё время прятаться.       Лили тихонько хмыкнула. И хоть еле-еле, но всё же улыбнулась. Она это и так знала. — Даже не буду пытаться, веришь? — почти смело сказала девушка. И ещё смелее взглянула в его глаза. И снова её речи со скрытым смыслом. На деле вот не очень и хотелось избегать или прятаться, лишь от невыносимости того, что всё ещё ничего не понимала. Но вот он явно что-то осознавал: — Я же прекрасно понимаю, что ты все ещё обижаешься.       Сказал и смолк. Терпеливо выжидал от вцепившейся пальчиками в полку, чуть ли не приоткрывшей рот девушки хоть каких-то слов. А Лили бы и рада, но аж растеряла дар говорить, могла только смотреть, но на этот раз уже без сомнений и робости, а так, как будто пытается прочесть все его мысли. К такому Бёрк её точно не готовила. — Давал повод? — угадав идеальный баланс между упрёком и вопросительной интонацией. Мимика тоже в какой-то момент отыграла лишь нужные эмоции и Поттер аж восхитилась тому, что ей это всё удаётся. Осталось только узнать о чём речь и незаметно от него вытереть о край мантии вспотевшие ладошки. — И ты оценила его по достоинству, — подбил итоги Скорпиус. —Тогда и сам знаешь ответ, — увиливала Лили, — незачем даже спрашивать. — Ну конечно… — сам себе сказал слизеринец, усмехнувшись под опущенный нос, — Поттер, мы же это обстоятельно обсудили, я же уже даже извинился и даже не раз. — Даже, — хмыкнула Лили. Хотя взаправду не слабо удивилась. — И что, Скорпиус? Хочешь сказать, что ты и вправду жалеешь о чём-то? — спрашивала так искренне, как спросила бы сейчас если бы нечего с того самого момента в парке не изменилось. — А ты сама как думаешь? — вопрос не совсем пестрил любопытством, скорее был акцентом на очевидность. — Зависит от того, насколько искренне извинялся. Хотя сам факт извинения из уст самого Скорпиуса Малфоя уже говорит о многом, наверное, — пожимала плечиками Поттер. — Тогда думаю, что скорее да, чем нет. — Вот видишь, и сама всё знаешь, — выдыхал слова старшекурсник. — Незачем спрашивать, — передразнивал он. — Никогда же не делал того, о чём способен жалеть, совсем на тебя не похоже, — вменяла ему в вину гриффиндорка. Негромко, но многозначительность слов его явно зацепила. Это значило лишь то, что ему не всё равно. Сейчас готова была захлопать в ладоши от одной только мысли об этом. Осталось только узнать в какой степени. — Так и было. — А теперь что-то поменялось? — А теперь не без исключений, как видишь, — как-то небрежно махнул в её сторону ладонью. — Я знаю, что мы заслужили то, что заслужили, — тяжело изрёк он, — но ты и сама прекрасно понимаешь, что если бы в итоге не наша с Алом затея со спором, то всё до сих было бы так, как раньше: Ал точно не сошелся бы с Бёрк, а мы с тобой даже толком и не разговаривали бы друг с другом, и у нас точно не получилось в итоге поладить, начать нормально общаться и даже стать… — Стать друзьями? — выпалила Лили. — Ты ведь это хотел сказать? — До странного иронично, про себя хмыкнув и с такой долей внутреннего удивления, что даже не поняла, перебила она его или он намеренно не договорил то, что хотел озвучить.       Опустив голову, прикрыла глаза и потирала ладошкой лоб. И даже тихонечко чертыхнулась, чтобы он не услышал.       Вот где собака зарыта, Лили, а света в этот миг на ситуацию пролилось столько, что уже впору ослепнуть. — Не совсем это хотел сказать, — позволив себе странную тусклую улыбку, признался молодой человек. В этот самый момент взглянул в яркие, отражающие тёплый свет глаза напротив и не спешил пока договаривать. Скорпиус словно читал в них что-то и Лили от этого было не по себе. Так же, как и от мысли о их приятельских отношениях, — но и так неплохо, — размышлял на полутонах он. — Возможно, даже лучше.       