Под манговым деревом

      В день своего рождения Сириус проснулся рано, смешанное чувство приятного волнения и тревоги доставляло ему дискомфорт. Обычно его день рождения был довольно грустным, иначе и быть не могло, ведь все без устали напоминали ему о том, что он разочаровывает семью, но в этом году все было иначе. В этом году Сириусу исполнялось одиннадцать лет, а это означало… да, это означало, что он стал достаточно взрослым для поступления в Хогвартс. Конечно, до начала нового учебного года осталось несколько месяцев, и они будут столь же тоскливы, как предыдущие десять лет его жизни, но все же свет в конце тоннеля забрезжил — ведь близился день, когда Сириус сможет покинуть дом на площади Гриммо, двенадцать.       Сириус вскочил с кровати и опрометью бросился на кухню, по пути врезаясь в стены и кривясь от боли в покрытых синяками руках. Он занял своё обычное место за длинным деревянным столом и в нетерпении качал ногой, ожидая, пока Кричер приготовит завтрак. — Кричер поздравляет мастера Сириуса с днем рождения… — сердито проворчал домовик тоном, ясно говорившим, что он ничего подобного не имел в виду. — Да, да, — отмахнулся Сириус. — Какие-нибудь совы уже прилетели? — Еще нет, мастер Сириус, но пока только 6 часов утра, — откликнулся Кричер, а именинник нетерпеливо вздохнул и принялся стучать пальцами по столу. — Противный нетерпеливый мальчишка, — пробормотал домовик, хотя и не так тихо, как ему думалось — Сириус за его спиной нахмурился.       На лестнице послышались шаги, и мальчик с надеждой поднял голову, но это была лишь его мать, облаченная в халат — к тому же в кухню она вошла с пустыми руками. — Сириус, в честь чего ты так расшумелся сегодня утром? Мы с отцом решили, что по дому пролетела стая гиппогрифов. Юноше твоего возраста не подобает так себя вести, — Валбурга обожгла сына взглядом и с некоторым удовлетворением отметила, что он слегка поёжился. — Прошу прощения, матушка, я был немного взволнован, вот и все, — произнес Сириус, наклонив голову. — Ну что, полагаю, это тебя извиняет, — откликнулась она, даря ему одну из своих немногочисленных улыбок. — В конце концов, сегодняшний день рождения — особенный. — Как вы думаете, когда придет мое письмо? — Сириус широко улыбнулся и даже слегка выпрямился. — Если ты не станешь и дальше разочаровывать семью, оказавшись сквибом, я жду его в обеденное время. Или с утренней почтой, если повезет.       От слов матери у Сириуса возникло ощущение, что его ударили под дых. — В любом случае, у нас в семье есть еще один слизеринец… ох, тебе лучше заставить нас гордиться. Профессор Слагхорн, если он все еще декан, будет счастлив заполучить в свою коллекцию еще одного Блэка, — Валбурга с гордостью выпятила грудь, потягивая чай из кружки, протянутой Кричером. — Безусловно, он будет в восторге, когда поступит Регулус, но, думаю, он обрадуется вам обоим. Это не будет одно и то же, ведь ты все еще Блэк, а это имеет больший вес, даже если это все, на что ты годен.       Сириус подумал про себя о том, что во внешнем мире другие люди могут быть вовсе не столь одержимы его младшим братом, как полагала их матушка. Регулус был холодным, порой жестоким манипулятором, превосходно чувствующим людские слабости и умеющим их использовать в своих целях. — А мне чаю? — попросил Сириус Кричера, глубже вжавшись в спинку стула, пока вещала мать. — Можно мне чаю, — автоматически поправила она. — И сядь прямо. — Чай для мастера Сириуса, — усмехнулся домовик, поставив перед ним кружку дымящегося напитка. — Отец сегодня будет дома? — с любопытством спросил Сириус, надеясь, что в столь важный для него день семья за него хоть немного порадуется. — Нет, конечно, сегодня же вторник. Ты думал, он возьмет выходной лишь потому, что у тебя день рождения? — Сириус попытался скрыть свое разочарование, когда Валбурга жалостливо взглянула на него, а Кричер вновь усмехнулся. — Нет, я просто подумал… — начал он и тут же оборвал себя, выпятив подбородок и выпрямившись, чтобы выглядеть гордо и равнодушно. — Я хотел выбрать блюда к сегодняшнему ужину. — Думаю, здесь не будет трудностей, — откликнулась Валбурга, с интересом приподняв бровь. — Просто скажи Кричеру, чего бы тебе хотелось, остальное уже его забота. — Пирожков! — тут же воскликнул Сириус, не в силах сдержать ликования от того, что эту битву он, кажется, выиграл. — Жареной картошки! Чесночного багета с сыром! Морковку в карамели! И лимонный торт с ванильным кремом и сладким соусом! — Как пожелает мастер Сириус, — покорно отозвался Кричер, низко поклонившись, чтобы именинник не заметил насмешки, мерцавшей в его взгляде.       