Доверие (в социологии и психологии) — открытые, положительные взаимоотношения между людьми, содержащие уверенность в порядочности и доброжелательности другого человека, с которым доверяющий находится в тех или иных отношениях.
Откуда-то из внешнего мира доносился странный не то металлический, не то деревянный скрежет. Поплотнее укутавшись в непозволительно мягкое одеяло, Селина повернулась на бок, уткнулась носом в одну из подушек и вновь попыталась вернуться в сказочный сон, который явно был навеян вчерашним рассказом Блэка. До того, как ее потревожил этот неприятный шум, девушка определенно была в большом зале какого-то замка. Зал был заполнен юношами и девушками, и все они были одеты в самые разные мантии, заменяющие костюмы и платья. Сон прервался как раз на том моменте, когда лохматый юноша с едва удерживающимися на кончике носа круглыми очками выскочил вперед, прерывая монолог женщины в изумрудной мантии. Кажется, она говорила о талантливых магах, но в этом Селина уже сомневалась, потому что неприятный скрежет никак не хотел исчезать, заглушая все, что могло бы показать ее подсознание. С неудовольствием открыв глаза, Селина еще успела задаться вопросом: что могла забыть у нее в комнате Тильда? Но обнаружив напротив широкой, двуспальной кровати скрытое алыми шторами окно, Мун вспомнила о том, что вообще находится не у себя дома и даже не в доме своей тетушки. Пожалев о том, что поблизости не видно часов, Селина медленно села на кровати, всем своим существом желая упасть обратно на невероятно мягкий матрас, завернуться в уютное одеяло и пролежать так, как можно дольше. Сонно щурясь, девушка обвела комнату затуманенным взглядом, задержав его на какой-то расплывающейся фигуре возле шкафа. Зачесав пальцами назад серые локоны, Мун с шумным вздохом потерла глаза и, моргнув несколько раз, внимательнее присмотрелась к фигуре. К ее немалому изумлению, это оказался мальчик лет четырех, который забрался на чудом оказавшийся у шкафа стул и теперь пытался отпереть дверцы, что и являлось причиной шума. Зачем-то одернув подол шоколадной рубашки, одолженной ей Блэком в качестве сменной одежды, Селина еще раз потерла глаза, но недовольно пыхтящий мальчик так и остался на месте. Дверцы шкафа явно не желали ему поддаваться, хотя Селина точно помнила, что Блэк их не запирал, а просто прикрыл и, пожелав ей сладких снов, оставил одну в незнакомой комнате. — Что ты делаешь? — подавив зевоту, негромко поинтересовалась Селина, и от звука ее голоса мальчик вздрогнул, уронив что-то длинное, подозрительно напоминающее шпильку. — А ты не маловат для того, чтобы промышлять воровским делом? — насмешливо спросила она, когда ребенок кинул на нее недовольный взгляд из-под растрепанной челки. — Я хотел сп’ятаться, — ловко соскользнув со стула, пробурчал мальчик, подбирая свое орудие взлома. — П’остите, я не хотел вас будить, — виновато уставившись на свои руки, тяжело вздохнул ребенок. — От кого ты хотел спрятаться в этом шкафу? — не удержавшись от улыбки, мягко спросила Селина, уперевшись одной ладонью в пружинящий матрас. — От Си’уса, — исковеркав чужое имя почти до неузнаваемости, признался мальчик и поднял на нее ужасно честные, светло-карие глаза. — Он меня не найдет там, я точно знаю! — слегка вздернув подбородок, уверенно заявил он, тряхнув светлыми волосами. Так и не сумев найти достойного объяснения своему странному решению, Селина с улыбкой покачала головой, поднялась с кровати и, еще раз поправив достаточно длинную рубашку, подошла ближе к шкафу. Мальчик провожал каждое ее движение настороженным взглядом, но послушно вложил шпильку в ее протянутую ладонь. На самом деле Селина совершенно не была уверена в том, что ее может ждать успех, но поддавшийся махинациям замок негромко щелкнул. Мальчик довольно просиял и, неожиданно для нее, крепко обнял за талию, приподнявшись на носочках, после чего открыл дверцу и прошмыгнул внутрь, стараясь укрыться идеально выглаженными костюмами всех возможных оттенков темного. Прикрыв за ним дверцу, Селина поймала себя на том, что сама довольно улыбается, как в те дни, когда действительно становилась участницей какого-нибудь тайного сговора: будь то поиски несуществующего клада вместе со школьными друзьями или простой попыткой выкрасть из запертого ящика тети фотографию родителей. Отставив стул подальше от шкафа, Селина задумчиво посмотрела на позолоченную шпильку, оставшуюся у нее в руках. Она наконец-то поняла, что именно показалось ей странным в сложившейся ситуации: этот мальчик прятался от Блэка в его же шкафу и при этом был совершенно убежден в том, что его там никто не найдет. С одной стороны, это было вполне логично, потому что шкаф был заперт. Но разве Блэк мог не знать о талантах этого ребенка? Подумав о том, что пытаться найти что-то логичное в поведении жителей этого дома — пустая трата времени, девушка перевела взгляд на ворсистый, желто-красный ковер у себя под ногами. Он закрывал собой почти весь пол в комнате, за исключением нескольких дюймов от той стены, возле которой стоял один единственный в комнате шкаф. По бокам от этого предмета мебели расположились небольшой комод и книжный стеллаж с полупустыми открытыми полками. Как-то воровато оглянувшись на прикрытую дверь, Селина нерешительно подошла ближе к стеллажу, рассматривая изрядно потрепанные корешки книг. Любые символы были настолько стерты, что разобрать их было делом невероятно сложным. Неуверенно прикусив большой палец, Селина осторожно вытащила пострадавшую больше остальных книгу в твердой, синей обложке, на которой с трудом можно было разобрать выведенное белым название: «Великие поэты Шотландии». Вспомнив о послании, которое она получила вместе с вереском за день до защиты, Селина усмехнулась и осторожно пролистала желтые страницы, на каждой из которой были какие-то чернильные пометки или даже мини-рисунки. Заметив на форзаце какую-то надпись, девушка не смогла удержать любопытства и быстро пробежалась взглядом по убористым буквам, сложившимся в странное пожелание:Охрипшему Бродяге! Не смей расстраиваться из-за пустяков, потому что ни один шрам не сможет лишить тебя природного обаяния. К тому же, насколько мне известно, Сириус Блэк всегда находит что-то положительное в любой ситуации. И запомни, ни один человек в этом мире не умеет так невероятно читать стихи, как это делаешь ты. С любовью и просьбой почитать в следующий раз что-то из этого сборника, Лили Поттер!
Нервно потерев стопой одной ноги голень другой, девушка поспешно вернула книгу на место, будто из страха, что хозяин комнаты может оказаться недоволен ее любопытством. В конце концов, ее не должно было касаться прошлое Блэка, если он сам этого не хотел. Да и имя Лили она уже от него слышала, когда он рассказывал о своем выпускном. Он точно не пытался окутать эту женщину тайной, а потому странные слова на кухне все так же хранили тот смысл, которому она так старалась не доверять, боясь окончательно потерять себя и заключить сделку с демоном. Слишком лично, слишком откровенно для такого человека, слишком обнадеживающе. Все, что делал Блэк — Сириус! — было слишком. — Доброе утро, милая леди! — раздалось у нее за спиной, отчего Селина нервно дернулась и резко обернулась. Тот, о ком она только что размышляла, стоял на пороге, засунув руки в карманы чем-то испачканных джинс и прислонившись плечом к дверному косяку. Серые глаза выражали легкую усталость, которая почти сразу же скрылась за знакомыми искорками веселья. Выдохнув, Селина резким движением дернула полы рубашки вниз, пытаясь прикрыть голые колени, но вместо этого оголила собственный плечи, с которых так нагло соскользнула приятная ткань. Чувствуя разливающийся по щекам румянец, Селина нервно переступила с ноги на ногу, так и не сумев для себя решить, что именно пугало ее больше: его умение подкрадываться, возможность того, что он знает о ее проявившемся к его книгам интересе, или все же собственная нагота, потому что под этой рубашкой было только нижнее белье. — Не видела здесь подозрительных мальчиков? — видимо, в полной мере насладившись ее замешательством и смущением, с легким наклоном головы спросил Сириус. — Тебя сложно назвать мальчиком, — сглотнула Селина, теребя пальцами манжету рубашки и пытаясь заставить себя оторвать взгляд от смутных очертаний мужского тела, которое совершено не скрывала когда-то белая футболка, испачканная чем-то неизвестным. К такому испытанию ее сонный мозг еще был не готов. Чему-то усмехнувшись, мужчина оторвался от дверного косяка и шагнул внутрь комнаты, отчего-то глубоко вдыхая носом воздух, точно пытаясь уловить какой-то запах. Одарив ее несколько хищным взглядом, Сириус обошел кровать и одернул шторы, после чего нахмурился и, опустившись на колени, заглянул под кровать. Неотрывно наблюдая за поисками, Селина облегченно выдохнула, когда он переключил внимание на свое дело. Видимо, этот мальчик действительно знал, что делать, потому что Сириус недовольно хмурился, сидя на пятках и скользя задумчивым взглядом по каждому предмету в своей комнате, будто вещи могли рассказать ему больше загипнотизированной гостьи. И Селина действительно радовалась тому, что он ни о чем ее не спрашивает, потому что ей не хотелось выдавать ребенка, что она обязательно сделала бы под его пристальным взглядом. Странно, что военные еще не заперли Блэка на какой-нибудь секретной базе, чтобы там по частям разобрать все его странности и нечеловеческие особенности. Она попыталась отыскать взглядом свою одежду, которая оказалась на спинке стула, стоявшего в изножье кровати. У нее не было ни одного шанса добраться до этого стула, потому что ощущение того, что любое движение могло обнажить ее больше, чем было сейчас, оказалось непозволительно четким. А с учетом того, что в шкафу прятался ребенок лет четырех, сейчас совершенно точно было не время для соблазнений. Вновь почувствовав на себе его взгляд, Селина сильнее прижала ноги друг к другу, в большей степени стараясь скрыть их дрожь, возникшую от его участившегося дыхания и пробежавшегося по верхней губе кончика языка. Опустив взгляд на