Девушка с причудами
Солнце всё ещё стояло высоко, в самом зените, когда Ди покинул приделы гостиницы и отправился на улицы Ризенгтона. Как и в Мильдоне, повсюду маячили радостные и беззаботные, улыбчивые лица горожан. Люди сновали туда-сюда по своим делам: кто нёс большие сумки, загруженные разными безделушками и продуктами, купленными в местных магазинах. Кто шёл налегке, неся всего один пакет, кто просто прогуливался, на манер охотника. Влюблённые парочки устроил себе романтический променад, прогуливаясь погожим деньком, идя рука об руку. Конечно, здесь не было высокотехнологичных дронов-помошников, люди, как и всюду, на большей части Фонтира, справлялись своими силами. Однако, городок выглядел чистеньким и ухоженным, и если Мильдон, это Столичный франи, то Ризенгтон – сельский красавчик. Другими словами, город был прямым олицетворением человеческого трудолюбия. По обе стороны от мощённой дороги, простирались ряды пёстрых магазинчиков, чьи разноцветные навесы завлекающе трепыхались, от лёгкого дуновение ветерка. Свежая выпечка, чей аромат расходился по всей округе, заглядывая в каждое раскрытое окно, и забегая в каждый проулок, аромат привлекал покупателей отовсюду, и те под влиянием сладких запахов, толпились у пекарен, на перебой сгребая всю продукцию под чистую. Чуть поодаль, щеголяя красочной, футуристической витриной, олицетворявшей собой подвижную модель вселенной, расположилась кондитерская, а за ней ещё несколько таких же, очевидно принадлежавших одному хозяину. В завитки галактики, которые состояли ил бесчисленного количества звёзд - конфет, в ярких фантиках, входило несколько спиралей, из шоколадных конфет. Так же по сторонам, и вокруг самой съедобной инсталляции, располагались всевозможные, сладкие космические тела. Вот пролетело несколько карамельных комет, чьи карминовые хвосты застыли коричневым сахаром. Мерцающие звёзды, которые на деле оказывались засахаренным миндалём, щедро усыпанным серебряной кондитерской крошкой. Разноцветные планеты, из полосатого зефира, с прослойками мармелада. На орбите некоторых планет, кружили спутники, из песочного и бисквитного печенья, покрытые глазурью всех цветов радуги. Космическая туманность, которая разумеется существует в открытом космосе, была представлена фигурными леденцами, в качестве вкраплений, в которых выступали различные орехи и сухофрукты. Весе эти съестные произведения искусства моментально попадали на глаза прохожим и оказавшись в поле зрения, уже ни один ризенгтонец не мог пройти мимо, не прикупив себе, хотя бы маленький коробок конфет. Прилавки ломилась от свежих фруктов и овощей, чей внушительный размер явно свидетельствовал о плодородности здешней почвы. Торговцы на перебой выкрикивали привлекательные слоганы, переманивая друг у друга клиентов. Оставшиеся без покупателей гневно ругались и угрожающе потрясал кулаками в сторону более везучих продавцов. Ди шёл сквозь всю эту толпу кричащих, толкающихся и балагуривших людей, суетно сновавших по торговым улицам, ни выражая ни капли эмоции. Охотник не поддался общему настроению толпы (впрочем, такое попросту было невозможно, учитывая его интровертный склад ума) и ничему не удивлялся, даже когда его взору предстали вышеописанные ряды магазинов. Где-то глубоко внутри он отметил высокий креатив задумки, но внешне никак не проявлял восторга; и даже когда в нос ударил запах крови, исходящей от мясных рядов, Ди остался спокоен, хотя любой другой дампир быть может и не сумел совладать с собой. То тут, то там, появились люди с аккуратно упакованными в несколько слоёв толстой бумаги и перевязанными шпагатом свёртками, о содержимом которых и нечего было гадать - мясо, горожане, несли всяческие мясные вырезки, которые мог позволить их кошелёк. Рядом с одним из таких прилавков, открытое окно которого, предназначалось для передачи и оплаты покупок, случился некий занимательный случай. Курчавый малыш, лет семи - десяти, затёршись в очереди покупателей, улучив момент, когда хозяин отвернулся за ливерной колбасой, потянулся за копчёной свиной ногой, что висела на деревянных перекладинах под навесом, в качестве образцов товара. Одним рывком сорвав копыто с крюка, мальчуган тут же сунул его за