Fuck. Look. I'm in love...

А затем все стало как-то странно. Как перезагрузка. Стив больше не избегал прикосновений или вроде того. Они могли сидеть в кафетерии, прижавшись друг к другу плечами и бедрами — и не потому, что за столом была еще целая куча людей — и делать вид, что ничего странного не происходит. Баки мог закинуть руку на спинку стула Стива, и Стив никак не противился этому, несмотря на странные косые взгляды, которыми их награждали все вокруг. Стив обнимал его, приветствуя, хлопал по плечу и улыбался — улыбался так много, что Баки каждый раз думал, что сдох и попал в рай. Это все было так необычно, что даже Уилсон вскипел — в среду между уроками он выловил Баки в коридоре и попытался припереть к стенке. — Какого черта тебе надо от Стива? — попытался выпытать Уилсон, но Баки на его игры в защитника было плевать. — А тебе какое дело, Уилсон? — равнодушно спросил Баки. Уилсон сжал кулаки. — Он мой друг, — сказал он, — и если ты думаешь, что можешь… — Ничего я не думаю, старина, — съязвил Баки, а затем продолжил, не дрогнув ни единой мышцей лица: — Мы со Стивом подружились. Нравится тебе это или нет — это так. Он мой друг, и меня абсолютно не ебет, что ты об этом думаешь. Усек? Уилсон открыл было рот, но Баки его оборвал: — Я не собираюсь махаться с тобой кулаками и мериться херами, понял, Уилсон? Дай пройти, я еще покурить успею. И Баки ушел, не обернувшись. Он и сам понимал, как это выглядело — заклятые враги (как их видели все вокруг) вдруг стали друзьями. Но Баки было плевать, кто что об этом думал — он был влюблен в Стива и дорожил каждой минутой, которую они проводили вместе. И если кто-то был против их общения — Баки готов был без проблем выбить этому кому-то зубы. Так размеренно шло время — Баки даже не замечал его ход. Лишь однажды, сидя на репетиции, понял, что до фестиваля оставались каких-то три недели. Стив был занят и нервничал, просил чаще прогонять выбранные песни для выступления — «House of the rising sun» и «Soldier of fortune» — и цеплялся к каждой ошибке, прося исправить ее раз за разом. Баки старался его отвлекать — они гуляли, снова смотрели у Баки кино и слушали музыку, но Стив все равно переживал. Это было его первое музыкальное выступление, и ему постоянно казалось, что что-то сорвется, и хоть он старался оставаться невозмутимым, Баки отлично видел его метания. Поэтому в пятницу вечером Баки повез Стива не домой, а на Кони-Айленд. Он планировал отлично провести время и хоть как-то отвлечь Стива от постоянных переживаний, на которые он сам себя обрек, взяв ответственность. Вот почему Баки предпочитал отказываться от роли босса в любых коллективных мероприятиях. — Баки, мне нужно доделать химию! — возмутился Стив. Тест, к которому они вдвоем готовились еще две недели назад, он, конечно, написал на твердую «A», но в силы свои все равно не верил. — Мог хотя бы предупредить. — Стиви, какой же ты ботан, — цокнул языком Баки. — Ну, доделаешь завтра. Завтра же суббота. И вообще, расслабься, давай хоть чуть-чуть ты не будешь командовать, а? Стив состроил занудную рожицу. — Уж прости, что беспокоюсь о своей учебе и о предстоящем выступлении, — саркастично отозвался он. Баки не обратил внимание на его тон и все равно обворожительно ему улыбнулся. — Прощаю, Стиви, прощаю. И потом они весь вечер катались на аттракционах, ели попкорн, сладкую вату, хот-доги и запивали все это содовой. Стив выиграл у Баки примерно пять партий в аэрохоккей, поэтому весь вечер был чертовски довольным. Баки был не против, конечно — все равно он больше любил настольный футбол — и к тому же потом выиграл у Стива в тире. Затем они сидели в машине, около дома Стива, и доедали остатки попкорна, потому что ни один не соглашался забрать полпачки себе. Баки уверял, что уже объелся, Стив, разумеется, твердил то же самое, поэтому они решили расправиться с остатками совместными силами. Стив включил магнитолу, и они слушали какую-то малоизвестную радиостанцию, а диджей рассказывал об ученых, которые пообещали вывести динозавров уже через пять лет. Когда в бадье из-под попкорна ничего не осталось, Стив откинулся на спинку кресла и выдохнул. — Боже, наконец-то, — пробормотал он. — Думал, лопну. — Это ты еще в конкурсах по поеданию еды на время не участвовал, — со знанием дела