На черепе лунно, дырявом и синем, мои "люблю" превратились в соленые сталактиты. А дальше - снежное поле. (с)
***
Однажды, когда Драко было совсем мало лет, он ухитрился улизнуть из под неусыпного контроля своей матери и спустился в подвал. Ему строго-настрого запрещалось туда заходить, в подвале отец хранил свои тёмные артефакты и прочие предметы связанные с чёрной магией. Там же он проводил и свои ритуалы, в стенах, окруженных плотным кольцом защитных заклинаний, вдали от посторонних глаз. Юный Драко был очень любопытным ребенком, и как только выдалась возможность, поспешил вниз, взглянуть на отцовские сокровища. Ему повезло, Малфой старший находился в это время в подвале, и дверь была не заперта. На цыпочках прокравшись по ступеням каменной лестницы мальчик скользнул внутрь и спрятался за бочонком с рогатыми жабами. Он увидел своего отца совершающего какой-то ритуал. Люциус Малфой монотонно бормотал заклинания на неизвестном Драко языке, склонившись над старинной медной чашей. В чаше лежал какой-то предмет, но из своего укрытия мальчик не смог разглядеть что это. Голос отца всё нарастал, и вот уже воздух вибрировал от произносимых им заклятий. Короткие белые волосы на голове у Драко встали дыбом, а глаза в ужасе округлились. Неожиданно чаша вспыхнула, ярко загорелись начертанные на ней рунические символы, на мгновение ослепив мальчика мощным белоснежным сиянием. Он вскрикнул от боли и поспешно прижал ладони к лицу, но при этом случайно задел крышку на бочке с жабами. Крышка с громким треском свалилась на пол и мгновенно выдала маленького Драко. Когда свечение погасло, мальчик ещё долго не решался оторвать ладони от слезящихся глаз. Кто-то тронул его за плечо, а над головой раздался строгий голос отца: - Драко, что ты здесь делаешь, я ведь запретил тебе сюда заходить. Драко принялся хныкать и лепетать оправдания, но отец твёрдо взял его за руку и вывел из подвала. Мальчик обернулся через плечо и успел мельком увидеть медную чашу из которой вдруг выглянула птичья голова. Тридцатипятилетний Драко Малфой стоял неподалёку от старой яблони растущей посреди большого и слегка запущенного сада, возле поместья Малфоев в Уилтшире. Было уже около восьми вечера, плотные тучи придавливали небо к земле, и казалось, что оно не падает лишь благодаря опоре из верхушек высоких тисов. Над землей поднимался густой промозглый туман, и слизеринец поплотнее запахнул свой дорожный плащ, уставившись на старую яблоню. Он нечасто выходил чтобы прогуляться по саду, но на этот раз пришёл сюда с определённой целью. Дело было в чаше. Как только мракоборец Дерек упомянул о ней, Малфой сразу же всё вспомнил. Он вспомнил, как будучи ребёнком подсмотрел странный ритуал отца, а после, как министерство выносило из их подвала тёмные артефакты, а среди них была чаша. Однако, спустя некоторое время, Драко снова увидел этот артефакт в руках у Пия Толстоватого. Из разговора который удалось случайно подслушать, Драко понял, что эта чаша зачем-то понадобилась Тёмному Лорду. Артефакт вернули в поместье, но Тот-Кого-Нельзя-Называть так и не успел воспользоваться ей, потому как вскоре после этого, Гарри Поттер победил его на дуэли, и война закончилась. Драко не стал дожидаться, пока в поместье заявятся министерские работники и по камешкам разберут дом, он вынес чашу и зарыл в саду, под старой яблоней. После чего благополучно забыл о ней почти на два десятка лет. Многочисленные допросы, слушания и обыски тянулись годами, и доставать артефакт было опасно. Наконец, семейство Малфоев оставили в покое. Увы, Люциус до этого дня так и не дожил, он умер в Азкабане. Похоронив отца, Драко вернулся в поместье, где остался жить со своей матерью, она к тому времени была уже тяжело больна. Распродав всё мало-мальски ценное, Драко ухаживал за ней до самой смерти, а когда и её не стало, устроился в больницу Святого