Дьявол Черного моря

- Они спилили столбы, - тихо сказала Блейк. Это была первая мысль, которая пришла ей в голову, едва они оказались здесь. Один из старых складов на побережье фавн-района, построенный лет сорок назад, во времена, когда морская торговля еще вдыхала в Черное море жизнь. Здание стояло на отшибе, и да – дорога, ведущая к нему, стоящему на самом краю обрывистого скалистого берега, была погружена во темноту. - А еще вывезли мусорные баки со всей округи, - мрачно согласился Ахилл, стоявший рядом. – И канализационные люки. Столбы электропередач сломаны и утащены куда-то – тут пара кварталов без света. Любой металл, до которого они смогли дотянуться. - Что, вообще ничего? – не поверила Блейк. Отвернувшись от склада, она оглядела улицу. Отсутствие линий электропередач она заметила и сама, но люки и баки... Сколько сил и времени Адам потратил на это? - Мелочь. Монетки, банки... Еще есть канализационные трубы, и какие-то провода – выкопать их все же не успели, но если я сейчас начну выламывать их из асфальта... Маленькая социальная катастрофа. Сломанная дорога, боги знают сколько людей, оставленных не только без электричества, но и воды, потоп, который за этим последует... и главное – люди, которые придут разбираться со всем этим. Такое даже в Черном море проигнорировать не получится, при всем равнодушии властей к этому округу. - Поэтому мы пришли со своим, - немного нервно улыбнулась Блейк, оглянувшись. Это выглядело почти так же внушительно, как наблюдать последствия заряженного до максимума Проявления Адама – облако тех самых канализационных люков, массивных мусорных баков, разорванного на куски корпуса брошенной и медленно ржавеющей на обочине легковушки, три фонаря... В который раз Блейк порадовалась, что Адам тогда не выбрал бой. Шансы победить вдвоем у них были, но единственным способом было бы воспользоваться его Проявлением. А применять его в городе, прямо посреди жилых кварталов... В ответ на попытку пошутить Ахилл только рассеяно улыбнулся – зеленые глаза под багровой маской не отрывались от склада. - Там внутри тоже только несколько железных колонн, - сказал он. – Здание старое, кирпичное... Я мог бы обрушить его прямо сейчас, но... - Там могут быть дети. Да, дети... На самом деле Адам не сказал ей, что они будут здесь. Он даже не угрожал прямо, просто отметил, что они у него, и назвал место встречи, а после сразу положил трубку. - Их не должны были забирать, - прошептала она и пояснила, заметив заинтересованный взгляд напарника. – Их не было в списке – я сама его составляла. Есть способы очень примерно выяснить количество ауры без активации – и мы прогоняем каждого через те, что не требуют сложного оборудования. У Априкота и Агаты было недостаточно... Им обоим по четырнадцать – это долгосрочный проект и очень затратный, в нем есть смысл только если планируешь вырастить... ну, кого-то вроде меня. «Мной» - не сможет стать ни один из них. Он сделал это просто чтобы причинить мне боль и отправить сообщение. Когда им откроют ауру, пути обратно не станет... Почувствовав широкую ладонь на плече, Блейк подняла голову и встретилась взглядом с Ахиллесом. Даже несмотря на всю серьезность ситуации, она почувствовала, как растянулись губы в благодарной улыбке – даже прежде, чем он начал говорить. - Тогда давай заберем их обратно прежде, чем это случится, и надерем задницы всем, кто против. - Это ловушка, - напомнила она. - Не первая в моей жизни, - оскалился он. - Там Адам. - Он не будет ни первым крутышом на моем пути, ни, тем более, последним. - Такой – первый. - Ну так давай пойдем и проверим, - фыркнул парень и спрыгнул с крыши, не оставив ей никакого другого выбора, кроме как броситься следом. «Такой же сорвиголова, как... – она оборвала себя. – Остановись, Блейк. Он не Адам» Но как иногда был похож... Она едва не споткнулась на ровном месте, когда увидела его. Адам Торус – ее любовь, ее вина, ее проклятье. Скрестив ноги, он сидел на земле, прислонившись спиной к бетонному забору, рядом с дырой, где когда-то были ворота, баюкая на коленях простой деревянный меч – таким учат сражаться совсем еще зеленых новичков, прежде, чем дать настоящее оружие. Простые черные брюки, белая футболка, плотное кожаное пальто до колен, огненно-рыжие, алые как свежая кровь короткие волосы – знакомый до дрожи, до сладкой боли в груди. Белая полумаска с красным узором, за эти годы успевшая