Дьявол Черного моря

Выстрел был злым, резким и гулким, как удар колокола, звуковая волна больно ударила по чувствительным ушам, звук повис в воздухе – вязкий, тягучий, до звона в ушах. Приклад больно ударил в плечо, вспыхнула на мгновение бледно-изумрудная аура. Проблема: перекос навыков команды в ближний бой. Выстрел, звуковая волна, удар в плечо – макету Голиафа у противоположной стены тира оторвало правое ухо. Вводная первая: текущий состав. Три бойца-рукопашника, один – на ближне-средней дистанции. Двое – в самом начале своего пути, и еще не успели толком овладеть тем, что у них уже есть, третья – достигла хорошего уровня, последняя – потомок древней семьи воинов, оттачивающей свой собственный боевой стиль столетиями. Выстрел, волна, удар – в сторону отлетел длинный изогнутый бивень. Вводная вторая: враги. Монстры – самые разные: слабые, но многочисленные, сильные, но одиночки, бронированные, ядовитые, выдыхающие огонь. Вводная первая позволяет справится со всеми... кроме летающих. Лишь одна боевая единица в составе способна эффективно сражаться с ними, но не может быть везде, и даже у нее есть свои пределы. Выстрел, волна, удар – прямо в центре широкой морды, над хоботом, образовалась широкая дыра. Вводная третья: время. Первый курс Бикона. До выпуска и полной самостоятельности – четыре года. Два месяца – до первой миссии в сопровождении лицензированного Охотника. Выстрел, волна, удар – второе ухо, выстрел, волна, удар – выбит глаз. Удачно раздробившая колено крупнокалиберная пуля заставила макет завалиться вперед, с грохотом рухнуть на пол. Решение. Шаг первый – выбор направления. Вмешиваться в стиль Вайс – смерти подобно: он идеален. Шлифовать, совершенствовать – ничего не добавлять. Жанна и Кардин – как два неграненых алмаза, большой и поменьше: сильная аура, мощный удар – все это козыри ближнего боя. Добавлять новое только после того, как освоят старое. Оставалась она сама – неплохой рукопашник, уже вполне сформировавший стиль и отточивший навыки. Самое время расширить спектр тактических возможностей. Шаг второй – выбор оружия. Мощная снайперская винтовка калибра анти-гримм, с патронами толщиной в два ее пальца, избыточная против мелких и слабых тварей, приемлемая против больших и сильных. Так лихо разнести настоящего Голиафа из нее бы не вышло, но если попасть в глаз... Неверморы и грифоны, как правило, менее бронированы: крылья, маска, глаза – приоритетные цели. В лесу не поможет, но и деревья защитят от удара сверху. Шаг третий – формирование принципа действий в поле. До решения вопроса с Кардином и Жанной – не разделяться! А если все-таки придется – игнорировать официально закрепленное партнерство, Жанна-Вайс, а ты сама и с Кардином справишься, как-нибудь. Выстрел, волна, удар. Кардину придется выучиться на наводчика. Выстрел, волна, удар – беовульф, урса, борбатаск. Действия в лесу, на равнине, в горах, на укрепленной позиции и где придется. Выстрел, волна, удар – задача, вводные, решение. Выстрел, волна, удар – с размеренностью метронома, в четком ритме, истинном марше войны. Беовульф, борбатаск, урса... неожиданно под ногами вставшего на дыбы черного медведя выскочил макет человека – деловой костюм, дипломат, поднятый в тщетной попытке защититься от когтей... выстрел, волна, удар – туловище мишени разлетается на куски. Резкий визг сирен, яркий багровый свет закрепленной над головой лампы. Куру с чувством выругалась, отстраняясь от прицела. Надо же было так облажаться, поддавшись инстинкту – все, что попадает в прицел, должно умереть... - Ты взяла слишком высокий темп. Потребовалось все ее хладнокровие, чтобы не выдать мгновенной вспышки страха. За что она всегда ненавидела все эти громыхающие штуки – они лишали ее расширенного слуха, били по чувствительным ушам, оставляя после себя противный тянущий звон на одной ноте. Куру аккуратно положила винтовку на стол, и только после ответила: - Я знаю. Она не потрудилась обернуться – и голоса хватило, чтобы все внутри сжалось, готовясь к бою, вспоминая ту давнюю боль, которую не описать словами: боль души, пытающейся вместись в себя то, что вместить нельзя, метафорический хруст распадающейся личности, ее безмолвный оглушительный крик. Не стоит добавлять к этому еще и лицо. - Так и задумано. Это тренировка на скорость. Он все равно не нападет на нее – не физически, по крайней мере. Хотел бы – давно сделал, у него был миллион возможностей. Нет, он сделает с ней кое-что похуже. Как отважно она бросала ему в лицо: «Я не буду плясать под твою дудку!»