***
На этот раз в шахматы резались уже Несвидов с Казумой — девушки, оставаясь верными своей натуре, ушли обновлять гардероб, пользуясь излишком финансов. — Каз, скажи, что у вас с Мэгумин? — задал всё тот же провокационный вопрос сержант. — Ты это нарочно, чтоб меня сбить? — хмуро произнёс парень. — Не, ну не без этого… Но всё-таки? — Да я сам толком не пойму. Вроде встречаемся, а вроде как и нет… — Ты определяйся уже. Только учти — «за совращение малолетних» — это не тост, а статья. — Кто мне тут трындел о том, что в этом мире законы другие? — ехидно спросил парень. — А законы тут ни при чём. Дождись, пока ей хотя бы пятнадцать исполнится, и береги её пуще жизни, иначе я тебе лично зонтик в задницу запихаю и раскрою. — Не боись, я сам за неё кому угодно голову снесу. — Вот только не надо про головы… — сморщился Несвидов. — А чего такая реакция? — Нашим чичи, если поймают — бошки резали, — хмуро произнёс сержант. — Живым. Иногда и мудя отрезали и в рот башке запихивали. А потом нам подбрасывали… — Жесть… Теперь понятно, почему ты их так ненавидишь. — Поверь, друг, причин намного больше… Кстати, тебе мат. — Да как так-то?!***
Всех авантюристов внезапно сдёрнули в гильдию по тревоге. — Блять, да что ж такое-то, а? — обиженно изрёк сержант, отбрасывая карты. Они с Аквой и Казумой резались в покер, и их бывший лидер вырвался далеко вперёд, но в этом раунде Несвидову выпал фуллхаус, и он рассчитывал отыграться. Но — не судьба. Вооружившись, группа припустила в гильдию. Однако по прибытии, им никто толком не объяснил, что происходит, отмазавшись в стиле «вот остальные подтянутся — тогда всё расскажем». И вот, в центр зала вышел местный, за неимением лучшего термина, шерриф. — Товарищи аватюристы! Сегодня последний день, когда граждане нашей страны могут заплатить налоги. Именно для этого мы вас здесь и собрали! — полдюжины его подчинённых блокировали вход. — Я понимаю, что раньше из-за вашего прискорбного финансового состояния вам позволяли налоги не платить, но в этом финансовом году многие из вас заработали довольно большие суммы! Поэтому, я призываю вас отдать свой гражданский долг и внести свою лепту в борьбу с Королём Демонов! — пафосно закончил он. — Что-то мне это категорически не нравится… — протянула Мэгумин. — Ааа, я же уже почти всё потратила… — запричитала Аква. — А сколько здесь налогов-то платят? — спросил сержант Даркнесс, как самую подкованную в местных законах. — Половину от общего годового дохода, — со странной улыбкой ответила та. — А что нам будет, если мы не заплатим? — заинтересовался снайпер. — По окончанию последнего дня второго месяца весны, если налоги не уплачены, то они просто списываются, — ответила ему Аква. — А чё, так можно было? — хором сказали представители мужского пола в их группе. — Так свод законов в этом мире создан аристократией. Разумеется, они ввели только те законы, которые будут играть им на руку. Что касается простых граждан, то им намного дешевле заплатить налоги, чем сбегать на какой-нибудь курорт до конца финансового года, как обычно делают дворяне. — Ахуеть… — И не пытайтесь соскочить, вы ведь… — речь Даркнесс была резко прервана довольно радикальным способом. Тюк! — То-то она всё чего-то согласовывала, — сказал Казума, только что вырубивший её ударом кинжала в ножнах по голове. — План «Ы», ребята! — Вот теперь я точно понял, почему ты раньше был командиром нашего дурдома, — довольно произнёс сержант, взваливая Даркнесс себе на плечо. — Как думаешь сваливать? — В туалете на первом этаже запросто можно вылезти в окно! — «Москва-Воронеж», ребята! А потом до завтрего уходим в партизаны, в лес! — подвёл итог сержант.***
Побег удался, хотя всё прошло не так гладко, как хотелось бы нашим героям. По случаю сбора налогов, по городу бродили утроенные патрули городской стражи, так что не попасться им на глаза было крайне непростой задачей. Однако снайпер Саня, или покурить вышел? Так что из города всё же вырвались, хотя очнувшаяся вскоре Даркнесс отчаянно брыкалась и мычала. Вырваться ей мешал навык связывания, который на ней применил Казума, а говорить — кляп, засунутый ей в рот сержантом. Они даже умудрились до этого пробраться в особняк, дабы похватать походный скарб и музыкальные инструменты. — Слушай, Сань, а куда мы идём? — спросила Мэрт. — В лес, не видишь, что ли? — весело ответил ей тот. — Спасибо, сержант очевидность, я уже догадалась! — крылатые выражения иного мира уже давно были в ходу у всех членов группы. — Куда именно мы идём? — Ну… — почесал в затылке Несвидов. — Мы с Казумой вообще-то предполагали, что нам в какой-то момент может понадобиться драпать из города. Так что мы оборудовали лежку на всю группу в одном овражке. Замаскировали её так — никто не найдёт! И ручей там рядом… — А нам почему не сказали, сволочи? — хмуро спросила Мэгумин. — Вы, бабы, секреты умеете хранить только группами от десяти человек… — пробурчал Казума в ответ, за что немедленно получил от неё леща. — Ай! — Короче, раз такое дело, объявляю загородную поездку! Монстров в этом лесу отродясь не водилось, так что бухаем! — А что, есть что? — заинтересованно спросила Аква. — Всё уже заначено до нас! Я на той стоянке пару нычек оборудовал, со всем необходимым — еда, бухло, огнива, туалетная бумага… Да и потом — отдыхать на природе и не выпить, ну бред же! — Вот за такую основательность я тебя и люблю, — улыбнулась Мэрт.***