сказал Баки, повернув к нему голову и любуясь его профилем. Стив фыркнул. — А ты будто участвовал. — Естественно, — наигранно возмутился Баки. — Когда я был в Калифорнии, на ярмарке мы ели тако на скорость, и у парня, который сидел справа от меня, потом этот тако шел из всех отверстий. Стив поморщился. — Ты врешь, — заявил он. — Ничуть, — покачал головой Баки. — Тако. Носом. — Врун, — улыбнулся Стив. — Ладно-ладно, вру, — сознался Баки. — Это были чимичанги. Стив рассмеялся. Баки ощутил такой невероятно горячий трепет, такой жар во всем теле, что удивлялся, как его вообще еще не разорвало. Если бы кто спросил, Баки сказал бы, что влюбленность похожа на опьянение после хорошего пива. Тепло, хорошо, приятно. Словно все в этом мире может быть лучше — и будет. И эта тупая улыбка, которую Баки за собой никогда прежде не замечал, даже когда скуривал хороший косяк. Стив повернул к нему голову. — Спасибо, что вытащил, — сказал он расслабленно. В его глазах отражались блики от фонарей, стоящих вдоль улицы. — Думаю, мне это было нужно. Баки пожал плечами. — Обращайся, — ответил он. Стив кивнул, не отводя взгляда. Он неосознанно облизал нижнюю губу, но Баки почему-то зацепился взглядом за движение его розового языка. Пиздец как сильно Баки хотел поцеловать Стива. Прямо сейчас, в эту минуту. Но вместе с этим он совершенно не хотел все портить. Идея наклониться и просто поцеловать казалась такой правильной и естественной, но здравый смысл трубил Баки во всю глотку, что этого лучше не делать. Он все похерил уже не единожды. Снова ему может и не повезти. Но — нет, повезло. Стив наклонялся к нему медленно-медленно, не отводя взгляда, и, когда Баки ощутил его губы и влажный, горячий рот, он всерьез решил, что тут-то точно умер и попал в рай. Сейчас, вот-вот сейчас вокруг засияет белый свет и прекрасный ангел с крылышками и нимбом известит Баки, что он откинулся глупейшим образом — в машине в самом конце своего свидания, которое и не свидание вовсе. Стив не то чтобы целовал его. Он просто касался его рта своим, но Баки мог поклясться на библии перед папой римским и президентом, что это был лучший момент в его жизни. Стив не закрыл глаза неотрывно смотрел в глаза Баки, и зрачки у него были такими глубокими, такими черными. Баки даже не дышал, боясь спугнуть наваждение. У Стива были сладкие от попкорна и содовой губы. Он отстранился так же медленно. Баки думал, что прошла целая вечность, но на деле, наверное, не больше минуты. В полутенях не было видно, покраснел Стив или нет, но вот Баки горел весь и всюду, и у него даже ладони вспотели. Он не придумал ничего лучше, чем хрипло сказать: — Да уж, про неумение целоваться ты не врал, — и Баки Барнс, наверное, был самым конченым придурком. Стив фыркнул и несильно толкнул его в плечо. — Да пошел ты. Я специально притворился, что не умею, чтобы тебя не обижать. А то еще начнешь комплексовать. Баки глупо усмехнулся. — Ну-ну. Смотри, научу, дилетант. И поцеловал Стива сам. Мягко, но не настойчиво, чтобы Стив мог дать заднюю, если бы захотел, но — нет, он просто сидел на месте, не шевелясь, и чуть разомкнул губы. Баки повернул голову, принимая идеальную позицию, чтобы не мешаться носами, и медленно обнял его губы своими. Он целовал, не используя языка, не углубляясь, лишь переходя на уровень повыше. И губы у Стива были идеальные, такие, какими Баки их запомнил с того первого раза в спортзале. Баки хотел дать по газам. Хотел вжать Стива в себя до хруста и целовать его так, чтобы оба стали задыхаться. Чтобы звучно, со слюной и языками, и чтобы стукаться зубами. Баки так хотел сунуть руку ему под футболку, приласкать его повсюду, куда рука дотянется, но стойко и мужественно держал себя в руках. Стив отстранился с тихим чмокающим звуком. Лица их были близко, и Баки не мог оторвать взгляда от его глаз, возбужденно блестящих. — Профессионал, говоришь? — прошептал Стив. Баки фыркнул. — Да брось, тебе понравилось. Стив усмехнулся. Он наклонился и коротко чмокнул Баки в губы. — Мне пора, — сказал он. — Может, завтра посмотрим «МастерШеф»? Баки чмокнул его в ответ. — Чур я выбираю сезон. Стив пожал плечами. — Думаю, это я переживу, — с этими словами он вышел из машины и, отсалютовав Баки на прощанье, скрылся в доме. Баки был счастливым сукиным сыном.