пазуху, и принялся бежать, только пятки его и сверкали! Мясник Харрис, чьим именем называлась лавка, только и сумел что кинуть ему во след ругательства, да угрожающе потрясти окровавленным тесаком, забрызгав всех, кто стоял поблизости. Недовольно утеревшись, кто платком, а кто и просто рукавом, люди стали расходится, напоследок сделав некоторые колкие замечания Харрису: «нужно внимательнее следить за товаром!», «поосторожнее тут размахивай, ещё зарубишь кого!», и всё в таком духе… Внезапно, на подоконник, с задорным звоном опустилась горстка монет, перекатываясь из лилейной ручки, словно небольшой ручеёк. Загорелый мясник уставился на горку золота, а потом на длань, его дающую, после чего на его рассерженной физиономии просияла неловкая улыбка. -Леди Роксана, – чуть ли не на распев произнёс Харрис –, чего изволите, хамона, или же сервелата, а может говяжью вырезку? Коровку только сегодня разделали, молоденькая, свеженькая! – хвалился мясник. -Это в оплату за кражу. – с милой улыбкой отозвалась девушка. Почесав свою тёмную шевелюру, мужчина отделил от горстки три монетки, которые тут же исчезли под прилавком, после чего упёрся рукой в левый бок со словами: «Окорок стоит три тысячи даласов, остальное - лишнее.» Юная мисс смахнула деньги в кошель, но словно вспомнив что-то, оставила половину монет на подоконнике. -Нарежь мне немного салями, грамм этак двести пятьдесят. –произнесла та. Харрис шмыгнул носом, скрылся в магазине на пару секунд, после чего вернулся со свёртком нарезанной салями. Вручив пакет девушке, мясник принял гордый вид и сказал: «Больше денег не нужно, того что вы уплатили хватит.» Юная леди явно хотела возразить, но Харрис тут же её осадил, аргументировав отказ тем, что не может взять с неё денег после того, как она уже оплатила его убыток, это задевает его мужскую гордость и чувство собственного достоинства. Звонко рассмеявшись, Роксана капитулировала, обещав в скором времени наведаться ещё. Убрав деньги и положив свёрток в корзинку, она пошла дальше. Девушка выглядела точь-в-точь как голограмма, которую видел Ди, разве что искусственные крупицы света не в состоянии были передать её цветущую молодость в полной мере. Яркие, рыжие волосы, медного оттенка, игривыми завитками спускались из-под капюшона алой накидки, которым девушка покрыла голову от солнца. Насыщенного голубого цвета глаза с тайной искоркой смотрели на мир, это был взгляд истового искателя приключений и егозы. На бледном личике красавицы было несколько особо выделяющихся участков, это выше упомянутые глаза, с оправой из длинных, чёрных ресниц; брови, того же цвета, двумя росчерками кисти, возвышавшимися поверх лазурных очей и щёки, нежного оттенка румянец играл на ланитах молодой особы, подчёркивая, а вернее скрывая её истинный возраст. С виду, сложно было сказать, сколько Роксане полных лет, шестнадцать, а может семнадцать… И только те, кто были знакомы с ней давно, располагали точной информацией. Пухленькие, чувственные губы так и манили, призывали к поцелуям. Она ступала лёгкой, но уверенной походкой, кокетливо вихляя бёдрами, не намерено, конечно, это получалось, само собой. Кроваво-алая ткань переливалась и блестела при ходьбе, а пышная юбка платья, бежевого оттенка, весело шуршала. Жёсткий, шнурованный корсет подчёркивал осиную талию и акцентировал внимание на белоснежной груди, изгибы которой виднелись в декольте. Скольких юношей и мужчин свела сума и лишила сна эта красота!? -Вот те на! – присвистнув прохрипел чей-то голос – Ты глянь, на ловца и зверь бежит! Нус, парень, мы убедились, что девица и вправду здесь живёт, теперь пошли в…– но не успел тот договорит, как его бесцеремонно оборвали: «Идём за ней», тоном, не терпящим возражений молвил Ди. -Что!? Рехнулся что ли!?! Ты вторые сутки под прямыми лучами солнца ходишь, знаешь, чем это кончится? – и когда ответа не последовало, голос продолжил – Вот свалишься посреди города, как эпилептик в конвульсивном припадке, что тогда делать будем? Охотник не слушал, шёл за Роксаной, держась на приличном расстоянии, дабы не вызывать подозрений. Голос исходящий из левой руки продолжал бурчать, высказывая своё недовольство, вызывая всеобщее удивление прохожих и