Суровые студенческие будни

Лукас останавливался перед каждым распустившимся цветком и каждой прилетевшей птицей. Он был странный парень, этот Лукас, поэтому наверное и вписался идеально в нашу типично женскую кафедру теоретической магии. Обычно парни подавали документы на боевой факультет, а если не поступали, то шли на практическую или технологическую магию. Но Лукас сразу решил подаваться к нам и принят был самым первым — видимо, не ожидавшая секретарша вместо того, чтобы допустить парня к тесту, сразу ткнула на кнопку «принять». Нам, девочкам, в отличие от Лукаса, пришлось сдавать кучу экзаменов и собеседований, что, к счастью, не сказалось на нашем к нему отношении. А может, наоборот, ибо как парня мы его никогда не рассматривали, только как друга и советчика. Оно и хорошо — кому нужны отвлечения на каких-то парней, если ты учишься на самом запутанном и самом теоретическом факультете в Магической Академии? В общем, в тот понедельник, мы возвращались с пары магического языка в общежитие, и обсуждали иронию в книгах моего любимого автора исследовательских работ на тему иных миров. Лукас останавился напротив замершей на земле синицы, присел и погладил её по перышкам. Я так и обмерла. Кажется, только что раскрыв секрет этого странного парня. — Ты что, эльф? — На четверть, — даже не подумал скрывать сокурсник. Он встал, отряхнул от снега элегантные серые брюки, и пошел дальше. Пришлось догонять. Так началась моя судьба хранителя студенческих тайн. С учётом того, что я была ужасно болтливой, это было жутко тяжело, но сделать уже ничего было нельзя. *** У меня есть друг. Он чудесно рисует, а его идеи всегда волшебны. Что бы это ни было, я обожаю просматривать его рисунки и удивляться тому, как развивается его талант. У моего друга есть только один минус — он учится на факультете техномагии, вместо того, чтобы поступить в Академию Искусств. Из-за этого мы часто ссоримся, а я ругаюсь и плююсь ядом. Если бы обладала каким-то талантом, я бы не упустила шанс стать профессионалом в своей области и зарабатывать этим на жизнь, а вот ему почему-то плевать. Глупый человек. Итак, в тот вечером я поссорилась с Намиром из-за его факультета, высказала всё, что думаю на тему техномагии, и закрылась в комнате за домашкой по магическому языку. Честно говоря, насчёт собственного таланта я соврала. Он у меня был, правда, ну как можно заработать на жизнь постоянной болтовнёй? Я умела бесперерывно болтать, выплёскивая в слова всё, что считала нужным, и могла заболтать кого-нибудь до чёртиков. Из-за этой характеристики я и вылетала со всех работ, на которые только успевала устраиваться. Ценилось это только среди моих друзей и подруг, которые по-доброму обзывали меня «беспардонным психологом», что в чём-то было даже правдиво — я обожала помогать людям, умело совмещая это с сарказмом, подтруниваниями и хорошими советами. В общем, я засела за презентацию по магическому языку и от нечего делать записала своё исследование о влиянии иронии в научной работе на интерес читателя. Получилось неплохо, правда, совсем не по теме, но леди Юстиция сказала сделать презентацию на «любую тему, связанную с вашим факультетом», вот, пожалуйста. Научные работы связаны с теоретической магией? Связаны. Кушайте не обляпайтесь. После написания презентации наступили тяжёлые времена. Текст предстояло оформить в голографическом виде, с красивым дизайном и понятными графиками, а потом ещё и с возможностью перенести на технологическую доску. Основы я знала, базовые вещи умела, но на третьем часу неожиданно пожалела, что поругалась с Намиром. Плюнув на тяжкую жизнь гуманитария, я понадеялась на чудо и пошла спать. Утро вечера мудренее.