Мунго, специалистом по зельеварению. Ему всегда нравились зелья, и не только потому, что преподавателем в то время был Снегг, с которым у Драко сложились самые лучшие отношения. Теперь он применял свои таланты изготавливая противоядия, укрепляющие растворы и крововосполняющие зелья, по заказу Святого Мунго. Работа была неблагодарная, платили мало, а работать приходилось за троих. Иногда Малфой проводил в больнице по нескольку суток, а когда наконец возвращался домой, то бросался на кровать и спал без пробуждения по двадцать часов кряду. Про артефакт он забыл и думать, его теперь вообще мало что интересовало в жизни. Раз в две недели он приглашал к себе Забини, иногда забегала Пенси Паркинсон или Теодор Нотт, но в основном он проводил дни на работе и старался пореже вспоминать прошлое, пока это самое прошлое не обрушилось на него, как снег на голову, в лице последнего человека, с которым он желал бы встречи. С того дня, когда Поттер закрыл его в своём кабинете, минуло две недели. Всё это время Драко вёл себя крайне осторожно. Зная Поттера, он не сомневался, что за ним организована слежка, а потому нельзя было вызывать никаких подозрений. После смены в больнице, Драко отправлялся в местную библиотеку, где набирал стопки книг по зельеварению и подолгу сидел над ними, делая вид, что интересуется исключительно рецептурами зелий. На самом же деле, всякий раз среди старинных томов как бы случайно попадало несколько книг по проклятиям или древним рунам. Малфою удалось вспомнить несколько символов, начертанных на стенках артефакта, и теперь он искал схожие руны в ветхих фолиантах и рукописях. Пока что его старания не увенчались успехом, но он не терял надежды. Драко во что бы то ни стало хотел выяснить, зачем министерству спустя столько лет понадобилась эта чаша. Что в ней было такого ценного, что Поттер готов был подарить ему, Драко, свой драгоценный облик, лишь бы узнать хоть что-нибудь о пропавшем артефакте. Эти мысли не покидали Малфоя уже много дней. Снова и снова вспоминал он ярко-зелёные глаза и проникновенный голос, от которого кожа мгновенно покрывалась мурашками. Даже сейчас, спустя две недели, эти воспоминания заставили Малфоя крупно вздрогнуть и в отчаянии сжать кулаки. Туман густел и расползался по саду, цепляясь за кусты и деревья. Драко поплотнее запахнул чёрный кашемировый плащ и снова уставился на яблоню. Его жгло желание откопать чашу и взглянуть на неё хотя бы мельком. Поиски продвигались бы куда быстрее, если бы можно было снова увидеть начертанные на ней руны. Но Малфой прекрасно знал, что не должен этого делать. Поттер и его ищейки где-то рядом, и нельзя позволить им забрать чашу. Вот когда всё уляжется, и Драко будет уверен в том, что слежка снята... Словно в подтверждение его словам, сработали антитрансгрессионные чары. Какой-то волшебник только что трансгрессировал у самого дома Малфоев. Драко с тревогой обернулся и посмотрел в сторону поместья. Кого это принесло в столь поздний час, он не ждал гостей. Вдруг впереди показалось что-то большое и серебристое. Оно стремительно приближалось, и вскоре Драко увидел, что это патронус в виде степного кота. Кот остановился перед слизеринцем, открыл рот и сказал голосом Блейза Забини: - Это я, Блейз, впусти меня. Малфой растерялся, но всё-таки направился к темнеющим в отдалении кованым воротам. Туман хватал его за ноги, пока он быстро пересекал сад по подъездной дорожке обрамлённой тисами. Подойдя к самым воротам, Драко остановился и вгляделся в темноту сквозь прутья решетки; за воротами стояла фигура в чёрном плаще с капюшоном. Лица не было видно, однако Малфой сразу же понял, что это не Забини, поскольку фигура явно уступала Забини в росте. Защитные чары действовали исправно, и Драко не боялся нападения, но подходить слишком близко всё же не стал. - Что всё это значит? - спросил он напряженным голосом. - Кто