Дьявол Черного моря

Это был до неприличия пригожий денек. Грибной дождик, укрывший Вейл унылой серой вуалью на целую неделю, наконец, закончился. Выбравшееся из-за туч солнце ласково касалось лица, раскрашивало в нежно-розовый прикрытые веки, приятно грела спину стена электрощитовой. Шелестел где-то на грани слышимости мерный рокот прибоя, приглушенные разговоры, шум текстильного завода. Весь город, утомленный беспорядками и напившийся крови, казалось, спрятал клыки и улегся на солнышке, наслаждаясь долгожданным теплом. Наслаждалась последними минутами покоя и Блейк. Это было странное чувство – впереди ждала опасность, возможно – бой насмерть, но здесь и сейчас все, что имело значение – теплый солнечный свет и та совершенно уникальная тишина, которая возможна только когда все звуки большого города сплавляются в неразборчивый фоновый шум, размеренный и умиротворяющий. Ахиллес был прав. Сон – вот, что ей было нужно вчера, и то, что с этой молчаливой ложью, наконец, было покончено, принесло Блейк облегчение большее, чем она была готова признать. Этот гнойный нарыв на их отношениях, наконец, вскрылся и она, впервые за долгое время, смогла говорить свободно. Теперь между ними больше не было секретов. И когда она проснулась утром... все было просто и понятно, и не о чем было переживать. Все, что ее ждало впереди – бой. Возможно, последний, да, но таким был каждый бой с тех пор, как Адам впервые взял ее на серьезную операцию, на следующий день после того, как Блейк забрала свою первую жизнь. Смерть всегда была на повестке дня, Блейк всегда знала, чем все однажды закончится. Смерть касалась ее каждый раз, когда она брала в руки меч, с любопытством, будто прицениваясь, смотрела в глаза, когда по черному лезвию пробегали сполохи сиреневой ауры. Это было очень страшно поначалу, но со временем Блейк просто научилась смотреть в ответ – точно так же прицениваясь, выбирая последнюю битву. Сейчас было даже легче, на самом деле – потому что ее выбор уже высечен в камне. Дорог, которыми может пойти ее жизнь дальше, были многие десятки, но все они пересекались в одной точке, которой нельзя было избежать. Это может случиться сегодня, завтра, через неделю или десять лет, но это произойдет – она встретит Адама и один из них умрет. Может, это было странно, но это знание приносило Блейк покой, ведь все муки выбора остались позади. А о том, что будет делать, если переживет эту встречу, она сможет подумать после того, как это произойдет. Сонную негу разрушил мелодичный сигнал. Резко открыв глаза, Блейк, не спрашивая разрешения, протянула руку и залезла в чужой карман. - Калейдоскоп на месте, - сказала она, прочитав сообщение, и тут Свиток задрожал еще раз. «Пожалуйста, будь осторожен, Ахиллес!» Блейк поджала губы в молчаливом неодобрении. Как, интересно, Шни думала, Ахиллес это прочитает? Кажется, это сообразили и на другом конце чата: «Передай ему это!» - И что там пишет Вайс? – спросил парень рядом с ней. - Откуда ты знаешь, что это не Вельвет? – проворчала Блейк, покосившись на напарника. Странно было видеть его в боевом костюме при свете дня. Это всегда был мрак, серебристый лунный или желтый свет фонарей, превращающий Ахиллеса в зловещий багровый силуэт – стремительный, гневный Дьявол, с ног до головы вымазанный в крови своих жертв. При свете солнца это был просто красный костюм, кривая усмешка казалась добродушной, а не злой, да и вся его расслабленная поза производила совсем другое впечатление. Ему тоже здоровый восьмичасовой сон пошел на пользу. И слава Близнецам... честно сказать – дневной Ахиллес нравился Блейк куда больше. Ночной Дьявол слишком напоминал ей Адама... - Только она может заставить тебя сопеть с таким негодованием, - фыркнул парень. - Просит тебя быть осторожнее, - призналась Блейк. – Про меня, разумеется, ни слова. Ответом ей был смешок. - И что бы ты сделала, если бы она сказала это нам обоим? Блейк открыла рот... и, сморщившись, закрыла, проклиная свои уши, хлестко хлопнувшие о воздух, выдавая досаду. - Я рассказала бы ей, куда она может засунуть свое беспокойство, - наконец, признала она, понукаемая вторым смешком. - Передай ей, что я постараюсь. Блейк кивнула, точно зная, что Ахиллес сможет прочитать этот жест по движению сережек и принялась набирать короткое сообщение. Она успела дописать его и отправить, тихо радуясь, что Ахиллес не стал нажимать тему, но... - Так что ты думаешь о Вайс? - Сейчас не время, - проворчала она. – Нам уже пора. Они на самом деле никогда не говорили об этом. Та встреча в караоке