***
Репетиция прошла как и всегда. За последнюю неделю группа, кажется, полностью определилась с репертуаром и прогоняла в основном только несколько выборочных песен. Стив к Баки за всю репетицию так ни разу и не подошел, поэтому распоряжений не было, и Баки тупо бездельничал в углу зала, переписываясь с Рамлоу в WhatsApp. И, может, Баки был придурком, но ему правда не хватало этого. Незадолго до окончания репетиции Рамлоу отправил Баки скриншот из видео Шайи ЛаБафа с надписью «ПРОСТО СДЕЛАЙ ЭТО». Баки усмехнулся, но нервозности ему это не убавило. В конце концов, он вроде как собирался признаваться в своей симпатии. Он попытался вспомнить хоть один-единственный раз, когда делал это прежде, но на ум ничего не пришло. По сути, он ведь никогда не влюблялся. Ему нравились некоторые девчонки или парни, но это всегда ограничивалось лишь желанием или симпатией. Да и знакомился он в основном на вечеринках или через общих приятелей, и парочки общих оргазмов вполне хватало, чтобы интерес остыл. А теперь он собирался переступить через себя, извиниться за свое мудачество (на что он тоже весьма редко раскошеливался!) и сделать еще один первый шаг. Баки никогда так сильно не переживал перед разговором с парнем, которого всего-то хотел позвать на свидание — просто потому что он не привык сомневаться в себе. Он знал, что был симпатичным, и это осознание помогало пользоваться своей внешностью. Но что-то ему подсказывало, что Стиву на его милую мордашку и кубики пресса будет глубоко плевать. Правильно Рамлоу сказал — принципиальный. Репетиция очень некстати закончилась непривычно быстро, Баки даже мозги в кучу собрать не успел, а друзья Стива начали расходиться по домам. Вот и Скотти с Клинтом пожали Баки на прощанье руку и уехали, да и за Старком заехала Пеппер (его девушка, которая уже училась в университете). Последним уходил Уилсон. Он о чем-то напряженно говорил со Стивом в другом конце зала, так что Баки не мог расслышать, его они обсуждают или нет, а затем, бросив на Баки прощальный уничтожающий взгляд, тоже вышел вон. Стив остался раскладывать инструменты. Баки несмело подошел к сцене, не уверенный, стоит ли вот так сходу начинать разговор или лучше подождать, когда Стив освободится. — Может, поможешь? — предложил Стив, не оглядываясь, пока раскладывал по подставкам гитары. Баки тут же ринулся ему на подмогу. Они вместе прибрали все инструменты и провода — в полной тишине. Баки чувствовал себя полнейшим идиотом, пока наконец Стив не повернулся к нему, чтобы уточнить: — Так что ты хотел сказать? Баки дернул плечом. — Ну, я, знаешь… — не очень-то уверенно начал он, но, услышав, как звучит собственный голос, исправился. — Я хотел извиниться. За то, что… Ну, за то, что поцеловал тебя. Не надо было так сразу. Да и вообще, я поступил, как полный дегенерат. — Согласен, — отозвался Стив. Все такой же холодный, каким был утром. Баки поджал губы. — В общем, я хотел пригласить тебя куда-нибудь. Ну, знаешь, просто так, прогуляться. Можем сходить в кино или парк какой-нибудь, или на Кони-Айленд. Если тебе такое нравится. Он затих. Он не знал, что еще нужно сказать. Не вываливать же все вот так сразу, как на духу? Но Стив лишь спросил: — Что? — и Баки рассеянно моргнул. Он хотел уже было повторить свою тираду, но Стив продолжил: — Это ты меня так на свиданье зовешь? Баки окончательно растерялся. Он пожал плечами, не зная, как реагировать на это. — Ну… Да? И тут воцарилась тишина. Баки мог услышать, как от напряжения его сердце бьется в бешеной