До боли знакомая, бесящая её тема. Это было лучше перспективы выслушивать его колкости, но сейчас казалось в разы худшим того, чтобы попросту игнорировал её. — Серьёзно? — тихо, недоверчиво, с концами повернувшись к близкому, замершему лишь в паре шагов слизеринцу. — Считаешь меня своим другом, Скорпиус?       Взгляд замер на изумрудно-зелёном галстуке в серебристую полоску и пополз вверх … Уже осознавала, что он натворил. Лишил её права быть непомерно рядом, вдохнуть его выдох — тот самый, который следует перед каждым новым, таким нужным ей поцелуем, тронуть, когда ей этого захочется… Ощутить его запах, уткнувшись носом в пульсирующую жилку на теплой шее, слышать сотни тонких щелчков от его щетины под ноготками и даже смотреть на него так, как когда-то. Будто он, несмотря на свою невыносимость, один из самых лучших людей в этом мире.       Она так жадно и смело поглощала его близкий облик, что в какой-то момент стало невмоготу находиться рядом. Так сильно хотела увидеть в его лице намёки на знакомые ей ямочки под острыми скулами, что аж поджала губы.       От невыносимости утраченного шагнула куда-то, но он, сделав решительный короткий шаг в сторону, преградил ей путь. — Может и другом, — настойчиво, он почти навязывал озвученный ею же ярлык. — И в свете недавних событий точно в большей степени, чем ты меня, — считывал её отрицательную реакцию Малфой. Конечно понимал, что она имеет полное право лишить их обоих этого. — Ну а ты? Как думаешь, кем я тебя считаю? — Не знаю, — Лили в конец растерялась, солгав и качнув опущенной головой, — я об этом не думала. — Но ты же прямо сейчас об этом думаешь!       Не стерпел, вероятно, её попыток выказать неправду и безразличие. Не сомневался почему-то что прав и был уверен, что Поттер точно об этом думала и точно не раз. — Ты не можешь знать того, о чём я думаю! — вспылила Поттер. — И понятия не имеешь о том, что чувствую и о чём переживаю!       Силы держать всё накопившееся в себе почти не осталось. Всё то, что ранее, а на это наслаивалось новое. А теперь вот скатились к тому, что приходится «спасать» их сносные приятельские отношения. Но виноваты оба. — Не могу, ты права, — обретал из ниоткуда непомерное спокойствие Скорпиус, — но смогу, если ты мне скажешь, тогда мне не придётся угадывать. Но ты не скажешь, верно? — с какой-то долей разочарования он даже толком не спрашивал, а утверждал.— Больше ничего такого не скажешь. Ни то, что прочла в последней книге, ни то, о чём будет твой следующий рисунок... Потому что больше не доверяешь мне, так? — чётко различил в широко распахнутых глазах тонну упрёка, но знал, что заслуживает всё это. Злая насмешка судьбы заставила его мимолётно улыбнуться. Проведя ладонью по лицу, зажал в кулак свой острый подбородок, а отняв руку, указывал на Поттер ладонью. — Так что, Лили, как думаешь, кем я тебя считаю? Почему ты молчишь? Разве это сложный вопрос? — Не такой уже и сложный, — опускала личико Лили. — А ты как сам думаешь, кем я тебя считаю?       Бёрк же советовала отвечать вопросом на вопрос, а Лили сейчас только и оставалось совестно следовать этому наставлению. Иначе придётся всю душу вывернуть на изнанку, но это пока совершенно непозволительно. — Ну… ты мне уже когда-то говорила, — хмыкнул задумчивый Скорпиус. Сделал последний медленный шаг и замер совсем возле неё. Но пока не смотрел почему-то, а наоборот — его взгляд затерялся под потолком, а на лице появлялась улыбка. Совсем другая, она была полной противоположностью недавней — настоящая, какие-то мысли явно его потешили и отразились на красивом мужском лице. — … В тот день, когда мы были по поручению Мегеры в Косом переулке… Впервые, помнишь? Когда мы сидели в пабе, что ты сказала?       