Кроваво-красный

- Несчастный случай в Бруме! Трагическая гибель Бэнлина! - мальчишка-имперец, размахивавший листовкой, едва не сбил Терис с ног, когда она подходила к хорошо знакомой темной улице в северной части Чейдинхолла. Сильный толчок в плечо настроения ей не испортил, даже вызвал слабую улыбку и пробудил редко приходившее чувство гордости. Несчастный случай, всего лишь трагическое стечение обстоятельств, и Братство тут совсем-совсем не при чем... Дом, где обычно встречала Телендрил, сегодня пустовал, зато Шеммер встретил Терис у самой каменной двери и тут же приподнялся на задние лапы, шевеля усами и вперив в убийцу вежливо-вопросительный взгляд больших черных глаз, который ясно говорил о том, что было бы неплохо угостить чем-то всеобщего любимца. Порывшись в сумке, Терис выудила сухарь и протянула крысу; тот принюхался и аккуратно, будто бы делая величайшее одолжение, взял хлеб, бросив на нее сдержанный укоризненный взгляд: для долгожданной встречи с таким чудесным существом могла бы запастись чем-то повкуснее, но, так уж и быть, на первый раз он ее простит. Почесав его за ухом, Терис прошла пару шагов, но застыла, остановленная долетающими из тренировочного зала обрывками разговора. - Я не доверяю ему. - голос, приглушенный стенами, принадлежал Альгмаре, и сейчас в нем была странная для нее настороженность, заставившая Терис замереть и вслушиваться в каждое слово. - Не доверяю в большей степени, чем Мари. - Она не такая... - твердость в голосе Корнелия мешалась с горечью уязвленных чувств, и ему вторил тихий шелест стального клинка о точильный камень. - Сложно судить. Она предана только своему Ситису и Матери Ночи...отчасти нам. Но будь уверен, тебя она убила бы давно, если бы не Догматы. Молчание Корнелия полнилось болью не меньше, чем его слова, и Альгмара смягчила свой тон. - Я говорю это не со зла. Просто хочу, чтобы ты...не делал глупостей. - Не больше, чем обычно. - Корнелий тихо и грустно усмехнулся, - Не волнуйся за меня, я... - Больше не будешь убивать минотавров и огров в ее честь? - Альга... - Ну, не обижайся. Я просто не хочу снова тебя штопать и в доступной форме объяснять Лашансу причину, по которой ты не можешь идти на задание. И мне будет очень грустно, если с тобой что-то случится. - Ты все равно меня переживешь. - Долголетие - проклятие данмеров... Впрочем, наша работа предполагает смерть от клинка, а не от старости, и иногда эта мысль даже успокаивает меня. Как и то, что есть Винсент, с ним...не так страшно жить. - Я буду осторожен. Ты же знаешь, я всегда возвращаюсь. - Харберт теперь курьер, и твои задания зависят от него тоже. Я опасаюсь... - Что случится то же, что и в прошлом году? - Корнелий понизил голос, в нем прозвучала нескрываемая тревога. Молчание данмерки было ответом, от которого даже Терис стало не по себе. - Но Черная рука казнила их, они... - И правда могли быть предателями? Марта — может быть, Николас... Это глупость. Никто в это не верит кроме идиотов из Черной руки. К нашему Спикеру это не относится, но один голос против четырех ничего не значит. - Харберт тут всего полгода... Позже, чем казнили последнего из них. - Знаю... Поэтому и не доверяю Мари. Марта и Николас не первые. Многие «предатели» были своего рода белыми воронами, не верящими в Мать Ночи... От Харберта можно ожидать чего угодно. Особенно теперь - без убийств он озвереет. Но, может, и к лучшему — быстрее нарвется и избавит нас от своего присутствия. - Я буду осторожен, обещаю. Тем более, я уезжаю только через месяц, за это время... Он может и не дожить. - Молись своим богам, чтобы было так. - скрипнул стул, послышались шаги — легкие у данмерки и чуть более тяжелые — у бретона, и оба они показались из-за двери. - Добрый день. - Терис успела выйти из коридора и пыталась сохранить спокойствие, хотя случайно подслушанный разговор заразил тревогой и ее, породив вопросы, задать которые она опасалась. - Спешу поздравить тебя с успешным заданием. - Альгмара, беспокойная и встревоженная еще минуту назад, была как