Под манговым деревом

      Ремус проследовал за двумя другими мальчиками, без конца останавливаясь и поправляя галстук. Однако беспокойство от этого не уменьшалось. − Первачки! – позвал очень грубый голос, Ремус обернулся, чтобы увидеть человека, явно крупнее многих, размахивающего фонарем на платформе. – Первачки, сюда!       Когда они пробрались вперед, поближе к этому человеку, Ремус смог разглядеть его получше. В глаза бросались косматая грива черных волос и темные глаза, лукаво поблескивающие в свете фонаря. Ремус мгновенно сообразил, что стоящий перед ним человек – другой, остальные бы назвали его полукровкой, хотя ничего «половинчатого» в нем не было. Ремус ненавидел это слово, ему бессчетное число раз плевали в лицо таким же образом. Но нельзя было отрицать, что этот человек был… ну, как он, и Ремус сразу почувствовал некую связь с ним. − Хорошо, − удовлетворенно произнес мужчина, когда первокурсники столпились вокруг. – Меня зовут Рубеус Хагрид, я смотритель Хогвартса и отвезу вас в замок, если вы последуете за мной.       Рубеус Хагрид развернулся и зашагал прочь от Хогсмида по протоптанной тропинке. Ремус поспешил за ним, Сириус и Джеймс тоже не отставали. − Я Ремус, Ремус Люпин, − пискнул он в направлении лица Хагрида, которое располагалось ужасно высоко и будто тонуло в вечерней темноте. − А, так это ты маленький Люпин, − с улыбкой откликнулся Хагрид. – А я гадал, который из вас. − Вы… знаете? − Да, Дамблдор мне все рассказал, − ответил он. – Кто ж еще все готовит к твоему приходу? − Мне жаль, если я создаю неприятности, − грустно произнес Ремус, ощущая укол вины: кажется, этот человек провел лето, готовясь к его приезду. − Да никаких неприятностей, − решительно возразил Хагрид. – Такой малыш, как ты, их не заслуживает. − Спасибо, − тихо ответил Ремус, тронутый его словами.       Они остановились, когда тропинка расширилась до узкого галечного пляжа на краю глубокого озера. Густые облака не позволяли звездам отражать свет, оттого водная гладь казалась черной, как смоль. Несколько лодок покачивались у берега, ожидая возможности взять первокурсников на борт. − Отлично, идемте! – крикнул Хагрид толпе первокурсников. Ремус залез в одну из ближайших лодок вместе с Джеймсом, а вот Сириус полез в ледяную воду. − Эй! Что ты творишь? – взревел смотритель.       Ремус покачал головой, про себя надеясь, что Сириус не окажется с ним на одном факультете, поскольку уже было очевидно: у этого парня дар влипать в большие неприятности. − Извини, − раздался тихий голосок, и Ремус отвлекся от Сириуса. Перед ним стояла миниатюрная светловолосая девочка, нервно постукивая пальцами по краю лодки. – Не возражаешь, если я присоединюсь? − Конечно, нет, − тут же откликнулся Ремус, сердце в его груди учащенно забилось, он тут же предложил девочке руку. − Надо было точнее выражаться, − пробормотал Сириус и запрыгнул в лодку, разбрызгивая воду повсюду. − Почему ты так поступил? – спросила девчушка, вторя мыслям Ремуса. − А почему нет? – ответил Сириус, пожав плечами.       Ремус увидел, как у неё отвисла челюсть, и слегка улыбнулся её недоверию. − Наш Сириус слегка бунтарь, − с ухмылкой пояснил Джеймс, подмигнув Сириусу, будто уже планировал для них массу приключений. − Не обращай на них внимания, − закатил глаза Ремус и тут же улыбнулся. – Кстати, как тебя зовут? − Джорджиана, − представилась она, потупив глаза. − Приятно познакомиться, Джорджиана, − он пожал девочке руку. – Я Ремус, а этих двух балбесов зовут Джеймс и Сириус. − Вы давно знакомы? – спросила девочка, слегка напуганная той легкостью, с которой общались Джеймс и Сириус. − Нет, познакомились