***

Разумеется, ничего они потом не смотрели. Стоило Стиву оказаться в его комнате, на его кровати, заправленной все тем же клетчатым пледом, напротив ящика, на следующий день, Баки моментально полез к нему. Его можно было понять, черт возьми! Он не спал полночи, вспоминая каждую наносекунду, и минимум два раза ходил в душ. Ничего удивительного не было в том, что он обнял Стива практически сразу и нежно поцеловал, медленно, но напористо, так, чтобы Стив легко мог вырваться, если бы захотел, но, кажется, он не хотел. Он вцепился в Баки в ответ, и они просто целовались, как малолетки на последних рядах в кинотеатре, весь первый сезон. Баки никогда себя так не ощущал. Это был какой-то запредельный уровень счастья. Баки старался особо не распускать руки, но удержаться от того, чтобы обнять Стива, провести рукой по груди, по шее — просто не мог. Он все еще не углублял поцелуй, думал, может, еще рано, но когда язык Стива на пробу коснулся его губ, у него чуть крышу не сорвало. Он чертовски хотел пихнуть руку себе в штаны и хоть как-то облегчить свои страдания, но этого-то точно делать не стоило. Стив выдохнул от неожиданности, когда Баки коснулся его языка своим, и Баки подумал, что вот сейчас тут он проведет черту, но Стив только наклонился ближе. Словом, шоу они не смотрели. И как раз после того памятного вечера в субботу начался их «конфетно-букетный период», как назвал это Рамлоу. Они сосались постоянно, стоило им остаться где-то одним. Они сосались у Баки в комнате всякий раз, как Стив заглядывал к нему — то есть почти каждый день — сосались в школе — в туалете на третьем этаже, заранее приходили на репетиции, пока никого не было, — сосались в машине — словом, прямо-таки счастливые молодожены. Ну, или подростки, едва узнавшие, что такое половое влечение. Баки хотел идти дальше. Он не собирался спешить, конечно, но уже к концу первой недели поцелуев стало пиздецки мало. Он некстати вспомнил период полового созревания, настигший его лет так в тринадцать-четырнадцать, и постоянный неудобный стояк, который все время приходилось скрывать. Но тогда-то у Баки была улица, черт возьми! Вокруг него было множество девчонок, которые были абсолютно не против провести с ним время. Они, конечно, со всеми время проводили, но к Баки зачастую подходили сами, некоторые предлагали встречаться, на что Баки всегда отвечал отказом, потому что считал, что отношения — это явно не для него. А теперь у него никого не было, и к Стиву с этим Баки лезть не хотел. Притом он прекрасно чувствовал, что Стив тоже не прочь зайти дальше — у него по крайней мере определенно стояло после получаса их тисканья, — но Баки думал, что подождет, пока Стив сам проявит инициативу. Но Стив не особо-то спешил. Друзья Стива ничего не знали. Это Баки понял, когда их чуть было не поймала Романофф, пришедшая на репетицию на двадцать минут пораньше. Баки в это время зажимал Стива за сценой, увлеченно целуя. Благо, Романофф либо не заметила, либо сделала вид, что не заметила (скорее второе), так что Стиву не пришлось оправдываться перед ней. Конечно, по их лицам вообще много чего можно было понять — щеки и губы красные, волосы растрепаны, — но Романофф закрыла на это глаза. А позднее, когда подтянулись остальные, румянец Стива спал, и обсуждать в принципе стало нечего. Тогда-то Баки и испугался, что Стив будет его стесняться. Это ведь было закономерно — друзья Стива ненавидели Баки. Разумеется, Скотти с Бартоном, да и та же Романофф не были бы против, но Уилсон со Старком неизвестно как отреагировали бы. А Баки не хотел, чтобы Стив лишился друзей из-за