Буду с тобой любой ценой

Гет
R
Завершён
70
автор
Serendipitous Rabbit соавтор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
144 страницы, 23 части
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
70 Нравится 1197 Отзывы 7 В сборник Скачать

Глава 20. Третий (не) лишний

Настройки текста

«Душе, которая устала страдать, Даруют право один раз загадать, Вновь оказаться рядом с другой, Самой родной во вселенной душой».

      Под ногами противно скрипела грязная мешанина, в которую превратился недавно выпавший снег. Погода была ни на шутку скверной. Казалось, даже солнце спряталось где-то там наверху, не желая показываться.       Но внутри у Кирилла горело что-то тёплое, что давало сил двигаться дальше. Волнение вперемешку с трепетом всё гнали и гнали его вперед, по улицам и дальше — в метро, по проспектам и внутренним дворикам.       Пока не свернул за угол, где открывался обзор на дом Веры.       И увидел двоих. Ровно в тот момент, когда к ней подошёл он.       Перекинулись парой фраз улыбаясь. Вера что-то говорит ему. Тот, в ком Гордеев опознаёт Егора, кивает и наклоняется к ней, чтобы поцеловать. Кирилл закрывает глаза, не желая видеть продолжения.       Зря.       Воображение рисует картинки гораздо более красочные, чем приветственный поцелуй в щёку.       Его Вера с другим мужчиной.       «Уймись, это неправда!» — разум пытался побороть эмоции. Он пришел сюда поговорить, а не ссориться. Он и поговорит. Надо просто попытаться немного приглушить ревность и держать свои эмоции под контролем. То, чем он так мастерски владел. До её появления в его жизни.       — Ну привет, Вера, — угрюмо протягивает Кирилл, подойдя к ним ближе из-за спины.       Свешникова вздрагивает, узнав его голос, но лишь молча кивает и старается не глядеть на него.       — Вер, это ещё кто? — спрашивает Егор, глядя на Гордеева, хотя было очевидно, что он прекрасно всё помнит.       — Парень её.       — Бывший, — исправляет его Вера.       — Вот значит как. А не слишком ли ты быстро ты меня в разряд бывших записала? — Кирилл сжал кулаки в карманах брюк и продолжил, — А в нынешних, как я понимаю, теперь этот?       Он кивнул на Егора, который с негодованием смотрел на него самого. Вера проигнорировала вопрос, отворачиваясь от Гордеева. Но это лишь сильнее распалило Кирилла, вызвав в нём жгучее желание растоптать конкурента, смешать с грязью, сделать больно обоим, в конце-концов.       — Ну и как он тебе? В постели-то хоть сам справляется или тоже «в компании одноклассников»?       Скулу тут же обжигает пощёчина Веры. Боль немного отрезвляет. Он пришёл не за этим. Надо объясниться, рассказать про Кристину. С Егором или кем бы то ни было ещё, он легко разберётся после.       Тем временем Егор, видимо, переварив только что увиденную сцену, окончательно всё осознает и делает шаг вперед, будто бы своей спиной загораживая Веру от Гордеева.       — Уходи, Кирилл… всё кончено, — глухо произносит Вера.       — Нет, послушай, ты должна меня выслушать…       Кирилл делает шаг вперед, желая объясниться, открыть ей правду. Но натыкается на руки Егора, который довольно грубо отталкивает его от Веры.       — Тебе сказали уходить, значит проваливай, — грубо отрезает Егор.       — А ты руки свои убери, — огрызнулся Кирилл, стряхивая ладони парня и машинально отталкивая его от себя в сторону.       Должно быть, он не особо рассчитал силы, и Егор, отшатнувшись, падает на землю. На светлой бежевой куртке отпечатываются следы грязи и капли от луж. Ладони и скула обжигаются при падении об асфальт, выступает кровь.       Вскочив, он подлетает к Кириллу и хватает его за грудки. Но соотношение сил явно не равно, и Кирилл легко отцепляет руки противника, замахиваясь для удара…       — Кирилл! Хватит!       Вера резко оказывается между ними. Взгляд её полон презрения. И только сейчас вдруг Кирилл осознает, что взгляд этот направлен на него, что моментально заставляет чувствовать себя проигравшим, несмотря на всё физическое превосходство над противником.       — Уходи. Ты и так натворил достаточно, — жёстко произносит она.       Кирилл отпускает Егора, и тот отшатывается, потирая ушибленную при падении руку. Вера отворачивается к нему, озабоченно спрашивая, всё ли в порядке. Кирилл потерянно наблюдает за тем, как она заботливо обхватывает руками лицо Егора и внимательно в него вглядывается, рассматривая повреждения. Достаёт из сумки платок и бережно протирает кровь.       Окончательное осознание приходит не сразу.       Она сейчас с другим. Не с ним.       — Но…ты ведь… моя… — упавшим голосом произносит он.       — Нет, Кирилл. Уже не твоя, — не глядя на него, отвечает Вера.       И не было смысла уже что-то пытаться объяснить про Кристину. Вера чётко дала понять ему, что она теперь с другим мужчиной.       Не с ним.       И это другой сейчас придёт к ней домой. Другой будет целовать, ласкать и шептать тошнотворно-приторные нежности. Сорвёт сперва одежду, а потом и стоны с губ…       Егор берёт Веру за руку и уводит от Кирилла в сторону дома. Они больше на него не смотрят. И вот теперь можно позволить дать себе слабину. Кирилл бессильно падает на колени прямо на землю, в мокрый снег. Как будто бы под тяжестью всего того, что сейчас кипит в нём. Он погружает руки в снег и сжимает его в ладонях. Грязно и противно. Но всё равно не так противно, как сейчас на душе.       И Вера, не выдержав, оглядывается. Как бы не пыталась себя убедить в том, что Кирилл ей безразличен, от такой картины сердце невольно сжалось. Очень захотелось вернуться — побежать сейчас обратно к нему и утешить. Поднять с колен. Или лучше упасть рядом с ним и прижать его к себе.       Ещё раньше ведь поняла, что зря сразу поверила Кристине. Позже, переварив это, стало очевидно — все её слова были просто для того, чтобы унизить соперницу. Но разве это теперь так уж важно? Даже если она и не безразлична Гордееву, даже если им двигала не только месть, разве он не уничтожил всё, что между ними было своей изменой?       И как он смеет после такого называть её «своей»?       «Нет, Кирилл, как сильно бы этого не хотелось, но нет».       Если не мой, то и не твоя.