в поезде, − объяснил Ремус, поглядывая на мальчиков. – Я здесь ни с кем еще не знаком, я воспитывался не в волшебной семье. − Я знаю только Клару, − поделилась Джорджиана, покосившись на лодку в нескольких шагах от них. – Мы всю жизнь были лучшими подругами. Обе не из волшебных семей, но стали ведьмами, не странно ли? − Почему же ты сидишь не с ними? – поинтересовался Ремус, отметив тоскливое выражение её лица. − Ну, просто… − она опустила взгляд, пальцы теребили нить мантии. – Клара захотела познакомиться с другими студентами. Она уверена, что попадет в Рейвенкло, понимаешь, но не думает, что я достаточно умная, так что ей кажется, что нас разделят. − Ужасно, что она тебя так отталкивает, − искренне возмутился он, увидев хрустальные слезы в её глазах. − Да нет, правда, я всё понимаю, − сморгнула слезы Джорджиана. – Просто она нервничает, она с трудом обзаводится друзьями, ей будет сложнее одной, чем мне. − Но ты же можешь в итоге попасть в Рейвенкло, − сказал на это Ремус, но она покачала головой и грустно улыбнулась. − Нет, она права, я недостаточно умна, − она взглянула на облака. – Все в порядке, я не обижаюсь. Я талантлива в другом. − Да, - невпопад ляпнул он, думая о том, что она и добрая, и красивая, и мудрость у неё такая, которой книги не научат.       Лодки приплыли, застряв в густом иле и уткнувшись носами в высокую траву. Подняв глаза, Ремус увидел обширный газон, ведущий к самому прекрасному замку, который он когда-либо видел. Он не знал, как так вышло, что он не сразу обратил на него внимание, но теперь он просто не мог оторвать глаз от огромных каменных башен с мерцающими огнями. Он размышлял о том, можно ли будет там позвонить домой, где он будет спать, где учиться и развлекаться с друзьями. Если они у него будут. Мерзкая мысль ворочалась в глубине сознания, но, глядя, как Джеймс и Сириус выскакивают на мелководье и бегут по лужайке, он отогнал её. − Ну что, все готовы?       Хагрид выбрался из лодки и зашагал по лужайке за Джеймсом и Сириусом, поманив за собой остальных.       Восторженно улыбнувшись Джорджиане, Ремус поспешил за Хагридом. Она семенила рядом, её длинные светлые кудри развевались за спиной, и они оба смеялись. Остановились они у входа в замок перед высокой женщиной, облаченной в алую с золотом мантию, с острым взглядом и волосами, собранными в пучок на затылке. − Спасибо, Хагрид, − поблагодарила она, когда все прибыли. − Я профессор МакГонагалл, заместитель директора Хогвартса, декан Гриффиндора и преподаватель Трансфигурации. Сейчас вы проследуете за мной в Большой Зал, где вас распределят по факультетам. Распределение очень важно, поскольку вы будете есть, спать и заниматься вместе со своими однокурсниками, поэтому я надеюсь, вы не отнесетесь к нему легкомысленно. А теперь, пожалуйста, станьте по двое в ряд.       Первокурсники поспешили исполнить приказ. Ремус и Джорджиана встали за Джеймсом и Сириусом. − Следуйте за мной, − скомандовала профессор МакГонагалл, разворачиваясь к дверям. Перед ними был огромная мраморная лестница, которая упиралась в великолепные дубовые двойные двери футов пятьдесят в высоту. Первокурсники миновали их и очутились в зале, где стояли четыре стола, за которыми сидели студенты, облаченные в черные мантии. Ремус заметил золотые сверкающие тарелки на каждом столе, накрытом цветной скатертью. Не укрылся от него и взгляд Джеймса, устремленный на красный с золотом стол, а вот Сириус смотрел на стол слева, зеленый с серебром. Они подошли к помосту, где стоял учительский стол, а перед ним – шаткий табурет и старая шляпа. Зал притих, все чего-то ждали, и тут вдруг шов шляпы разошелся, образуя