закончилась очень поздно, Ахиллес тогда вернулся домой один, весь следующий день и большую часть вечера Блейк была занята на работе, потом произошел тот теракт на демонстрации, и все четыре бесконечно долгих суток огня и насилия им обоим было не до того. Если спросить ее – так и сейчас говорить об этом не стоило. И вообще – никогда. Девушка сделала движение подняться, но застыла, когда Ахиллес потянулся к ее руке. Блейк оставила все дополнительное железо дома – в бою оно только мешало бы – и поэтому парень безнадежно промахивался. К счастью, она успела передвинуть руку так, чтобы его ладонь точно накрыла ее пальцы, спасая их обоих от неловкости, если бы ему пришлось слепо шарить по земле. - До начала еще полчаса, если Вайс не опоздала с отчетом о готовности, - тихо, но твердо сказал Ахиллес. – Сама говорила, что тебе лучше появиться незадолго до начала – чем меньше времени ты будешь там, тем меньше шансы, что тебя раскроют. Какую-то секунду Блейк всерьез оценивала, стоил ли риск умереть того, чтобы избежать этой темы. - Что ты хочешь от меня услышать? – наконец, сдалась она, откинувшись обратно спиной на стену. – Я встречалась с ней дважды и оба раза мы не разговаривали. - Ну... насколько она похожа на то, что ты ожидала? - Сначала – на сто процентов. Серьезно, она сидела там с таким лицом, будто делает всем одолжение, просто находясь с нами в одной комнате, а на выходе каждому предъявит счет за это неземное счастье. Посекундный. Ахиллес фыркнул. «Ну, хоть кому-то смешно...» - А потом... Все настолько быстро изменилось, что Блейк до сих пор не могла в это поверить. В один миг этот высокомерный холодный фасад рухнул, Шни бросилась вперед, едва не запутавшись в собственных ногах. На ее лице было потрясение, в ее глазах – боль, в голосе – беспокойство и забота. Она мгновенно согласилась на все условия, и не просто согласилась – она требовала, чтобы Ахиллес сказал ей, чем она может помочь еще, кроме того, чтобы служить страховкой. И когда Шни, один за другим, начала задавать вопросы: «Как это произошло?» и «Кто это сделал?», а Ахиллес замешкался с ответом, скупым кивком указав на Вельвет и Жанну, она не колебалась: почти вытолкала их из комнаты, ничего не слушая, и уведомила, что вернется поздно. Пока шел этот шумный бардак, Ахиллес шепотом попросил Блейк идти домой и не переживать ни о чем, пообещав, что не будет рассказывать Шни ничего, что могло бы раскрыть личность напарницы. Блейк не знала, о чем они говорили. Зато знала, что вернулся напарник домой уже за полночь. А еще она знала, что это колючее чувство в груди, маленький злой бесёнок, грызший сердце, откликался на имя «Ревность». - Я задаюсь вопросом, какая из них настоящая. - Обе, - тут же ответил Ахиллес. – Первая, истинная Шни – для незнакомцев, вторая – «просто Вайс» - для друзей. Первую можно терпеть, вторую... второй я готов доверить свою жизнь. - Ты ее лично видел те же два раза, что и я... - У Вайс и меня больше общего, чем может показаться на первый взгляд. Мы оба выросли в среде, которая нам не подходила, мы оба учились притворяться, пытаясь ей соответствовать, оба желали вырваться... и оба сделали это – каждый по-своему. Мы оба хотим оставить после себя этот мир немного лучше, чем он был до нас. И знаешь, что? Это звучит смешно даже в моей голове, что если вы обе посмотрите друг на друга как на «просто Блейк» и «просто Вайс», то быстро станете хорошими подругами: у вас тоже куда больше общего, чем может показаться на первый взгляд. Блейк фыркнула. Это действительно звучало смешно: Блейк Белладонна и Вайс Шни – подруги?! Это из той же оперы, что «миролюбивый Адам» и «кровожадный Гира». Не в этой жизни. От необходимости что-то ответить ее спас мелодичный сигнал Свитка, который она так и не отдала обратно Ахиллесу. Быстро просмотрев сообщение, она нахмурилась. - Вельвет под свою ответственность привела подмогу. Говорит, что просто пригласила их погулять двумя командами. - Она втянула их в это дерьмо, даже не предупредив о нем? Ее уши нервно дернулись – Блейк очень хорошо знала этот спокойный, тщательно выверенный тон. Обычно, когда так говорил Адам, это означало, что скоро прольется кровь. - Говорит, что, если бы она попросила, они все равно бы согласились, а так даже не придётся врать, что оказались здесь случайно и ничего не планировали, - торопливо продолжила Блейк. Не то, что бы она одобряла, но этот тон... - Они сильные, если первое место в рейтинге Бикона хоть какой-то показатель. Свиток просигналил еще раз – фотография трех девушек и одного парня на фоне черных башен Бикона. - Их оружие: трансформ-коса-винтовка, латные рукавицы с дробовиком, два ПП с вертикальными штыками и... молот-гранатомет, если глаза меня не обманывают. Просит не зашибить их мимоходом. Ахиллес приглушенно зарычал. - Мы уже не сможем это исправить, - мягко сказала Блейк, взяв его за руку. Секунду парень молчал. С тех пор, как черная повязка поселилась на его лице, Блейк стало намного труднее читать эмоции напарника и сейчас лишь сжатые в тонкую полоску губы и ходящие ходуном желваки на скулах позволяли оценить уровень его злости. Это просто недовольство самоуправством или настоящий гнев? Блейк не была уверена... -...