агонии. Стив смотрел ему прямо в глаза, и это нервировало его еще больше. Он не понимал, куда деть руки, поэтому просто пихнул их в карманы куртки, которую так и не снял с самого начала репетиции. А потом Стив издал смешок. — Ты меня что, за идиота держишь? — поинтересовался он. Баки нахмурился. — Нет, я серьезно, — выдавил он, абсолютно теряясь под взглядом Стива. Он понятия не имел, что говорить. Стив не обязан был ему верить. — Я… я хотел позвать тебя погулять. Хочу. Стив уставился на него. — Ты правда думаешь, что после всего того дерьма, что ты выливал на меня последние полгода, — начал Стив с глухой злостью и обидой, которые отчетливо слышались в его голосе, и от его слов у Баки заныло сердце — он с первых слов понял, куда все клонит. — После всего того, что ты мне наговорил, после того, как ты унижал меня и избивал со своими тупыми дружками, я побегу с тобой на свидание, Барнс? Серьезно? Баки ощутил это, это была как штормовая волна, как арматура, прилетевшая прямо по хребту. Будь его чувство вины осязаемо, оно бы тотчас сбило его с ног. У него за ребрами что-то больно кольнуло, но он стойко терпел, не отводя от Стива взгляда. Потому что Стив был прав. Потому что они были не в сраном подростковом кино, в котором ублюдок вроде него и парень вроде Стива внезапно ни с того ни с сего влюбляются до гробовой доски. Глупо было полагать, что Стив поверит ему. Что Стив захочет… — Слушай, я… Я понимаю, как это звучит, но… — попытался Баки, вкладывая в эти слова всю свою искренность — он не врал, черт возьми! Он был влюблен, он хотел, чтобы Стив понял это, — но Стив даже не дослушал его. — Да пошел ты, Барнс, — выплюнул он, выплюнул со всей той обидой, которая, видимо, копилась в нем с самого начала года. — Пошел ты. С этими словами Стив подхватил свой рюкзак с забавно болтающимися на нем значками и брелоками и покинул зал прежде, чем Баки успел отойти от ступора. — Дерьмо, — шепнул Баки себе под нос. Все покатилось в жопу, и он один был в этом виноват.***
На следующий день он хотел остаться дома и хандрить в своей кровати. Он почти сделал это — выключил будильник и запер дверь на замок, чтобы отец не пришел его будить. Он не хотел никого видеть и мечтал уснуть лет так на семьдесят, чтобы все случившееся осталось в далеком-далеком прошлом, когда он проснется. Или, что еще лучше, не просыпаться вообще. Стив отшил его. Снова. Это уже который раз был, миллиардный? Баки был влюблен в парня, который ненавидел его холодной, презрительной ненавистью. И весь прикол был в том, что во всем этом была вина Баки. Стив был ни на йоту не виноват. Он столько от Баки натерпелся, что те несколько недель, которые Баки из кожи вон лез, лишь бы загладить свою вину, не значили абсолютно ничего. Стив не желал с ним видеться, не желал о нем слышать и уж тем более не желал с ним встречаться. Баки никогда не думал, что безответная влюбленность — такое паршивейшее чувство. Как будто тебя отпинали по животу и почкам и оставили гнить в пустом переулке на веки вечные, без какой-либо надежды на помощь. Было в этом всем и унижение, и боль, и тоска, и как будто тошнота на самом дне желудка. Баки хотелось отвлечься, не думать обо всем этом; он попытался убедить себя забить, но — хрен там. Чертов Стив Роджерс по какой-то причине так надежно врос в его тупое сердце, что даже извечный похуизм, которым Баки лечил все свои раны со времен ухода мамаши, был полностью бессилен. Баки не хотел возвращаться в школу. Он вообще ничего не хотел. Но за ним заехал Рамлоу. Рамлоу чуть