стать визитной карточкой Белого Клыка – именно он надел ее первым. Ахиллес, шедший впереди, замер: зазвенела, сталкиваясь, груда металла, парящая над головой, разворачиваясь острыми гранями в направлении врага; Адам вскочил на ноги, поднимая клинок. Еще секунда – и все взорвется. Блейк шагнула вперед, положила руку на плечо Ахиллеса и сжала – сильнее, чем планировала, если натужный скрип кожи и вздрогнувший от боли парень были хоть каким-то доказательством. Она не удивилась бы, если бы ее голос дрожал, как лист на осеннем ветру, но к собственному удивлению обнаружила, что звучал он твердо – хрипло, напряженно, но не испуганно: - На складе могут быть дети – это главное. Забери их, а с Адамом я разберусь сама. - Уверена? – даже не повернув головы, спросил Ахиллес. - Нет. Иди. Секунду парень продолжал сверлить взглядом невозмутимого Адама, небрежно держащего клинок перед собой, а потом вздохнул и взмыл в воздух. - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - сказал он напоследок, облетая фавна по широкой дуге. Блейк дождалась звона разбитого стекла, с которым напарник скрылся внутри склада, и глубоко вздохнула, собираясь с духом. Она бы не удивилась, если бы ноги приросли к асфальту, отказываясь слушаться, или вовсе словно сами собой понесли ее прочь. Но она сделала шаг вперед, а за ним – еще один. Когда они встретились впервые – ей было тринадцать. Она уже более-менее справилась со смертью мамы, прижилась и освоилась в детском доме. У нее была пара подружек, был любимый учитель, были любимые книги, которые мистер Брасс покупал из собственной зарплаты и приносил в приют, раздаривая всем, кто был готов их прочитать. Иногда за другими детьми приходили приемные родители – самые чистенькие и красивые находили свой новый дом. Блейк в те годы не была ни чистенькой, ни красивой... она тогда часто дралась с Розой – противная скандальная девчонка на год старше постоянно пыталась испортить ее книги. Но вопреки всему, Блейк мечтала, тихо и робко, что, может быть, она сможет найти новый дом с новыми родителями или, может, отец придет и заберет ее из приюта. Блейк смутно помнила, что мама всегда рассказывала о нем с теплотой и болью, помнила слова о «важной работе», и что он вернется к ним, когда закончит... Но вместо новых родителей или отца в приют пришел Белый Клык и Адам Торус. Блейк остановилась в трех шагах. Адам молча ждал, держа клинок в боевой позиции – точно также, как он всегда ждал ее перед спаррингом. Она не удивилась бы, если бы ее руки просто не поднялись, но положила ладонь на рукоять клинка и медленно потащила его наружу, перехватила широкие стальные ножны, заточенные с одного края, за ручку обратным хватом, чуть развернулась, пригнулась к земле, готовясь к рывку. Адам, Адам, Адам, Адам... Взрослый, сильный, красивый – он кормил ее, одевал и заботился, учил драться, защищал перед другими. Разве был у нее хоть один шанс не влюбиться в него до беспамятства, со всем жаром первой любви, отдавая этим чувствам всю себя без остатка? Все ее победы, все достижения, каждая пролитая капля крови – своя и чужая, боль, перенесенная и причинённая – все это было ради него, его одобрения, его благосклонности. Адам, Адам, Адам, Адам... вся ее жизнь, все убеждения, мысли, чувства, дела – если копнуть достаточно глубоко, брали исток в одном имени, одном человеке. Блейк совершенно не удивилась бы, если бы оружие дрожало в слабых руках, как у зеленого новобранца, впервые заглянувшего в глаза своей смерти, но катана, нацеленная в горло, была также тверда, как и в любом другом бою. - У меня есть право сражаться за то, во что я верю, - услышала она свой голос, повторяющий слова, которые всего две недели назад спасли ее от ужасной ошибки. – За равенство и против жестокости, за фавнов или за людей, за все то, что я считаю правильным. И никто не сделает это, кроме меня. Она была готова ко всему: к бою, в котором не смогла бы победить, к поражению и даже к смерти, но единственное, что сделал Адам – опустил свой деревянный боккен и снял маску с лица... и меч в ее руках впервые дрогнул. Блейк была одной из немногих, кто знал, почему лидер Белого Клыка в Вейл всегда носит маску, даже среди своих, даже когда властям прекрасно известно его имя. Маленький постыдный секрет – Адам просто считал себя слишком красивым для этой работы. Тонкие изящные черты лица, божественные скулы, идеально очерченные