дрогнувший под бледной кожей кадык, Селина вновь заметила тот жутковатый шрам, пересекающий обнаженную ключицу и все так же скрывающийся где-то за воротом одежды. — Этот шрам ведь как-то повлиял на твои голосовые связки? — едва шевеля губами спросила Мун просто для того, чтобы хоть как-то прервать эту многообещающую тишину и отвлечь себя от попыток растечься по полу чем-то бесформенным. Мужчина едва уловимо вздрогнул и, должно быть, машинально коснулся старого напоминания о чем-то известном лишь ему, а его взгляд быстро метнулся к книжным полкам, после чего вновь вернулся к ее глазам. Нервным движением проведя пальцами по усам, Сириус шумно выдохнул и медленно поднялся на ноги, не торопясь с ответом. — Появилась столь ярко выраженная хрипотца, — дернув плечом, наконец произнес он и вновь внимательно посмотрел на тихо выдохнувшую девушку. — Вначале меня это расстраивало, потому что тогда это казалось концом света. Римус только закатывал глаза на мое поведение, а Джеймс не упускал возможности вставить какие-нибудь шуточки. — Он как-то неуверенно улыбнулся, точно сам толком не знал, стоит ли считать те дни забавными. — Кажется, все твои недостатки просто не знают, как им положено себя вести, — сглотнула Селина, позволяя телу предательски вздрагивать при каждом новом шаге мужчины. В ответ на ее едва слышное замечание он только негромко хмыкнул, замерев на таком расстоянии от нее, что противиться его очередному гипнотическому трюку стало вновь бесполезно. Она даже на мгновение забыла, почему еще минуту назад так старательно боролась с его влиянием и о чем они вообще разговаривали. Даже подозрительные смешинки, пляшущие на дне серых глаз, не помогали собраться, хотя какая-то часть мозга уже во всю пыталась подать сигналы об опасности. Но распознать эти знаки Селина смогла лишь в тот момент, когда его длинные пальцы медленно скользнули по ее левому предплечью, оставляя горящий след на коже сквозь мягкую ткань рубашки. Выдохнув, Селина попыталась было сделать шаг назад, но ноги отказывались ее слушаться, видимо, намекая на то, что они и так слишком часто борются с его влиянием, удерживая ее в вертикальном положении, а сопротивляться этой пытке с утра пораньше — уже выше их сил. Да и сама она никак не могла оторвать взгляд от чуть прищуренных глаз, не могла отдернуть руку, позволяя ему касаться своих судорожно сжатых в кулак пальцев. — Все зависит от точки зрения, — мягко заставив ее раскрыть ладонь, выдохнул Блэк и опустил взгляд на позолоченную шпильку, которая по мнению Селины была настоящей предательницей, потому что мужчина тут же переместил взгляд на шкаф, притаившийся за спиной девушки. — Никаких подозрительных мальчиков, значит? — почти вплотную приблизившись к ней, с легкой насмешкой прошептал он ей в ухо. — Подозрительней тебя я никого не встречала, — сглатывая ком воздуха, пропитанного запахом бензина и металла, с предельной искренностью ответила Селина. Потому что это было честно, потому что на его фоне терялись многие эксцентричные личности, потому что никого страннее этого человека она никогда не видела. — Тебе идет моя рубашка, — абсолютно не оправдав ее ожидание того, что он сейчас отстраниться и подойдет к шкафу, вдруг произнес Сириус с такой громкостью, чтобы это могли услышать стены комнаты. — И ты очень мило выглядишь по утрам, — не дав Селине возможности оправиться от первой фразы, продолжил он, вновь ловя ее взгляд своими невозможными глазами, на дне которых притаились те самые черти, которых она уже видела в ресторане. — Такая растрепанная, — его пальцы быстро пробежались по ее волосам, а Селина прерывисто вздохнула, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации и надеясь, что ее не ждет такая же участь, как того администратора. — Безумно хочется тебя поцеловать, — быстро скользнув языком по нижней губе, понизив голос сообщил он, переместив пальцы с ее волос на скулу и едва касаясь короткими ногтями уголка ее губ. Едкий запах машинных жидкостей стал ярче, а от теплых пальцев горела кожа. Но прежде, чем Селина поддалась его приятному голосу и жадному взгляду, из которого почти исчезли чертята, из шкафа донесся странный звук, больше похожий на протяжное: «Бе!» Тонкие губы мужчины дрогнули в довольной усмешке, будто именно это он и задумывал, но все-таки его взгляд задержался на ее губах, скользнул к вырезу рубашки, после чего Блэк с явным сожалением все же отступил назад, мазнув бледными пальцами по ее щеке и сосредоточив взгляд на вылезшем из шкафа ребенке. — Почти удалось, — понуро сообщил мальчик, подняв взгляд на двоих взрослых. Встретившись с ее смущенным взглядом, ребенок как-то понимающе улыбнулся ей, почти с теми же смешинками в светло-карих глазах, которые она успела заметить во взгляде Римуса. И то, как он держался, пока Сириус задумчиво молчал, весьма красноречиво говорило о том, что его совсем не беспокоят последствия и возможное наказание за проделанную выходку. Оценив изумительную выдержку ребенка, Мун перевела взгляд на мужчину, ожидая услышать что-нибудь раздраженное и запрет на посещение этой комнаты, но тут она заметила слабую улыбку, в которой дрогнули губы Блэка. — Ты не слишком-то старался запутать след, — выждав полминуты, наконец произнес Сириус, точно профессор, разбирающий ошибки своих студентов. — Да еще оставил сообщника! Как некрасиво, мистер Люпин, — покачав головой, с напускным разочарованием заметил мужчина, быстро кинув на Селину веселый взгляд. Мальчик расстроенно вздохнул и опустил взгляд на свои ноги, сцепив руки за спиной. Селина неуверенно дернулась, сама толком не зная, стоит ли пожалеть его или продолжать изображать каменное изваяние, неизвестно как попавшее в этот странный дом, где четырехлетний мальчик расстраивался из-за того, что не сумел запутать следы, вскрыть самостоятельно замок и оставил сообщника. Все это попахивало явным криминалом, но совершенно ничего не объясняло. Мун вновь перевела взгляд на мужчину, который чему-то усмехнулся, скользнул взглядом по ее голым ногам и, качнув головой, присел перед ребенком на корточки. — Может, хватит ломать комедию? — мягко спросил он, как только ребенок нерешительно взглянул на него исподлобья. — Эй, Тедди, будь мужчиной и прими бой с маминой кашей, — с невероятной серьезностью произнес Блэк, ни единым жестом не выдав того, что эти слова звучали совершенно ненормально. Селина сама с трудом удержалась от желания рассмеяться, узнав причину пряток мальчика. — Я не хочу кашу! — насупившись, твердо заявил Тедди, распрямив плечи и уставившись на мужчину. — Она противная! — скривив губы, для пущей убедительности прибавил он. — Значит, ты вот так просто выбросишь белый флаг и позволишь маме расстроиться? — подняв брови, негромко спросил Сириус, внимательно глядя мальчику в глаза. Нервно закусив нижнюю губу, Селина с нескрываемым интересом ожидала исхода этого странного разговора. Она не могла не отметить тот факт, что Блэк разговаривал с ребенком так, словно тот был не просто взрослым, а солдатом, который собирался позволить врагам одержать победу. И в то же время, было совершенно ясно, что самого Тедди это устраивало, будто он действительно был достаточно взрослым, но только Сириус мог это понять, как понимал и то, что невкусная каша — крайне серьезная проблема. Попытавшись представить себя на месте четырехлетнего ребенка, Селина подумала, что это, должно быть, и впрямь было важно. А то, как легко это понял Блэк, а так же его вчерашние слова о том, что перспектива оказаться нянькой его не пугает, говорило лишь об одном: Сириус хорошо умел ладить с детьми. — А мама правда расстроится? — покосившись в сторону приоткрытой двери, негромко спросил Тедди с такой интонацией, словно важнее маминого спокойствия ничего в этом мире не существовало. — Ну, она ведь так старалась, — чуть наклонив голову набок, так же тихо и с теми же удивительными нотками заметил мужчина, все так же проницательно глядя на мальчика, который явно начал уступать его напору и теперь неуверенно переминался с ноги на ногу. — Тогда, я попытаюсь, — важно кивнул мальчик, точно речь шла о спасении как минимум одной страны, если не всей планеты. — Правильное решение! — улыбнулся Сириус, чуть сжав длинными пальцами мальчишеское плечо, после чего выпрямился и заговорщицки подмигнул наблюдающей за всем происходящим Мун. Мальчик еще раз нерешительно переступил с ноги на ногу, посмотрев на ковер у себя под ногами. Собравшись, он как-то особенно тяжело вздохнул, но прежде, чем покинуть комнату, он вдруг подошел к девушке и, вытянувшись на носочках, крепко обнял ее за талию, пробормотав что-то в качестве благодарности за попытку помочь. Немного растерянная очередным объятием, Селина весело улыбнулась, потрепав мальчика по светлым волосам. Отстранившись, Тедди одарил ее удивительно яркой улыбкой, будто это не он несколько секунд назад принимал решение по поводу важнейшей битвы этого утра, и выбежал из комнаты, оставив ее наедине с хозяином-демоном. — Всегда подозревала, что каши участвуют в каком-то мировом заговоре, — вновь ощутив на себе любопытный взгляд, нервно пробормотала Селина, скользя взглядом по стене, завешанной детскими рисунками, на которые она до этого момента не обращала внимания. — Ты хотел, чтобы он себя выдал, — с едва заметным намеком на вопрос, отметила девушка, когда краем глаза заметила, что мужчина вновь слегка придвинулся к ней. — Мальчики не сильно любят, когда взрослые целуются, — ничуть не смутившись, фыркнул Сириус, продолжая прожигать своим взглядом ее самоконтроль. — Но я говорил правду, — растянув губы в очередной улыбке, странным образом сочетающей в себе нежность и насмешку, негромко прибавил он и вновь скользнул взглядом по ее шее к вырезу рубашки. — Неужели мне снова нужно просить? — закусив губу, прошептала Селина, все же позволив себе столкнуться с его гипнотическим взглядом, полного того самого первобытного желания, жаждой обладания. — Ну и кто здесь демон? — прикрыв потемневшие глаза, выдохнул Блэк, слегка наклонился вперед и тут же отстранился, оставив на ее губах лишь след от своего дыхания. Селина с трудом