рот, и она запела: Может быть, я некрасива на вид, Но строго меня не судите. Ведь шляпы умнее меня не найти, Что вы там ни говорите. Шапки, цилиндры и котелки Красивей меня, спору нет. Но будь они умнее меня, Я бы съела себя на обед. Все помыслы ваши я вижу насквозь, Не скрыть от меня ничего. Наденьте меня, и я вам сообщу, С кем учиться вам суждено. Быть может, вас ждет Гриффиндор, славный тем, Что учатся там храбрецы. Сердца их отваги и силы полны, К тому ж благородны они. А может быть, Хаффлпафф ваша судьба, Там, где никто не боится труда, Где преданны все, и верны, И терпенья с упорством полны. А если с мозгами в порядке у вас, Вас к знаниям тянет давно, Есть юмор и силы гранит грызть наук, То путь ваш — за стол Когтевран. Быть может, что в Слизерине вам суждено Найти своих лучших друзей. Там хитрецы к своей цели идут, Никаких не стесняясь путей. Не бойтесь меня, надевайте смелей, И вашу судьбу предскажу я верней, Чем сделает это другой. В надежные руки попали вы, Пусть и безрука я, увы, Но я горжусь собой.       Допев, Шляпа слегка дернулась, что при определенной доле воображения можно было принять за поклон, зал разразился аплодисментами, а Ремус взглянул на Джорджиану и увидел, что она вся светится от восторга. − Когда я назову ваше имя, вы должны сделать шаг вперед и шляпа распределит вас на тот или иной факультет, − звучно объявила профессор МакГонагалл. – А когда вас распределят, вы присоединитесь к своему факультету за столом. – Она обвела взглядом присутствующих прежде чем развернуть свиток и прочесть первое имя: – Арандур, Артемис!       Вперед вышла худенькая девушка с черными как смоль волосами и пронзительными голубыми глазами и уверенно села на табурет. Ремус затаил дыхание, ожидая решения Шляпы, она думала дольше, чем он ожидал и, наконец… − Слизерин! – возвестила Шляпа, и за зеленым с серебром столом восторженно зааплодировали, когда к ним присоединилась новенькая. − Арелеус, Тайра! – позвала профессор МакГонагалл.       На этот раз вперед вышла миниатюрная девочка с робким взглядом. Похоже, она нервничала, однако, в отличие от предыдущей ученицы, на сей раз Шляпа определилась почти сразу. − Слизерин! – и она присоединилась к своей предшественнице за столом.       Ремус наблюдал за миниатюрной девочкой за столом Слизерина. Он заметил в её взгляде нечто такое, отчего ему почудилось, будто она только притворяется обычной испуганной маленькой девочкой, которой выглядела пару минут назад. Он и сам задрожал, глядя на неё, а по её взгляду понял, что однажды она станет той, кого будут бояться. − Блэк, Сириус! – произнесла профессор МакГонагалл, и Ремус отвлекся от стола Слизерина, чтобы не пропустить Распределение.       Приближающийся к табурету Сириус был зеленоватым и нерешительно косился на стол Слизерина, когда ему на голову надели Шляпу. Ремус не мог сказать, действительно ли ей было так сложно определиться или просто для него время тянулось нестерпимо долго, но, наконец, Шляпа вынесла вердикт. − Гриффиндор!       Однако в зале было тише, чем прежде, лишь немногие, сидящие за столом Гриффиндора вспомнили, что надо бы поаплодировать, однако приветствий все равно не было. Сириус проследовал к красно-золотому столу, и Ремус подумал, что он, должно быть, трясется. Когда он взглянул на стол Слизерина, то увидел довольно много недовольных лиц и несколько откровенно растерянных. Ремус оглянулся на Сириуса и ободряюще улыбнулся ему, хотя сильно сомневался, что того это утешит.       