Конечно да, она-то как раз всё помнила. И тот ненормальный день и странность того, что посмела уже тогда почувствовать и даже тот момент, когда впервые ощутила тепло его ладони вперемешку с горячей кровью на своём лице. Помнила и то, как одним лишь словом оценила его— Скорпиуса, уже ставшего чуть ли не самым родным человеком: — Придурок, — Лили тихонько рассмеялась, прерывисто выдыхая носом сырой холодный воздух, а улыбающийся Малфой нарочно морщил нос, как будто услышал не слово, а противный скрежет.       Даже не пыталась перебороть улыбку, знала, что не выйдет и закусила нижнюю губу. Прикрыла глаза и закачала головой. Будто не верилось, что это всё с ними было и казалось, что уже сто лет прошло. И отдала бы сейчас, наверное, непомерно много, чтобы вернуться в тот день. На фоне настоящего даже он казался чуть ли не прекрасным, с него-то всё и началось. — Половиной… придурка ты говорила, — с весёлым упрёком исправил её Скорпиус, приподняв и изогнув одну бровь над блестящими от задора глазами. — Но хочется верить, что в свете последнего я в твоих глазах не прогрессировал до целого, — рассуждал, а Лили аж не сдержалась и прыснула. — Но с другой стороны, если уже так, то где ты среди обычных ещё найдёшь такого гениального? Нигде, Поттер, правильно, такие на дороге не валяются, так что задумайся и прекращай уже дуться.       А они уже упоминали об этом, да. Вот как раз в тот день, когда и стали ненадолго только друзьями. И это вот тоже улыбнуло. — В конце концов, я же тебя простил за ваш с Бёрк замысел и попытки влюбить меня в себя.       Скорпиус открывал козыри, а Лили вмиг стало так стыдно от того, что озвучил это, что прикрыла краснеющее лицо ладонями. От стыда, но ведь не только. От шока тоже, ведь и об этом помнит. — Не особо и пыталась, — прямо через пальчики, смущённо ответила девушка, рассматривая его растянутые в улыбке разоблачителя губы.       Самым смешным и нелепым в этом всём казалось то, что не солгала. Не пыталась, и почти болью отзывается то, что получилось, а теперь вот даже если и попытается, то далеко не факт, что из этого что-то выйдет. — Пыталась, — с угасающей улыбкой, ленивей предыдущего моргнул Малфой и чуть кивнул головой.       В пространстве зарождалось молчание: Лили, медленно опуская руки, глядя как Скорпиус с каждым мигом обретает серьёзный вид, пока не смела возразить что-то, но мысленно благодарила его за то, что он не сказал что-то сродни «вот только не вышло, Лили». Лишь думал об этом, наверное. — Ладно, это всё в прошлом. Как и то, что мы должны были сказать друг другу правду ещё тогда, когда должны были, а не когда получилось узнать, но сейчас… — слизеринец запнулся. — Как думаешь? — сузил он свои блестящие глаза, — сможешь это всё забыть? Только без притворства, Лил, а действительно простить, взаправду?       Едва услышав, поджав губы, Лили вступала сейчас в схватку с самой собой. Обещала себе, что в последний раз, поскольку если не прекратит, то эти сомнения и противоречивые чувства продолжат пожирать её до тех пор, пока от неё ничего не останется. Или пока у неё ничего не останется, ведь итак уже лишилась много. — Возможно… — обмолвилась нерешительно и тихо, но собственные мысли вслух раздражали. — Вполне вероятно, — исправилась Лили и не смела прикрыть веки. Смотрела в широкие черные зрачки слушателя не моргая и чуть дыша. — Когда твои слова покажутся мне настоящей правдой, Скорпиус.       