подавила в себе разочарованный стон, усилием проснувшейся воли оставшись на месте, а не последовав за мужчиной. — Я позову Дору, — отведя взгляд, прошептал мужчина, пятясь к двери. Несколько долгих секунд Мун продолжала стоять на месте и безрезультатно смотрела на дверь, за которой скрылся мужчина. Она действительно плохо понимала причину, которая заставляла его раз за разом отказывать желаниям тела, мучать и ее, и себя. Но у нее было смутное ощущение того, что он сам боялся. Вот только понять, что именно может отпугнуть такого человека, Селина никак не могла. Тряхнув головой и пообещав себе разобраться во всем этом позже, Селина наконец смогла сдвинуться с места, на котором все это время стояла, точно приклеенная. Подойдя к стулу, девушка вновь задумчиво посмотрела на дверь, гадая, зачем Сириусу звать некую Дору и как та может выглядеть. То, что эта Дора была мамой Тедди и, следуя логике, женой Римуса, Мун поняла почти сразу. Воображение услужливо подкинуло образ миссис Грей, которая в свои сорок больше напоминала шестидесятилетнюю старуху и пыталась это скрыть за отвратительно ярким макияжем и дорогими платьями. Затем Селина подумала о девушке из модельного агентства: высокая, улыбчивая, но вечно усталая и при этом зависящая от любого вида кофе. Придумать третий образ Мун не успела, потому что в комнату заглянула девушка с короткими фиолетовыми волосами. И именно эту девушку Селина никак не ожидала увидеть. — Тонкс? — удивленно подняв брови, чуть громче, чем рассчитывала, воскликнула Мун. — Неужели ты решила, что Римус действительно такой правильный? — широко улыбнувшись, рассмеялась Тонкс, будто точно зная, что никто в целом мире не смог бы предположить: именно она жена друга своего дяди. — Пойдем, покажу тебе ванную, — не переставая улыбаться, хмыкнула женщина, тут же скрывшись за дверью. Растерянно моргнув, Селина прижала к себе одежду и, выдохнув, двинулась к двери, по пути еще раз нервно дернув за полы рубашки. Тонкс поджидала ее в коридоре и как-то сонно всматривалась в стену. Окинув ее более внимательным взглядом, Селина отметила темные круги под глазами девушки и, вспомнив об отсутствии ботинок Тонкс прошлым вечером, предположила, что она вполне могла работать в ночную смену. Сглотнув, Селина нерешительно тронула хозяйку дома за плечо, отчего та вздрогнула, растерянно посмотрела на нее и тут же снова улыбнулась, без каких-то усилий, точно никакой усталости на самом деле и не существовало. — Мне бы утро продержаться, а потом как следует отосплюсь, — весело заметила Тонкс, явно не считая свое состояние чем-то неправильным и разрушительным. Но прежде, чем Селина успела сказать хоть слово о том, что подобное отношение к физическим потребностям может навредить организму, женщина, будто защищаясь, тут же пожаловалась: — У меня почти нет никаких проблем, а вот Сириуса вообще невозможно заставить уснуть или как-нибудь заботиться о своем здоровье. Он почти не питается, много работает и отказывается следовать советам врачей. — Ее улыбка тут же погасла, словно поведение ее дяди расстраивало ее намного сильнее нежелания Тедди есть кашу. — Мы с ним дважды ели вместе, и я, если честно, не заметила у него отсутствия аппетита, — нахмурившись, отметила Селина, прислонившись плечом к стене и наблюдая за удивлением в карих глазах. Моргнув, девушка еще раз внимательно посмотрела в чужие глаза, уверенная в том, что во время их знакомства они были серыми, но ничего не изменилось. — В тебе действительно что-то есть, — прищурившись, задумчиво протянула Тонкс, оторвав Селину от попытки понять увиденное. Не найдясь с ответом, Селина только неопределенно повела плечом, пребывая в таком же замешательстве, потому что никак не могла понять, что же такого странного в ней замечали знакомые Сириуса. Тонкс, как и Джинни, не стала ничего пояснять и просто двинулась дальше от лестницы, вглубь коридора на втором этаже. Напомнив себе о решении ничему не удивляться, Мун последовала за женщиной, по привычке закрыв дверь в комнату Блэка и обнаружив на ней надпись на неизвестном, но почему-то смутно знакомом языке. — А что написано у мист… Сириуса на двери? — догнав женщину, все-таки спросила Селина, мысленно ругая себя за несдержанность, когда Тонкс как-то нервно дернула плечами и посмотрела в сторону двери так, будто та рассказала о чем-то сверхсекретном. — Понимаешь, дядюшка немного параноик, — подойдя ближе к ней, прошептала Тонкс так, чтобы кроме Мун никто не смог бы услышать этих слов, утонувших в кончиках ее волос. — И он человек не самых традиционных взглядов. А это одно из заклинаний для защиты и сокрытия дома от нежелательных гостей. Смесь кельтских и скандинавских рун. — Будто решив, что она и так сказала слишком много, Тонкс прикусила губу и отвела взгляд, вновь передернув плечами. — Заклинание? — почему-то осипшим голосом переспросила Селина, вновь мысленно возвращаясь к мнению о том, что Блэк все-таки демон. — Этот мир не так прост, — отстранившись, ровно ответила Тонкс и толкнула дверь, возле которой они остановились. — Лучше обсуди это с ним, — быстро взглянув на нее, прибавила женщина, после чего проскользнула в светлую ванную. Невольно отметив то, что эти слова были чем-то похожи на мамины убеждения, Селина быстро обернулась, окинув коридор беглым взглядом и заметив какие-то знаки почти на каждой двери. В общем-то, каждый имел право верить в то, что считал правдоподобным, и это не было поводом считать кого-то ненормальным. Да и она сама редко проявляла рациональность, когда дело касалось чего-то необычного. Убедив себя в том, что вера в защитные заклинания не самое худшее, Мун последовала в ванную следом за хозяйкой. — А почему у него забинтована рука, тоже тайна? — наблюдая за поисками чего-то в двустворчатом шкафчике, негромко спросила Селина, в большей степени для того, чтобы перевести тему и избавиться от возникшего между ними напряжения. — Да, это тайна для всех, кто задается этим вопросом, — уже более ярко ответила Тонкс, весело взглянув на собеседницу через плечо. — Если честно, то я не помню, чтобы он хоть когда-нибудь не скрывал правое предплечье. Вечно какие-нибудь бинты, широкие браслеты, рубашки с длинными рукавами. Ладонь, правда, он еще никогда не бинтовал, должно быть, поранился, — рассеянно прибавила она, вытащив из шкафчика темно-синее махровое полотенце, новую зубную щетку и тюбик с пастой. — На самом деле у него меньше странностей, чем он показывает. Сириус просто прячет боль, тоску и страх за напускной ненормальностью… — Я это знаю, — не дав женщине закончить монолог, отозвалась Селина, в глазах ее собеседницы промелькнуло нечто, похожее на восхищение, но Мун так и не решилась принять это за правду. — Но даже без этой маски он не самый обычный человек, — вспомнив каждую их встречу, почти неслышно заметила она, опустив взгляд на нежно-голубой кафельный пол. — Тебя это беспокоит? — подойдя ближе, мягко спросила Тонкс и несильно сжала холодными пальцами полуголое плечо, выражая поддержку, подбадривая все рассказать. — Понимаю, что я, наверное, уже надоела тебе со своими вопросами, но у меня есть еще один, достаточно странный и предсказуемый, — прокрутив в голове вчерашний день, решительно произнесла Селина и тут же задала этот вопрос, боясь передумать: — Как давно Сириус с кем-то встречался… или просто спал? — Услышав эти слова, Мун тихо выдохнула и обругала себя за неумение нормально формулировать вопросы, ведь в большей степени ее волновали слова продавщицы, которые расходились со словами Блэка. — Если верить Римусу, последний раз он с кем-то спал еще в восьмидесятом, но мы ведь не следим за каждым его шагом, — подумав ровно пять секунд, медленно выговорила Тонкс. И когда Мун подняла на нее недоверчивый взгляд, сомневаясь в том, что подобный мужчина мог вдруг решиться на половое воздержание, женщина тут же продолжила, будто сообразив, что именно беспокоило собеседницу: — На самом деле я уверена в том, что все обстоит именно так, потому что Сириус в последние годы совершенно не проявлял никакого интереса к любому виду связей. Как пример, одна продавщица — Кара. Ее отец когда-то помог Сириусу, а когда у девочки возникли денежные затруднения, Сириус помог ей. Она тогда как раз окончила школу, а дядюшка еще преподавал. Он устроил ее в магазин одежды, но там ведь не только одежда, — на этих словах Тонкс немного замялась, словно не зная, как лучше объяснить, что же это за магазин. — Что-то нелегальное? — попыталась помочь ей Селина, припомнив, что, кроме одежды, она там ничего не заметила. — Картины, но не совсем обычные, — качнув головой, невнятно произнесла Тонкс, нервно покрутив часы на запястье. — В общем, дело в том, что Кара, как и многие девушки до нее, решила, что он помогает в обмен на вполне определенную плату. Насколько мне известно, Сириус до сих пор избегает студенток, которые пытаются напроситься на дополнительные занятия. — Тут Тонкс вновь широко улыбнулась, задорно сверкнув глазами, будто такое поведение со стороны ее дяди было чем-то чрезвычайно забавным. — На самом деле Сириус часто жалуется на повышенное к нему внимание, хотя в школьные годы, как утверждает Римус и многие другие, он этим беззастенчиво пользовался. Тебе повезло встретить его именно сейчас, когда он стал более серьезен, — заключила Тонкс, одарив слегка шокированную последними словами девушку какой-то хитрой усмешкой, едва уловимо похожей на довольную ухмылку Блэка. — Если нужен шампунь, мыло или гель, выбирай что-нибудь из моего, — выждав десять секунд, моментально переключилась на новую тему женщина, указав на среднюю полку, приделанную к стене в душевой кабинке. Все еще перерабатывая услышанную информацию, Селина машинально кивнула и послушно подошла ближе к кабинке, когда Тонкс несильно пихнула ее в бок, заставляя отойти от двери. Скользнув по стенам ванной комнаты рассеянным взглядом, девушка невольно крепче сжала пальцы в кулаки и почувствовала что-то острое, упирающееся ей в ладонь. Вспомнив о шпильке, которую она так и продолжала держать у себя, Селина резко обернулась к двери, но та уже оказалась