косые взгляды до тех пор, пока левая рука дампира не сжалась в кулаке до побеления костяшек. Роксана шла по городу, с улыбкой приветствуя каждого знакомца, попадавшегося на пути. С кем-то перебрасывалась парой фраз, несколько раз останавливалась поговорить с друзьями. Кто-то окликал её, и рыжеволосая радушно махала человеку рукой, продолжая идти дальше. Все вокруг реагировали так, словно бы по городу шла принцесса, благородная и добрая правительница малого государства. Знакомый пекарь угостил эклерами, со сливочным кремом, получив похвалу, толстощёкий мужичок зарделся румянцем; упаковав в дорогу Роксане ещё несколько штук с разной начинкой. Короткостриженая женщина кондитер попросила оценить конфеты с новой начинкой, пригласив девушку в магазин. Сняв пробу, рыжеволосая оценила тонкий вкус и контрастность нового наполнителя, конфеты были восхитительны! Обрадованная таким отзывом, шоколотье вручила пробную партию юной мисс. И так происходило чуть ли не по всему рынку, Роксане уступали всё за пол цены, выбирали всё самое лучшее, а иногда и просто отдавали так, в подарок. Всё это было жутко неловко и вгоняло в краску, но отказаться - значит обидеть. Посему, девушка принимала любовь горожан, а её корзинка, от таких излияний, становилась всё тяжелее, и тяжелее… Покинув приделы Ризенгтона, Роксана направилась в Лес Титанов, где она всегда пряталась от мирской суеты, устав от чрезмерного внимания к своей персоне. Всё это время Ди следовал за ней, и когда улицы камней, сменились улицами зелени, паразит в левой руке не выдержал и закричал: «Прекрасно, мы в лесу! Может уже пора вырыть ямку!?» Рыжеволосая остановилась, заслышав позади себя какой-то шум, резко обернувшись выкрикнула: «Кто здесь? Выходи!» Юноша не стал скрываться, пробравшись через кустарник, отодвигая мешающие ветки в стороны, выступил вперёд; сделав несколько шагов на встречу преследуемой, остановился, позволив той сполна рассмотреть преследователя. -Так, – протянула Роксана –, ты не тот, кого я рассчитывала увидеть, так кто же ты и зачем шёл за мной? Охотник был несколько удивлён тонким чутьём девушки, на его памяти, это первый случай, когда человек заметил за собой слежку, прежде, ему удавалось остаться незамеченным, конечно, внешне он остался таким же отрешённым и бесстрастным. -Я Ди – охотник на вампиров. – пояснил высокий брюнет. -В нашей местности вампиров нет, уж и не упомнить, когда был последний случай вампиризма, ты зря прибыл в Ризенгтон. – немного растеряно произнесла Роксана. -Меня наняли твои родственники, они просили спасти тебя от Арисократа - Ланселота Одли, – при звуке этих слов рыжеволосая вздрогнула, а остальная часть фразы и вовсе повергла её в ужас–, я убью его, как о том просили твои дядя и тётя, и верну тебя домой. Роксана сделала шаг назад и ещё один, в панике она попятилась, столкнулась спиной со стволом дерева, а когда Ди стал приближаться, испуганно закричала. Девушка приготовилась бежать, но когда живое воплощение угрозы – охотник, упал на колено, схватился за горло и стал задыхаться, рыжеволосая промедлила, и этой заминки хватило чтоб зародить сомнение в юном сердце. Вот он, лежит у её ног, неподвижный и бездыханный, словно умер. Что же делать? Что ей делать!? Первой мыслью было: «нужно убираться отсюда!», а второй «а как же он?». В ожесточённой борьбе между чувством самосохранения и милосердием, победило последнее. Девушка ещё раз окинула взглядом фигуру, распластавшуюся перед ней, и тяжело вздохнув, подошла к брюнету.Ͽ†Ͼ
Ди очнулся под деревом, обнаружив, что лежит на подушке из собственного, аккуратно сложенного плаща. Густая крона исполинского дуба, была сплошь усеяна зелёной листвой, листья располагались так тесно, что веток почти не было видно, только лишь у основания зелёной шевелюры, проглядывались толстые ветви. Дерево давало плотную, крупную тень, обдавая путника освежающим дыханием леса. Подул лёгкий ветерок и листья над головой зашуршали, словно дуб приветствовал пробудившегося дампира. Ди покрутил головой (это единственная часть тела, которой он сейчас мог управлять), со лба соскользнуло что-то белое - вышитый платочек с цветочным узором. -Когда ты отключился, – задребезжал карбункул, вещая с