не разбил ему стекло, бросив туда какой-то булыжник, чтобы привлечь внимание Баки, ведь на телефон тот не отвечал. Баки выглянул в окно без особого энтузиазма, и Рамлоу состроил рожу. — Хули ты там чахнешь? — поинтересовался он. — Че стряслось-то? Баки махнул рукой. Он не желал это обсуждать. Он хотел напиться, нанюхаться какого-нибудь дерьма вроде кокса и ловить приходы, а не вариться в ненависти к самому себе и это дерьмовому миру. — Я сегодня не пойду, — коротко сказал Баки. Рамлоу выгнул бровь. — Схуяли? — Заболел, мамочка, — раздраженно отозвался Баки. — Че доебался? Едь, куда ехал. Ему ужасно не хотелось делиться всем этим. Он бы рассказал Рамлоу, но не сейчас, явно не сейчас. Ему было чертовски дерьмово и он не хотел никого видеть. — Так я за тобой и ехал, мудак, — хмыкнул Рамлоу, не отступая. — Поднимай свою прехорошенькую жопу и поехали. Баки фыркнул. — Что в предложении «я не поеду» тебе неясно? — спросил он. Рамлоу сложил руки на груди. — Ты поменьше выебайся, академик, — тоже начал раздражаться тот. — Выходи и поехали. Баки сжал челюсти. Он хотел как-нибудь обидно огрызнуться, чтобы Рамлоу окончательно вышел из себя и съебал в закат. Но потом он подумал о том, каково будет весь день лежать в гордом одиночестве, варясь в собственном соку. Плюс ко всему, ему все равно нужно было явиться на репетицию. Ее-то уж точно никто не отменял, и душевные муки Баки не были уважительной причиной прогуливать — для Фьюри так точно. Баки точно не хотел, чтобы Стив из-за него огреб. Чтобы у Стива были проблемы из-за него. — Щас спущусь, — в конечном счете согласился Баки. На первый урок они все равно не успевали, так что Баки нашел время почистить зубы и расчесать волосы. Он поменял свою повседневную худи на черную толстовку с белой надписью маленьким шрифтом «i am my own apocalypse», которую взял в каком-то секонде, и изобразил улыбку, пока смотрелся в зеркало. Вышло плачевно. — Ну наконец-то, — пробормотал Рамлоу, стоило Баки спуститься. — Погнали. Надеюсь, Хизерли нас не поймает, иначе точно яйца оторвет. — Баки угукнул ему. Пока они ехали в полном молчании, Баки тупо пялился в окно, на серый-серый послепраздничный Бруклин. — Ты чего такой смурной? Баки знал, что Рамлоу спросит. Он, конечно, был не из тех, кто будет доебывать, пока не вывалишь всю подноготную, но зато если спрашивал — значит действительно интересовался. — Да забей, — пробормотал Баки. Он чувствовал себя ужасно и не особо хотел это обсуждать. — Ясно, — сказал Рамлоу. — Че, уебал все-таки? — Догадливый мудак. Баки не ответил, только дернул плечом. Рамлоу вздохнул. — И ты поэтому что ли хандришь? Баки снова промолчал. — Давай пока не будем это обсуждать, окей? Рамлоу хмыкнул. Больше они к этому разговору и правда не вернулись. Всю следующую неделю Баки в основном просто плыл по течению. Ему ничего не хотелось — ни есть, ни пить, ни даже курить — так что Баки сновал туда-сюда из кабинета в кабинет, иногда сопровождал Рамлоу на улицу или в какой-нибудь туалет, чтобы перекурить. Бывало так, что за весь день Баки ни разу не видел Стива вне репетиций — у них даже общих уроков не стояло — и сам не знал, радоваться ему или грустить. Ему хотелось увидеть Стива, чертовски сильно хотелось, но столь же сильно Баки мечтал никогда больше не испытывать на себе его леденящий душу взгляд. Хотя провалиться Баки сквозь землю прямиком в ад, если он не заслужил его. Он сам был во всем виноват. Надо было футболку с этой надписью заказать. В пятницу вечером, незадолго до окончания