***

      — Вера, тебе надо быть осторожнее. Он же психованный просто! — воскликнул Егор, как только оба поднялись по лестнице и остановились у дверей квартиры.       Вера подняла взгляд на него и прикусила губу. Хотелось возразить против такого обвинения. Но и защищать Гордеева совсем не хотелось. Особенно после того, что произошло пару минут назад.       — Он ничего мне не сделает, не переживай.       — Как ты можешь быть в этом уверена?       — Я просто знаю и всё.       Она отвернулась, чтобы открыть дверь и пропустить в коридор Егора. Тот остановился на пороге, не проходя дальше.       — А что на меня он набросится, ты тоже «просто знала»? Или для тебя такое поведение в порядке вещей?       — Нет, но ты и сам виноват, не надо было его трогать! — возразила Свешникова.       — Я вообще-то тебя защищал. Спасибо, что поблагодарила, — сухо произнёс парень.       — Но я не просила меня «защищать»! Да, я не хотела с ним общаться, но тебе не стоило вмешиваться. Я бы и сама разобралась.       — Мне, видимо, стоит уйти? Пока я ещё в чём-то не оказался «виноват»?       Позади раздался деликатный кашель. Оба вздрогнули — уж слишком неожиданным был этот звук, и обернулись. В коридоре показался Саша, удивленно взирающий на их перепалку. Но чтобы соблюсти приличия, он сделал вид, что ничего не слышал и лишь подошел к Егору, пожимая ему руку.       — Саш, прости, но видимо, сегодня не удастся нам приятно пообщаться. Так что я лучше пойду, — заторопился мужчина.       — Егор, подожди, секунду, я же чуть не забыла!       Вера быстро скинула обувь и помчалась в комнату. Пока Саша и Егор что-то обсуждали в коридоре, она успела порыться в ящиках стола и вернуться обратно, протягивая бумажный конверт гостю.       — Ты же спрашивал, не могу ли я билеты сестре твоей взять. Вот, держи, тут две контрамарки.       — Спасибо, — поблагодарил он, пряча конверт во внутренний карман куртки, — я бы не стал просить, сам купил бы, конечно. Но она так внезапно приехала и как раз любит мюзиклы, а места все хорошие уже закончились.       — Не за что, — улыбнулась она, — просто скажи, что от меня, я договорилась с администратором, чтобы места вам поближе дал из брони, там обычно они перед началом снимают её.       — Еще раз спасибо, Вер. Но со своим Отелло всё же будь осторожна. Пока не стало уже слишком поздно, — предупреждающе произнёс Егор, уже направляясь к выходу.       Свешникова нахмурилась. Спорить не было смысла. Ведь в чём-то по-своему Егор был прав. Однако признаваться в этом категорически не хотелось, даже самой себе.       Закрывая дверь за другом, Вера практически спиной чувствовала на себе любопытный и нетерпеливый взгляд брата и заранее готовилась отвечать на вопросы.       — Вера, что случилось? Что ещё за «Отелло»? — Саша, наконец, озвучил назревшие у него вопросы, когда Вера обернулась.       — Это долгая история, — Вера вздохнула, — пойдём поужинаем, расскажу. Только это между нами, хорошо? Маме — ни слова, она будет переживать и расспрашивать, а я пока не готова ей рассказывать.