левой руки, – эта девица дотащила тебя сюда, бедняжка, вся запыхалась, пока допёрла твою тушку до дерева, кстати, если тебе интересно, – внезапно переменив тон говорил тот – ,то мы где-то в десяти метрах от изначальной точки. – Да и ещё! –снова перейдя на злорадно ехидную нотку продолжил паразит, – Она всё это время отмачивала твоё лицо и руки, пока ты тут валялся без сознания, вряд ли девчушка смекнула в чём дело, но что ты спёкся от жары, явно просекла. Карбункул продолжал паясничать, мол я же тебе говорил, но разве ты хоть когда-нибудь слушал!? Сделал бы как старшие велят и не гоношился, и всё такое прочие и в таком духе. Голос умолк сразу же, как только невдалеке появилась Роксана. Когда девушка подошла, её ошеломила просьба юноши, никто раньше не просил о таком! Конечно, она была осведомлена о подобных пытках в пустыне, но чтобы кто-то самостоятельно просил зарыть его, вот это новость! Однако, тон говорившего и его вид, явно свидетельствовали о серьёзности просьбы. Хотя, как именно ей зарыть сего субъекта? По этому поводу в голове идей не возникало…Роксана достала из сумки, что крепилась на поясе, складной нож, поковыряв им немного, пришла к выводу, что такими темпами и таким орудием, ей с поставленной задачей не справится. -Послушай, яму я не выкопаю, но могу забросать тебя землёй, так сойдёт? -Да. Рыжеволосая глубоко вдохнула и резко выдохнула, после чего, принялась яростно колошматить грунт прямо перед собой. Полученные ошмётки, с травой и мелкими кореньями, щедро сыпались на тело Ди. Где-то около полутора часу таких работ понадобилось Роксане, чтоб полностью погрести под землёй дампира. Хоть слой был и не большой, зато полностью покрывал всё тело, до самой шеи. Достав из корзинки полупрозрачную бутылку синего стекла, с минеральной водой, девушка сделала несколько глотков, после чего, протерев горлышко салфеткой, извлечённой из сумки на поясе, поднесла её ко рту брюнета. Ди медленно моргнул, расценив это как «да», Роксана поднесла бутыль ближе, так чтоб горе охотник мог напиться. После того как жажда юноши была утолена, минеральная вода была возвращена обратно в корзинку-холодильник, которая сохраняла своё содержимое в целости, благодаря встроенной, портативной системе охлаждения, поэтому продукты в ней не портились даже при сорока градусах жары. Они не замораживались, но были слегка прохладными, как если бы их извлекли из колодца. -И долго тебе так лежать? – поинтересовалась девушка, облокотившись спиной о ствол дуба, перехватив ноги под коленями, чтоб не провисала юбка, в целях соблюдения приличия и некой девичей застенчивости. -Пока не приду в норму. Повисла неловкая тишина, о чём говорить с человеком, который угрожал убить твоего дядю? Да и стоит ли вообще с ним оставаться, что если он «придёт в норму» и нападёт? Роксана посмотрела на присыпанного землёй Ди, может быть рассказать ему о том, что в действительности случилось? Мало ли чего наплели эти гнусные люди, сколько бы они не платили, всё равно это её наследство, легко распоряжаться чужими деньгами, особенно когда они попали тебе в руки без особых усилий! Рыжеволосая опустила голову на колени и произнесла: «Послушай, …», с этой фразы начался её длительный рассказ, который слушался с особой внимательностью, охотник ничего не говорил, только внимал, вникая в смысл каждого слова.Ͽ†Ͼ
Двое отпрысков семьи Меер, пятилетний Джозеф и его двенадцати летняя сестра - Беатрис, углубились в чащу леса титанов. Они частенько играли тут, но всегда возвращались до наступления темноты, таким был родительский запрет; они могут гулять где вздумается, но всегда обязаны возвращаться домой до наступления темноты. В Мильдоне же, ребятишки могли заигрываться и допоздна, пока усталость не сморит обоих, но всё менялось за его приделами… Они зашли очень далеко и их сопровождающие, двое нянечек среднего возраста, уже с ног сбились разыскивая шалопаев. Скорее всего, обе женщины бросились бежать в город, в поместье Мееров, сообщить господам о пропаже родимых чад. Но это никак не интересовало Джозеффа, мальчик больше всего на свете хотел узнать, почему нельзя покидать Мильдон с приходом сумерек? Отчего безопасный днём лес, внезапно становился опасным ночью? По