репетиции, Стив созвал всю свою компанию в одну кучу и сказал, что хочет сделать объявление. Баки в это время как обычно мудился с проводами — что-то просто не менялось — и старался быть максимально незаметным. Он не хотел доставлять Стиву проблем, правда. Он вообще не хотел его больше беспокоить. Раньше он бы, наверное, снова стал переть напролом, досаждал бы ему при любом удобном случае, но теперь хотел лишь дать ему свободное пространство. Воин в нем умер, так и не родившись. Он не хотел навязываться человеку, который его ненавидел. Может, это было его наказание, вот и все. Затем краем уха Баки услышал, что Коулсон попросил Стива украсить зал перед предстоящим выступлением театрального кружка первокурсников миссис Кэй. Нужно было помочь потаскать декорации и разобраться с аппаратурой. — Но, — вдруг прервал свой рассказ Стив. — Нужно будет сделать это на выходных. И оказалось, что желающих нет. Насколько Баки расслышал, у всех были свои причины: кто-то уезжал, кто-то уже построил планы и их было не отменить. В конечном счете Баки понял, что Стив должен будет разбираться с этим дерьмом один. Все выходные. — Прости, старик, — подходил к нему почти каждый, когда время репетиции истекло. — Я бы, правда, пришел. Но мне нужно… — и далее они расписывали космические планы, которые невозможно было перенести. Стив кивал с улыбкой. — Ничего страшного, я сам поздно рассказал, — и это была правда, Баки не спорил, но, с другой стороны, ему было обидно, что никто из друзей Стива даже не попытался помочь ему. И тут Баки подумал, что ему все равно никуда не нужно идти на выходных. С Рамлоу они договаривались съездить в «Колесницу», их родное место, просто расслабиться, но это ведь могло и подождать до вечера, верно? Да и не то чтобы Баки особо хотел ехать в этот клуб. Так что он подошел к Стиву самым последним. Стив не заметил его, копаясь в своем рюкзаке, а когда поднял взгляд, тут же нахмурился. Это почему-то оказалось похоже для Баки на болезненную пощечину. Боже, как Баки хотел, чтобы этот парень понял, что он не конченный мудак. Что люди меняются. Что Баки хотел бы измениться ради него, если бы Стив только позволил… — Что-то хотел? — поинтересовался Стив. Баки пожал плечами. — Я слышал, ты искал себе помощников, — сказал он. — Я, знаешь, мог бы помочь тебе. Ну, если тебе нужна помощь. Я свободен завтра и послезавтра, так что я подумал… Стив смотрел ему в глаза — опять — и Баки не знал, куда себя деть. — Не стоит, — предсказуемо отказал Стив. Он закинул рюкзак на плечо, готовясь уйти. — К тому же вдвоем мы вряд ли так быстро управимся. Баки не успел подумать, прежде чем выпалил: — Если хочешь, — начал он, лишь бы Стив не ушел, а дал договорить, — если хочешь, я могу позвать моих приятелей. Ну, там, Рамлоу, Уилсона. Погоди, погоди, я знаю, что ты их терпеть не можешь, но если нужны люди, я с ними поговорю, они придут. Стив остановился. — С чего бы им приходить? — спросил он. — Потому что они мои братаны, они придут, если я попрошу, — заверил Баки. Так и было, конечно. По крайней мере Рамлоу, все еще испытывающий чувство вины, точно придет. Насчет Уилсона Баки не был до конца уверен, Уэйд же все равно был вечно занят Питом, они переписывались-то только в WhatsApp, но Баки думал, что может на него положиться. Стив вздохнул. — Зачем тебе это? — спросил он. Баки понятия не имел, что Стив хотел услышать. Понятия не имел, что НУЖНО было сказать. Поэтому он просто сказал, не думая: — Потому что ты нравишься мне, очень. И я хочу тебе помочь, — и это была