ты такой? - Ты не узнаёшь меня, любимый? - раздалось из под капюшона. - У меня для тебя сюрприз. Фигура в черном плаще подняла руки и откинула с лица капюшон; на изумлённого Драко взглянул из темноты Гарри Поттер. - Он вызвал меня на допрос в министерство, - весело сказал Гарри-Блейз. - Распрашивал о тебе, и даже не заметил, как я снял с его кресла пару волосков. Малфой недоверчиво прищурился. - Откуда ты мог знать, что это именно его волосы? - спросил он. - Я и не знал наверняка, - пожал плечами мужчина. - Потому и не предупредил о своём приходе, если бы превратился в кого-то другого, то просто просидел бы весь вечер дома, пока не закончилось действие зелья, - он снова взглянул прямо в глаза Малфою и улыбнулся. - Так ты впустишь меня внутрь? Чтобы ты знал, у нас осталось не так уж много времени. Малфоя по-прежнему терзали сомнения, но низ живота уже наполняло знакомое тянущее чувство возбуждения, да и патронус-кот, конечно, принадлежал Забини, так чего же он тогда ждёт? Драко волшебной палочкой прикоснулся к прутьям решётки, и ворота с громким скрежетом отворились. Гарри-Блейз шагнул к нему навстречу, и не успел Малфой опомниться, поцеловал его в губы. У Драко закружилась голова. Чтобы не упасть, он вцепился в чужие плечи, низко склонив голову для поцелуя. Жёсткая трёхдневная щетина оцарапала ему щёки, вызывая новый прилив возбуждения. Малфой застонал и подался бедрами вперёд. Ночь сомкнулась над их головами, непроглядно-чёрное небо резко контрастировало с молочно-белым туманом, плавающим в воздухе. Малфой разорвал поцелуй чтобы глотнуть воздуха и шепнул: - Пошли. Гарри послушно последовал за ним, крепко держа в темноте его руку. Очутившись в доме, им не сразу удалось добраться до спальни. Она находилась на втором этаже, и чтобы попасть туда, сперва нужно было пересечь холл и преодолеть два лестничных пролёта. Словом, когда они наконец ввалились в полутёмную комнату, сбивая по пути все углы, на Малфое отсутствовала большая часть одежды, а Гарри едва переводил дыхание между поцелуями. Прижимаясь голой спиной к дверному проёму, Драко стянул с него плащ и вязанный шерстяной свитер, запустив руку к нему в трусы. Гарри застонал и потёрся бёдрами о подставленную ладонь. Малфой зарычал и сжал руку, нащупывая пальцами упругую головку. Поттер укусил его за губу и замычал от удовольствия. Его руки сжимали крепкие ягодицы слизеринца, до боли впиваясь пальцами в плоть. Малфой отлепился от стены и двинулся в сторону кровати, увлекая за собой Поттера. Подойдя к кровати, он с силой швырнул мужчину на изумрудное покрывало и одним рывком стянул с него штаны. Гарри остался лежать абсолютно голый, его глаза блестели в полумраке спальни. Малфой прищёлкнул пальцами, и в комнате тотчас загорелось несколько десятков свечей. Затем, не сводя глаз с вальяжно развалившегося Гарри, он разделся до конца и обхватил рукой свой вставший член. Гарри, лёжа на кровати, сделал тоже самое. Приподнявшись на локте он широко развёл бёдра и принялся медленно ласкать себя, двигая кулаком по стволу. На его губах играла лукавая улыбка. Драко жадно наблюдал за ним, стоя с приоткрытым ртом; его грудь тяжело вздымалась. - Хочешь попробовать его на вкус? - вкрадчиво проговорил Гарри, и Малфой нервно сглотнув, кивнул, подступая ближе. Он склонился над Гарри, снова целуя его в губы, и стал медленно опускаться всё ниже, оставляя на коже влажные следы поцелуев. Гарри прикрыл глаза и запрокинул голову, наслаждаясь чужими прикосновениями. Вот влажный рот Малфоя сомкнулся вокруг его члена, и он замычал от удовольствия, подаваясь бёдрами вперёд. Драко придержал его, не позволяя задавать темп и медленно, с наслаждением принялся изучать каждый дюйм его возбуждённой плоти. Он обвёл языком вокруг венчика и пощекотал уздечку, выбивая новый стон из легких Гарри. Он сходил с ума от изменений, произошедших с телом