началу, сестра разделяла его любопытство, но чем темнее становилось, тем меньше решимости в ней оставалось. В конце концов, Беатрис перестала храбрится и по-настоящему испугалась. Высокие деревья скрывали своими густыми коронами небосвод, они соприкасались друг с другом, создавая природную колоннаду, переплетаясь ветками. Кое где, в местах с поломанными, или короткими ветвями, можно было увидеть кусочки чернеющего небосвода. Сквозь прорехи в лиственной крыше заглядывали яркие звёзды, искрясь и сияя ослепительной белизной, они словно подбадривали путников: «не бойся, друг, мы с тобой!», говорили они, а их мерцание напоминало озорное подмигивание хороших приятелей. Беатрис остановилась, ночной лес полон незнакомых звуков и запахов: каждый шорох, шелест и свист, будоражили детское воображение, рисуя невиданных чудовищ и жутких монстров. Казалось, что каждый куст тянет к ней свои костлявые руки, а за каждым стволом притаился голодный зверь, готовый прыгнуть и разорвать. Обхватив обеими руками круглый фонарик, сделанный в виде сферы, обвитой металлическим плющом, девочка выкрикнула: -Джозефф, давай вернёмся?! Я больше не хочу играть в охотников на монстров! -Да брось! – отозвался младший брат – Ты же так радовалась прячась от Джейн и Минди, а теперь струсила? Возвращайся, если хочешь, а я пойду дальше! -Не могу, я за тебя отвечаю! – запротестовала девочка, смотря в след удаляющемуся пятнышку света, излучаемого фонариком Джозефа, она тяжело вздохнула, засеменив за мальчиком, но в мыслях её было: «Я ещё об этом пожалею!». Дети вышли на открытую местность, чудную поляну, заполненную лунным светом. В мерно покачивающейся ковыли, что достигала в высоту коленок Беатрис, а Джозефу почти была по пояс, пели сверчки. Крупные светлячки, таких же размеров что и сферические фонарики ребят, излучали приглушённый, зеленоватый свет, неспешно летая туда-сюда. Всё это происходило под чистым, звёздным небом, придавая картине происходящего оттенок магии. Дети принялись играть в салки: догоняя по очереди друг дружку, бегали по всему полю, гоняя кузнечиков, что при своих габаритах равных купному щенку, в страхе прыгали в рассыпную, опасаясь быть раздавленными. Джозефф бежал, а прохладный воздух овевал его лицо, играя в пшеничных волосах, нашёптывая странные заклинания. Невдалеке показался высокий силуэт, сплошь красный, словно облитый кровью. Мальчик остановился, его взору предстала прекрасная женщина в красном. Её платье из странного материала, блестело и переливалось, словно по ткани пробегали искры пламени. Облегающий силуэт подчёркивал точёную фигуру красавицы, и если бы Джозефф был лет на десять старше, он бы оценил манящие изгибы и пленительность пышных форм её тела. Начиная от колен юбка расширялась, переходя в длинный шлейф позади незнакомки. Рукава от локтей, так же имели форму колокольчика, с вытянутой стороной, опускающейся к земле; как будто бы, её ноги и руки были охвачены огнём, слабо трепыхавшемся от ветра. Волосы женщины были такими же алыми, украшенные множеством сияющих шпилек, в форме цветов и звёзд, они заплетались в свободную косу, достигавшую самой земли. Её силуэт утопал в лунном свете, отчего кожа казалось, слабо поблёскивала, усыпанная звёздной пылью. Невероятное, неземное создание, фея сказочного леса! -Какая вы красивая, тётя… – зачаровано произнёс Джозефф, не моргая смотря на женщину. Незнакомка улыбнулась, в уголках кроваво-алых губы появились жемчужные клыки, длинные и острые, как на гравюрах со страниц романов, что покоятся на полках, в семейной библиотеке Мееров. Беатрис, поравнявшаяся с братом как раз в этот момент, ахнула, закрыв рот руками: «Вампир…», просочилось сквозь её пальцы тихим шёпотом. -Вы потерялись? – мелодичным тоном, льющимся словно вязкий мёд, заговорила незнакомка. -Да. – прямолинейно ответил младший Меер, ни на секунду не испугавшись. -Тогда, – протягивая руку бойкому мальчугану, молвила женщина –, пойдёмте со мной, согреетесь у камина, должно быть, мой брат уже велел затопить очаг, так что в замке вам будет тепло и уютно. Джозефф потянулся к ней, но сестра его тут же одёрнула: «Не глупи, братец! Это же вампир, знаешь, что они делают с таким как мы!?» Однако, мальчик