Я поговорю с ней, когда это все закончится, - наконец, процедил Ахиллес и Блейк облегченно выдохнула. «Мы поговорим об этом позже, - торопливо отстучала Блейк на голо-клавиатуре, - и тебе лучше придумать очень хорошее оправдание, или я не ручаюсь за твои кости». - Я думаю, теперь точно пора, - сказала она, отправив сообщение и бросив Свиток Ахиллесу. – Хочу найти группу побольше, затеряться в толпе на входе. Она подошла к краю крыши, каждую секунду ожидая, что ее окликнут и потребуют ответа о Шни, который она не была готова дать, но Ахиллес, слава Близнецам, молчал. Уже на самом краю, запрыгнув на парапет, Блейк остановилась. Задумчиво покачавшись на носках пару секунд, она тихо сказала: - Вчера я кое о чем тебя попросила, но ты не ответил. Думаю, сейчас самое время. И так же, как вчера вечером, ответом ей было безмолвие. Зная, что Ахиллес увидит и правильно интерпретирует движения зубных коронок и сережек, обернулась через плечо. - Я не уйду, не получив ответа. Ахиллес вздохнул и сокрушенно покачал головой. - Я не позволю тебе сражаться в моих битвах вместо меня, Блейк, - наконец сказал он и Блейк расстроено прижала уши к волосам, по одним интонациям догадавшись – решение окончательное и не подлежит обсуждению. Но она все равно вскинулась, готовая спорить, доказывать, просить, умолять, пусть даже заранее зная, что все тщетно, но Ахиллес не дал ей и секунды. - Но я всегда буду рад, если ты будешь сражаться РЯДОМ со мной. Я сделаю то, что будет необходимо, и прошу тебя прикрыть мою спину, когда придет время иметь дело с последствиями, - он споткнулся на мгновение, но с усилием закончил – гораздо тише, с явной неловкостью и затаенным страхом: - В любом качестве, которое будет тебе удобно. Вместе мы справимся с чем угодно, Блейк. «Ты и я, Блейк, - говорил ей Адам. – Ты и я – против мира». Блейк заставила себя отвернуться, вновь качнулась на носках на самом краю крыши, разглядывая асфальт далеко-далеко внизу. Если она сейчас сделает шаг – без ауры, без Проявления... А ведь именно этого просил Ахиллес: вновь броситься вниз в пропасть, из которой она едва выбралась, потому что человек, которому очень хотела верить, сказал, что у нее вырастут крылья. Повторяла ли она ту же ошибку второй раз? Она ведь помнила Адама совсем другим. Когда они впервые встретились, огонь в зеленых глазах не обжигал, причиняя страдания, но исцелял, согревал и зажигал в ней собственное пламя: также, как делал сейчас Ахиллес. Действительно ли она не умеет выбирать себе друзей? Действительно ли обречена повторять один и тот же путь снова и снова, верить в тех, кто подведет ее, вдохновляться теми, кто ее разочарует? Любить тех, кого обязана будет убить? И действительно ли у нее был выбор? Могла ли она отвернуться от Ахиллеса, сбежать, оставив его один на один с собственными демонами? Возможно, будь у напарника хоть кто-то, на кого он мог по-настоящему опереться... очень может быть. Но Жанна, Вельвет, Шни – все они Охотницы, и не станут бросать все, чтобы принять на себя хоть часть той ноши, что пригибает к земле его плечи. Разовая помощь, или даже встречи время от времени не помогут. Да и вообще, что они, три домашние девочки, могут в этом понимать? Это Блейк была на этом пути, она видела последнюю остановку, она знала на нем каждую кочку и выбоину. И это значило, что, кем бы ни закончил в конце концов Ахиллес – героем или чудовищем – Блейк пройдет с ним каждый шаг. Потому что нет никакого другого способа знать точно, кроме как попытаться. - Мы с тобой партнеры, Ахиллес, - выдавила она, проглотив страх, тяжелым шипастым шаром упавший куда-то рядом с сердцем. – Это значит, что у нас одна дорога на двоих. Она сделала шаг. Ветер рванул волосы, мгновенно высушил мокрые дорожки на щеках, сдернул с головы капюшон. «Просто сделай так, чтобы она не закончилась тем же, что мне придется сделать с Адамом».