... отважный маленький кролик, поднимающий меч на титана. Ну конечно, она не будет. И Вайс стала ее партнером не потому, что он подтолкнул их обоих, и ее старая команда смогла угнать транспорт и проскользнуть мимо совсем не из-за того, что он позволил. Р-разумеется. - Как дела у самой знаменитой команды первокурсников? – непринужденно, так, будто вел обыкновенную светскую беседу, спросил голос за спиной. - Вы прекрасно знаете сами, - ровным голосом ответила Куру, вцепившись вспотевшими ладошками в край стола. Озпин вздохнул. - Вопреки тому, что вы обо мне, должно быть, думаете, мисс Скарлатина, я не слежу за вами двадцать четыре часа в сутки. Я могу предположить, с какими внутренними проблемами может столкнуться Калейдоскоп, под вашим началом вообще оказалось три потенциальных бомбы, но я не могу знать точно. - Это внутренние дела команды. Они не должны вас волновать, пока не влияют на наши результаты. Последнее я обеспечу. Наконец пропавший звон в ушах позволил ей различить еще один тихий вздох, шорох плотной ткани камзола, трущейся о стену, свист ветра – она сразу представила себе седовласого директора, прислонившегося спиной к стене: устало прикрыв глаза, он крутил в пальцах трость, в одном направлении, и в другом, с той же размеренностью автомата, с которой она сама минуту назад жала на спусковой крючок. - В вашей враждебности ко мне нет никакого смысла, Куру, - наконец сказал он. – Вы должны понимать это сами – не я принимал решение пользоваться Проявлением или нет, это сделала Вельвет. Я предупреждал ее не делать этого, вы должны помнить. О, Куру помнила – в первый же день после инициации, прочитав ее файл, Озпин вызвал девочку к себе и спросил, может ли она активировать способность копировать людей по частям, и, получив положительный ответ, предложил сделать это с ним, взять самую малую часть, какую вообще может. И даже этого хватило, чтобы Вельвет, стоя напротив ушедшего с третьего курса Бикона брата, чье лицо скрывало стальное забрало Белого Клыка, прекрасно понимала, чем кончится для нее попытка стать существом, называющим себя директор Озпин. - Я не сделал вам ничего плохого за это время. Я согласился высказаться в защиту вашего брата – он получил куда меньший срок, чем мог бы. Я согласился на вашу просьбу начать заново с первого курса, хотя у вас были возможности продолжить обучение, наверстав то, что пропустили, разыскивая брата – просто прошли бы пару курсов заново. Я даже отдал вам мисс Шни, прекрасно понимая, как работает ваш разум. Не думаю, что мне надо объяснять, что можно сделать с годами, имея в руках такой инструмент... Стол хрустнул под ее пальцами. - Вайс не инструмент, - почти прорычала она, пусть даже прекрасно понимала, что он специально ее провоцирует. - Влияние ее семьи трудно переоценить, - продолжал Озпин, будто не слыша ее гнева. – Даже здесь, в Вейл, для нее открыты любые двери, она может встретиться с кем угодно, говорить о чем угодно и влиять на решения, просто намекнув на свою благосклонность в будущем. Если убедить ее следовать правилам, не конфликтовать с отцом – однажды она унаследует все. Самая влиятельная семья в мире – в кармане того, кто сможет приручить Вайс Шни. Гнев придал ей храбрости. Резко обернувшись, она сжала кулаки, готовая спорить и защищать: - Не смей говорить так о ней, - прошипела она. – И даже не думай приближаться к ней, говорить и делать хоть