был полностью очарован и напутствия Беатрис проходили мимо ушей, его взор и слух полностью принадлежал красной леди. Отмахнувшись от предостережений и запугиваний девочки, смельчак ступил прямиком навстречу приключению. Почему-то, он был уверен, что боятся это красивое творение ночи не стоит. Женщина подняла на руки Джозеффа, нежно и аккуратно, с материнским трепетом, совсем не вяжущимся с образом кровавого убийцы. Удерживая малыша на изгибе руки, левую она предложила Беатрис, но та на отрез отказалась идти рука об руку с монстром. Красная леди плавно развернулась и поплыла по траве, которая почти не шевелилась от её движения, как будто марево, невесомое облачко продвигалось через поле. Старшая сестра неотрывно следовала за ней, как ни как, она в ответе за него и обязана оберегать. Только что они были на поле и в миг очутились у ворот замка, из окон которого струился трепещущий свет. По какому-то волшебству, переместившись за долю секунды, было ли это особой способностью аристократов, или какое-то средство для телепортации, неизвестно. Огромный замок в готическом стиле, с острыми шпилями башен. С крышей, которая была снабжена дозорными башенками, располагавшимися по периметру, а край кровли огибал трёхъярусный бордюр заканчивающийся квадратными зубцами. Замок смотрел на путников высокими, арочными окнами, с затейливыми витражами, стекла немыслимых цветов. Экеры с цветочной лепниной возвышались над первым этажом, который был густо обвит каким-то вьюнком, напоминающим колокольчик, эти бледно лиловые цветы, густо облепили стены, так что об наличии окон говорил лишь слабый свет, пробивающийся сквозь заросли. Массивные, кованные врата бесшумно распахнулись, пропуская гостей. Красная леди поднялась по мраморным ступеням, ведущим к парадному входу. Огромные двери, окованные стальными пластинами с массивными заклёпками, мгновенно открылись. Дети оказались внутри замка Аристократов. На лестнице, ведущей на второй этаж стоял высокий, привлекательный мужчина, с ниспадающими на плечи золотыми волосами. Его старомодное одеяние, пропитанное духом эпохи старого света, не могло не удивлять. Строгий костюм-тройка кобальтового цвета морской пучины, дополнялся белоснежной рубашкой с крупными воланами, а из выреза жилетки, словно морская пена, выглядывало круженое жабо, у шеи подколотое массивной, золотой брошью с кровавым рубином. Эти двое Аристократов, такие не похожие между собой брат и сестра, имели одну общую черту - зелёные глаза, одинакового изумрудного оттенка. Холодная, неземная красота способная взбудоражить умы лучших поэтов и художников, способных воспеть об их величии по средству лирического слога и мастерства кисти. Беатрис с восхищением смотрела на молодого мужчину, а его прекрасные черты навечно врезались в девичью память, они ещё долго будут беспокоить ум, терзать и рвать душу несбыточными мечтами, жестоко взывать к страсти, удовлетворить которую, увы не суждено, но всё это случится много позже…А пока что в сердце этой девочки не поселилось зло, пока что не проснулось, оно дремлет, там глубоко, чтобы в один момент, заполнить собой всё яство.*****
Неизвестно каким образом, но эта троица снова переместилась в пространстве, из просторного коридора оказавшись в не менее масштабной гостиной. Комната, обклеенная гобеленами, с тонкой, золочёной линией, проходившей вдоль стен, разделяя их ровно на пополам - граница света и тени. Верхняя часть стен была нежно бежевого оттенка, а нижняя - тёмно-бордового, витиеватые и чудные узоры, то ли абстракция, то ли флористика, играли на бархатных гобеленах. Красная леди сидела на длинном диване, обтянутым тёмно-коричневой замшей, а рядом с ней удобно пристроился Джозефф. Беатрис сидела чуть поодаль от брата, вертя головой из стороны в строну, изучая каждую ручку, изгиб и рисунок мебели; всё что представало пред газами - роскошь и невообразимая элегантность. В камине ярким заревом вспыхивал огонь, не издавая ни единого звука, ни треска дров, ни озорного гомона искра, всё потому, что огонь в очаге был не настоящим, он состоял из заряженных частичек света, излучаемых особым видом генератора. Секрет устройство и способ работы системы и произведение такого необычного