закрытой. Окинув комнату задумчивым взглядом, Селина положила шпильку на край раковины, повесила одежду на свободный крючок и на мгновение замерла, проведя пальцами по мягкой ткани, признаваясь себе, что эта рубашка ей действительно понравилась. Наконец, раздевшись и оказавшись под прохладными водяными струями, Селина шумно выдохнула, позволив себе расслабиться и хоть на краткий миг забыть о странностях, ворвавшихся в ее жизнь. Но спокойствие не продлилось дольше пары минут, потому что мозг тут же услужливо начал обрабатывать все, что успело произойти за это утро, и сопоставлять с остальными случаями, которые так или иначе можно было связать с Сириусом. И первое, за что зацепилась Селина: весьма четкий намек на то, что мужчина выбрал ее не просто от скуки, а отчего-то решив, будто именно с ней у него может получиться построить отношения. В пользу этого предположения говорили как слова Сириуса, так и рассказ Тонкс. Вопрос был лишь в одном: почему именно она? Не то дело было в ее взглядах и убеждении в том, что магия имеет место быть, не то в каких-то определенных мыслях самого мужчины, которыми он не хотел с ней делиться. Как бы Мун не пыталась понять, факт оставался фактом и растворяться под напором логики никак не торопился. Затем бешено скачущие мысли остановились на моменте, связанном с книгой, которую листала Селина. И если с именем девушки, подарившей ее Блэку, а так же со странным пожеланием все было более менее понятно, вопрос вызывала фамилия: Поттер. Мун совершенно точно была уверена в том, что рыжеволосую Джинни ей представили как миссис Поттер. По всему выходило, что некий мистер Поттер был еще одним другом Сириуса, еще одним человеком, который волновался за него и готов был вытрясти из Селины все знания о таинственных порталах, и если бы не вмешательство Сириуса и Римуса, то знакомство с мужем Джинни было бы Мун обеспечено. Подставив лицо под воду, девушка шумно выдохнула и подумала о том, что все эти размышления абсолютно бесполезны и все равно ни к чему определенному не приведут. К тому же, эти мысли были совершенно лишними, потому что на самом деле все было куда проще: она либо принимала Сириуса со всеми его недомолвками и странными друзьями, либо раз и навсегда отказывалась когда-либо иметь с ним дело сразу после того, как они разберутся с теми, кому понадобилось ее преследовать. И почему-то у нее в голове этот выбор ассоциировался с тем моментом, когда она должна была решить, стоит ли прислушиваться к словам психолога или продолжать верить словам матери, убеждать себя в нормальности и в существовании паранормального. Тогда она сделала выбор в пользу второго варианта, но никому об этом не сказала. И если теперь она выберет спокойную жизнь, а не ту, которая полна мистики, то это будет предательством прежде всего по отношению к самой себе, будто все эти годы она зря так отчаянно искала доказательства своей вменяемости и признала себя сумасшедшей, как сделали все ее знакомые. Запустив пальцы в мокрые волосы, Селина не смогла подавить слабой улыбки, оценив то, как ловко загнала себя в угол и при этом не признала, что на самом деле вряд ли смогла бы отказать Сириусу, какое бы безумие он ни предложил, каким бы ненормальным ни был. Сморгнув с ресниц воду, Мун опустила взгляд на руки, почти инстинктивно попытавшись оттереть бледное слово на предплечье и бесполезные цифры на запястье. И когда одна из цифр почти стерлась, Селина вдруг вспомнила о книге про норн. Кажется, викинги верили в существование истинных пар, которых при рождении связали норны. Викинги считали, что связь проявлялась через шрамы, и если у двух людей на теле появлялись в одно время, на том же самом месте одинаковые шрамы, то души этих людей были связаны. Разумеется, такое объяснение было вполне логичным с точки зрения людей, живших в те времена, но ей это ничего не дало, кроме новых вопросов. Однако сейчас, рассеянно обводя блеклые буквы пальцами, Селина вдруг вспомнила слова той странной, светловолосой девушки — Луны. Кажется, она тогда предположила, что ее родственная душа может не знать значение слова, написанного в тот день у нее на руке. Если сопоставить эти слова с верой викингов, то получалось, что на теле связанного с ней человека могли появляться и надписи. Разные времена — разные виды связи. А в следующий момент усиленно обрабатывающий всю известную информацию мозг подкинул ей воспоминания о том, что Сириус покинул магазин и натянул перчатки в тот момент, когда она попросила у продавщицы ручку и вывела на запястье сумму за новую одежду. Было ли это как-то связано со сделанными ею сейчас выводами, или же она просто искала тайну там, где было простое совпадение? Мало ли, что могли сказать две малознакомых девушки и во что могли верить викинги. Да и про душевную связь упоминалось только в скандинавских мифах — Селина не помнила, чтобы подобные шутки приписывали мойрам* или каким-либо другим, известным ей богам, отвечающим за судьбы. И даже если родственные души — реальность, то каков шанс найти своего человека, когда в мире несколько миллиардов людей? Нахмурившись, Селина с силой провела ладонью по предплечью, растирая черный маркер по коже. Она хотела только выяснить, что означало то странное словосочетание, и выяснила. Совсем не обязательно искать сомнительный подтекст во всем этом, не нужно слишком увлекаться и позволять своему воображению развлекаться дальше. Еще раз повторив про себя эту мысль, Мун перевела взгляд на полки и почему-то первым делом заметила шампунь от блох, стоявший на самом верху. Несколько раз моргнув и для верности потерев глаза, Селина еще раз внимательно посмотрела на верхнюю полку. И если две бутылки разной пены для бритья не вызывали вопросов, то этот шампунь для длинношерстных пород смотрелся слегка неуместно, потому что Селина была точно уверена в том, что не видела никакого намека на наличие в доме животных. В очередной раз напомнив себе о решении ничему не удивляться, девушка взяла со средней полки мыло и вернулась к оттиранию правой руки. Все то время, которое она потратила на стирание чернил, чистку зубов и попытку как можно лучше вытереть волосы, Селина усиленно перебирала в памяти всех богов Древнего Египта и Древней Греции, запрещая себе отклоняться от заданной цели и переключаться на очередные рассуждения ни о чем. Одевшись, Мун растерянно посмотрела на рубашку, одиноко висевшую на крючке, и на мокрое полотенце у себя в руках. Аккуратно повесив полотенце рядом, девушка рассеянно провела пальцами по чужой рубашке, чему-то улыбнулась и, бросив быстрый взгляд на свое отражение в слегка запотевшем зеркале, вышла из ванной. Недолго помявшись в коридоре и повертев головой в обе стороны, Селина двинулась к лестнице, точно помня, что комната Блэка была достаточно близко к проходу. Ей совсем не хотелось заблудиться в двух направлениях и выставить себя с не лучшей стороны, пусть дом и был ей совершенно не знаком. Лестница нашлась достаточно быстро, что ощутимо успокоило Мун, которая поспешила спуститься на первый этаж, надеясь на то, что уже там вспомнит, в какой стороне находилась кухня или просто наткнется на кого-нибудь из жителей. Но все мысли о том, как бы ей не потеряться, прервались, когда до пола осталось около пяти ступеней, а за стеной послышался хорошо знакомый ей баритон. От удивления, Селина чуть не промахнулась мимо ступени, успев вцепиться обеими руками в перила и отклониться назад. Сглотнув, девушка постаралась прислушаться к голосу, больше из желания убедиться в том, что он принадлежит именно тому, о ком она подумала, а не для того, чтобы подслушать разговор. Слов разобрать было нельзя, однако с каждым новым звуком Селина все больше убеждалась в том, что это именно тот человек, а когда распознала обладателя хрипловатого голоса, молча уставилась на стену, будто та от такого напора могла смутиться и отступить, позволив ей окончательно убедиться в сделанных выводах собственными глазами, а не только ушами. Зрению она все же доверяла больше, чем слуху, пусть это и было слегка нелогично, если учесть ее проблемы. Шумно вдохнув и выдохнув, девушка осторожно опустила ногу на следующую ступень и, стараясь не производить никакого шума, медленно спустилась, все так же вслушиваясь в невнятную речь мужчин. Оказавшись на первом этаже, Селина прижалась спиной к стене и как можно тише выдохнула, но вдруг услышала что-то про оборотней и растерянно моргнула. Решив, что ей вполне могло это показаться, Мун тихо подобралась к проходу, который, скорее всего, вел в гостиную, откуда и доносились голоса. — …почти не осталось недовольных, а все благодаря твоему предложению, — говорил глубокий баритон, окрашенный легкими нотками восхищения. — Теперь дело за Римусом с его даром убеждения, и одна из главных проблем… — Может хватит заговаривать мне зубы и перескакивать с начальной темы? — резко оборвал слова собеседника Блэк, сказав это настолько громко и раздраженно, что Селина сама невольно вздрогнула, будто преступница, застигнутая на месте преступления. — Не надо строить скорбную мину, Кингсли. Неужели так сложно хоть раз в жизни выполнить мою просьбу, которая не требует от тебя почти никаких усилий? — с какой-то бесконечной усталостью в голосе несколько тише прибавил Сириус, точно уже отчаявшись добиться желаемого, но еще не решаясь отступить. — Я не понимаю, чего еще ты от меня хочешь, — на удивление не слишком уверенно проговорил Кингсли, будто сам был удивлен своим непониманием. — Ты попросил проверить наводку во Франции, она привела к очередному тупику… — Или ты просто слишком увлекся своей бывшей, позабыв об основной цели своей поездки, — в очередной раз грубо перебил собеседника Блэк, вновь повышая голос. — Я все понимаю, Кингсли, ведь это ко мне ты обратился за внеочередным советом. Но я ведь могу больно укусить, потому что даже самым послушным собакам не нравится, когда человек обманывает их доверие. На несколько секунд в комнате воцарилась тишина после этой странной собачьей метафоры. Дожидаясь продолжения спора, смысл которого она плохо понимала, Селина зажала рот и нос ладонью, опасаясь