чистая, девственно-чистая правда. Он хотел помочь — вот и все, черт возьми! Тогда хотел помочь, на трибунах, и сейчас — тоже. Он был влюблен и виноват. Он хотел хоть как-то загладить свою вину, хоть чуть-чуть. Чтобы Стив поверил, что он может быть лучше. Стив отвел взгляд. Вся его гневная бравада вдруг ослабла, и Баки понятия не имел, хорошо это или плохо. Похоже, Стив смутился. Почему-то это отозвалось приятным теплом в груди, и Баки попытался скрыть улыбку. — Эм… — Стив неловко пожал плечами, видимо, подбирая слова. — Ладно. Было бы здорово, если ты правда хочешь помочь. Баки несмело улыбнулся. — Да? — уточнил он, но быстро поправился: — То есть, да, конечно. Во сколько мне быть здесь? — Приходи к одиннадцати утра, если сможешь, — тем же рассеянно отозвался Стив. — Сможешь? — Разумеется, — с готовностью согласился Баки. — Разумеется, смогу. Стив выдавил какое-то подобие улыбки и кивнул. — Ладно, тогда я пойду, — сказал он. — До завтра. Баки не мог скрыть радостного облегчения. — Ага, хорошо, — ответил он. И крикнул Стиву в спину, прежде чем успел остановить себя: — Может, тебя подвезти? И вряд ли Стив согласился бы. Баки понимал это, но что ему мешало попробовать? — Нет, спасибо, за мной сегодня заедет подруга, — отказался Стив, но уже не так прохладно, как обычно. На слове «подруга» сердце Баки сделало болезненный кульбит, но он попытался уверить себя, что «подруга» означает именно «подруга», а не «девушка, с которой я трахаюсь». Все-таки Стив был бисексуалом, насколько Баки знал. Почему бы у него не могло быть девушки? То, что он был таким маленьким и милым, ничего не значило, абсолютно ничего. Как будто Баки один был таким умником, который позарился на него. Сильно вряд ли. — Пока, Баки, — сказал Стив и скрылся за дверью, оставляя Баки одного.***
Рамлоу, разумеется, бубнил, как старый засранец, но все-таки согласился помочь. Он взял свою портативную колонку, чтобы можно было хотя бы музыку послушать, и заявил, что Баки будет по гроб жизни ему должен. — Какой же ты тупой мудак, Солдат, — ворчал Рамлоу, пока они ехали на его «Мустанге» в школу к одиннадцати утра в субботу. К одиннадцати утра. В субботу. — И что ты вообще в этом Роджерсе нашел? Ну да, миленький он, и зад у него классный, но черт подери… — Тебе ебальник вскрыть? — предложил Баки. — За дорогой следи. Рамлоу фыркнул. Вчера он знатно оторвался на вечеринке у какого-то там Шмидта, о котором Баки впервые слышал — вроде бы студент из Германии — и поэтому выглядел, как куча дерьма. — Да, дорогая, — съязвил Рамлоу. Баки закатил глаза. Они приехали вовремя — ровно к одиннадцати. Правда, Рамлоу потратил еще три минуты, чтобы покурить и постоять на свежем воздухе, но в целом они почти не опоздали. На парковке уже стояла машина Уэйда, который тискался с Питером на капоте. — О, пацаны! — обрадовался Уэйд и даже оторвался от своего парня. Баки протянул руку, чтобы обменяться рукопожатиями поочередно с Уэйдом и Питером. — А я вам тут еще подмогу подогнал, — засиял Уэйд, закинув на плечи Питера руку. — Круто, чувак, — улыбнулся Баки. — Правда, спасибо, что подтянулись. — Да не за что, по крайней мере пока, — махнул рукой Питер. Он был ниже их всех — наверное, со Стивом одного роста, — но силы в нем было много. Баки не раз видел, как Питер опрокидывал Уэйда, такого кабана, через плечо и глазом не моргнув. Кроме того, Питер был улыбчивым и добрым парнем, который по какой-то причине сразу располагает к себе. Он правда любил Уэйда и считал его хорошим человеком, несмотря на