вида топлива был известен лишь Аристократам. В гостиную вошёл золотоволосый юноша: «Застала ты меня в врасплох, сестрица, я совсем не готов принимать гостей и чем прикажешь их угощать?» -Полноте дребезжать, Ланселот, покамест хватит и горячего чаю, а на кухне, я думаю, что-нибудь успеют состряпать на скорую руку! – отозвалась та. Отдав кое какие распоряжения прислуге, Ланселот Одли, так звали этого великолепного человека, присоединился к троице в гостиной, усевшись в вольтеровское кресло по ту сторону, прямоугольного стола. Вскоре подали чай. Ароматный и сладкий, с плавающими цветами жасмина, придававшими напитку особенную утончённость. Почти одновременно выпив половину от своих чашек, Беатрис и Джозефф в один голос воскликнули: «вкуснота!». Не прошло и пяти минут, как к чаю подали печенье, хрустящее и воздушное, с шоколадной крошкой и изюмом. За трапезой младший Меер то и дело задавал вопросы Марион, которой и была красная леди. Они беседовали словно старые знакомые, или же, как тётя с племянником, которые давно не виделись. Иногда детская непосредственность и бесхитростность мальчика вызывали на её губах улыбку, и тогда, видя это, улыбался и Ланселот, радуясь хорошему настроению сестры. Кто знает, сколько времени провели дети в замке Аристократов, однако, после этой встречи все ужасы, рассказанные взрослыми, и те страшилки, вычитанные из книг, напрочь стёрлись из их памяти. Вместо жутких монстров, определяющихся словом «вампир», в их разуме возник образ этих радушных и приветливых господ. -Так, – произнёс молодой человек –, не гоже задерживать малышей, им уже давно спать пора, нужно проводить гостей до дому. Как им не хотелось остаются, но эти двое уже клевали носом, а глаза предательски слипались, детей клонило в сон. Марион велела подготовить карету. Держа на руках спящего Джозеффа, она сошла вниз по лестнице. Беатрис с огромным восторгом прижалась к Ланселоту, когда выяснилось, что её понесёт он; обхватив обеими ручками его холодную шею, девочка впервые в жизни испытала нечто схожее с влечением, конечно, это разительно отличается от того, сексуального притяжения, которое испытывает зрелая женщина к мужчине. Однако, если бы сер Одли подарил ей невинный поцелуй в щёку или лоб, юная мисс не оказала бы сопротивление. Аристократы уселись в карету, устроив детей рядом с собой. Оба они, что Беатрис, что Джозефф, мирно покоились на коленях у вампиров, тех, кого принято боятся и обходить стороной. Мерное покачивание кареты убаюкивало, словно покачивание детской люльки; ребятишки беззаботно посапывали, под глухой стук копыт и тихое ржание коней-киборгов. Карета остановилась у поместья Мееров, на встречу вышел сторож и несколько слуг. Дети были переданы с рук в руки, как особо важный и хрупкий багаж. Так маленькие искатели приключений оказались дома, в своих постелях, так и не проснувшись ни разу за время поездки.*****
Каждую последующую ночь, после той судьбоносной встречи, Джозефф приходил на лесную поляну, и всякий раз, она ждала его там, его Марион. Проходили дни, за ними тянулись месяца, а месяца перетекали в года… Мальчик неизбежно взрослел, превращаясь в мужчину, и с каждой их новой встречей, отмечая очередную перемену, аристократка становилась печальнее. Неумолимый бег времени омрачал её думы, когда-нибудь он умрёт, исчезнет из её жизни, словно и не было…А что она? Продолжит жить, существовать, застывшая во времени, неизменно молодая и одинокая. -Что тревожит тебя, Марион? – поинтересовался статный молодой человек, стоящий, напротив. -Твоя жизнь…– тихо произнесла женщина. -А что с ней не так? -Ты вырос, возмужал, и я больше не могу взять тебя на руки и прижать к себе как прежде… За всё время их знакомства Марион сильно привязалась к нему, полюбила как родного и больше не мыслила совей жизни без него. Быть может, обратить его? Превратить в подобного себе, обректи на вечную жизнь во тьме…Нет, она не сможет даже если бы захотела, это не возможно, увы, так что же делать? -Да, я вырос, я больше не тот милый мальчик, повстречавшийся тебе в лесу, ну и что? Что с того? Разве это что-то меняет? И рас уж ты не можешь взять меня на руки, то это сделаю я! После этих слов, Джозефф подхватил