всегда спокойна, красные глаза в сетке тонких морщин лукаво щурились, как будто бы и не было разговора и слухов о предательстве. - Вам уже все известно? - «Вороной курьер» не замедлил осветить это трагическое событие. - данмерка помахала свернутой листовкой, - Племянник покойного старика так скорбит... - Полагаю, наследство несколько убавит его горе. - в тон ей ответила Терис. - Несомненно. Каждая трагедия несет некоторые положительные последствия. Для выживших, разумеется. - Все это промысел Девяти. - Корнелий, как всегда, был искренен, слова не таили насмешки или иронии, уже не в первый раз рождая ощущение его инородности в этих стенах. - Все мы лишь орудие в их руках, и даже Братство исполняет их волю... - О, вы продолжите эти разговоры без меня. Ты не обижайся, но я слишком безбожна и неправедна, чтобы слышать это снова. - Альгмара мягко положила руку на плечо бретонца и направилась к двери, - Пора мне, дорогие мои. Долг зовет, да и семью повидать надо. У меня дочь и внук, иногда получается с ними увидеться, когда они бывают в Скайриме. - пояснила она, отвечая на немой вопрос Терис, - Я была бы рада навещать их, но работа на Братство делает мое пребывание в Морровинде несколько рискованным. И вот, держи. - данмерка подала Терис запечатанный конверт, - Скелеты и прочая нежить в руинах очень тебя ждут, даже сами пригласили. Так что удачной охоты. Терис невнятно поблагодарила Альгмару, с досадой отметив ее всезнающий хитрый взгляд. - Удачи с работой... - И тебе удачи со скелетами, дорогая сестра! - ослепительная улыбка данмерки растаяла в темноте коридора, и полукровка осталась наедине с бретоном, провожавшим убийцу грустным взглядом больших серых глаз. - Ты не ранена? - бессмысленный вопрос разогнал тишину, давившую на него. - Нет, все хорошо, спасибо. - Терис хотела идти к себе, но Корнелий удерживал одним своим одиноким и тоскливым видом, вынуждая говорить, - Ты помимо прочего еще и лекарь? - Да, меня обучали в приорате Вейнон. Еще до Братства. Приорат Вейнон, святое место, вошедшее в историю Сиродила... Святой Джоффри, погибший под Брумой, грандмастер Клинков, воспетый в песнях, долгое время жил там, туда же, ведомая волей Девяти, пришла Защитница... Образ приората, рожденный рассказами и проповедями в приюте, контрастировал с ремеслом убийцы Корнелия, до сих пор свято верившего в Девятерых. Корнелий вообще контрастировал со всем, что приходилось видеть и слышать в Братстве. - Да, знаю, всех это удивляет. - юноша мягко улыбнулся, видя замешательство Терис, - Если тебя это не утомит и если тебе не претят разговоры о Девяти, я могу рассказать... - Нет, конечно, я... буду рада. - поспешно заверила его убийца; в глазах бретона было столько одиночества и желания хоть с кем-то поговорить, что ответить иначе она не могла, тем более, что его нахождение в Братстве уже давно ставило в тупик все ее размышления, когда они касались Корнелия. - Идем, не в дверях же стоять. – слабая улыбка юноши была благодарной и теплой, как свет факелов, горевших всю дорогу, пока они спускались вниз. Комната Корнелия больше всего напоминала монашескую келью: узкая, вмещающая в себя только низкую кровать, два табурета и подобие стола, под которым, за неимением другого места, громоздились книги. На стене висел длинный меч в простых ножнах – еще одно проявление рыцарских устремлений юноши, не признававших, видимо, легкого оружия вроде кинжалов, а так же тихих убийств. - Садись, - Корнелий указал ей на один из табуретов и устроился напротив, зажигая огарки свеч в глиняных плошках. – Я пригласил бы на кухню, но там сейчас Очива и Тейнава, и им мои разговоры не будут приятны. - Я все понимаю, ничего страшного. – Терис села на предложенное место, в трепетном свете, разогнавшем густой сумрак, заметив миниатюрное скульптурное изображение Акатоша в глубокой нише стены. Выполненное искусным мастером из белого нефрита оно было единственной ценной вещью в этой комнате, кроме разве что меча и, быть может, книг. - Наверное, я должен начать с самого начала… - Корнелий вздохнул и нервно сцепил пальцы, вперив взгляд в стол, - Моих родителей убили, когда мне было десять. Они были обычными людьми, набожными, честными, просто мой отец задолжал одному человеку, с которым опасно было связываться. Я...