того, что кто-нибудь мог услышать ее дыхание. Но вот послышались чужие шаги, после чего Кингсли негромко и спокойно заметил: — Если это было так важно, то ты мог и сам отправиться во Францию. — Но эти слова были больше похожи на какое-то оправдание, попытки спихнуть ответственность на другого. И словно в подтверждение этого странного предположения, мужчина прибавил: — Ты прекрасно знаешь, что у меня и без твоих проблем хватает работы. — Мне ли об этом не знать, мистер Бруствер, — с невероятным количеством яда медленно выговорил Сириус, уделяя внимание каждому звуку, наделяя каждое слово поразительным по своей силе разочарованием, подправленными легкими нотками высокомерия. Достаточно ярко почувствовав проявление негативных эмоций Блэка, Селина мысленно пообещала себе никогда не испытывать прочность его терпения, чтобы подобный шквал не обрушился на нее, потому что выдержать его вряд ли оказалось бы возможным. Она уж точно не завидовала Кингсли, который одним лишним словом вызвал эту катастрофу, а потому не решилась как-то вмешиваться и поспешила в сторону кухни, уже не задаваясь вопросом о том, где она может находиться. Ей совсем не хотелось, чтобы кто-то из мужчин узнал о ее присутствии. При свете дня кухня казалась еще больше. В помещении еще чувствовался легкий запах овсяной каши, жареного бекона и яиц, хотя все окна были открыты, а легкий тюль слабо колыхался от порывов ветра. Скользнув по мебели растерянным взглядом, Селина невольно улыбнулась, заметив странные магнитики на холодильнике. Они были похожи на каких-то странных, мифических существ, но при этом сильно отличались от тех изображений, которые Мун доводилось видеть в книгах. Например, у мантикоры не было крыльев, а у химеры* была только львиная голова. Многих других существ Селина никак не могла вспомнить, потому что не так сильно интересовалась мифическими существами, как следовало бы с ее умением попадать в необъяснимые ситуации с участием зверей. Ее взгляд переместился с полулошади-полуптицы на прижатый магнитом в виде волка пергамент, на котором размашистыми буквами было написано: «Для всех желающих завтрак на плите! P.s. Дора, не позволяй своему дядюшке пить кофе или чай. Люблю, целую!» Невольно улыбнувшись от просьбы в постскриптуме, Мун перевела взгляд на плиту, где стояла весьма внушительных размеров сковорода. Возле плиты обнаружилась чистая тарелка и вилка, а в сковородке, как и предполагалось, яичница с беконом. Накладывая себе завтрак, Селина прислушалась к царящей на кухне тишине: голоса из гостиной либо здесь были не слышны, либо утихли, а в открытые окна долетали обрывки звонкого женского смеха и детского голоса. Должно быть, Тонкс играла с сыном на улице, а потому Селине оставалось только молча есть завтрак и ждать, гадая, утихнет ли буря или разойдется еще сильнее. Совершенно неожиданно для себя Селина вдруг вспомнила болтовню Тонкс в день их знакомства. Кажется, тогда женщина упомянула имя Кингсли и сказала, что он уговорил Сириуса стать его помощником. Но в тот раз Мун слушала ее слишком рассеянно и зацепилась за мысль о том, что Блэк действительно способен разговорить кого угодно, но при этом пропустила знакомое имя мимо ушей, или решила, что оно не столь уж редкое. В любом случае, она уже получала предупреждение, а потому была сама виновата в том, что знакомство этих двух мужчин показалось ей удивительным. Ведь по сути ни она, ни Джулия так толком и не знали, чем именно занимался и занимается Кингсли. Теперь Селина знала лишь смутно: это как-то связано с политикой, если верить словам Тонкс. Во всяком случае это как-то объясняло слова об отсутствии недовольных, хотя роль Римуса оставалась несколько не ясной. Но все это никак не должно было касаться Мун, за тем лишь исключением, что все происходящее было более, чем странным. Еще одно, что беспокоило Селину, касалось поездки Кингсли во Францию. Ее тетя встретилась со своим бывшим в городе любви лишь благодаря тому, что Сириус отправил своего начальника в другую страну для решения своих проблем. А Селине стоило подумать о том, что все не так просто, когда Джулия рассказывала о приеме для послов Великобритании, на который ее пригласил Кингсли. Ведь он никогда не предлагал ей посетить подобные мероприятия и даже не водил в театр, хоть тетя и обожала спектакли. А тут вдруг бал! Теперь все вставало на свои места: Кингсли решил вернуть бывшую жену, а Блэк дал самый логичный совет. Однако за свою помощь Сириус получил только оправдания, и Селина невольно признала, что он имеет полное право злиться. Она сама тоже дулась бы целый день, узнав, что все ее старания обесценены. Задумчиво пережевывая бекон, Селина тяжело вздохнула, поймав себя на очередной попытке проанализировать все происходящее. Но поток мыслей был прерван бесшумным появлением Блэка. Он вошел на кухню так неожиданно, что Мун против воли вздрогнула, чуть не подавившись. Сириус скользнул по ней быстрым взглядом и, ни слова не говоря, двинулся к шкафчикам. Нервно выдохнув, Селина тоже не решилась нарушать до странности противную тишину и молча наблюдала за резкими действиями мужчины. Не трудно было догадаться, что он до сих пор был раздражен. Видимо, разговор так и не пришел к компромиссу. А Селина совершенно не знала, как ей стоит себя вести, чтобы ненароком не вызвать очередной взрыв. — Тебе ведь нельзя кофеин, — не удержав язык за зубами, негромко заметила Селина, когда мужчина вытащил из верхнего шкафчика банку с растворимым кофе. — Мне плевать! — в ту же секунду рыкнул Сириус, даже не взглянув в ее сторону и со стуком поставив перед собой красную кружку с какой-то желтой надписью. Чувствуя почти осязаемую ярость, исходившую от мужчины, Мун тяжело выдохнула, обругав себя за несдержанность. Стать объектом, для выплеска негативных эмоций, ей совсем не хотелось. Однако осознание того, что таким объектом может вдруг оказаться ребенок, а так же слова Тонкс о нежелании Блэка заботиться о своем здоровье, с силой начали терзать ее совесть, успешно преодолев все барьеры на пути к ней. И не выдержав ее беспомощного воя, девушка тяжело вздохнула, мысленно прощаясь с разумом и надеясь, что при раздражении Сириус не способен на гипноз. От страха перед чужими эмоциями и от незнания того, как именно они могут проявиться в его поведении, Селина почти не чувствовала ног, пока поднималась из-за стола и подходила к мужчине. Как можно убедительнее стараясь вести себя невозмутимо и уверенно, девушка перехватила уже поднятую кружку с кофе и, с трудом удерживая взгляд на прищуренных глазах, опустила ее обратно на стол. Тонкие губы недовольно дрогнули, а тяжелый взгляд серых глаз лишал последних крох контроля. Но вдохнув давно приевшийся кофейный аромат, Селина чуть вздернула подбородок и медленно вылила напиток в раковину, ополоснула кружку и поставила ее перед мужчиной, вновь глядя ему в глаза и готовясь быть морально уничтоженной. — Никто не имеет права трогать мою кружку, — спустя пять долгих секунд гнетущего молчания, во время которого Селина пыталась успокоить бешено бьющееся сердце, ровно проговорил Сириус таким тоном, точно она украла у него как минимум коллекцию редчайших картин. И когда девушка изнутри прикусила губу, ожидая цунами, он вдруг тепло усмехнулся, моментально вернув себе облик того демона-искусителя, к которому она привыкла, и мягко произнес: — И даже сейчас не понимаешь, почему именно ты, Селина? — Не понимаю и, видимо, никогда не пойму, — качнула головой Мун, недовольно поморщившись, когда еще влажные волосы коснулись ее шеи. — Но раз уж ты сам выбрал меня своей девушкой, то я имею право заботиться о тебе, даже если после этого мне придется принять на себя всю разрушительную силу твоих эмоций, — прислонившись бедром к столешнице, негромко прибавила она уже не так уверено, но достаточно дерзко для себя. — Все настолько плохо? — нахмурился Сириус, уперевшись ладонями в столешницу и внимательно глядя на нее без той раздавливающей тяжести. — Не знаю, если честно. Просто твое состояние ощущается острее, чем у кого-либо еще, — нервно поведя плечами, невнятно промямлила Селина, сама плохо соображая, что именно хочет этим сказать. — Во всяком случае, ты неплохо справляешься, — слабо улыбнувшись, пожала плечами девушка, завороженно наблюдая за тем, как глаза напротив медленно светлели, вновь отображая легкое любопытство и нежность, а не ту взрывоопасную смесь из всевозможных оттенков раздражения. — У меня крайне вспыльчивый характер, — нервно дернув уголком губ, выдохнул Сириус, отвернувшись от нее и устремив потускневший взгляд в окно. — Это сыграло со мной не мало дурных шуток, — почти шепотом прибавил он, явно всматриваясь куда-то вглубь себя и своих воспоминаний. Прикусив губу, Селина мягко сжала пальцами его ладонь, в очередной раз ловя себя на до неправильности приятной мысли о том, что с каждым новым разговором он доверяет ей немного больше, помогая подобрать нужный ключик к двери, ведущей в его внутренний мир, который явно не блистал яркими красками, в отличии от тех моментов, который он дарил окружающим. Она сама считала, что доверие — одно из важнейших составляющих отношений. Без него все могло рухнуть от какого-нибудь неправильного слова, взгляда на кого-то. И Сириус, должно быть, тоже это понимал, раз показывал ей все больше себя, а не того, кого играл на публике. — Расскажешь, почему ты не спишь по ночам? — прижавшись к его теплому боку и положив голову ему на плечо, тихо попросила Селина, больше для того, чтобы понять: причиной бессонницы действительно является чрезмерное количество кофеина или врачи пропустили какую-то внутреннюю проблему. Мужчина едва заметно дернулся, крепче сжав ее пальцы. Затем глубоко вдохнул и, сгорбившись, устремил взгляд на столешницу, явно не горя желанием делиться своими трудностями, а может, считая их недостойными вниманиями или вовсе слабостью. Найдя себе наиболее подходящее объяснение, Мун тихо вздохнула и крепко сжала свободной рукой его плечо. Личный опыт подсказывал ей: именно второй вариант был верен и при этом как-то касался прошлого, что приводило к самому логичному