то, что они были полными противоположностями, а еще Уэйд был, мягко сказать, не красавчиком — попал в пожар лет десять назад и с тех пор ходил с месивом на лице. Баки был искренне рад за их отношения, потому что Питер делал чокнутого Уэйда лучше. — Показывай фронт работы. Баки усмехнулся. — Вообще-то не я тут Кэп, — сказал он. — Пойдемте, Стив уже пришел, наверное. Рамлоу к этому моменту как раз докурил и закончил свой внезапный телефонный звонок — видимо, с Шэрон, потому что вид у него был такой, словно ему по яйцам дали, — так что они всей толпой двинулись в сторону крыльца. Когда они зашли в зал, там уже был Стив, разбирающий какие-то картонки. — О, — удивленно выдохнул он, стоило ему увидеть всех четверых. — Привет. Не ожидал вас увидеть. Баки улыбнулся ему. — Как и обещал, — отозвался он. — Знакомься, это Пит, он с Уэйдом. Он первокурсник. Стив отложил свое занятие и вытер руки о просторную белую рубашку. — Приятно, я Стив, — протянул он ладонь Питеру. Питер с улыбкой пожал ее. — Рад, что вы пришли, правда. — Да без проблем, малец, — отмахнулся Уэйд. — Ну так че надо делать? В конечном счете они справились довольно быстро. Они заказали пиццу ближе к обеду, так что даже не потребовалось прерываться на то, чтобы сходить куда-нибудь перекусить. Как Баки и предполагал, Стив быстро нашел с Питером общий язык — Питер всем нравился, хороший малый — и они обсуждали любимые комиксы, пока Стив разрисовывал картонки под декорации, а Питер помогал ему с этим. Уэйд был поставлен на настройку аппаратуры, в то время как Баки с Рамлоу по поручению Стива распределяли по сцене все, что тот уже нарисовал. Рамлоу включил свою колонку, но путем общего голосования они выбрали слушать хиты «Queen». Рамлоу поворчал — снова — но не стал спорить. Они пообедали в приятной обстановке, обсуждая кинематографическую вселенную DC и говоря в основном ни о чем. Стив, оказывается, впервые слышал о фильме «Ворон», и Баки с уверенностью порекомендовал его ему, не упоминая о его особенностях. Стив пообещал посмотреть, и это вызвало у Баки теплую улыбку. К двум дня они уже закончили. Они решили оставить последние приготовления на воскресенье, а в понедельник Стив и Баки сдали бы зал Коулсону. Стив был очень благодарен за помощь и пожал руку даже Рамлоу, который молча кивнул ему в ответ. После того, как Рамлоу, Уэйд и Пит ушли, попрощавшись, Баки остался со Стивом, чтобы убрать краски и раздвинуть столы. Они прибирались в тишине, пока Стив не спросил: — Я правда нравлюсь тебе? Баки растерялся. Он чуть не выронил из рук пачку гуаши. — Да, — только и сказал он. Стив ничего не ответил. Он продолжил вытирать столешницу влажными салфетками. — Спасибо, что помог, — произнес Стив. — Я не думал, что… — он не закончил, и Баки понятия не имел, что он хотел сказать. — В общем, спасибо. Ты не должен был. Баки улыбнулся. — В этом-то и смысл, нет? — спросил он. В груди проснулся щекотный трепет — тот самый, который Баки был уже так знаком. Он и не помнил, каково это — жить без этого тепла прямо за ребрами. — Я не прошу тебя сразу взять и простить меня, — сказал Баки. — Я понимаю, что вел себя, как мудак. Я понимаю, почему ты считаешь меня мудаком. Я просто… Просто, может, мы могли бы попробовать дружить? Как тогда, когда мы украшали спортзал. Было бы здорово, знаешь… — он пожал плечами, не зная, как закончить. Стив молчал. Баки боялся того, что он ответит, и та минута, которую он обдумывал все услышанное, показалась Баки вечностью. — Почему ты так ненавидел меня, если сейчас