видел, как их убивали, но стража не стала меня слушать, они были давно подкуплены им, а все, кто мог бы свидетельствовать, испугались... - горькая усмешка тронула плотно сжатые губы и льдом застыла в его глазах, - Меня взяли на воспитание в приорат, я учился лекарскому делу, а один старик из Гильдии бойцов взялся обучать меня фехтованию. Боги не одобряют мести, но я не мог жить, зная, что этот изверг продолжает разгуливать на свободе, не опасаясь ничего. Я научился ходить бесшумно, разведал, как пройти в его особняк, выучил его распорядок дня, смену его охраны, во сколько с цепи спускают собак, когда он ложится спать... План был продуман до мелочей, я не хотел лишних жертв, поэтому смог обойти и собак, и стражу, влез к нему в окно, когда он спал... Только я был не первым. Он был уже мертв, а убийца отрезал ему палец в знак предупреждения кому-то. Я слышал про Темное Братство и раньше, и с тех пор, как я решил отомстить, они уже не казались мне такими извергами, как рисует их Легион. Все живущие выполняют волю Девяти, независимо от того, каким образом они действуют. И Братство тоже нужно... Оно отомстило человеку, до которого не мог добраться закон. И не ему одному, ты должна понять это…ты ведь убила Руфио, убила того пирата... Таких как они есть за что убивать. Наш Спикер хотел меня убить как ненужного свидетеля, но все-таки был так любезен, что выслушал, хотя и держал нож у моего горла. Потом дал простенькое задание — убить алхимика в лесах около Брумы. Я справился, это было довольно просто. И я не жалею, нет. Я не смог отомстить за родителей, зато смогу мстить за других людей, которых не может защитить закон и стража. Да и что может этот закон, когда его купить легче, чем наши услуги... Терис промолчала, прилипнув взглядом к фигурке Акатоша, окруженной свечами и соцветиями паслена и лилий. Вера в Богов и праведную месть… Искренняя вера, непреднамеренно служащая щитом всем делам в Братстве, которые творит Корнелий. Так легче…так правильнее…удачное, счастливое для него совпадение, избавляющее от душевных страданий. Удобная позиция, быть может, и она разделила бы ее, если бы изначально шла сюда не из одного только желания выжить. Нет, пусть будет так, правда проста, неприглядна и естественна: ей хотелось сохранить свою никому не нужную жизнь и избежать смерти от рук наемников Умбакано. И не хотелось разлагаться где-то в руинах… - А как быть с теми, кого заказали их бесчестные враги? – вопрос сорвался сам собой, противореча едва родившемуся решению не пытаться подорвать убеждения юноши. - На все воля Богов. – ответ, последовавший без промедления, источал спокойствие и скорбное смирение, - Значит, судьба этих людей — умереть от наших клинков и попасть в лучшие миры. Быть может, их смерть искупает их грехи, очищает и возносит, а может, должна послужить уроком другим. Я всегда прошу прощения у Девяти за то, что совершаю. Убивать некоторых…неприятно, но мне не дано силы увидеть их грехи перед людьми и Богами, за которые их ждет эта судьба. Терис молча кивнула, не соглашаясь, но принимая его слова к сведению. В них есть близкий ему смысл, и это позволяет жить и убивать, считая себя защитником несправедливо притесненных… И в этом есть своя правда: Руфио убийца, поднявший руку на женщину и бежавший от закона, Гастон Туссо – пират, убивший еще большее количество людей…может, и ее отца, хотя бы в зыбкой теории, в которой отец имеет еще какое-то значение, а не представляется далеким, чужим и призрачным образом, канувшим в небытие многие годы назад. И Бэнлин…не самая приятная личность, наверное. Абсолютно каждого есть за что убить. Можно найти повод, и Корнелий всякий раз будет его находить, чтобы не дрожала рука, не замирал в ней клинок над жертвой, а что до нее…оправдания иногда будут нужны и ей.