Марион, как пушинку, подняв над землёй, словно невесомую нимфу. Как странно, и в то же время, так легко и хорошо на душе. Мисс Одли смотрела в его прекрасные голубые глаза, и тонула в глубине нежной лазури. То как он смотрел, его взгляд полон необъяснимых чувств, одну из которых, аристократка угадала наверняка - любовь. Не та любовь, которой ребёнок любит свою мать. Не та любовь, которой может одарить хороший друг. Эта была любовь человека, полностью отдавшегося страсти, впустившего её в своё сердце. Марион обняла юношу за шею. Как давно стала разделять она его любовь? Нет, как давно сама женщина полюбила его именно так? Когда невинная привязанность переросла в нечто большее, или же их судьба была предрешена с той самой лунной ночи? Теперь уже ни что не имело значения, ни будущие беды, ни неизбежно грядущая опасность. Ни мнение остального общества, ни семьи…Ничто! Есть только они и эта ночь, и так будет вечно, по крайне мере, в том отдалённом мире, что эти двое построили сами.*****
-Мама часто рассказывала мене историю о красной леди и храбром мальчике, но я всегда знала, на самом деле это был сказ об их встрече, о том, как они познакомились с папой. Это было видно по тому, как блестели её глаза во время повествования. – подытожила Роксана, наконец завершив свой рассказ. -Понятно. – без эмоционально брякнул Ди. Рыжеволосая посмотрела на охотника, который по-прежнему покоился под земляным одеялом. Казалось бы, ему следовало задать, ну хотя бы один вопрос, например, каким образом их союз восприняли Мееры и брат самой Марион. Ну, или как протекала их семейная жизнь, как они жили, что по этому поводу думали горожане, хоть что-нибудь подобное, но ничего! Он выдал только это и умолк. -Ты ничего не хочешь спросить? В ответ лишь тишина и только ветер нашёптывал непонятные слова. -Тебе не интересно как их союз восприняли родные? – никак не унималась Роксана. -Ты не затронула эту тему, значит не сочла нужным, мне нет нужды выспрашивать у человека его тайны. – вежливо ответил брюнет. -Никакая это не тайна! Просто, это благодаря семье Одли наши города – Мильдон и Ризенгтон процветают. Большую часть их знаний и разработок похитили мои дядя и тётя, воспользовавшись ими…А в прочем, ты и сам видел результат, верно? – тут девушка намекала на обилие роботизированной техники, обладающей искусственным интеллектом и потом, немного помолчав, продолжила –Остальные города что расположены с нами по соседству, получили меньшую долю наследия Арискратов, в основном, это касается земледелия, механики и некоторых секретов продуктовой отросли. Конечно, Ризенгтон не такой «компьютеризированный», он и у нас достаточно сведущих мастеров в области электроники, моя корзинка тому пример. -Твой дядя помог в этом, не так ли? – намекая на Ланселота Одли спросил Ди, его намёк был понят мгновенно, а подтверждением, было краткое: «Да.», девушки. Роксана поведала охотнику всю подноготную, не сумев сдержать всё в секрете. Конечно по началу, семья Мееров была против союза их сына и Аристократки, но после того, как блеск несметных сокровищ и возможности передовых технологий затуманили их взор, согласились. Они стали единоличными властителями высокой науки, которую, на правах господ, раздавали простому люду. Желая окружить себя продуктивными и непривередливыми работниками, Мееры стали углубляться в изучение машиностроения и программистку. После первых успехов, каждый зажиточный мильдонец желал заполучить себе робота-рабочего, это и послужило небывалому буму на железных помощников. Благодаря помощи четы Одли Мильдон стал высокоразвитым, прогрессивным городом, где наука постоянно повышает уровень жизни. Разумеется, это была полезная информация, однако, Ди интересовало ещё кое что, а именно: почему Роксана не бросила его в лесу, когда была возможность и каким образом справляется со всеми трудностями своего происхождения? На это девушка ответила, что не могла бросить в беде беспомощного человека, а что касается аспектов дампира, то она ничего об этом не знает. Про себя охотник отметил, что ещё никогда не встречался с такой чудной особой. А между тем, солнце клонилось к закату, воздух значительно похолодел и в пространстве появился привкус влаги.