Поттера за то время, пока они не виделись. Сходил с ума от поросли тёмных волос на груди, животе и в паху, от крепких мышц и жёсткой светлой кожи. Не отрываясь от члена, Драко потянулся и осторожно нащупал вход между двух соблазнительных ягодиц. Он принялся медленно кружить и разминать его пальцами. Гарри застонал громче и нетерпеливо двинул бёдрами. - Давай Малфой, - пробормотал он сквозь стиснутые зубы, и Драко повиновался, введя внутрь один единственный палец. Как и в прошлый раз, он решил действовать вручную, без помощи волшебства. Совсем скоро он добавил второй и третий палец, продолжая при этом сосать член Гарри. Поттер вцепился ему в плечи, загоняя ногти глубоко в бледную кожу и тяжело дыша. В какой-то момент Малфой резко согнул пальцы внутри, и Гарри вскрикнул от неожиданности, покрываясь ярким румянцем. Драко улыбнулся про себя, довольный произведённым эффектом и, наконец, отстранился. Его собственный член ныл от прилившего к нему возбуждения, на потемневшей головке выступила блестящая капля. Гарри смотрел на него снизу вверх горящим взглядом, раскрасневшийся, с растрёпанными волосами и тёмными, как спелые вишни губами. Он широко развёл бёдра в стороны, словно приглашая Малфоя войти в него. Тот криво ухмыльнулся и сказал хриплым от возбуждения голосом: - Ты хочешь меня, Поттер? Гарри сверкнул глазами и попытался улыбнуться в ответ; возбуждение словно судорогой сводило лицевые мышцы, он не мог сосредоточиться. - Я хочу тебя, Малфой, - проговорил он ломким голосом. - А ты хочешь меня. Давай, сделай это. Этих нескольких слов было достаточно для того, чтобы Драко окончательно утратил контроль над ситуацией. Он больше не принадлежал себе. Резко потянув на себя чужие бёдра, он направил свой член точно внутрь, и спустя мгновение замер, оказавшись в горячем узком проходе. О, какое это было блажество! Легкая боль, но она ничто по сравнению с удовольствием, которое захлестнуло всё их существо. Гарри обвил ногами талию Малфоя и принялся размашисто насаживаться на член, не взирая на некоторый дискомфорт, вызванный стремительным проникновением. Малфой из последних сил сдерживал себя, стараясь не кончить слишком быстро. Он даже начал думать о всяких мерзких вещах, чтобы отсрочить момент разрядки, но стонавший под ним Поттер был слишком хорош. Из-за расширенных зрачков зелёные глаза казались почти черными, а на лбу покрытом бисеринами пота, набухли вены. Сильные руки в шрамах, покрытые тёмными волосами предплечья - напряжены. Словно зачарованный, Малфой уставился на живот национального героя магической Британии, где под тонкой кожей перекатывались упругие мышцы, сокращаясь всякий раз, как слизеринец входил в него. Он дотянулся и накрыл ладонью чужой пах, прижимая член к животу. Гарри хрипло застонал, изо всех сил упираясь в матрас и вскидывая бёдра навстречу движению. - Проклятье, Поттер, - прошипел Малфой сквозь зубы. - Ты, это слишком... Я не смогу долго. Гарри поймал его взгляд и согласно кивнул, промычав что-то утвердительное. Стоны и шлепки становились все громче и пронзительнее. А для Драко Малфоя мир наоборот, словно съёживался до размеров одного человека. Того самого человека, которого он так долго и так давно хотел, что уже потерял всякую надежду, а может, и вовсе не имел её никогда. - Давай же, - шепнул Гарри, весь красный и мокрый от напряжения. Малфой почувствовал, что и сам он весь взмок, светлые волосы прилипли к шее, а по спине течёт пот. Скользкими от пота ладонями он подхватил Гарри за бёдра и принялся бешено вбиваться в его тело, вкладывая в движения все оставшиеся у него силы. Не прошло и минуты, как оба они кончили, судорожно вцепившись друг в друга. Перед глазами у Драко плыли разноцветные звёзды, тяжело навалившись грудью на Гарри, он далеко не сразу пришёл в себя. Мужчина под ним слабо пошевелился и попытался спихнуть его в сторону. Малфой