говоришь, что я тебе нравлюсь? — спросил Стив. Баки вздохнул. — Я… Я не ненавидел, Стив, — прошептал он. — Я просто был дебилом. Ты… Ты не обращал на меня внимания, смотрел на меня, как на дерьмо, и мне было обидно, черт возьми! Я хотел, чтобы ты обратил на меня внимание. Чтобы ты… Не знаю, пожалел о том, что презирал меня? Не знаю. — Он провел рукой по лицу. Ему тяжело было говорить это, но он был рад, что этот разговор у них наконец состоялся. Он стоял к Стиву спиной, поэтому не мог видеть его лицо — и, может, оно и к лучшему. — Понятное дело, я презирал тебя! — горячо отозвался Стив. — Ты обращался со мной, как с дерьмом, с первых секунд нашей первой встречи! Типичный подонок, который цепляется ко всем подряд — знаешь, сколько таких я за свою жизнь видел? Баки обернулся к Стиву. — Я понимаю! — возразил он. — Я понимаю, что был мудаком, но мне казалось, что это единственный способ. И к тому же, в первую нашу встречу я сделал тебе комплимент! А ты что? Ты послал меня нахуй! Стив нахмурил брови. — Это был не комплимент, Баки, это была издевка! — воскликнул он. Баки всплеснул руками. — Да с чего бы! Ты мне, блять, понравился, и я ляпнул, не подумав, да, но нахрена было вести себя, как высокомерный говнюк?! — А нахрена было нос мне разбивать сразу после этого?! — Вообще-то Рамлоу его тебе разбил, а не я! — Ага, с твоей легкой подачи! Баки открыл было рот, но не знал, что возразить. В пылу перепалки они подошли близко и теперь буквально орали друг другу в лицо. Стив был хмурым, и щеки его раскраснелись от злости. Баки выдохнул. — Да. Прости, — согласился он, поднимая в примирении руки. Он не знал, о чем вообще спорил. Стив был прав. — Ты прав. Я был долбоебом. Самовлюбленным, эгоистичным мудаком. Стив хмыкнул. — Рад, что ты понял, — язвительно отозвался он. — Но я… Слушай, все теперь по-другому, — попытался Баки. — Я… Я понимаю, как это выглядит, понимаю, но, правда, я не вру, я… Ты мне нравишься. Не помню, чтобы кто-нибудь… Хоть кто-нибудь мне так нравился, понимаешь? Я… Я хочу, чтобы ты понял. Блять, дерьмо. Не знаю, как сказать. Прости. Стив взглянул на него, полностью беспомощного. Больше он не выглядел обиженным или злым. Он задумчиво прикусил щеку изнутри. — Если ты… — пробормотал Стив, отведя взгляд и скрестив руки на груди. — Если ты все еще хочешь дружить, можем, не знаю… Погулять вместе? Если хочешь. Баки уставился на него. — Ты серьезно? — уточнил он. Стив вполне мог над ним и поиздеваться, верно? Хотя, скорее всего, любой сделал бы так, кроме него. Потому что Стив был на редкость честным человеком, и Баки хотелось верить, что он не собирается мстить ему или вроде того. Стив лишь пожал плечами. — Да. Баки глупо улыбнулся. — Было бы круто, — произнес он, едва ли способный устоять на месте. Блять, теперь он понимал, каким образом в мультфильмах персонажи начинали парить в розовых облачках и везде видеть сердечки. Будучи ребенком, ему казалось, что все это полная чушь. Ан нет. — Да, звучит классно. Здорово. Стив кивнул ему. Он поправил свой рюкзак на плече. — Ладно, мне пора, — сказал он. — Спасибо за помощь. Баки отмахнулся. — Да не стоит, правда, — ответил он, счастливый, как полный придурок, словно в лотерею выиграл. — Можно мне тебя проводить? Стив смутился — его скулы очаровательно покраснели — и Баки уже было подумал, что снова ляпнул что-то не то, и, может, он как-то поторопился, но Стив ему разрешил, так что всю дорогу они играли в «Желтую машину» и болтали о всякой ерунде. Может, у них правда получится подружиться?