выводу. — Всех людей мучают кошмары, — как следует подбирая слова, заговорила Селина. — А когда человек пережил много плохого — кошмары неизбежны. Но с ними можно бороться, либо просто сдаться и позволить им победить. — Она невольно подметила, что ее слова чуть-ли не являются повторением уговоров Сириуса, за которыми ей довелось наблюдать сегодня утром. Мужчина, должно быть, тоже это заметил, потому что насмешливо хмыкнул, быстро взглянув на нее. — В любом случае, кофе тебе ничем не поможет, а сделает только хуже. — Ты знаешь средство лучше? — выпрямившись и развернувшись, отчего ей пришлось немного отступить назад, с едва заметной насмешкой спросил Блэк. И то, с какой безнадежностью он на нее посмотрел, красноречивее любых слов говорило о его скептичном настрое. — Думаешь, можно как-то избавиться от постоянных воспоминаний о войне, о мертвых друзьях или от того панического отчаяния, которым были пропитаны стены моей камеры? Все это так прочно въелось в меня, что я сам уже не могу понять, как же получается убедить всех в своем отличном настроении. — Его губы скривились в болезненной улыбке, он, словно защищаясь, сложил руки на груди и грустно посмотрел ей в глаза. — Я не знаю лекарства от этого, — дрогнувшим голосом прошептала Селина, желая опустить взгляд, но не находя на это сил. — Но уверена в том, что кошмары прошлого не должны мешать жить дальше. Лично я никак с ними не борюсь, а позволяю проходить сквозь себя. И каждое утро, просыпаясь после очередного кошмара, я напоминаю себе, что все это уже произошло и ничего исправить нельзя. — Она не взялась бы утверждать, что в серых глазах было именно восхищение, но сглотнув вставший поперек горла ком, заставила себя закончить: — Знаешь, я вздрагиваю каждый раз, когда вспоминаю о самом плохом. Мне хочется разреветься, забиться в угол, спрятаться от мира, но вместо этого я лишь иду дальше, почему-то надеясь на то, что однажды мне удастся сбежать от страха. Из нас двоих ты явно сильнее, потому что где-то находишь силы оставаться верным себе. Неужели ты не сможешь просто принять все случившееся и позволить себе жить дальше вместе с этими кошмарами? — Выдохнув, Селина еще раз мысленно повторила все слова, поражаясь тому, что вообще смогла произнести такой длинный монолог без предварительных репетиций и долгих споров с собой. Какое-то мгновение они молча смотрели друг на друга, словно пытаясь найти нужные слова, чтобы продолжить этот внезапный сеанс психотерапии. Но та тишина, которой они так приглянулись, уже вернулась, и они могли бы молчать так целую вечность, оставив без внимания затронутые проблемы. Вновь зависнув под его внимательным взглядом, Селина на самом деле почти забыла, чем же они были заняты минуту назад. И когда он осторожно провел пальцами по ее щеке, второй рукой притягивая ее к себе за талию, Мун только тихо выдохнула, вновь теряясь в ощущениях и отпуская все неспокойные мысли. — Думаю, теперь я с ними точно справлюсь, — прошептав каждое слово ей в губы, выдохнул Сириус. Не пытаясь хоть как-то осознать смысл этих слов, Селина с тихим стоном подалась вперед, прижимаясь к его теплым губам, решив в этот раз обойтись без просьб и действовать самостоятельно. Этот поцелуй был полон ее противоречивых эмоций, которые оставались у нее после каждой их странной встречи. Жарко, жадно, нежно, сильно сжимая широкие плечи, Селина почти задыхалась, вздрагивала всем телом от прикосновений его пальцев, так нагло пробравшихся под футболку, но лишь прижималась сильнее к крепкому телу. Она целовала его с тем же напором, с каким он разрушил всю ее тщательно выстраиваемую нормальную жизнь. Прикусила его губу, припомнив вспышку ярости и постоянное ожидание просьбы. Столкнулась с зубами, позволяя ему перехватить инициативу, вновь уступая его демонской сущности. — Сбежим отсюда? — на одном дыхании прошептала ему в ухо Селина, когда его губы скользнули к ее шее. Обжигающие прикосновения и едва заметно покалывающие усы и борода вызывали дрожь во всем теле, пробуждали знакомый жар внизу живота. — Прочь от всех, — перебирая пальцами его волосы, почти простонала она, скользнув другой ладонью по его широкой спине. — Все, что попросишь, милая, — ведя носом вверх обратно к губам, хрипло ответил Сириус, томительно медленно касаясь длинными пальцами кожи живота, отчего непослушные мышцы судорожно сжимались, разрешая пожару внутри разгораться все ярче. Селина уже почти полностью повисла на нем, совершенно не чувствуя собственных ног, но тут мужчина вдруг остановился и чуть отстранился от нее, заглядывая в глаза. Еще раз проведя пальцами по ее щеке и улыбнувшись тому недовольству, которое явно отобразилось у нее на лице, он негромко заметил: — Нам стоит поторопиться, чтобы не попасться!***
Селина никогда не верила в любовь с первого взгляда, пусть иногда в ней и просыпалась романтичная девочка-подросток, мечтающая о сказке. Все-таки разум часто брал верх и легко классифицировал тягу к какому-либо представителю мужского пола как физическое влечение, успешно игнорируя счастливый визг того самого подростка. Но за этот день здравомыслие окончательно испарилось, подавленное улыбками Блэка и бесконечными поцелуями, выбивающими не только воздух из легких, но и рассудительность, которая всегда старалась напомнить о себе. Однако сегодня явно что-то сбилось в ее мыслительном процессе, потому что ничто внутри нее не возразило, когда Селина призналась себе в том, что действительно пропала — влюбилась в этого демона, в его сложный характер и серые глаза. Мир, как ни странно, остался на месте, а природа — такой же, как и была. Появились только новые ассоциации. Теперь Мун точно никогда не смогла бы посмотреть на мотоцикл и не подумать о Сириусе и его железном монстре, легко несущемся по дорогам и преданно дожидающемся их при каждой остановке. Рок семидесятых теперь был навсегда связан с хриплым голосом и волнующими прикосновениями. И даже просторный зеленый луг в любой ситуации напомнил бы о траве, запутавшейся в черных кудрях, громком смехе и хаотичных поцелуях, оставленных ими на коже друг друга. Однако в какой-то момент все прервалось. Селина была уверена, что во всем виноваты слова официанта, обслуживающего их в каком-то попавшемся по пути кафе. Кажется, он сказал о том, что у них скидки для счастливых молодоженов, и при этом совсем не обратил внимания на то, что у его клиентов не было колец. Блэк ему ничего не сказал, кроме заказа, но Селина заметила что-то быстро промелькнувшее у него во взгляде, но понадеялась, что ей это всего лишь показалось, когда он принялся рассказывать о своем знакомстве с литературой, к которой его приучила Лили, так любящая слушать стихотворения в его исполнении. Но когда они вышли из кафе, мужчина вдруг нахмурился и с несвойственной ему неуверенностью сказал, что наилучшим вариантом будет показать ей что-то именно сегодня и рассказать о каком-то главном секрете. Весь дальнейший путь до Лондона и по его улицам Селина строила самые нелепые теории, все крепче прижимаясь к широкой спине и молясь о том, чтобы все не оказалось настолько плохо, как она себе надумала. Но остановка в каком-то безлюдном переулке с обветшалыми и заброшенными зданиями не особо успокаивала. — И сколько таких жутких мест ты знаешь? — оглядывая неприглядные строения, несколько нервно спросила Селина, с неудовольствием понимая, что шутка не удалась. В ночных сумерках, уже окутавших Лондон, улица действительно выглядела жутко, особенно при отсутствии фонарных столбов, хоть они и находились недалеко от центра. — Существуют места и похуже, — с явным неудовольствием поставив мотоцикл к стене, не слишком обнадеживающе ответил Сириус, не расположенный к шуткам или просто сосредоточенный на своих мыслях. — Постарайся не издавать громких звуков, — открыв дверцу изрядно помятой жизнью телефонной будки, с едва уловимой насмешкой сказал он. Окинув недовольным взглядом красную будку, примостившуюся возле покрытой граффити стены, Селина нерешительно вошла внутрь, почему-то чувствуя себя слишком нелепо. Все происходящее попахивало такой явной ненормальностью, что пора было выкрикивать какое-нибудь кодовое слово, способное остановить это и вернуть ее прежнюю жизнь. Однако Селина так ничего и не сказала, стараясь держаться как можно уверенней, что было достаточно просто рядом с Блэком, к которому она оказалась прижата, потому что в будке едва хватало места для двоих. Сириус сам выглядел не слишком-то довольно, будто происходящее ему совсем не нравилось, но отступать было уже поздно. — Читала сказку про Алису? — нарушив тишину, негромко спросил Сириус и как-то подбадривающе ей улыбнулся, когда она в ответ нервно кивнула. — Заменим кроличью нору телефонной будкой. Все равно мы в Англии, — весело прибавил он, после чего принялся набирать номер на криво висящем телефонном аппарате. С повышенной внимательностью наблюдая за ленивыми движениями его длинных пальцев, Селина зачем-то прокрутила в голове все, что помнила о приключениях Алисы, которая так легко приняла все происходящее. Когда диск с мягким стрекотанием вернулся на место, Селина успела подумать о том, что ей, видимо, тоже стоит просто смириться, но эта мысль была перебита прозвучавшим неизвестно откуда прохладным женским голосом: — Добро пожаловать в Министерство магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения. Этот голос звучал так ясно, будто его обладательница стояла с ними рядом. Но не успела Селина оправиться от первого удивление, как тут же обратила внимание на слова: Министерство магии. Сделав несколько глубоких вдохов, девушка шокировано уставилась на своего спутника, который внимательно наблюдал за ней и в ответ лишь криво улыбнулся, отведя взгляд. — Сириус Блэк, заместитель министра магии и специалист по связи с магическими существами. Сопровождаю Селину Мун на экскурсию по Министерству, — с едва уловимыми нотками сарказма произнес Сириус, как-то устало проведя пальцами по усам. Слушая его, Селина все-таки тихо хмыкнула, считая последние слова какой-то абсурдностью. — Иначе не пустят, — видимо, прекрасно понимая, что именно