Сириус показал домовику язык, однако это неудачно совпало с появлением отца на кухне, и он тут же получил ощутимый подзатыльник. — Манеры, — недовольно произнес Орион, усаживаясь на свое обычное место за столом и разворачивая утреннюю газету, которую он держал в руке. Перед ним мгновенно появилась кружка чая, и он погрузился в чтение, пока Кричер готовил завтрак, а Сириус потирал голову. — А письма с газетой не было? — с возросшей, было надеждой спросил Сириус. — Я вручал тебе письмо? — поинтересовался Орион, и Сириус закатил глаза. — Нет, — ворчливо признал он. — Тогда, думаю, можно с уверенностью предположить, что письма не было.       Сириус скрестил руки на груди и ссутулился на стуле, вдруг почувствовав себя очень несчастным. Старые дедушкины часы в углу тикали, отсчитывая секунды, которые, как казалось Сириусу, длились вечность, пока он ждал заветное письмо. Позже к семье присоединился за столом и Регулус — Кричер подал вкусный завтрак, состоявший из сосисок, бекона, яиц, овощного рагу и тостов. Валбурга погрузилась в воспоминания о тех днях, когда она училась в Слизерине, и это слегка расстроило Сириуса — он очень хотел уехать в Хогвартс, но не считал, что ему подойдет Слизерин, он был не таким, как остальные члены его семьи.       Перед уходом на работу Орион взъерошил темные волосы Регулуса и поцеловал жену в щеку. Казалось, время бессмысленно тянется, секунды превращались в минуты, минуты — в часы, а он все по-прежнему бестолково болтал ногой под столом. Наконец, он извинился перед присутствующими и отправился в свою комнату, чтобы одеться (ему не было куда пойти или на кого взглянуть, но матушка настаивала). Он облачился в свои любимые темные джинсы и рокерскую рубашку, которую мать ненавидела, обул кеды и быстро спустился по лестнице, чтобы просто посидеть в одиночестве на крыльце. Благодаря чарам дома Блэков он мог видеть маггловскую улицу, оставаясь при этом невидимым.       В течение часа он предавался мечтам о будущем. Сириус представлял себя в окружении друзей, веселящихся однокурсников, возможно, он бы мог играть в квиддич. Представлял он и дни, проведенные в библиотеке в обществе книг за исследованиями различных интригующих тем, и вечера в общей гостиной с однокурсниками. Он представлял общие гостиные.       У Слизерина каменные стены и высокие сводчатые потолки, бархатные ковры, шелковые шторы и уйма дорогих вещей, к которым нельзя даже прикасаться. В гостиную Хаффлпаффа наверняка льется солнечный свет из мансардных окон, на стульях лежат огромные пуховые подушки. В гостиной Рэйвенкло столы вырезаны из красного дерева, как и стулья с идеально ровными спинками (правда, с пружинящими чарами, чтобы сделать их более удобными), лампы, отбрасывающие на столы маленькие кружки теплого света, книжные полки на стенах и старые кожаные диваны возле камина. В гостиной Гриффиндора висят красивые гобелены, диваны хаотично расставлены, везде сочетание красного с золотым, и повсюду какофония радостного волнения.       Сириус не знал, куда попадет — он не чувствовал духовного родства со Слизерином, несмотря на родительскую пропаганду чистой крови, но он не мог назвать себя очень уж смелым, умным или верным. А что произойдет, если он не попадет ни на один из факультетов? Его отправят домой, встречать полные презрения взгляды семьи? Что, если он вообще не получит письма и окажется на самом деле сквибом? «Не будь идиотом», — попытался Сириус успокоить себя. «Этим летом ты же случайно покрасил брови Беллы в зеленый цвет». Однако время шло, и его желудок скручивался в узел.       В конце концов, поздно вечером, когда солнце уже клонилось к закату над высокими зданиями Лондона, в небе появилась сова и села прямо на колени Сириусу. В клюве у неё был толстый конверт. Внезапно заволновавшись пуще прежнего, Сириус неуверенно протянул руку, и сова вложила конверт ему в ладонь, а затем улетела. «Мистеру С. Блэк. Крыльцо. Пл. Гриммо, дом двенадцать, Лондон».       Он медленно перевернул заветное письмо, просунул пальцы под восковую печать и сломал её. Сириус вытащил два куска пергамента и, глубоко вздохнув, принялся читать изумрудно–зеленые каракули. Хогвартс: Школа Чародейства и Волшебства Директор: Альбус Дамблдор, кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей Визенгамота, Президент Международной конференции магов. Дорогой мистер Блэк! Мы рады сообщить вам о том, что вы зачислены в школу чародейства и волшебства Хогвартс. Ниже прилагается список всех необходимых книг и оборудования. Учебный год начинается 1 сентября. Мы ждем вашу сову не позднее, чем 31 июля. С уважением, Минерва МакГонагалл, Заместитель Директора.       Его сердце радостно забилось, он прижал письмо к груди. Никогда в жизни Сириус не чувствовал себя таким счастливым.