Пригородные легенды

　　У Эми Понд была трещина в стене. У Зевса — дыра в голове, из которой вышла его великая дочь. У Машки Ибрагимовой из пятого подъезда была ванная, дверь в которую была постоянно заперта. 　　Она была любопытным ребёнком, но не настолько, чтобы снова спросить у матери, почему в ту комнату никто не ходит. В первый раз она врезала ей ремнём пару раз, а потом сказала, чтобы та перестала выдумывать. 　　Видите ли, ванная та была в коридоре: синяя дверь с запотевшим окном рядом с другой дверью, на которой вечно висели мокрые полотенца в цветочек. Дверь с полотенцами исправно открывалась. Из синей двери по ночам доносились странные шорохи, а иногда из окошка проливался на стены коридора мутный зелёный свет. 　　Машке безумно хотелось её открыть. Но не одной же! 　　У Эми Понд был Рори Уильямс, а у Машки не было никого, только сосед по парте с кроличьими зубами и привычкой дёргать Машку за косички. Выбирать, в общем, не приходилось. 　　Под Новый Год, когда часы били полночь, взрослые кричали, шампанское лилось, а президент сообщал об эфемерных итогах года, Машка и Пашка (здесь вы могли бы засмеяться, в самом деле) открыли синюю дверь и оказались по ту сторону времени и пространства. 　　Они пытаются вернуться до сих пор: перепрыгивают с планеты на планету на попутных кораблях. Но они не особо торопятся: там, за дверью, их ценят куда больше, чем в полузабытом прошлом. И они уже почти скопили на собственный корабль.