могло вызвать у нее такую реакцию, буркнул мужчина. Селина в ответ лишь пожала плечами, без слов пытаясь сказать, что ему уж точно лучше знать, как действовать при таких сложных обстоятельствах, когда не ясно: реальность все это или все-таки рецидив и расшалившееся не на шутку воображение. — Благодарю вас, — вновь произнес прохладный голос, отчего Селина нервно дернулась, не ожидая подобного. — Посетитель, возьмите, пожалуйста, значок и прикрепите его к мантии спереди. — После этих слов что-то щелкнуло, затрещало и по металлическому углублению для возврата монет скользнул квадратный серебряный значок, который Селина успела взять раньше мужчины, больше из желания рассмотреть его. На значке оказалось ее имя и та самая цель, которую назвал Сириус. — Уважаемый посетитель, — вновь заговорил голос, не дав Сириусу возможности что-то произнести, — вам необходимо пройти досмотр и зарегистрировать вашу палочку у дежурного мага, чей пост находится в дальнем конце атриума. Как только прозвучал последнее слово, пол телефонной будки дрогнул и Селина невольно дернулась вперед, оказавшись в объятиях Блэка, который тихо фыркнул ей в волосы и медленно провел пальцами по ее правому предплечью, без слов намекая на то, что ей стоит расслабиться и просто довериться ему. Очередное чернильное слово, скрытое от чужих глаз рукавом черной куртки, прожигало кожу, будто оставляя метку на ее кости. Вслушиваясь в однообразный механический звук подземного помещения, Мун крепче прижалась к Сириусу, отчего-то совершенно уверенная в том, что какая бы ерунда не происходила дальше, на этого демона точно можно положиться. Говорила ли в ней ее влюбленность или дело было в том, что она приняла правила и позаимствовала гибкость в восприятии у маленькой девочки из Страны Чудес, Селина не знала, но четко понимала одно: если магия и маги существуют, то она действительно абсолютно нормальная, а если нет — от галлюцинаций или снов хуже все равно не станет. — Министерство магии желает вам приятного вечера, — произнес женский голос, возвращая внимание Селины к происходящему. Дверь будки распахнулась, и Селина, почувствовав легкий толчок, медленно вышла в очень длинный зал, слабо освещенный мягким, золотистым светом. Темный пол под ногами был отполирован до зеркального блеска, будто никогда и не знал грязной обуви. А переливчато-синий потолок был усеян перемещающимися и видоизменяющимися золотыми символами, выделяющимися в мягком сумраке своим свечением. Послушно двинувшись за Сириусом, который не нарушал их молчание, позволяя ей изучать атриум, Селина несколько удивилась, обнаружив встроенные в стены, обшитые гладкими панелями из темного дерева, ряды позолоченных каминов, назначение которых ей было неясно, особенно в таком большом количестве. Ни один из них не горел, да и в зале была достаточно нормальная температура воздуха. От раздумий о загадочной функции каминов Селину отвлекло журчание воды. Повернув голову в сторону звука, она увидела в центре атриума огромный фонтан, бассейн которого был таким же золотым, как и камины. Вода мерно стекала откуда-то сверху, чем-то напоминая ноябрьские ливни, только более умеренные. Глядя на это Селина не могла не почувствовать некоторого разочарования, потому что такой фонтан был слишком блеклым, почти не привлекающим внимания. Ей казалось, что маги могли придумать что-нибудь пооригинальней падающей с потолка воды. — Никто из скульпторов до сих пор не предложил достойную замену разрушенному в девяносто седьмом году фонтану Магического Братства, — словно опять подслушав ее мысли, прошептал ей на ухо Сириус, как будто опасаясь того, что эти слова мог услышать кто-то, кроме нее. — Почему бы не попросить высказать предложения других людей, а не только скульпторов? — взглянув на мужчину, так же тихо спросила Селина. — Я предлагал конкурс, но этим некому заняться, — пожав плечами, нетерпеливо отмахнулся Сириус и, зачем-то кинув в бассейн золотую монету, повел ее дальше. Проходя мимо фонтана, Селина заметила на его дне серебряные и бронзовые монеты, за которыми почти не было видно таких же золотых, какую кинул Блэк. А в нескольких дюймах от бортика бассейна стояла деревянная табличка, с печатной надписью: «Все доходы от фонтана передаются больнице Святого Мунго». Селина хмыкнула, подумав, что это весьма странный способ собирать пожертвования для больницы, и посмотрела вперед, удивляясь длине этого зала, который заканчивался золотыми воротами. Должно быть, днем, когда здесь толпы людей, этот зал не выглядел таким бесконечным. — Веди себя естественно, — вдруг прошептал ей на ухо Сириус, не потрудившись объяснить ей, как можно вести себя естественно, когда она оказалась в незнакомом месте, почти как Алиса в зале с запертыми дверьми. Вот только у нее, вместо ключика, уменьшающей микстуры и расти-булки — демон. — Добрый вечер, мистер Блэк! — раздался рядом незнакомый мужской голос. Растерянно моргнув, Селина повернула голову влево и увидела сидящего за столом светловолосого человека в черной мантии. Над столом висела табличка с надписью: «Охрана». А человек окинул ее беглым взглядом и тут же с каким-то фанатизмом принялся рассматривать ее спутника, который едва заметно поморщился, явно не слишком довольный такой реакцией. — Здравствуй, Рик! — совершенно неестественно улыбнувшись, слегка лениво кивнул Сириус, а человек открыл рот, должно быть, пребывая в восторге от того, что мистер Блэк знает его имя. — Мне нужно решить одно срочное дело, — вытащив черную книжечку, которая, как решила Мун, была удостоверением, и показав ее мужчине, с легким намеком на торопливость прибавил он. — Конечно, сэр, — с трепетом взяв книжечку в руки, закивал Рик. — Позвольте сказать, мистер Блэк, ваша манера вести допрос просто неподражаема. То, как вы работаете с тишиной и находите рычаги давления, настоящее искусство, — неожиданно заговорил человек, с таким энтузиазмом, будто перед ним стояла какая-то всемирная знаменитость. Припомнив, что Сириус назвал себя заместителем министра, Селина подумала, что такое определение недалеко от истины, хотя с каждым словом улыбка Сириуса становилась более натянутой, что никак не останавливало все больше распаляющегося Рика: — Вы потрясающий мастер в этой области, поэтому не удивительно, что вам не дали возможности защититься и отправили в Азкабан без слушания. Они все просто боялись… — Я очень рад, что вдохновил тебя на такие возвышенные речи, — вдруг сильно сжав пальцами ткань ее футболки, резко перебил мужчину Сириус, и заметив виноватый вид Рика, а так же потяжелевший взгляд своего спутника, Мун предположила, что охранник задел одну из больных тем. — Полагаю, я могу идти, — протянув руку, требовательно прибавил он, недобро сверкнув глазами, когда охранник медленно передал ему удостоверение и покосился на девушку. — Согласно правилам, я должен провести досмотр палочки вашей спутницы, мистер Блэк, — шумно сглотнув, на удивление твердо произнес Рик, но эта настойчивость, казалось, стала последней каплей, переполнившей чашу терпения Блэка. Селина на самом деле могла бы попытаться объяснить, что никакой палочки у нее нет, но Сириус едва заметно дернул пальцами, и взгляд охранника стал каким-то расфокусированным. Недовольно фыркнув, Сириус молча перехватил девушку за локоть и потащил к золотым воротам, даже не оглянувшись на бедолагу, который просто выполнял свою работу. Селина все же обернулась, для того, чтобы убедиться: болтливый охранник остался жив и здоров после всплеска раздражения от Блэка. — Он в порядке, просто думает, что выполнил свою работу, — медленно успокаиваясь, пробормотал Сириус, остановившись перед золотыми решетками в зале поменьше. — Повезло, что его напарник на верхних этажах, — выдохнув, рассеянно заметил мужчина и нажал на кнопку со стрелкой, указывающей вниз. — Ты ко всем своим фанатам так строг? — нервно улыбнувшись, попыталась пошутить Селина, снова оглянувшись назад, но уже не видя охранника. Вместо ответа Сириус лишь передернул плечами и тихо что-то проворчал, прижав руку к уху, когда напротив них с грохотом появилась кабина лифта, а решетки с лязгом разошлись в стороны. Не дожидаясь приглашения, Селина поспешила войти в лифт и встала возле одной из стен, невольно отмечая то, что эта кабина мало чем отличалась от обычных лифтов. Сириус вошел следом за ней и, почти не глядя, ткнул пальцем в кнопку с цифрой девять, после чего встал рядом с ней, с каким-то отсутствующим видом всматриваясь вперед. — Почему его не удивило то, что у тебя возникло какое-то дело ночью? — устав рассматривать профиль своего спутника, тихо спросила Селина, всерьез заинтересованная этим обстоятельством. Если бы он задержался на работе, то все имело бы объяснение, но то, что Блэка так просто пропустили, хотя рабочий день должен был быть уже оконченным, было действительно странно. Хотя, кто знает этих магов? Вдруг для них это было нормально? — По-моему, даже гоблины уже знают о том, что я работаю только по ночам, — как-то рассеянно ответил Сириус, почти не выныривая из собственных мыслей. — Так меньше раздражающих факторов, — опустив взгляд в пол, тут же прибавил он, будто зная, какая именно мысль может вновь ее увлечь. — Знаешь, я в последние годы даже почту стараюсь не читать, мало ли какие сюрпризы могут спрятать в письмах. Например, любовное зелье — самый популярный подарок, — немного веселее прибавил он, взглянув на поднявшую брови Мун, которая с некоторым облегчением заметила искорки веселья в серых глазах. — Почти как в школьные годы на День святого Валентина, — засунув руки в карманы джинс, задумчиво протянул Сириус, подняв голову и ностальгически улыбаясь. Селина только тихо хмыкнула, отчетливо понимая, что юная версия этого демона точно так же сводила с ума толпы девушек, которые были готовы на отчаянные поступки. И все-таки любовное зелье казалось Селине не лучшим вариантом. Даже если все было куда лучше, чем писали в книгах или показывали в фильмах, подобное было оскорблением свободы выбора человека. А у Сириуса определенно были свои отношения со свободой, ведь не просто так профессор Челленджер