***

      В кухне ярко горел свет. На подоконнике спал рыжий кот, свернувшись клубочком. За окном медленно темнело. А Вера сидела рядом с Сашей, держа в ладонях кружку с чаем, но даже не притрагиваясь к нему.       — Помнишь, когда мы ещё жили в Питере, я дружила с мальчиком постарше из соседнего дома?       — Кирилл? Да, помню.       — Так вот. А потом мы уехали, и я не смогла попрощаться, а ты наговорил ему гадостей.       Саша шокировано закашлялся, пытаясь скрыть изумление, стыд и любопытство.       — А это ты откуда узнала?       — Он мне сам рассказал. Мы работаем вместе. Играем в театре. Он мой партнёр по сцене. Эдмон Дантес, граф Монте-Кристо.       Пока мысли Саши метались между желанием то ли начать бессмысленно извиняться, то ли корректно удивляться в духе «бывают же такие совпадения», Вера продолжила.       — И я люблю его.       Его сестра любит того мальчика, которому он, возможно, испортил жизнь когда-то давно. Мир, пожалуй, и правда слишком тесен. Но Саша только осторожно спросил.       — А он?       — Я не знаю, — обреченно выдохнула Вера, глядя в пол, — сперва я была уверена, что он меня ненавидит, потом поверила, что любит. После узнала, что это был обман. А теперь просто не знаю, где правда, где обман. А выяснять боюсь. Не знаю, смогу ли отличить ложь, я же хочу верить, вот и поверю, понимаешь?       — Если честно, с трудом. Давай может подробнее? Почему ты думала, что он тебя ненавидит? Из-за того, что я сказал в детстве? Вы разве не разобрались с этим потом в переписке? Признаться, я надеялся тогда, что загладил свою вину этой идеей.       — Он не получал писем. А твои слова подействовали на него гораздо сильнее, чем ты, наверное, мог представить. У него было слишком тяжёлое детство, нам с тобой было не понять его состояния тогда.       — Вер, прости. Мне стыдно, и было тогда и теперь снова, спустя столько лет. Но всё это не приближает меня к понимаю того, что случилось сейчас.       И Вера начала рассказывать. Она рассказала Саше почти про всё. Не вдаваясь в излишние подробности, но она рассказала и про совместные репетиции и премьеру. И про то как Кирилл спас её от бандитов. И про то, как в театре решили, что они пара, и она не могла никого переубедить и избавиться от слухов. И про внезапное появление Егора. И про многое другое. А потом, про то, как застала Кирилла с Кристиной и всё это полетело в тартарары.       — А что он ответил тебе про эту Кристину? И про её слова? — внимательно выслушав длинную историю, спросил Свешников.       — Я не спрашивала.       — То есть ты просто увидела их вместе и ушла? И больше вы не общались?       — Нет, не общались. Я написала смс и не стала отвечать на его звонки. Пересекались только на сцене. Я избегала, его. Он кажется, тоже меня избегал, вплоть до сегодняшней встречи.       — А сам-то он был там в этот момент?       — В смысле?       — В прямом. Ты говоришь, что застала её в квартире, а его ты там видела? Может, его и не было?       — Как ты себе это представляешь? Да и видел бы ты в каком она была виде, у тебя бы тоже все сомнения отпали.       — Ну мало ли, — задумчиво произносит Саша, — всё равно, мне кажется, что бросать парня «по смс» после разговора с его бывшей, которую ты вообще впервые видишь, было не лучшей идеей. Также как и верить ей, и строить все эти «теории» про месть. Стоило хотя бы поговорить с ним.       — Ты считаешь, что мне надо было остаться там? С ней, да? Подождать, пока он выйдет из душа, чтобы уж быть уверенной на сто процентов и закатить истерику? Или выслушать его сейчас и поверить любой лжи, которую он скажет, чтобы оправдаться? Я же поверю, ты понимаешь? Я слишком хочу поверить!       Нервные всхлипы Веры быстро переходят в рыдания. Казалось, Вера будто бы вся сжалась, покачиваясь на стуле и подрагивая от плача. Саша бросается к сестре, крепко обняв её в попытке успокоить.       Бесполезно.       Тогда в голове Свешникова появляется идея. Конечно, сейчас он не в силах помочь сестре. Но зато знает, как можно хотя бы немного повлиять на сложившуюся ситуацию. И пока Вера была слишком погружена в себя, он отходит к шкафчику сзади, достает аптечку. Капает из стеклянного пузырька пару капель в стакан с водой и протягивает сестре.       Та, ни о чем не подозревая, вяло отпивает пару глотков. А затем влажными от слёз глазами смотрит на брата.       — Саш, ты лучше забудь всё, что я тебе сейчас наговорила. Со временем всё пройдёт и забудется, ведь правда? А сейчас всё равно уже ничего не исправить. Да и он теперь думает, что я с Егором, так что вряд ли будет снова пытаться поговорить.       «Если бы я думал, что между вами ЧТО-ТО было, мы бы уже не разговаривали», — тут же всплывает у Веры в памяти.       Где-то внутри ужасно больно. Кажется, новый приступ не за горами.       — Вер, может, ты ляжешь поспишь? — предлагает Саша.       — Угу, да, пора уже. А ты? Тебе постелить или сам справишься? Бельё наверху в шкафу, найдёшь? — Вера чуть отвлекается на бытовые вопросы.       — Найду всё, не переживай. Я пока ещё кое-что должен сделать, — он кивает в сторону ноутбука.       Саша выжидает какое-то время на кухне, после чего заглядывает в комнату, и, убедившись, что сестра заснула, берёт её телефон, находит и пересылает себе нужный контакт.       Тихо собирается и уходит из квартиры.