тонкие красивые губы, тонкие брови, длинные ресницы... какая-то часть Блейк до сих пор считала, что это его стеснительность – очень мило. - И все, что потребовалось, чтобы я мог поговорить с тобой – одна большая мерзкая подлость, - сказал Адам и Блейк вздрогнула еще раз. Этот голос... «Лучше, Блейк. Давай еще раз». «Отложи в сторону свою книгу и ешь аккуратнее – ты испачкалась». «Не притворяйся, ты еще можешь сражаться». «Я горжусь тобой». «Сдурела? Я старше тебя на восемь лет! Да ты хотя бы шестнадцать отпразднуй!» «Я люблю тебя...» - Может, теперь ты наконец наскребешь в себе храбрости сказать мне в лицо, почему мой самый верный соратник бросила меня посреди леса, отцепив вагоны, сбежала, сказав одно лишь тошнотворно банальное: «Прощай»? «Гражданские? А что с ними?» - вспыхнуло в голове. Равнодушно, раздраженно, тоном «почему ты спрашиваешь меня о такой ерунде?!» Это придало ей сил. - Не притворяйся, что не знаешь, почему я ушла, - ответила Блейк, не торопясь опускать оружие. – Мы спорили с тобой об этом столько раз, что я перестала считать. - Это война, Блейк, - сплюнул он. – На войне умирают. Все подряд – и те, кто это заслужили, и те, кто не очень. Совсем не заслуживших нет. - Да, умирают, - не стала спорить она. – Скажи, то чувство, которое я вижу при этом в твоих глазах последний год – это удовольствие? Я боялась спросить раньше, но спрашиваю сейчас. Это – удовольствие? Адам дернул щекой, и ничего не ответил – лишь меч шевельнулся в опущенной руке, будто рвался начать бой. - Это удовольствие, что умер еще один человек? – спросила она, чувствуя, что делает шаг вперед, как взлетает ввысь голос, обвиняя, укоряя, ужасаясь. – Или просто – кто-то казнен твоей рукой? Отвечай! - Какая разница? – прорычал Адам и это было лучшим ответом. – Нас меньше – и поэтому они позволяют себе обращаться так с нами. Все изменится, если вдруг их станет меньше, чем нас. - Так вот она какая теперь, политическая программа Белого Клыка? - прошипела она. - Если каждый фавн убьет по десять человек – то и людей не останется?! Ты себя вообще слышишь?! Она была слишком близко – всего в одном шаге от пылающих глаз, скривившихся в оскале губ, дрожащего от ярости деревянного меча. Ей было плевать. - ДОВОЛЬНО! Она действительно была слишком близко. Молниеносный удар клинка перечеркнул бы ее пополам, от левого бока до правого плеча – но активированное Проявление оставило после нее иллюзорного клона, мгновенно растаявшего в воздухе, а сама Блейк оказалась в двух шагах позади, на прежней дистанции. - Хватит с меня твоих сладких речей, - неестественно спокойным голосом, будто и не было этой вспышки, ответил Адам, одевая маску обратно. – Мне следовало перестать слушать тебя давным-давно – я так много мог бы успеть. - Столь многих убить? – прошипела Блейк, вспоминая сколько раз останавливала его меч. - И это тоже, - согласился Адам. – Уходи, Блейк, прямо сейчас. Я верну обратно этих двоих, они все равно слишком бесполезны, чтобы тратить на них время. Уходи – и смотри, как я делаю то, на что у тебя не хватило духу. - Что именно? - Чтобы построить новое, нужно разрушить старое, моя маленькая Блейк. - Что именно, Адам? - Все. Он улыбнулся, и от этой улыбки что-то оборвалось у нее внутри, сжалось и умерло. Такая улыбка была у него на губах каждый раз, когда кто-то умирал; сначала она просто мелькала, мимолетная и почти незаметная, после – держалась секунды... а потом не сходила часами. В черных смотровых щелях белого забрала знакомым зеленым пламенем горела ненависть – яркая, чистая, подогреваемая уверенностью в собственной правоте. Жизнь за жизнью летели в этот костер, тщетно пытаясь погасить, но лишь разжигая все ярче. Чернота в окнах склада за его спиной взорвалась, огненные потоки выбили стекла и двери, горячей упругой волной ударив Адаму в спину, растрепав волосы, но даже это пламя казалось лишь фоном для белой маски и черного силуэта; только зеленые глаза отличали его от Гримм. Знакомый голос страшно закричал, и Блейк бросилась вперед, почти насадившись на боккен, мигнула Проявлением и, оставив позади клона, телепортировалась вперед, к самым дверям. За ее спиной тяжко застонала земля, затрещал асфальт, расколотый рвущимся из-под земли металлом, перед ней – в центре пустого склада пылала гигантская сфера огня, согнулись и треснули стальные опоры, держащие потолок. - Ахиллес! – закричала она, забыв про конспирацию.