назвал его известным бунтарем. И то, с каким восторгом Рик говорил о методах допроса, которыми пользовался Блэк, наталкивало на мысль о том, что Челленджер не зря боялся и выставил Селину из своего кабинета. Известен, влиятелен и непредсказуем — профессор на удивление точно подобрал три основных определения, которые составляли характер Блэка. — Кингсли всеми силами старался держать тебя как можно дальше от этого мира, — неожиданно проговорил Сириус, разрушая тишину и ее мысли ни о чем. — И я знаю, что ты подслушивала, — улыбнувшись уголком губ, насмешливо прибавил он, когда Селина растерянно повернула в его сторону голову. — И почему никак не отреагировал? — нервно потерев левое запястье, тихо спросила Селина, чувствуя легкий румянец смущения на щеках. — У меня нет от тебя тайн, только то, о чем трудно с кем-либо говорить, — пожал плечами Сириус, сказав это с такой небрежностью, будто речь шла о чем-то обыденном. — Может, оно и к лучшему, что у тебя никогда не было нормальных отношений, — отвернувшись, пробормотала Селина, почему-то думая о том, что вряд ли он так говорил бы, если бы знал, как больно может сделать тот, кого уже считаешь частью своей жизни. К счастью, Сириус не стал комментировать эти слова и молча повел ее дальше по новому коридору, когда лифт с шумом остановился и решетки отъехали в стороны, а металлический женский голос равнодушно сообщил: «Отдел тайн». Стены этого коридора были совершенно обычными, никаких дверей, кроме одной черной в самом конце, да один поворот налево, ведущий к лестнице. С приближением к двери в конце коридора Сириус становился все мрачнее. Селине оставалось только предположить, что помещение за этой дверью было связано с не лучшими воспоминаниями. И если это было действительно так, то она еще больше не понимала, зачем он ведет ее туда. — Этот отдел самый секретный во всем Министерстве, даже министр не имеет полного доступа к его деятельности, если только она не несет какой-либо угрозы, — открыв дверь, сообщил Сириус, видимо, решив, что ей стоит знать хоть что-то о том, куда они направляются. — На самом деле за подобное проникновение сюда могут на несколько месяцев отправить в тюрьму, — сверкнув глазами, тихо прибавил он, втолкнув ее в просторную круглую комнату. Какой-то частью разума понимая, что для него нарушение правил — норма жизни (не важно, магической или обычной), Селина обвела помещение боязливым взглядом. Здесь все было черным: пол, потолок и двери, расположенные друг от друга на равных интервалах, без ручек и табличек. И только трепещущие синие язычки пламени между дверями разбавляли эту черноту, отражаясь в мраморном полу. Дверь позади нее захлопнулась, затем послышался низкий рокот и стены поехали в сторону — комната начала вращаться. Выдохнув, Селина зажмурилась и отступила назад, оказавшись в полу-объятиях своего спутника, что ее слегка успокоило. Рокот стих так же внезапно, как начался. И открыв глаза, Мун обнаружила, что комната перестала вращаться, а они так и стояли почти в центре, окруженные одинаковыми дверьми. — Теперь точно как в зале, только двери одинаковые и без ключа, — пробормотала Селина, растерянно скользя взглядом с одной двери на другую. Это было даже хуже, чем однотипные дома в Бромли, потому что само слово — отличие, будто бы здесь не существовало. Однако Сириус совсем не выглядел потерянным. Он медленно двигался от одной двери к другой, останавливаясь возле каждой и к чему-то прислушиваясь. Наблюдая за ним, Селина подумала о том, что он, верно, уже не раз мог бывать здесь прежде, наплевав на запреты и преследуя свои цели. Слишком уж уверенно он выглядел, пусть искорки веселья в его глазах и сменились чем-то темным, пугающим. — Нам сюда, — сипло проговорил мужчина, взглянув на нее из-за плеча. Почему-то эти слова вызвали у нее странное, неприятное ощущение где-то внутри, а фантомная боль в груди вновь напомнила о себе. Сглотнув вязкий ком дурного предчувствия, Селина послушно подошла к мужчине, который сам выглядел так, будто собирался встретиться лицом к лицу с самой Смертью. Запихнув столь удручающее сравнение поглубже, Селина медленно вошла в круглый зал, стены которого, казалось, состояли из огромных ступеней, или скамей, амфитеатром спускающихся вниз к каменной платформе. Рассматривая то, что возвышалось на этой платформе, Селина невольно выдохнула и подалась вперед, спускаясь вниз по крутым ступеням. — Этого просто не может быть! — прошептала девушка, совершенно не замечая того, что ноги решили жить собственной жизнью и медленно приближались к огромной каменной арке. Эта арка была испещрена трещинами и выглядела настолько ветхой и древней, что казалось удивительным то, что она до сих пор не рассыпалась. Оказавшись на платформе, Селина шумно сглотнула, услышав какой-то странный шепот, исходящий от этого строения. Арка стояла без дополнительных опор и теперь выглядела еще больше, она манила к себе. Но наблюдая за колыхающимся рваным занавесом, который скрывал проем арки, Селина не могла отделаться от жуткого ощущения безысходности, почти такого же яркого, как в тот день, когда она впервые увидела точно такую же арку во сне. Или же это был не совсем сон?.. — Любой, кто проходит через занавес, навсегда умирает, — раздалось у нее за спиной, отчего Селина нервно дернулась, совсем позабыв о том, что она здесь была не одна. — Точнее, он попадает в мир мертвых, — поправила Селина, подойдя к арке еще на несколько шагов. — Наши предки верили, что если построить портал в этот мир, то можно будет вернуть тех, кто не с ними. Правители разных стран щедро платили колдунам и архитекторам, надеясь, что они смогут построить подобный портал, с помощью которого они хотели управлять народом и добиться собственного бессмертия. Ближе всех к такой власти подобрались фараоны, но ни в одном источнике не указано, что же произошло и почему у них ничего не получилось. — Вновь замерев, Селина прервала свою лекцию, пристально всматриваясь в рваный занавес в надежде увидеть что-нибудь кроме черноты. — Вмешались маги, — продолжил за нее Сириус, она чувствовала его тепло совсем рядом, но так и не обернулась, качнув головой и прося продолжать. — Они называют себя Хранителями порталов, существуют во всех странах, где присутствуют подобные артефакты. Их главная цель, как они сами утверждают, содержание информации о порталах в тайне. Никто, кроме тех, кто вхож в их орден, не должен о них знать. Никто не должен умирать, попадая в портал, потому что это может навредить их деятельности и рассекретить самое опасное оружие в мире. — Ты один из них? — нахмурившись, спросила Селина, не решаясь обернуться и посмотреть ему в глаза. Потом она вспомнила о своем преследователе и пришла к самому простому выводу: эти Хранители решили, что она представляет угрозу, потому что слишком много знает для того, кто работает в музее. — Я послал их в очень далекое путешествие, когда они мне это предложили, — чуть-ли не рыча, отрезал Сириус, и ей не нужно было смотреть на него, чтобы знать наверняка: он недовольно скривил губы и гордо вздернул подбородок. — Тогда откуда тебе столько известно? — встав к нему боком, вопросительно выгнула бровь Селина, отчего-то сильно боясь полностью отвернуться от арки, будто та вдруг могла переместиться настолько близко, что при одном неосторожном движении Мун просто исчезла бы. — Девятнадцатого июня девяносто шестого года здесь была битва, — быстро заговорил Сириус, будто зная, что его смелости может не хватить на весь рассказ. — Я участвовал в той битве, защищал крестника и его друзей. Так уж получилось, что именно я стоял ближе всех к Арке. В тот момент я сражался со своей кузиной, крикнул ей что-то резкое и грубое, — он горько усмехнулся, глубже засовывая руки в карманы джинс. — Крикнул, рассмеялся — громко, как в последний раз. И тут мне в грудь попало заклинание. Одно из самых простых, которое способен отразить даже третьекурсник. Но я не смог! — Сириус с силой дернул себя за упавшую на лицо прядь, словно пытаясь напомнить себе, что все уже в прошлом. А Селина только тихо выдохнула, чувствуя, как вместе с его рассказом замерло сердце, будто мини-инфаркт, что само по себе было плохим знаком. — Римус сказал, что я падал слишком долго, выгнулся почти идеальной дугой. И все-таки упал. Умер, как и жил, неправильно и абсурдно! Закусив губу, Селина в нервном жесте скрестила руки на груди, повторяя про себя каждое слово, чтобы как можно лучше понять все сказанное. И тут она зацепилась за дату и попавший в грудь луч заклинания. Словно в ответ на ее мысли, старая, невидимая рана снова отозвалась знакомой острой болью. Могло ли подобное быть всего лишь совпадением? Врачи сказали, что она должна быть мертва, когда умер Сириус. Никто не знал, что именно могло привести к тому, что она почти труп, точно так же никто не мог объяснить, почему же «почти» и что делать дальше. А она никак не могла понять, где кончается ее бред и начинается реальность, потому что все сливалось: яркие лучи и белые стены, колыхающийся занавес и тетины истерики за дверями палаты. — Как ты выжил? — не сумев сказать ничего умнее, спросила Селина, подняв на него потерянный взгляд и стараясь подавить зарождающуюся панику. Мужчина неуверенно шагнул вперед, открыл рот, собираясь что-то сказать, но вдруг замер, приложив палец к губам и к чему-то прислушиваясь. В следующий миг Селина заметила, как одна из дверей наверху дернулась, открываясь. Зрачки Сириуса тут же расширились, он моментально схватил ее за руку и спрыгнул вниз с каменной платформы, потянув ее за собой. Селина недовольно зашипела, ударившись ступнями о дно помещения, но больше не произнесла ни звука, следуя примеру Сириуса и присев, прячась в тени платформы. — Как же я ненавижу это место, — на грани слышимости прорычал Блэк, зачем-то вытаскивая из внутреннего кармана куртки зеркало. Селина как-то рассеянно подумала о том, что сейчас явно не время справляться о своем внешнем виде, пока по ступеням медленно спускались люди в черных одеждах, но не произнесла ни звука даже в тот момент, когда Сириус прошептал: — Гарри Поттер!