него, но обсуждать это пока не решался. Во вторник они со Стивом лежали на кровати, и Стив собирался уговорить Баки сделать презентацию на биологию — почему он не соглашался просто взять их старую презентацию и немного ее изменить, Баки не понимал — поэтому, несмотря на то, что Стив отвечал на поцелуй, лежа поверх двух мягких подушек, пахнувших порошком (Баки стал гораздо чистоплотней с появлением Стива в своей жизни), руки его все равно упирались Баки в плечи. — Это нерациональная трата времени, Стиви, — в который раз уверял его Баки, пока они переводили дух. В соседней комнате Бекка с Кристи опять играли на приставке, поэтому иногда шумели особенно громко. После того, как Бекс сказала Баки, что Кристи на него запала, ему было даже немного неловко, но Баки старался делать вид, что ничего не знает. — Нерациональная трата времени — это валяться без дела, — ответил Стив своим капитанским голосом. Баки наклонился и снова присосался к его рту. — Как это без дела? — удивился он, отстранившись. Стив закатил глаза, собираясь ответить что-нибудь колкое, но Баки ему не дал. Спустя еще минуты три Стив вдруг прервал поцелуй и тихо произнес: — Рамлоу попросил у меня прощения. Баки выгнул бровь. Он-то думал, что говнюк уже сто раз как сделал это. — Неужели соизволил? — хмыкнул Баки. Стив нахмурился. — Это ты попросил его? — спросил он. — Ну… У нас состоялся разговор, когда мы, знаешь, помирились. Так что я сказал ему, что мы были мудаками и натворили хуйни, поэтому надо извиниться, — пожал плечами Баки. Стив состроил рожицу. — Язык, Баки, — сделал он замечание. Баки усмехнулся и наклонился к его лицу. — Брось, ты обожаешь мой язык. Стив фыркнул, но на поцелуй ответил. Отстранившись, он сказал: — Я думал, вы больше не помиритесь. После той драки в школе. Баки хмыкнул. Да уж, поцапались они тогда знатно, но и было за что. Теперь хоть Рамлоу стал поспокойнее — после их ссоры — не цепляется к дохлякам и даже начал зависать в спортзале, чтобы куда-то девать энергию. Кроме того, он помирился с Шэрон, поэтому ближайшие пару недель, как всегда, был абсолютно безвреден для окружающих — ну, пока длится эйфория от очередного воссоединения. — Да че там, — отмахнулся Баки, — у нас и не такое бывало. Стив усмехнулся. — Почему-то я так и подумал, — заметил он. Баки пожал плечами. Одного взгляда в его глаза стало ясно, что сейчас он спросит что-то, что Баки не понравится, так что Баки решил действовать быстрее — наклонился, чтобы поцеловать его шею, мягко втянуть кожу в рот — так, чтобы было приятно, но недостаточно сильно, чтобы оставить засос. Стив схватился за его волосы. Баки провел губами по его шее, вверх, к уху. — Хочу кое-что попробовать, — сказал он. Стив выдохнул, повернул голову и поцеловал его, медленно и глубоко, но Баки отстранился, чтобы снова вернуться к его шее. Он уже чувствовал стояк Стива — ну, последние десять минут точно — и подумал, что пора брать дело в свои руки. Но стоило ему потянуться к джинсам Стива, тот перехватил его руки. Баки оторвался от его ключиц, выглядывающих из-за просторной футболки, и потянулся к губам Стива. Стив зашипел. — Баки, черт, я не собираюсь ничем таким заниматься, пока за стенкой твоя сестра с подругой! — возмутился Стив, кончики его ушей горели, а глаза сияли так, как Баки всегда и любил. Стив был возбужден, но крупицы разума его не покинули. — Да брось ты, Стиви, — шепнул ему Баки. — Будешь тихим — они ничего и не услышат. Он наклонился, чтобы провести языком по линии челюсти Стива, прикусил волевой подбородок, лишенный пока что растительности, но Стив вцепился ему в плечи. — А