Он, конечно, соглашался с той самой, украденной у него же фразой. Дал понять это посредством нескольких кивков и неторопливо шагнул к центру промозглого мрачного кабинета. Всё его внимание принадлежало пока волшебному, плавно покачивающемуся под каменным потолком шару. Лили показалось, что свет начал тускнеть, ведь черты точёного мужского лица стали уже еле различимы. — Проблема в том, Лил, что все возможные слова уже сказаны, — заговорил, наконец, но даже не смотрел пока в её сторону, — и если не смогли они, навряд ли смогут новые. Разве что мы будем бесконечно много раз об одном и том же, снова и снова, — выдохнул отягощённый мыслями юноша. Смотрел на обездвиженную его словами фигурку, выпрямил спину и скользнул обеими ладонями в карманы идеально выглаженных брюк. — Ладно, давай так… — оживился, будто из-под воды вынырнул. Решил договорить прежде, чем успеет что-то сказать. Потёр пальцами морщины на лбу, а после разрезал взмахом ладони воздух перед собой, говоря: — …Если ты скажешь, что просто не сможешь не вспоминать этого, что не сможешь в итоге простить, и что лучшим вариантом теперь будет вообще не знать друг друга, как не знали до всего этого, то я пообещаю тебе, что так и будет.       Терпеливо дожидался ответа, но его ещё не было. Он же не мог знать, что после его слов, озвученных ролей и разговора в целом Лили ощущала себя не лучше, чем человек под заклятием оцепенения. А теперь вот ещё и страшно от того, что готов такое пообещать и точно сдержит своё обещание, ни разу не дал в себе усомниться.       Приняв в какой-то момент молчание за ответ, Скорпиус кивнул ей. То ли в знак понимания, то ли обозначив прощание, ведь уже повернулся в сторону выхода и даже успел шагнуть.       Поттер стояла и беспомощно наблюдала за тем, как его с каждым шагом съедает темнота. В этой, казалось, гробовой тишине четкими были лишь звуки шагов и почти громогласный скрип дверных петель. Такой, что на пару с осознанием реальности полоснул по душе. — Скорпиус! — встрепенулась, наконец, Лили, и с еле скрываемой дрожью в голосе. — Постой, — останавливала она, а сама шагнула с места. Делала сейчас то, на что духу не хватило тогда вот на Гриммо. И весьма вовремя. И хорошо, что внял её просьбе, застыв и упираясь руками по разные стороны дверного проёма. Если бы не сделал этого, она бы точно не простила. Вот только не его, а себя. — А если?.. — совсем тихо, сбиваясь, но из-за того, что близко и что глазами прямо в его глаза, а от этого будто и в души друг друга, ей так казалось. — … Если я этого не скажу?.. Если я не скажу, что не хочу тебя больше знать?       Скорпиус склонился в сторону почти испуганных глаз, но от его озорной улыбки всего-то вмиг стало в десятки раз легче дышать. Вот прям настолько, что Лили посмела на всю грудь вдохнуть то, как приятно и знакомо он пахнет. — А если не скажешь, то я этого не услышу, — увиливал, конечно, не хотел откровенничать. И всё же видно невооруженным глазом, что такой расклад его пока что более, чем устраивает. Не совсем то, наверное, чего в итоге хотел от характерной гриффиндорки, но начало было положено.       Улыбнулся, а от этого и она, но совсем немножко. Скорпиус сейчас отчасти удивлялся странности происходящего в его жизни. Но всё равно было весело, да так, что аж тронул кончиком языка моляр на идеальном верхнем ряду зубов. — Не услышишь, — почти шепнула, обещая ему Лили. Опускала лицо от невыносимости терпеть этот взгляд и борясь с собственным совершенно неуместным, запрещённым Бёрк и самой собой желанием закрепить это всё таким нужным ей сейчас поцелуем.       