***

      Во всём доме темно. В квартирах постепенно выключается свет. Гаснут фонари на улицах. Но Кирилл не спит. Сидя на полу, он курит прямо в комнате, глядя покрасневшими глазами в стену напротив.       Рядом стоит полная окурков пепельница.       Звонок.       «Кого принесло на ночь глядя?» — недовольно думается ему. Но он тушит сигарету и идёт открывать дверь, по привычке не глядя в «глазок». И вздрагивает, когда видит на пороге мужчину, чья внешность ему до боли напоминала кого-то.       Кого-то совсем знакомого и родного. Кого-то, кого он раньше таким считал. Всё никак не получается смириться с тем, что это не так, и приходится постоянно мысленно поправлять себя.       — Свешников? Вы теперь решили мне всем семейством снова кровь портить? — хрипло произносит Гордеев.       — Надо поговорить, — твёрдо отвечает Саша, глядя Кириллу в глаза.       — Ты последний человек, с кем бы я хотел сейчас говорить.       — О вас с Верой.       — Тем более. Проваливай.       Гордеев отступает на шаг назад и громко захлопывает дверь прямо перед Свешниковым. Но тот не отступается.       Звонок в дверь.       Раз. Другой. Третий.       — Я сказал убирайся, — слышит Саша из-за двери, — а продолжишь трезвонить — я просто отключу этот чёртов звонок.       Тогда он опускается на ступеньки напротив двери в квартиру Кирилла. Достаёт телефон, находит контакт Гордеева, который он сам себе переслал с телефона Веры перед выходом, с телефонным номером и домашним адресом.       Кирилл, который уже успел отойти от двери, видит звонок с неизвестного номера. Помедлив, принимает вызов и настороженно прикладывает телефон к уху.       — Да?       — Только не бросай трубку, выслушай меня.       — Твою мать, — Кирилл подходит к двери, смотрит в глазок, видя сидящего на ступеньках Сашу, — хорошо, я сейчас выслушиваю тебя, а затем ты проваливаешь из моего подъезда и из жизни. Так же, как и твоя дорогая сестрёнка.       — Это уже вы сами решите.       — Ты это хотел мне сказать?       — Нет, погоди, послушай. Когда-то я захлопнул перед тобой дверь, сказав, что ты не нужен Вере, — пауза. Напряженное дыхание с обоих сторон трубки, — я соврал. Я был злым ревнивым малолетним идиотом и прошу прощения.       — Не стоило утруждать себя, — сухо обрывает Кирилл.       — Да, тут уже ничего не исправить. Но мы все выросли, пора перестать вести себя как те самые малолетние идиоты. Сейчас ты захлопываешь дверь передо мной. Означает ли это, что Вера для тебя ничего не значит? Или это точно такая же ложь?       Гудки. Связь прервалась.       Что ж, по-крайней мере, он попытался.       Саша встал, собираясь уходить. В этот момент дверь распахнулась.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.