Отдых удался. В кои-то веки удалось просто посидеть у костра всей компанией, не боясь внезапного нападения какого-либо отродья. Даркнесс, впрочем, развязывать не стали. Сначала, правда, вытащили кляп, чтобы напоить и накормить блондинку, но после означенных действий она начала нехарактерно для себя крыть всех присутствующих площадной руганью. Описывались их родственные и половые связи, разнообразные маршруты, а также всевозможные кары, которые она принесёт на их головы, когда освободится. Компания, будучи уже навеселе, влила в неё полный стакан самогона и вернула кляп на место. — Послушайте, а мне вот интересно, а почему всё-таки этот лес все монстры обходят десятой дорогой? — спросил сержант. — Здесь раньше стояли защитные мегалиты, которые любую нечисть отпугивают, — ответила ему Аква, откусывая от жаренной ляжки зайца, которого он подстрелил по дороге. — Они, в принципе, и сейчас стоят, только в болоте утопли. — Это которое на том краю леса? — Ага. — То-то я думал, чего там живность такая непуганая. — Саня, а я вот заметила, что вы иногда чего-то такое вдыхаете интересное. А можно и мне? — с энтузиазмом спросила она. Четвёрка приключенцев понимающе переглянулась.***
— Я люблю весь этот мир и всех его обитателей! — заорала Аква, опасно раскачиваясь из стороны в сторону. — А ты не переборщил? — с опаской спросил Казума Несвидова. — Да она всего три раза затянулась! — открестился тот. — Наверное, просто идиотка… — Саааань, — протянула изрядно подобревшая Мэрт. — Что, любимая? — привычка у сержанта позволяла держаться более-менее адекватно. — А сыграй чего? — Хорошо, золотце. А что именно? — Мне по-о-офиг, — с глупой улыбкой сказала она. — Нда, что-то и её развезло, — задумчиво буркнул Казума. — А мне не дали, сволочи… — Мэгумин дулась на сопартийцев. — Тебе — только по большим праздникам! — отрезал Несвидов. — Ладно, народ, слушайте…Когда из яви сочатся сны, Когда меняется фаза луны, Я выхожу из тени стены Весёлый и злой. Когда зеленым глаза горят, И зеркала источают яд, Я десять улиц составлю в ряд, Идя за тобой. Твоя душа в моих руках Замрет, как мышь в кошачьих лапах, Среди тумана не узнает меня. И ты на годы и века Забудешь вкус, и цвет, и запах Того, что есть в переплетениях дня. Ты спишь и видишь меня во сне: Я для тебя лишь тень на стене. Сколь неразумно тебе и мне Не верить в силу дорог. Когда я умер, ты был так рад: Ты думал, я не вернусь назад, Но я пробрался однажды в щель между строк, Я взломал этот мир, как ржавый замок, Я никогда не любил ворожить, но иначе не мог. Я никогда не любил ворожить, но иначе не мог! Когда я в камень скатаю шерсть, Тогда в крови загустеет месть, И ты получишь дурную весть От ветра и птиц. Но ты хозяин воды и травы, Ты не коснёшься моей головы, А я взлечу в оперенье совы, Не видя границ! Тебя оставив вспоминать, Как ты меня сжигал и вешал: Дитя Анэма умирало, смеясь. А я вернусь к тебе сказать: Ты предо мной изрядно грешен, Так искупи хотя бы малую чааасть! Ты спишь и видишь меня во сне: Я для тебя лишь тень на стене. Я прячусь в воздухе и в луне, Лечу, как тонкий листок. И мне нисколько тебя не жаль: В моей крови закипает сталь, В моей душе скалят зубы страсть и порок, А боль танцует стаей пёстрых сорок. Я никогда не любил воскресать, но иначе не мог. Я никогда не любил воскресать, но иначе не мог! Когда останемся мы вдвоём, В меня не вверить в спасенье твоё, Но на два голоса мы пропоём Отходную тебе. Узнай меня по сиянью глаз, Ведь ты меня убивал не раз, Но только время вновь сводит нас В моей ворожбеее! Опавших листьев карнавал, Улыбка шпаги так небрежна. Дитя Анэма не прощает обид. Ты в западню мою попал, Твоя расплата неизбежна. Ты знаешь это — значит, будешь убииит… Ты спишь и видишь меня во сне: Я для тебя лишь тень на стене. Настало время выйти вовне, Так выходи на порог! Убив меня много сотен раз, От смерти ты не уйдёшь сейчас! Но ты от злобы устал, и от страха продрог, Я тебе преподам твой последний урок. Я никогда не любил убивать, но иначе не мог. Я никогда не любил убивать, но иначе не мог! Я никогда не любил ворожить, Я никогда не любил воскресать, Я никогда не любил убивать, Я никогда не любил, Но иначе не моооог…*