Настолько вот, что притронулась пальчиками к своим губам, а Скорпиус сделал то, чего она совсем не ожидала. Гадая почти неделю об этом вот разговоре, Лили и подумать не смела, что он закончится чем-то подобным, но он уже сделал шаг вперёд. Сильная жилистая рука уже обвилась вокруг тоненькой шеи и даже тянула ближе, а как только Лили оказалась в пленивших её узах, ощутила сквозь волосы тепло его дыхания и отпечаток губ, которыми прильнул к яркой бронзовой макушке.       Не смея открывать глаз, пытаясь надышаться каждым терпковато-сладким оттенком, зацепилась пальчиками за складки его одежды. Не стали больше затрагивать все уже задетые сегодня темы и распрощались в тишине. Лишь посредством многозначительных взглядов. Глядя какое-то время ему вслед, Поттер с полнейшей помесью всех дарованных человеку чувств и ещё большим месивом из мыслей шагнула обратно в полумрачный холодный кабинет. Спустя несколько секунд прятала в карман палочку, сгребала со стола свои книги и уже сжимала в кулачке пузырёк с нужным профессору зельем. У входа девушка обернулась и смотрела на то, как угасает оставленное Скорпиусом волшебство: две красивые сферы, плывя друг к другу по воздуху, еле светились, но приблизившись и коснувшись, стали ярче, а слившись в одно целое, стали красивым сверкающим клубочком магии. Он тоже угасал, и чем больше отдалялся отсюда Малфой, тем тусклее становился, но прежде, чем совсем исчезнуть, подплыл туда, где и была создана магия зашедшим ранее в кабинет Скорпиусом. На том месте сейчас стояла Лили. Подняв руку, пропустила сквозь сгусток света тонкие пальчики и улыбнулась. Даже закрыла глаза, пытаясь оценить совсем мало осязаемые, но настигшие её ощущения.       Волшебство всё-таки оставляет свой след. Так же тепло и уютно ей было только что в его объятьях. Успела подумать о том, что это всё, на что теперь может рассчитывать и то далеко не так часто, как хотелось бы, конечно. Улыбка бесследно исчезла мигом ранее того, как Лили оказалась в полнейшей темноте и мраке промозглого подземелья.

***

— Где ты была так долго?       Бёрк уже было подумала, что подруга сквозь землю провалилась, но на деле почти так оно и было до того, пока Лили не выбралась на второй этаж замка и не зашла в кабинет по Истории магии. Занимая место между Кэт и большим стрелочным окном с разноцветными витражами, чуть не опоздала. До начала длиннющего сдвоенного и, конечно, скучного урока оставалось около минуты и в классе творился полнейший хаос: шумно крича, смеясь, переговариваясь и даже бросаясь чем-то друг в друга, шестикурсники словно пытались наговориться и навеселиться на два часа вперёд. — Бегала Слизнорту за зельем, — ровнее ровного сказала Лили, но Кэт это и так знала. И хоть говорила спокойно, но от взора Бёрк не скрылась её странность: Поттер то и дело глубоко вдыхала, протяжно выдыхала, резковато двигалась, будто не находит рукам место, перепутала сходу учебник и достала из рюкзака совсем не ту тетрадь. В довесок она кусала губы и Кэти понадобилось пару секунд, чтобы почуять неладное. — А ещё что? — Кэт, словно натасканная на такие вот дела ищейка, всем видом требовала правды, но Поттер пока что судорожно пыталась высмотреть на классной доске название новой темы и номер отведённой параграфу страницы, но пока склонила к книге голову и перевернула политурку учебника, успела забыть тот самый номер. Мысли были в полнейшем бедламе. — И говорила со Скорпиусом, — сведя бровки, призналась Лили, ну а Бёрк, как того следовало ожидать, ахнула. Да так, что чуть не задохнулась. На всякое надежды были, но и не думала, что подруга прям сегодня помчит к Малфою на всех парах, прислушавшись к её совету. — Ты серьёзно? — на всякий случай переспрашивала, вытаращив свои огромные темные глаза. — И о чём же?! Так, Поттер, выкладывай. Всё и по порядку, — заёрзала на стуле щупленькая