что-то, иначе, клянусь, я заставлю тебя пожалеть. Я понятия не имею, как я это сделаю, но если я увижу, что ты манипулируешь ею, то найду способ заставить тебя страдать. Хватит с Вайс того, что ты подсунул ей меня. Вся эта речь, весь гнев и злоба даже не заставили его открыть глаза. Озпин лишь криво улыбнулся и заставил ее отвести взгляд всего одной фразой и одним вопросом: - Ах, молодость... она каждый раз прекрасна. Мисс Шни знает? - Нет, - буркнула она. – И я предпочту, чтобы так оставалось и дальше. Как ты узнал? «Я была уверена, что не дала ни одного намека!» - Платиновые блондинки всегда были моей слабостью. Не был уверен до конца, что тебе передалось еще и это, но то, как ты бросилась на ее защиту, развеяло любые сомнения. Какое-то время они молчали. Вздохнув, Куру взяла винтовку и направилась в оружейную – после использования казенное оружие требовалось почистить и вернуть на место в идеальном состоянии. - Зачем ты пришел? – спросила она, разбирая оружие. Это не было похоже на него. Даже тот месяц после ее рождения, что Куру прожила в Биконе, он... скорее обозначал свой интерес, а не целенаправленно искал встречи. Единственное исключение – день инициации, когда он подкараулил ее у фонтана и даже тогда Озпин не попытался навязать разговор. За неделю, прошедшую с того дня, единственный раз, когда они пересеклись – на еженедельной лекции для первокурсников, которые вел директор, «История Охотников»... или чертовски хорошо обставленная пропаганда, если спросить Куру. Озпин присел на край стола – достаточно далеко, чтобы не мешать ей работать, достаточно близко, чтобы подспудный иррациональный страх вновь положил холодную ладонь на горло. - Я всегда был против того, чтобы спешить, - признался он. – Есть такое мудрое изречение: «если достаточно долго сидеть на берегу реки, то однажды увидишь, как мимо проплывает труп твоего врага». Ты одинока и напугана внезапно ставшим на порядок сложнее и глубже миром, людьми, и собой – именно поэтому ты так на меня реагируешь: я – причина всего этого. Я бы предпочел просто подождать, пока ты не решишь все эти проблемы, заведешь новых друзей, примиришься со старыми, привыкнешь к себе и миру. Будь у меня хотя бы год... Но его нет. Куру внимательно следила за директором краем глаза, а потому от нее не укрылось, как мелко задрожали сухие пальцы, сжавшие трость. Это длилось всего мгновение, и сразу исчезло, так быстро, что девушка решила, что ей показалось. Страх? Да не может такого быть. Вздохнув, Озпин положил перед ней белую флешку. - Пароль – день рождения Вельвет и, через дефис, твой. - Что здесь? - Ответы, Куру. Ответы, которых ты жаждешь, но боишься задать вопросы. - Я не хочу знать, - она сжала зубы, осторожно, будто та могла ее укусить, отодвинув флешку подальше. - Может, и так, - не стал спорить Озпин. – Но я хочу, чтобы она была у тебя. Ты сама решишь, когда открыть ее, и открывать ли вообще. - Зачем? Что тебе от меня нужно? Я простая первокурсница. - У меня есть цель и проблема, Куру. Когда у меня есть проблема, я составляю план. Когда решение этой проблемы особенно важно, у меня есть запасной план. А когда оно – вопрос жизни и смерти миллионов... у меня есть запасной план для запасного плана. Озпин соскочил со стола – белая флешка так и осталась лежать нетронутой, притягивая взгляд. - Сегодня, проснувшись, я понял, что основной план потерпел неудачу – я не смогу сделать все сам. Запасной план – что проблему смогут решить те, кого я воспитал. Но все они на виду, каждый – давно известен и изучен... у меня должны быть карты, о которых не знает никто, а раз не знает – не сможет и просчитать. Ты – одна из таких карт, мой джокер. Уверен, ты сможешь собрать всю колоду. Он остановился только в дверях, когда Куру, не выдержав, все-таки спросила: - Что случилось? - В город пришел мой брат, - тусклым, усталым голосом ответил Озпин, и закрыл за собой дверь. Это был последний раз, когда она видела директора Озпина живым.