если она ворвется, как в прошлый раз? — не отступал он. Баки усмехнулся и все-таки совладал с ширинкой Стива. — Ну, она большая девочка, — меланхолично отозвался он. Стив хотел было ответить, но Баки наклонился и поцеловал его пониже пупка, и Стив вздрогнул всем телом, откинувшись обратно на подушки. Баки провел на пробу языком по теплой коже внизу его впалого живота, не обходя вниманием выпирающие тазобедренные кости. Стив все-таки был чертовски худым, но Баки это нравилось. Когда Баки коснулся языком резинки черных боксеров, Стив издал тихий-тихий стон — самый прекрасный звук, который Баки слышал в своей жизни. Под тканью боксеров и джинсев уже было горячо и твердо — Баки чувствовал — поэтому дразнить Стива он не собирался. Тем не менее, он все-таки уделил время его животу и лобку, покрытому светлыми волосками. Мягко, медленно положил руку на твердый член, прижатый к правому бедру, и осторожно сжал. Стив прогнулся в спине, задушено простонал что-то в сгиб локтя и зажмурился, и тогда Баки понял, что их сексуальная жизнь будет еще круче, чем он себе фантазировал. Стив оказался пиздецки, крышесносно чувствительным. Когда Баки наконец взял в рот его текущую головку впервые, он укусил себя, чтобы не воскликнуть, так сильно, что даже Баки больно стало. Вообще-то Баки был не спецом по отсосам — в основном он их принимал, а не давал, даже в куни у него было куда больше опыта — однако для Стива хотелось постараться так сильно, что пальцы на ногах поджимались. Он попытался не задевать плоть зубами — сам знал, как это может быть неприятно и отвлекающе — и в основном пускал в ход губы и язык. Брать глубже, чем наполовину, не решался — опять же, за неимением практики, — но компенсировал руками. Дрочить-то каждый парень умел, ничего сложного, да? А Стив — Стив издавал просто потрясающие звуки. Он хныкал, скулил и стонал, тяжело дышал и, когда Баки работал языком как-то особенно приятно, бормотал что-то вроде «Баки, божебожебоже», и Баки всерьез опасался, что кончит в трусы. Спустя какое-то время Стив вцепился в его волосы так сильно, что Баки подумал, что он ненароком вырвет ему клок, и внезапно кончил — Баки даже отстраниться не успел. Часть попала на язык и губы, часть — на руку. Баки выпрямился и почему-то рассмеялся. Стив лежал на подушках, весь красный от смущения и возбуждения, и выравнивал дыхание. Вставать не хотелось, но Баки поднялся, чтобы сходить в ванную и вымыть руки и лицо. Когда он вернулся, Стив уже застегивал ширинку. Он взглянул на Баки, который хохотнул, падая рядом на кровать: — В следующий раз предупреждай, штурмовик. Стив виновато поджал губы. — Прости, я… Прости, я не успел, — выдал он. Баки фыркнул и махнул рукой. — Да ничего страшного, не забивай голову, — сказал он спокойно. Но, видимо, Стив действительно чувствовал себя виноватым, потому что выглядел каким-то расстроенным. Он повернул голову и подбородком указал на ширинку Баки. — Я… Я не умею так, но я могу попробовать руками, — предложил он и тут же покраснел. Баки взглянул ему в глаза. — Уверен? — уточнил он. — Я могу и обойтись, не впервой. И это была немножко ложь. Баки очень хотел, чтобы Стив вернул ему услугу. Он, черт возьми, столько ждал этой близости! Он во сне ее видел. Он не требовал отсоса или траха, дрочка тоже вполне подошла бы, но Баки боялся его напугать или заставить делать то, чего Стив не хотел. Баки прекрасно знал, что Стив ни за что не признается, что переживает или сомневается, будет строить браваду уверенности и мужества, а на деле пожалеет о содеянном уже через секунду. Баки не хотел такого вот первого раза с ним. Но