шестикурсница. Ещё немного и забилась бы от настигших её нетерпеливых эмоций в припадке, но видно же, что Лили по каким-то причинам не спешит особо радоваться и это, мягко говоря, напрягало. Вот ровно так же, как и незнание того, что уже известно Поттер. — О, ещё как серьёзно, — закивала он. Даже вот улыбалась, но больше, конечно, походило на ухмылку, а не прилив искренней радости. — И знаешь что? Он помнит про их с Алом пари. О, — всполошилась она, — и даже помнит, что мы из-за этого поссорились, — хорошенько так прищурилась девушка, а Бёрк невольно оценила, что сегодня мимика Лили особенно хороша, — наверное, и кучу наших общих воспоминаний помнит, но вишенка на торте в том, Кэт, — скривилась теперь староста, — что мы с ним теперь чуть ли не лучшие друзья, — утрировала она и на всю катушку. — Да иди ты… — лихорадочно шептала Бёрк. На кукольном личике пока было только удивление, иные эмоции ещё не созрели. — Только в ссоре из-за того, что я узнала о их с Алом пари, — снова кивала, развеивая сомнения подруги в том, что залетевшее в уши ей не почудилось. — То есть можно предположить, что Альбус действительно был прав. Он действительно помнит всё почти как есть, только с какого-то момента мы с ним не влюбились, а «сдружились».       Взяв последнее озвученное слово в воображаемые кавычки, нарисованные пальчиками в воздухе, Лили впервые в жизни почувствовала к этому обозначению чуть ли не отвращение. Оно одно стирало и обесценивало целые сотни прочих, некогда сказанных друг другу откровенных слов, тысячи минут проведённого вместе времени и миллионы чувств и эмоций. — Но это же… Это же здорово! — запиналась Бёрк. И ничуть не понимала такого упаднического настроя собеседницы. Вот от слова «совсем». — Лили, это же… Вот видишь, я же тебе говорила, что не будет он тебя ненавидеть, а тут прям вообще почти идеально. Лучше и не придумаешь! — Хуже и не придумаешь, Кэт! — отрицала её радость Поттер и безжалостно. — Ничего… хорошего… — тяжко выдохнула она и принялась объясниться, ведь Кэти всем своим видом этого требовала: — В прошлый раз у нас с ним… Всё как-то само собой и на вечной борьбе характеров, на каком-то необъяснимом взаимном помешательстве, нас буквально тянуло друг к другу, по каким-то вообще неведомым причинам. И чем ближе были, чем больше себе позволяли... А сейчас вот… — совсем приуныла Лили. — Я даже понятия не имею как пробивать стену дружбы. Он будто… — шепнула, закрывая глаза и подпирая руками склонённую голову. — ... Сначала за мою гордость, а теперь за моё желание быть друзьями. Я же когда-то так этого хотела, — с самой горькой иронией посмеивалась Поттер, но не проронила при этом и звука. — Просто невероятно… Словно рядом, но на расстоянии вытянутой руки… Где-то рядом и точно небезразличен, — опять же упомянула столь значимую фразу Ала, но подтекст показался обезображенным до неузнаваемости.       В классе прозвучал голос поздоровавшегося профессора Бинса. Под стихающий шум Поттер открыла глаза. Смотрела куда-то вперёд и совершенно невидящим взглядом, а у Бёрк аж ёкнуло, даже по внешнему виду было видно, как подруге невыносимо и больно. — Боже, Кэт, я будто в каком-то кошмаре, — тихо-тихо и всё ещё не отводя откуда-то глаз. Лили на ощупь делала из учебника и пары тетрадей опору для головы и прильнула к ней щекой, — разбуди меня, когда он закончится, — сказала она и действительно прикрывала веки, а от этого еле уловимый, но различимый запах Скорпиуса, который впитала её одежда во время объятий, будто усилился. Впереди был бесконечный урок под монотонные речи старого замкового приведения, но каждую его минуту Лили мечтала только о единственном — о полном забвении.