Он снова принялся следить за Распределением и услышал, как некто Кэмпбэлл Лэнс был распределен на Гриффиндор. Парень уверенно направился к столу Гриффиндора, но старался при этом держаться подальше от Сириуса, сев рядом со старшекурсниками, которые радостно похлопали его по спине. − Крэбб, Салация! – объявила профессор МакГонагалл, и Ремус увидел, как вперед выступила решительная девочка.       Эта бы и его отлупила, если б захотела, несмотря на невысокий рост и худощавую фигуру. Ремус не удивился, когда Шляпа отправила её на Слизерин, хотя и упрекнул себя за столь стереотипные мысли. − Нервничаешь, как и я? – шепнула Джорджиана.       Он аж подскочил, услышав её голос, поскольку почти забыл о том, что она стоит рядом. − Я в панике, − честно признался Ремус.       У него было ощущение, что внутри кишат змеи, и серебристая змея на флаге Слизерина отнюдь не облегчала его состояние. То ему все казалось, что Шляпа отправит его домой, сказав, что те, кто за все отвечает, совершили ошибку. То – что его распределят, но никто не обрадуется, не зааплодирует и не захочет рядом с ним сидеть, будто зная его секрет. Умом он понимал, что это невозможно, по крайней мере, знать никто не мог. Но сколько времени потребуется талантливым студентам, с которыми он будет делить общежитие, чтобы понять, что к чему… Джорджиана заметила ужас, написанный у него на лице, и сжала его руку. Это успокоило его настолько, что он смог вновь сосредоточиться на Распределении, и она тепло улыбнулась ему. − Фолкнер, Мирабель! – провозгласила профессор МакГонагалл, и вперед, уверенно ухмыляясь, вышла высокая девочка с кожей цвета молочного шоколада. − Гриффиндор! – едва коснувшись её головы, объявила Шляпа.       Вскочив со стула, девочка радостно помчалась к Лэнсу Кэмпбеллу за гриффиндорский стол.       Ремус лениво гадал: а что, если он попадет на другой факультет, не на Рейвенкло? Прежде он никогда об этом не задумывался. Он так любил учиться, был столь любознателен, что они с отцом всегда считали, что его место на Рейвенкло. Честолюбием он не отличался, в этом он был уверен. Все, чего хотел Ремус – это спокойной жизни, где он был бы предоставлен сам себе. Он полагал, что достаточно сострадателен, чтобы очутиться в Хаффлпаффе, ведь ему нравилось заботиться о сестренке, и он был готов на все, чтобы защитить её. Возможно, сам он выбрал бы для себя Хаффлпафф вместо Рейвенкло, потому, что это наиболее подходящий факультет для Джорджианы. Он не считал себя достаточно смелым, особенно сейчас, да и вообще, разве он был когда-нибудь храбрецом? − Кендрик, Каллиопа!       Ремус смотрел на миниатюрную девочку на табурете, нервно ожидающую судьбоносного решения Шляпы. Девочка с тревогой озиралась, болтала ногой и в такт стучала пальцами по коленке. − Рейвенкло! – объявила Шляпа, и девочка облегченно вздохнула.       Она была именно такой, какой нужно – тихой, прилежной. Ремус подумал, что мог бы подружиться с ней, если окажется в Рейвенкло. − Лоран, Джорджиана! – произнесла профессор МаГонагалл, и Ремус ощутил, как его рука вдруг опустела, когда Джорджиана вышла вперед.       Она улыбнулась ему напоследок, когда Шляпа коснулась её головы, и зажмурилась. Это займет не так уж много времени. − Хаффлпафф! – выкрикнула Шляпа.       Ремус кивнул. Он так и думал. Джорджиана радостно улыбнулась и направилась к столу, оформленному в желто-черных цветах, рядом со столом Гриффиндора. − Люпин, Ремус! – позвала профессор МакГонагалл, и Ремус ощутил, как забилось его сердце.       Пробил его час.       Он шагнул вперед, хотя было чувство, будто расстояние между ним и табуретом лишь увеличивается, потом сел, не зная, то ли в зале и правда воцарилась тишина, то ли у него звенит в ушах. − Так, так, мистер Люпин, − Ремус услышал тихий голос в своей голове и прикрыл глаза.       