приподнялся, опираясь на руки и посмотрел в ставшие снова зелёными глаза. - Знаешь, Поттер, - сказал он задумчиво. - А я ведь почти поверил, что ты, это он. - Ну и где я прокололся? - ничуть не смутившись проговорил Гарри. - Да везде, - ухмыльнулся слизеринец. - Забини в жизни так не трахался, да и целуется он по-другому. - Что ж, попытаться стоило, - Гарри всё-таки спихнул его с себя и растянулся на кровати; его бёдра и живот были перепачканы спермой. - Но согласись, идея с патронусом была неплохая. - Ага, - поддакнул Малфой. До него только сейчас медленно начало доходить осознание того, что он только что переспал с настоящим Гарри Поттером. Они помолчали, погрузившись каждый в свои мысли. - Одного только не пойму, - сказал Драко, первым нарушив молчание. - Зачем тебе это понадобилось? Насколько мне известно, Поттер, ты у нас по девушкам. Разве не о твоей помолвке писали в "Пророке" лет пять назад? - Ну да, - фыркнул Гарри. - А ещё там писали, что я псих, что это я убил Дамблдора и что у меня был роман с новой солисткой "Ведуний". Хотя, последнее, кстати, это правда, но суть ты уловил. Распластавшийся на спине Малфой повернул к нему лицо, уже вернувшее свою природную бледность. - Но ты так и не ответил на мой вопрос, - напомнил он. Гарри тоже повернулся к нему и протянул руку, тыльной стороной ладони проведя по изящному предплечью левой руки, где и по сей день темнело едва заметное пятно на коже - чёрная метка. - Когда мы учились на пятом курсе, Снегг пытался учить меня окклюменции, - сказал он негромко. - Но я так сильно его ненавидел, что просто не мог сосредоточиться на обучении, ничего не мог с собой поделать. Однако, намного позже, мне снова пришлось учиться окклюменции и легилименции, и, надо сказать, результаты были куда лучше, чем со Снеггом. Хотя я не могу похвастаться, что владею этими техниками на высоком уровне, но ложь я умею отличить, - он приподнялся на локте и в упор посмотрел на Драко. - Мне нужна информация о чаше, и я знаю, что ты мне соврал. - И ты решил, что сможешь выведать всё, притворившись Забини и переспав со мной? - спросил Малфой спустя несколько секунд молчания. - Ну, не только это. Ещё, я и в самом деле хотел переспать с тобой. Давно этого хотел, если честно, но понимал, что ты мне не доверяешь, а потому и близко к себе не подпустишь. Пришлось притвориться Забини и слегка, хм, заставить его послать к тебе патронуса. Миг-другой Драко казался ошеломлённым, а затем громко расхохотался, откинув голову на подушки. Гарри смущённо улыбнулся, глядя на его истерику. - Да уж, Поттер, а ты не соврал, когда говорил, что изменился, - сказал Малфой отсмеявшись. - Ни за что бы не поверил в то, что национальный герой мечтал забраться ко мне в штаны. И чего же ты так долго ждал? - Я был занят, - лаконично ответил Гарри, и добавил уже серьёзно. - Слушай, Малфой, мне и правда нужно знать, что собой представляет эта чаша. И если тебе что-нибудь известно... - Мне ничего не известно, Поттер, - прервал его Драко. - И это правда. Последнее слово он произнёс с нажимом, ясно давая понять, что не хочет больше обсуждать эту тему. Еще какое-то время Гарри сверлил его недоверчивым взглядом, но Малфой принял совершенно невозмутимый вид, и Поттеру пришлось отступить. Он уходил в молчании, не поцеловав Драко на прощание, хотя, надо признать, тот и не ждал поцелуев. Молча одевшись, он лишь кивнул Малфою, бросив небрежно: - Было здорово, - и исчез в ночной мгле. Обессиленный, Драко еще несколько часов после его ухода валялся на кровати и думал о случившемся. Конечно, Поттер ему нравился, и секс с ним был просто великолепный, и то, что он так круто изменился, поначалу немного пугало, но теперь Драко усмотрел в этих изменениях немало плюсов. Однако, всё это вместе взятое, не перевешивало его, Драко, желания не выдавать министерству сведений о таинственной чаше.