Стив только кивнул. Он наклонился, чтобы поцеловать Баки — сначала осторожно, потом напористее — и медленно провел рукой по его животу, пробираясь к джинсам. Баки положил руки Стиву на спину, мягко прижал его к своему боку, и, когда Стив наконец робко просунул руку ему в штаны, не сдержался и сжал в правой руке его левую ягодицу, ощутимо, но не больно, чтобы не оставить синяков. Стив выдохнул ему в губы и пошел дальше, и вскоре его пальцы были под резинкой боксеров. И — да ладно, все парни умели дрочить член. То, что это был чужой член, ничего, по сути, не меняло. Чего сложного, верно? Баки в любом случае хватило ненадолго — Стив пару раз обвел головку и спустился к поджатым яйцам, и Баки был уже все. Быстро, конечно, но Баки и не ожидал от себя большего — он, блять, мечтал об этом полгода. Вкупе еще и с тем, что Стив его целовал и позволял себя лапать, а секса у Баки не было пиздец как давно… — С почином, — улыбнулся ему Баки, когда Стив вынул руку из его штанов и устало уронил ее ему на живот. Баки повернул голову, чтобы поцеловать Стива в висок, и тот потерся о щеку Баки носом. Чертова романтика. Кто бы мог подумать? Баки Барнс, пацан из Восточного НЙ, и романтика. Ничего забавнее на свете не было и не будет. Баки понадобилось около трех минут, чтобы сгонять в ванную — опять — и вернуться уже без спермы, присыхающей к трусам. Стоило ему лечь на прежнее место, в чистых домашних спортивках, Стив привалился к его боку. — Принимаю критику, — пробубнил Стив ему куда-то в шею. Баки издал смешок. Помолчав, он несмело поинтересовался: — Так ты правда… Ну, ни с кем? — Стив промычал «нет». — Даже, эээ… С девчонками? — Джеймс Бьюкенен Барнс, что во фразе «никогда ни с кем» тебе неясно? — выгнул бровь Стив. Баки просиял. — Ты запомнил мое среднее имя? Почему-то это показалось ему важным. У него же было дурацкое среднее имя. К тому же Стив и слышал-то его всего лишь раз. Но Стив только фыркнул: — Ну, ты-то мое наконец запомнил, — явно припоминая тот раз, когда Баки его подначивал — в их первый день. Казалось, это было чертовски давно, но на самом деле — меньше месяца назад. — Откуда у тебя шрамы? — вдруг спросил Стив, внимательно разглядывая его левую руку, которая теперь оказалась как раз на уровне его лица. Баки как обухом по голове огрели. Он лихорадочно думал, что сказать — правду или наврать, но потом решил, что легче всего сказать правду, но не всю. И потом, к чему Стиву подробности? — Мой папаша был алкаш и изверг, и однажды он взбесился как-то больше обычного… — начал Баки загробным тоном, но Стив болезненно ткнул его в бок. — Я, по-твоему, идиот? — со смехом уточнил он. Баки наигранно закатил глаза. — Все-то ты знаешь. — Ага, и «Темного рыцаря» тоже. Думал, самый умный? А теперь серьезно, Бак. Баки вздохнул. — Да нечего рассказывать, — признался он. — По малолетке попал в аварию, вот и все. Стив взглянул ему в лицо. — В аварию? Когда? — Давненько. Уже года так четыре назад, — туманно ответил Баки, надеясь, что этого хватит, но Стив только нахмурился. — Что произошло? Баки пожал плечами. — Ничего такого, честное скаутское. Просто катались с братанами на тачке, еще в том районе, где я раньше жил, и пацан не справился с тормозами. Вроде он под герой был, но я уже не помню. Фура въебала слева, там, где я сидел, но скорость была небольшая, поэтому легко отделались. Мне хотели ампутировать руку, но вроде как сшили нормально, и отец разрешил сделать «рукав». Конец. Стив лег обратно, смотря на его руку. Воцарилась тишина, которую он нарушил довольно скоро: — Но презентацию мы все равно сделаем. Баки застонал.