В сознании всплыли образы детства, когда он читал под простынями с фонариком и потом рассказывал отцу за ужином всякие интересности, первые попытки контроля своих магических способностей. – Похоже, тебе будет хорошо в Рейвенкло. − Да, я бы этого хотел, − мысленно ответил Ремус, хотя и не был уверен в том, что Шляпа его слышит. − Или, быть может, Гриффиндор, − задумалась Шляпа.       Ремус ощутил, что имей она тело, сейчас бы скребла подбородок. − Но я не храбрец, − смущенно ответил он. − Ты храбрее, чем думаешь. Даже присутствие здесь требует огромного мужества, − объяснила Шляпа. – Да, я думаю, лучше всего тебе подойдет Гриффиндор. − Гриффиндор! – выкрикнула Шляпа прежде, чем Ремус смог возразить, хотя он не был уверен в том, что хочет это делать.       Зал взорвался восторженными аплодисментами, студенты Гриффиндора радостно приветствовали его. Сириус радовался громче всех. Усевшись рядом с ним, Ремус взглянул на Джорджиану. Она ему улыбнулась, будто гордясь тем, что он очутился на Гриффиндоре, а вот его улыбка вышла грустной, но он помахал ей. В конце концов, они при любом раскладе не учились бы вместе. − Петтигрю, Питер!       Ремус узнал щуплого мальчика из поезда.       Шляпе потребовалось огромное количество времени, чтобы определиться, куда его отправить, но в итоге она назвала Гриффиндор, и Ремус зааплодировал вместе с остальными. Теперь, когда его собственное распределение осталось позади, он испытывал пьянящее чувство свободы – больше никаких проверок. Питер сел рядом с ним, и Ремус приветливо улыбнулся, затем сосредоточился на остальных. Вот вперед вызвали Джеймса, он был такой же зеленый, как Сириус, хотя Ремус думал, что уж кому-кому, а ему нечего волноваться. Если Джеймс в поезде не соврал, то многие поколения его семьи учились на Гриффиндоре, и Ремус сильно сомневался, что сейчас традиция нарушится. − Гриффиндор! – почти сразу объявила Шляпа, и Ремус кивнул, аплодируя вместе с остальными, а Джеймс плюхнулся рядом с Сириусом, широко улыбаясь.       Ремус лишь время от времени обращал внимание на Распределение, будучи сильно увлечен болтовней вокруг. Да и урчание в животе тоже давало о себе знать. Он запомнил, что Сандерс, Милтон, и Толберт, Олдрик, оба отправились на Рейвенкло, и поймал себя на том, что теперь, когда он обрел свое место, его больше не волнует, кто куда попал. − Уильямс, Клара! – произнесла профессор МакГонагалл.       Это имя заинтересовало Ремуса. Должно быть, это и есть подруга Джорджианы. Сдерживая любопытство, он подался вперед – ему было интересно, попадет ли она в Рейвенкло, как ожидала. Выглядела она полной противоположностью Джорджиане – длинные темные волосы были вьющимися, черты лица жестче, хотя выражение было по-детски невинным, как и у подруги. Честно говоря, она была очень красивой, просто ему было тяжело забыть о том, как она бросила свою лучшую подругу. − Рейвенкло! – выкрикнула Шляпа, и Ремус покачал головой, впрочем, не удивившись.       Глядя на сверкающие золотые блюда, он вдруг жутко захотел, чтобы в этом волшебном замке и еда появилась магически. К тому же он был так голоден, а Сириус в поезде что-то болтал о пире. Будто услышав мысли Ремуса, Дамблдор встал, и все студенты в зале разом притихли, ожидая его слов. − Добрый вечер, добрый вечер! – прогремел голос Дамблдора, а в глазах его мерцали озорные огоньки. – Хочу сделать очень важное объявление: ужин готов!       Едва он сел, на блюдах появились различные яства, и Ремус искренне восхитился этим чудом, прежде чем наполнить свою тарелку. «Настоящее волшебство, − сказал он себе, – вот это настоящее волшебство».